Даже если ты рухнешь вниз и заплачешь дождем навзрыд, будешь камнем лежать без сил весь измученный от обид, я укрою тебя собой, обниму и прижму к себе, будем вместе искать покой в твоем сердце и на душе. Злые пусть языки твердят, что мужчина сплошная сталь, только сила совсем в другом — снова встать, когда ты упал. Автор неизвестен
Неджи Хьюга никогда прежде не видел, чтобы кто-то избивал человека с такой запредельной яростью, коей сейчас был полон Инузука Киба. Оседлав Такаши Акияму, он наносил ему удар за ударом и не жалел для этого кулаков — боли от разбитых в кровь костяшек Киба совсем не чувствовал. Впрочем, он не чувствовал вообще ничего, кроме жгучего желания уничтожить этого недочеловека. Хьюга с ужасом смотрел на то, как усилиями Инузуки физиономия его друга превращается в кровавое тошнотворное месиво. Акияма уже давно не сопротивлялся — попросту не мог, в какой-то момент потеряв сознание. Однако Киба продолжал это страшное зверство и останавливаться не собирался. Неджи уже не вздрагивал от каждого удара детектива. Замерев на месте, он безостановочно сглатывал слюну и часто дышал через нос, опасаясь, что его сейчас вывернет наизнанку прямо на выпачканный кровью белоснежный ковер Такаши. Хьюга осознавал, что должен срочно что-нибудь предпринять, иначе Киба убьет человека у него на глазах — как он и сказал, ему не нужно было оружие, чтобы лишить Акияму жизни. — Киба, — хрипло и как-то совсем тихо произнес Неджи, — остановись… Инузука не слышал. Он тяжело дышал, стискивая челюсти, и было заметно, что его запал чуть поутих: удары становились не такими частыми, как в начале, но оттого не менее сильными. — Пожалуйста, Киба, — вновь заговорил Хьюга, опустившись на корточки и осторожно прикоснувшись к дрогнувшему плечу зятя, — хватит. Если ты его убьешь, что станет с твоей карьерой? А Хината? Думаешь, смерть Такаши принесет ей успокоение? Ты не хуже меня знаешь: она не такая. Остановись… Дыхание Кибы постепенно замедлилось. Руки безвольно опустились, плечи поникли. Он уронил голову, позволяя растрепанным взмокшим волосам заслонить покрытое испариной лицо, и тогда, к очередному удивлению Неджи, из груди Инузуки неожиданно вырвался неразборчивый всхлип. Он с трудом слез с Такаши и отполз в сторону, плюхаясь на пятую точку и облокачиваясь спиной на опустевшие книжные полки. Согнув одну ногу в колене, а другую обессилено вытянув вперед, Киба опустил глаза на свои ладони, замаранные кровью Такаши, что смешалась с его собственной. На белоснежной рубашке так же ярчали алые капли, особенно заметные из-за резкого контраста. По-настоящему, кровь была везде. И это зрелище понемногу отрезвляло Кибу. Неджи растерянно качнул головой, поднимаясь на ноги: кто сейчас перед ним? Казалось, он совсем не знает этого человека, который без раздумий был готов отдать жизнь за его сестру, не испугавшись врага с оружием, или взять на душу тяжкий грех, отняв жизнь Акиямы ради отмщения своей семьи. И совершенно точно он не знает того мужчину, что сейчас крепко обхватил голову окровавленными руками и судорожно разрыдался. «Что я должен сделать?» — спрашивал себя Хьюга, в груди которого болезненно потягивало от вида Кибы, впавшего во всепоглощающее отчаяние. На глаза Неджи тоже наворачивались слезы: теперь, когда напряжение спало, на него наваливалось четкое осознание всего случившегося. Такаши похитил Акиру. Чуть не изнасиловал его сестру. Втихую бросил работу в компании и решил смыться, как последний трус, чтобы не пришлось за все это отвечать. Хьюгу поражала собственная слепота — в этом они с Хинатой действительно оказались очень похожи. Но почему единственным, кто смог остановить Такаши, оказался Киба — ненавистный Неджи и всей его семьей, но при этом не отступившийся от своей любви? И отчего Хьюге сейчас было так мерзко от собственных чувств, что он питал к нему с самого начала и до сегодняшнего дня? — Ебучий случай… За шкирку вытянутый из оцепенения, Неджи оторвал взгляд от Кибы и обернулся. Полностью поглощенный своими мыслями, он даже не услышал, как в квартиру Такаши ввалились трое полицейских, один из которых так несдержанно поразился увиденному. — Блять, говорил же — опоздаем! — очередная реплика Конохамару безжалостно рассекла пугающую тишину, куда погрузилась светлая уютная гостиная, доселе не видавшая такой жестокости. — Киба! — испуганно воскликнул Наруто и, озираясь вокруг, наконец, заприметил забившегося в уголке напарника. — Черт, Киба, с тобой все в порядке? — незамедлительно бросившись к другу, Узумаки опустился на пол возле него и схватился за его дрожащее плечо. — Блять, дружище, мне жаль, что с Хинатой все это произошло…Я даже не представляю, каково тебе сейчас… Инузука медленно вскинул голову на Наруто, и тот мгновенно похолодел. Захлопал глазами, приоткрыл рот, собираясь сказать что-то еще, придвинулся ближе. — Я… я не… — Киба запнулся и тихонько всхлипнул, не скрывая слез, что сбегали по лицу и оставляли за собой мокрые дорожки, — я не смог, Наруто, — он сокрушенно покачал головой, закусывая костяшки пальцев, сжатых в кулак, и пачкая губы кровью, — я не смог ее защитить… Узумаки какое-то время смотрел на убитого, опустошенного, морально обессиленного друга, а потом рывком притянул его к себе, дав ему возможность опустить голову на свое плечо и завыть подобно раненому зверю. Взволнованно трепыхаясь, сердце Наруто ощутимо ныло за Кибу и его семью, но он никак не мог облегчить боль лучшего друга — только прижимал несчастного Инузуку к себе, позволяя пачкать свою рубашку слезами и кровью, и крепко сжимал рукой его шею сзади под волосами. — Нет, Киба, ты ни в чем не виноват, — вкрадчиво твердил Узумаки. — Теперь все закончится. Для тебя, для Хинаты с Акирой… Это конец. Ты смог все преодолеть, — он плавно опустил веки, прерывисто выдохнув от облегчения, — я горжусь тобой. Киба отнял голову от плеча друга и, чуть отстранившись, поймал его взгляд. — Я сломался, — прошептал он, сглатывая слезы. — Сломался, понимаешь? — Шутишь? — усмехнулся Узумаки, слегка похлопывая Кибу по мокрой щеке. — Да кто ж тебя сломит, братишка? Инузука поморщился, потупив взгляд, и снова замотал головой, как бы отрицая сказанное Наруто. — Все вернется на круги своя, — уверял он напарника мягким, успокаивающим тоном. — Дай себе время, и сам увидишь. Неджи плохо чувствовал собственные ноги, так и не сдвинувшись с того места, где стоял и смотрел, как Наруто утешает своего друга. Стало ясно: у Хьюги такой поддержки никогда не было, хотя он считал Такаши другом и даже не задумывался над тем, что могло быть как-то иначе. Он не мог взять в толк: неужели возможно, чтобы мир просто взял и в одночасье перевернулся с ног на голову? Мир, где Неджи презирал Акияму и испытывал непомерное уважение к Кибе. Ему даже впервые в жизни захотелось его узнать. И если раньше он не понимал, отчего Хината без устали твердила о своей любви к этому человеку и бросила все ради него, то сейчас он, кажется, начинал понимать. Отдаленно, неумело… но все же. — Ебать, а кровищи-то сколько, — склонившись над телом Такаши, не уставал поражаться офицер Сарутоби. — Он жив, — прощупав пульс на шее Акиямы, констатировал Хару Ямамура. — Но ему сильно досталось. Это детектив Инузука постарался? — Ты не болтай тут, — вздернув подбородок, одернул друга Конохамару, — надо все запротоколировать, — он повернулся к Неджи и щелкнул пальцами. — Эй, господин, как вас… Хьюга сглотнул и шумно прочистил горло, взглянув на офицеров. — Неджи Хьюга. — Господин Хьюга, — Сарутоби поднялся и, сощурившись, зашагал к Неджи. — Как вы говорите, тут обстояло дело? Такаши Акияма напал на офицера полиции, вследствие чего развязалась драка, и детективу Инузуке пришлось оказать сопротивление? Хьюга хмыкнул. Ясное дело: хотят все замять. Но придумывать легенды необходимости не было. — Он угрожал нам пистолетом, — сказал Неджи, метнув взгляд на огнестрельное оружие, валяющееся в стороне и теперь никому ненужное. — И детектив, вероятно, спас мне жизнь. — Это его работа, — одобрительно закивал Конохамару. — Что ж, я вас понял. Сможете повторить это в полиции? — Конечно. Сарутоби хлопнул в ладоши, подмигнув Ямамуре. — Чудненько! — он осторожно повернул голову к детективам. — Киба-сан, вы там не ранены? — Нет, порядок, — вместо Инузуки отозвался Наруто. — Упаковывайте его, ребят, надо ехать, че сидеть-то. Киба, — он взялся за плечи друга, широко ему улыбнувшись, — ты не парься только, я сам с капитаном Сенджу переговорю, пока ты не соберешь себя в кучу. Насчет Хинаты тоже не беспокойся, с ней и Акирой сейчас Сакура-чан. Сакура… Кибе даже в такой момент подумалось, что ей пора бы при жизни памятник ставить. Настоящий друг: сорвется с работы, оставит дела, но придет на помощь, когда в ней нуждаются. Даже совестно как-то. Все эти нескончаемые беды свалились не только на головы семьи Инузука. Еще и Узумаки досталось. Обоим причем. Что за отвратительная черная полоса… Закончится ли она? Киба уже ни в чем не мог быть уверен. — Гляди-ка, — Наруто недовольно зацокал языком, схватив Кибу за руку, — до мяса кулаки разодрал. Ты спецом ему по зубам долбил или по костям херачил? Тц… кровь не останавливается. Инузука зашипел, выдергивая ладонь из хватки Узумаки, и сердито поджал губы. Можно подумать, его заботили свои руки. — Пройдет. — И не такое было, согласен, — хохотнул Наруто и с тяжелым вздохом встал на ноги, увлекая напарника за собой. — Давай, Киба. Пойдем. — Господин Хьюга поедет с нами, — обратился к детективам Конохамару. — Доберетесь на такси? — Чур, сам за химчистку водителю заплатишь, — ткнув пальцем в грудь Кибы, картинно насупился Наруто и скептически оглядел свою испорченную рубашку. Инузука едва заметно кивнул и, ощущая на себе пристальный взор Неджи, коротко взглянул на него в ответ. О, эти глаза, узнаваемые среди тысячи других… Киба был готов поклясться, что впервые Неджи Хьюга смотрел на него без привычной ненависти или презрения. Он смотрел на него ее глазами. Глазами своей сестры.***
Один из детективов отдела по борьбе с организованной преступностью увлеченно шуршал бумажками перед собой, периодически вскидывая внимательный взгляд на притихшую потерпевшую. Он постоянно потирал костяшкой указательного пальца темные с проседью усищи и кивал каким-то своим мыслям, даже если утвердительные покачивания головой не соответствовали характеру беседы. Мужчина подходил к делу обстоятельно и терпеть не мог, если его отвлекали. Посему когда в кабинет без стука вошел Киба Инузука, он не испытал к нему ничего, кроме раздражения. — Извините? — недовольно буркнул усатый офицер, хмуро взирая на детектива Инузуку, что бесцеремонно со скрипом выдвинул для себя стул и уселся рядом со своей супругой. — Продолжайте, — сложив пальцы в замок на столе, бросил Киба, — я вам не помешаю. — Помешаете, — твердо возразил мужчина. — Вынужден попросить вас удалиться, детектив Инузука. — Киба-кун, — шепнула Хината и в непонимании мотнула головой. — Ты что? — Я побуду рядом, — так же шепотом произнес он и с улыбкой взял ее за руку под столом. — Мне вас слышно, молодые люди, — растягивая губы в фальшивой улыбочке, офицер пригладил усы. — Я все понимаю, детектив, но дело Такаши Акиямы сейчас в моей компетенции и… — Я присутствую здесь не как детектив, — нахмурился Киба, крепче стискивая в руке ладошку Хинаты. — Позвольте мне поддержать супругу. Все же, это нелегкий разговор. — Со мной все в порядке, — вмешалась она, подкрепив сказанное неуверенной улыбкой. — Вы отнимаете время и у себя, и у нас, — не внимая комментариям Хинаты, настойчиво твердил Инузука. Усатому детективу больше нечего было возразить. Время действительно поджимало. Так, он все же продолжил задавать Хинате те же вопросы, на которые она уже отвечала и в тот день, когда Такаши напал на нее, и у врача, что осматривал ее и снимал побои, и сейчас — непосредственно у детектива, ведущего дело Акиямы, на счету которого числились: похищение несовершеннолетнего ребенка, дача заведомо ложных показаний, нападение с нанесением телесных повреждений и попытка изнасилования. Список внушительный и тянет на длительное путешествие в места не столь отдаленные, однако пока было необходимо соблюсти все формальности и, само собой, поговорить с самим обвиняемым, что уже вторые сутки толком не приходил в себя. Хинате все еще было стыдно говорить о случившемся. Она не чувствовала себя жертвой, какой виделась в глазах окружающих. В конце концов, Хината понимала, что сама во всем виновата, ведь муж неоднократно предупреждал ее: теперь никому нельзя доверять. А она вновь не послушала. Впустила Акияму в свой дом и позволила ему сделать то, что он сделал. Какой же глупой идиоткой Хината себя считала… Позорище. И ладно бы это касалось только ее! Она больше переживала о том, что подумают о Кибе его коллеги, которые наверняка вовсю обсуждают очередную шумиху вокруг него. Как же стыдно… — Выходит, как такового сексуального насилия не было, — рассуждал детектив, шаря глазами по записям, относящимся к этому инциденту. — Угроза с применением физического насилия — да, однако самого полового сношения не произошло. — Вы что, издеваетесь? — подавшись вперед, взъерепенился Киба. — В отношении моей жены было совершено… — Вы для этого сюда явились, Инузука? — сощурился усатый, сжимая в пальцах шариковую ручку. — Ставить под сомнение мою профпригодность? — Не нужно. Меня. Перебивать, — процедил он, сгребая воедино оставшиеся крупицы самообладания. — Не нужно вмешиваться в то, что вас не касается, — строго отчеканил офицер, как будто намеренно вынуждал Кибу ополчиться против него. Он скривился, незаметно скрежетнув зубами. — Что значит, меня это не касается? Вы вообще в своем уме? — Очевидно, не в своем уме здесь вы. Уже неоднократно вы позволяете себе подобную вольность в процессе ведения допроса, и на сей раз я всерьез подниму вопрос о превышении вами своих должностных полномочий. — Поднимайте, — вальяжно откинувшись на стуле, буркнул Киба. Хината взволнованно глядела то на супруга, то на взвинченного детектива, и безумно хотела провалиться на этом самом месте. Мало того, что здешняя атмосфера уверенности не прибавляла, так еще и это напряжение между детективами… — Киба, — мягко промолвила она, поглаживая тыльную сторону ладони Кибы большим пальцем, — я хочу, чтобы наша беседа поскорее закончилась. Это возможно? Он отрывисто кивнул, отбросив с лица длинную челку, и наигранно галантным жестом попросил офицера продолжить. — Госпожа Инузука, ранее вы утверждали, что, как у нас принято говорить, полового сношения не было. Однако Такаши Акияма совершил над вами определенные сексуальные действия. Щеки Хинаты так яростно пылали, что она не удержалась и приложила к ним холодные ладони. Это было унизительно. — Да. — Было ли что-то еще, помимо… — Достаточно, детектив, — резко поднявшись на ноги, грубо перебил офицера Киба. — Чего вы добиваетесь, подвергая потерпевшую психологическому давлению, смакуя все эти грязные подробности? Разуйте глаза и прочтите свои промокашки, где черным по белому описана последовательность действий Акиямы! — Инузука… — прошипел он с такой злобой, что даже его пушистые усы зашевелились, — живо выметайтесь. — Прекратите указывать мне. — Киба, — Хината тоже встала из-за стола и требовательно воззрилась на мужа, взывая к его благоразумию. — Пожалуйста, оставь нас с детективом наедине. Мы скоро закончим. Он в изнеможении прикрыл глаза, одновременно с этим совершив глубокий вдох, и спешно зашагал к выходу, ни разу не обернувшись на этого усатого провокатора. До чего ж Киба его не переваривал! Он хоть и согласился покинуть кабинет, но все же остался ждать Хинату у его дверей, слоняясь туда-сюда и нервно прокручивая на безымянном пальце обручальное кольцо. Она вскоре вышла и тут же неожиданно врезалась ему в спину, сдвинув брови к переносице и потирая слегка ушибленный лоб. — Киба-кун! Инузука встрепенулся, разворачиваясь к Хинате. — О, прости, — он взял ее за плечи и отвел в сторонку. — Ну… как ты? — Все хорошо, — не прекращая хмуриться, отмахнулась Хината. — Зачем ты вмешался? О тебе наверняка и так всякое болтают… — она привстала на цыпочки и выглянула из-за плеча Инузуки, заинтересованно посматривая на сотрудников отдела. — Пусть, мне поеб… — он осекся, кашлянув в кулак, — все равно. Хина, обещаю, этот разговор был последним. Теперь тебя оставят в покое. — А тебя? — она болезненно поморщилась, опустившись на пятки и глядя уже на мужа. — То, что ты сделал с Такаши… — Ну, покоя я даже во снах не вижу, — снисходительно улыбнулся Киба, взяв супругу за руку, — а что касается Акиямы, то думаю, капитан… — Инузука! Хината выпучила глаза и выдернула пальцы из ладони мужа, непроизвольно отступив в сторону. Киба же только в неудовольствии поджал губы. М-да. Вспомнишь солнце — вот и лучик. — Да, капитан Сенджу, — мгновенно приосанившись, отозвался он. — Вы что тут делаете? — настороженно поглядывая на Хинату, спросил капитан. Киба передернул плечами. — Ничего особенного. — По-вашему, жаться по углам с женщиной на территории полицейского участка — ничего особенного? — Прошу прощения, — смело подала голос Хината, — вы все не так поняли… — Капитан, дело в том, что моя супруга сейчас проходила процедуру допроса, и я собирался проводить ее к выходу. — Объяснитесь в моем кабинете, — распорядился Тобирама и круто развернулся на каблуках. — Божечки, — притянув пальцы к губам, пискнула Хината. — Это тот самый капитан Сенджу? — Отправляйся-ка домой, милая, — мимолетно коснувшись ее подбородка, предложил Киба. — Конохамару подбросит тебя. А я постараюсь вернуться пораньше. — Хорошо, — все еще с опаской взирая в сторону кабинета, где скрылся Тобирама, закивала она. Набросив на плечо тонкую лямку небольшого кожаного рюкзачка, Хината подбодрила Инузуку сдержанной улыбкой и направилась к лифтам. Перед тем, как войти в кабинет шефа, Киба скромно постучался — в случае с Тобирамой вести себя невежливо было просто невозможно. Дождавшись сухого «войдите», он юркнул внутрь и тихонечко прикрыл за собой дверь. — Вызывали, капитан? — Инузука, — шарахнув какой-то папкой по столу, многообещающе заговорил капитан Сенджу. — Позвольте задать один вопрос: вот что с вами не так? Почему вы постоянно оказываетесь в чем-то замешаны? Киба хотел заметить, что Тобирама задал ему целых два вопроса, вместо обещанного одного, но вовремя прикусил язык. — Я и сам хотел бы это знать, — просто ответил он, преодолевая постыдное желание спрятать от капитана свой взгляд. Тобирама вздернул бровь. — Полагаю, ваша супруга в порядке? — Можно и так сказать. — А вот о Такаши Акияме так сказать нельзя, — совершенно иным тоном проговорил шеф и сердито уставился на кулаки детектива, раны на которых понемногу покрывались бурыми струпьями. Инузука заметил, куда прикован взгляд капитана, и спешно спрятал руки за спиной. — Я не мог поступить иначе. — Разумеется, — хмыкнул Сенджу, — ведь он угрожал гражданскому пистолетом. Но где же было ваше оружие, детектив? — Я… — Киба смешался под пытливым взглядом шефа и виновато закусил губу, отрешенно разглядывая канцелярские принадлежности на его столе. Неимение при себе табельного оружия — весьма серьезная оплошность… — Капитан! — нагло ворвавшись в кабинет, воскликнул Наруто, отчего Киба с Тобирамой синхронно вскинули на него головы. — Разрешите обра… О, Киба. А вы чего тут шепчетесь без меня? — Узумаки, — прорычал всерьез заведенный капитан, — вы когда-нибудь научитесь стучаться?! — Простите… — виновато улыбнулся детектив, — вы же не заставите меня выйти и зайти нормально? — Вы двое — просто проклятие, павшее на мою голову, — едва не застонал шеф, сдавливая пальцами переносицу и обреченно качая головой. — Капитан… — неуверенно пролепетал Киба, — мы… Тобирама поднялся из-за стола и заставил Инузуку сжаться под его свирепым взглядом. — Вы до полусмерти избили подозреваемого, вместо того, чтобы, как и полагается, просто задержать его! Так что не смейте мне здесь и рта раскрывать! Я и так спускаю вам с рук ваше самовольничество, что, смею заметить, пока не привело ни к каким результатам! Если вы не докажете невиновность Орочимару в ближайшее время, его будут судить за то, чего, как вы утверждали ранее, он не совершал, а настоящий преступник продолжит разгуливать на свободе! Этого вы оба добиваетесь?! — Акияма очнулся, шеф, это я и собирался вам сказать. Как только полиции будет позволено увидеть Такаши, мы в два счета его расколем и тогда сможем доказать, что Якуши Кабуто… — Никого вы не будете колоть, Узумаки! — заорал Тобирама, в сердцах громыхнув по столу кулаком. — Думаете, я позволю Инузуке допрашивать Акияму? Совсем сбрендили? Киба растерянно заморгал. — Но… — Никаких «но»! Не вздумайте касаться этого дела! — Вы что, капитан? Мы вели его от и до, а сейчас вы хотите сказать, что отстраняете нас? — Я непременно отстраню вас, если не перестанете нести околесицу, Инузука! Ваша задача — найти пропавшего ребенка. Акиямой займутся другие детективы. — Но Акияма связан с Кабуто! — продолжал наседать Киба. — Шеф, нам только осталось установить, в чем именно заключается их связь. Один шаг — и все. Дело будет раскрыто. — Вы больше не приблизитесь к этому человеку, это ясно? Получите результаты допроса, а там уже станет понятно, связан он с вашим Кабуто или нет. Все, вон отсюда. Пока я в действительности вас не отстранил. Наруто с Кибой долго пребывали в молчании, стоя у кофеварок, хотя ни один из них кофе пить не собирался. В какой-то момент Узумаки так же безмолвно взглянул на напарника, а потом стал беззастенчиво на него пялиться, хмуря светлые брови. — Чего? — скрестив руки на груди, выпалил Киба. — Чего ты на меня так смотришь? — Да… нет, ничего, — пожал плечами Наруто. — Ничего, — фыркнув, вторил ему Инузука, — ага, конечно. — Послушай, Киба, — развернувшись к другу, миролюбиво произнес Узумаки, — я полностью на твоей стороне. Прости, что не до конца верил тебе, когда ты утверждал, что Акияма похитил Акиру. И… знаешь, на твоем месте я поступил бы точно так же. Если бы кто-нибудь так обошелся с Сакурой… — он в отвращении сцепил зубы, предпочитая не продолжать свою фразу. Инузука благодарно ему улыбнулся. — Спасибо за понимание. — Брось. Как Хината себя чувствует? — Она молодец. В первую ночь совсем не спала, долго просидела в душе и… все такое. Но уже на следующий день стойко держалась, как будто ничего не произошло. Но я знаю, как ей больно. Хина верила Такаши, считала его близким другом… Только представь. Это страшный удар для нее. — Все обязательно наладится, — заверил Кибу Наруто, хотя был достаточно разумным для понимания того, что подобное так просто не выкинешь из памяти, да и сердечные раны заживают долго и мучительно, в отличие от сбитых кулаков. — Я постараюсь сделать все возможное, чтобы она как можно скорее смогла это пережить. — Не сомневаюсь в тебе, — толкнув друга плечом, по-доброму усмехнулся Узумаки. — А что касается детективов, которые будут допрашивать Такаши… Уполномоченные офицеры вывели Акияму на разговор уже на следующее утро, и сомнения Наруто на их счет оказались небеспочвенными. Разговорить Такаши в один заход они не смогли. Он долго ломал комедию и все прикидывался, что его то тошнит, то голова кружится, то еще чего похуже… Короче говоря, детективам пришлось явиться к нему и вечером, после чего у Акиямы, наконец, стал развязываться язык. Наруто с Кибой пили кофе в половину двенадцатого ночи, выслушивая все подробности допроса Такаши от одного из детективов. Они посиживали в полицейском участке и изучали зафиксированные в отчете данные, поражаясь тому, что удалось выяснить. Хиаши, Такаши, Кабуто и Какузу — все они были связаны, по сути, одним делом, пусть и каждый из них преследовал свою цель. Не ясно, что заставило Акияму подчистую сдать вообще всех, кого только можно, причем он делал это с таким рвением, что детективам даже напрягаться особо не пришлось. То ли праведный гнев Кибы на него так подействовал, то ли Такаши просто решил, мол, «горит сарай — гори и хата», прекрасно осознавая, что назад пути нет — только вперед, на нары. Да и попросту надеялся, что сотрудничество со следствием каким-то образом смягчит его наказание. Наруто с Кибой долго не могли разъехаться по домам, бурно обсуждая всю сложившуюся воедино картину сперва в участке, а потом в дороге. Было решено доложить обо всем капитану Сенджу грядущим утром, а затем подумать над задержанием всей шайки-лейки, что, как детективы надеялись, пока ни о чем не догадываются. Так они и поступили. Утром совершили налет на кабинет Тобирамы, в красках поведав ему о результатах допроса, а потом Наруто поспешил позвонить Саске, который уже умаялся дожидаться хоть каких-то известий, не оставляя мыслей об освобождении Орочимару. Учиха тут же заявил, что к Кабуто он пойдет с ними, и это не обсуждается. Да, он не имеет отношения непосредственно к полицейским, но к делу — еще какое. А на все аргументы, по типу: «это опасно» или «как защищаться будешь в случае чего, а то тяжелее собственного хера-то, наверное, ничего не держал?» Саске лишь отмахивался и величал детективов «придурками», которым «доверить судьбу Орочимару будет куда рискованней». Таким образом, договорились продолжить работать вместе, раз уж начали. А ответственность за свою целостность и сохранность Саске пусть берет на себя. По телефону особо не наговоришься, и Киба предложил собраться вместе, чтобы обдумать все как полагается, распив по бутылочке-другой пивка для вдохновения. Наруто сходу согласился, Учиху просто поставили перед фактом, а Конохамару радостно сообщил, что и сам собирался предложить что-нибудь подобное. Освободившись после обеда, офицеры двинули по домам, условившись встретиться чуть позже, вечерком. Саске явился раньше всех (собственно, как обычно) по указанному в смс-сообщении Наруто адресу. Он выбрался из машины, оставленной на обочине дороги тихого жилого райончика, и оглядывался вокруг, настороженно нахмурившись. И где они тут собирались пиво пить? Наруто подъехал минут через десять после Саске вместе с Конохамару на его служебном автомобиле. Узумаки приветственно улыбнулся Учихе, но когда заметил мрачную тень, исказившую его физиономию, мгновенно насупился. — Ты чего такой кислый? — поинтересовался он, пожимая руку друга. — Что это за место? — задал встречный вопрос Саске, тыча своим телефоном с открытым сообщением в грудь Наруто. — Ты просто адрес прислал, а куда идти — не упомянул. Сомневаюсь, что тут есть бар, — снова озираясь, скривился он. — А захрена нам бар? — ухмыльнулся Наруто, хлопнув Учиху по плечу. — Мы идем к Кибе. Учиха опешил, вперившись глазами в удаляющиеся спины двух офицеров, и поспешил их нагнать, пока они не дошли до дома Инузуки. — Стойте, — развернув Наруто к себе, Саске пригвоздил его к месту своим темным испытующим взглядом. — Мы так не договаривались. — Да ладно тебе, — отмахнулся Узумаки, — ты Хинату застеснялся, что ли? Так она не против. — С чего вообще мы сюда притащились? — зашипел он, исподлобья поглядывая на дом Кибы, где призывно горел свет в окнах и на крыльце. — Чем вам кабак-то не угодил? Наруто подошел к Учихе вплотную. — Я же говорил тебе, что случилось с Хинатой. Всего несколько дней прошло, и Киба не хочет оставлять ее одну. Так что хватит уже выебываться, — он недовольно цокнул языком и снова развернулся лицом к жилищу Инузуки. — Да постой ты! — не унимался Саске, хватанув друга за шкварник. — Дело не в этом. Есть тут одна проблемка… Наруто устало закатил глаза. — Какая? Учиха молча указал большим пальцем себе за спину и обернулся к машине, из которой выползли трое: Карин, Суйгецу и Джуго. — Какого… — Узумаки широко распахнул рот, протирая глаза кулаками в надежде, что эта троица ему просто привиделась, — какого хера они тут делают, Саске?! — Я думал, мы пойдем выпить! Само собой они за мной увязались. К твоему сведению, ребята уже в деле. И ты ведь не думал, что мы доверим освобождение Орочимару вам двоим? — Я, вообще-то, тоже здесь, — махнув рукой, осклабился Конохамару. — Шары-то протри, адвокатишка. — Ты вообще потеряйся, пацан, — несдержанно огрызнулся Учиха. — Много ты на себя берешь, я смотрю, — сощурился Наруто, пристально уставившись на Саске. — Мало нам твоего участия в деле, так еще и кучку этих ненормальных с собой вечно тащишь. — Они так-то вам, пустоголовым кретинам, помогали. И уверяю тебя: Карин не отступится, пока собственными глазами не увидит Кабуто, с которым у нее свои счеты. — Мне твоя Карин до пизды. Вот когда Кабуто окажется за решеткой — тогда и полюбуется, свиданьице мы им организуем. А если станете мешать — передачки своему больному ученому таскать будете. Вот это разговорчики! Учиху неслабо так распаляла болтливость Наруто — аж язык зачесался что-нибудь обидное выдать. — Слушай, ты… — Эй, Саске, долго еще мы тут куковать должны? — прокричал Суйгецу, оттопыривая руками карманы облегающих серых брюк. Наруто тяжело вздохнул, покосившись на Хозуки, и затряс головой. — Ладно-ладно! Пошлите. Думаю, Киба бучу поднимать не станет. — Еще бы, — поддержал Наруто Сарутоби. — Он сейчас вообще тише воды, ниже травы. Инузука и впрямь даже в крайнем случае бы не стал накалять атмосферу. По меньшей мере, в присутствии Хинаты. Ни к чему ей лишний стресс — от уже имеющегося бы оправиться. Поэтому когда помимо Наруто, Саске и Конохамару Киба увидел перед собой еще и прихвостней Орочимару, он всеми силами попытался скрыть замешательство вперемешку с недовольством. Вышло не очень, кстати. — Это… что за делегация? — сквозь деланную улыбку процедил Инузука, глядя с претензией, в основном, на Наруто. — Сюрпри-и-из, — уж очень неестественно хихикнул Узумаки, надеясь отыскать понимание в глазах друга. — А-а-а, — протянул Киба и так же искусственно рассмеялся, кивая головой как китайский болванчик. — Приятно, — он сдавленно кашлянул, следом прочищая горло, и отступил в сторону, жестом приглашая всех войти. — Спасибо, — Джуго учтиво склонил голову и вошел в дом вместе с громадным ящиком пива, заставляя Кибу ошарашено заморгать. — Не забудьте только обувь снять на коврике, — Киба все же не сумел скрыть раздражения в голосе. — А здесь точно можно босиком ходить? — отнимая у Инузуки последние остатки мнимой доброжелательности, выдала Карин и стала разглядывать дом детектива с таким презренным видом, что от его внимания это ускользнуть никак не могло. — Да с этого пола есть можно, — решил смягчить удар Наруто, метнув глаза на Кибу, что уже порывался как-нибудь выругаться на эту злобную негодяйку. — Забей, — одними губами произнес Узумаки, ухватившись за его белую футболку. Словно делая детективам одолжение, Карин со все той же недовольной физиономией скинула с ног дизайнерские красные туфли на высоких каблуках и, пригладив на себе темную юбку-карандаш, обтягивающую крепкие стройные бедра, прошла прямо по коридору. Хината стояла в гостиной, с изумлением глядя на толпищу народа, половину которого даже никогда в глаза не видела. Она не стала возражать, когда Киба изъявил желание тихонько посидеть с друзьями у них дома, но что-то не припоминала, чтобы он обмолвился о целой компании… — Э-э-м, что ж… — Киба подошел к супруге и приобнял ее за плечи, — это моя жена Хината. Хина, а это мои… — он нахмурился, лихорадочно подыскивая слова, — мои… — Я Суйгецу, — сверкнув острозубой улыбкой, представился Хозуки — видимо, решил не дожидаться Кибы. — А этот рыжий конь — Джуго. Джуго согнулся в поклоне. — Добрый вечер, милая леди. — Очень приятно, — отозвалась Хината, склонив голову при взгляде на мужчин. — Саске, рада тебя видеть. Много лет о тебе ничего не слышала… Учиха нахмурился, внимательно всматриваясь в лицо Хинаты, и не спешил откликаться на ее приветствие. — Ты че это, Хинату не узнаешь? — обвинительным тоном вопрошал Наруто, в упор уставившись на Саске. — Мы же часто все вместе тусили, когда в колледже учились. — М-м-м… — Саске мотнул головой. — Смутно. На лице Хинаты разом проскочило и удивление, и разочарование, и еще что-то в этом роде, а потом она взволнованно заправила волосы за уши и робко улыбнулась. — Видимо, я сильно изменилась. Учиха помолчал какое-то время, притянув к себе взгляды всех присутствующих, а потом неожиданно рассмеялся, отчего Наруто даже вздрогнул и отшатнулся от него. — Да шучу я. Помню, конечно. Ты ничуть не изменилась. Здравствуй, Хината. — Да-а уж, — смущенно хихикнула она, — забавно вышло. — Оборжаться, — себе под нос буркнул Киба, — мудозвон. — Простите, а вы… — Карин, — тронув дужку очков, бросила племянница Орочимару. Она нескрываемо оценивающе разглядывала Хинату: светло-синие высокие джинсы, белая блузка с короткими рукавами-фонариками, пушистые тапочки и эта безвкусная челка из прошлого века… Ну прям святая простота. Однако Карин не смогла не отметить ее миловидную внешность и стройную, но при этом с формами фигурку, решив, что все-таки было в этой скромняге нечто притягательное. Закончив детально разбирать образ хозяйки дома, Карин снова заговорила. — Хината, верно? Меня тут ужасно мучает один вопрос. Позволь его задать? Она заинтересованно вздернула брови, а потом одобрительно кивнула. — Да, конечно, задавайте. — Давай лучше на «ты»? — дождавшись очередного кивка Хинаты, Карин подошла к ней поближе и приспустила очки на нос, придерживая пальцами дужку. — Скажи, дорогуша, как ты с ним вообще живешь? — без обиняков спросила она, исподтишка поглядывая на Кибу. — Извини? — не поняла вопрос Хината, растерянно тряхнув волосами. — Ты про моего мужа? — Про кого ж еще, — усмехнулась Карин, а когда вновь взглянула на Инузуку, то брезгливо сморщила нос. — Ну… — Хината снова расплылась в улыбке, пожимая плечами, — счастливо живу, вообще-то. Карин посерьезнела, приблизившись к ней еще на шаг. — Моргни три раза, если тебя держат в заложниках. — Что? — она искренне рассмеялась, согнувшись пополам и упираясь ладошками в бедра. А-а-а… так это шутка такая… — Все ясно, — безрадостно заключила Карин, плотно поджимая выкрашенные яркой помадой губы, — он тебе обстоятельно мозги промыл. — Что она тут болтает? — недовольно зыркнув на Саске, шокировано выдохнул Киба. Ну что за заноза в заднице?! Надо же было додуматься притащить сюда эту нахальную девицу?! Этот Саске… — Не переживайте обо мне, Карин, — взяв мужа под руку, не растерялась Хината, намеренно обращаясь к ней в уважительной форме, — выйти замуж за лучшего мужчину в мире не так уж и плохо, — она игриво двинула плечиком, теснее прижавшись к Кибе. — Уверена, когда-нибудь и вам так повезет. Мужчины громогласно расхохотались, пока огорошенная Карин открывала-закрывала рот, как от нехватки воздуха, что уж очень их забавляло. — Уделала стерву, — восхитился Суйгецу, получая истинное наслаждение от выражения лица своей подруги. Во время их последней стычки финальное слово осталось за ней, так что сейчас он был рад, что ей наконец-то заткнули рот. — Надеюсь, что нет, — наконец, нашлась с ответом Карин, показательно отвернувшись. — Ну, раз мы все тут уже познакомились, может, тогда по пивку? — предложил Наруто, решив сменить щекотливую тему. — Минуту, я принесу закуски, — поддержав его идею, Хината двинулась в сторону кухни. — Я помогу, — вызывался Киба и бросился жене вдогонку, надеясь на минутное уединение с целью объяснить ей присутствие незнакомцев в их доме. Хината взялась уверять взвинченного Инузуку, что ей ничуть не досаждали его знакомые, доставая из духовки вторую партию булочек с различными начинками, и предложила ему просто отдохнуть за разговорами и пивом. Киба возразил, ведь собирались-то не просто бухать сидеть, а расследование обсуждать, однако Хината простодушно сказала: значит, так было нужно. И безусловно была права — давно в их жизни не случалось чего-то такого, вроде гостей и беспечных бесед. Когда супруги вернулись в гостиную, все уже расселись, кто куда, и что-то увлеченно обсуждали. Однако с появлением Хинаты ребята притихли, а Суйгецу задумчиво на нее посмотрел, следом переводя взгляд на Кибу. — А ей вообще можно слушать то, о чем мы собрались здесь говорить? — Эй, ты ниче не попутал? — ощетинился Инузука, водрузив поднос со всякими закусками на журнальный столик у дивана. — По такой логике тебя здесь быть вообще не должно. — Я и не собиралась подслушивать, — защебетала Хината, расставляя на столе кое-что из посуды, — я вам не помешаю. — Хина, блин, — строго глянув на жену, буркнул Киба, — ты перед кем вообще оправдываешься? — Так-так-так, что тут у нас? — вклинился Наруто, подбираясь к горячей выпечке. — Хината-а-а… ну, ты как всегда! — Угощайся, Наруто-кун, только не обожгись. Узумаки снова удалось на корню обрубить зарождающийся конфликт. Загремели бутылки, и когда каждый получил по пиву, обстановка стала очень даже благоприятной — со стороны казалось, что здесь собралась компания друзей, а не чужих друг другу людей, за исключением, разве что, нескольких человек. Наруто принялся травить бесконечные шуточки, Саске не забывал упоминать, насколько они тупые, а Джуго схлестнулся с Кибой в весьма увлекательном разговоре о бойцовских собаках. Сложно представить, но даже Карин вела себя подобно нормальному человеку, заболтавшись с Хинатой, которая уже не казалась ей такой серостью. — Может, музыку какую включим? — проявил инициативу Конохамару, бегая глазами по всем собравшимся. — А у тебя есть что-нибудь свое? — спросил Киба. — Можешь подключить к колонкам мобилу. — Да, поищу для вас годной музычки, — Сарутоби встал, отдернув на себе края толстовки, и начал оглядываться вокруг в поисках источника звука. — Я тебе помогу, Конохамару-кун, — Хината извиняющимся жестом тронула руку Карин, прерывая беседу, и подошла к тумбе с плазменным телевизором, под которым стояла портативная колонка. — Можешь подключаться, — сунув руки в задние карманы джинсов, улыбнулась она. Сарутоби поблагодарил Хинату кивком головы и стал подключать телефон к колонке. Когда соединение было установлено, комнату резанул оглушительный писк, а потом на всю катушку громыхнул гитарный бас. — Извиняюсь, это не то, — пробормотал Конохамару, уткнувшись в свой телефон. — Подожди-подожди, — Хината подошла поближе к парню и склонилась над его мобильником, — это были «Three Days Grace»?! — Д-да, — с заминкой ответил Сарутоби, — а вы что… — он выпучил глаза, тыча пальцем то на Хинату, то в экран своего телефона, — в-вы их знаете? — Хина — та еще любительница рок-музыки, — с ухмылкой поведал Киба, — но об этом почти никто не знает. — Столько дружим, а я впервые слышу! — встрепенувшись, воскликнул Наруто. — И не подумал бы, что тебе такое нравится, Хината. — Не все любители подобных жанров выряжаются как шуты гороховые и выглядят соответствующе, братишка Наруто, — отбрил его Конохамару. Хината отрывисто засмеялась, опустившись к нижней полке тумбы. — Это точно, Конохамару-кун, — поддакнула она, выуживая из-под стопочки упаковок с виниловыми пластинками один интересный экземпляр. — Вот, погляди, что у меня есть. Сарутоби принял из ее рук пластинку вышеупомянутой музыкальной группы, на обложке которой красовались автографы ее участников. — Охереть! — сэмоционировал Конохамару, со всех сторон рассматривая пластинку. — Это их настоящие автографы?! — Конечно, — Хината горделиво задрала подбородок, ненароком приподнимая грудь скрещенными на ней руками, — а ты еще сомневаешься? Сарутоби невольно бросил взгляд в сторону неглубокого выреза на блузке Хинаты, но тут же себя осадил и вновь вытаращился на обложку пластинки. — А откуда у вас она? — полюбопытствовал офицер, возвращая ее обратно Хинате, чтобы убрать на место. — Мне мой брат подарил. Неджи не раз приобретал для меня диски или пластинки с автографами любимых музыкантов, — она мечтательно возвела глаза к потолку, — э-э-эх, что за славное было времечко… — Хотите поностальгировать? — выгнув бровь, ехидно улыбнулся Конохамару. Киба чуть со смеху не упал, когда его младший товарищ подрубил на телефоне одну из своих любимых песен, а потом на пару с Хинатой затряс своей всклокоченной шевелюрой. Они громко хохотали, подпевая словам песни, в которой, вообще-то, не было ничего смешного, изображали что-то странное, совсем не похожее на танец, и Инузука поймал себя на мысли, что уже давно не видел Хинату такой — беззаботной, свободной… Самой собой. И это больно укололо его. — Почему это так сложно — найти того, кому на тебя не все равно-о-о, — в унисон голосили Конохамару с Хинатой, пока она вдруг не замерла, опершись на его плечо и убавляя звук на колонке, — ой, кажется, дочка проснулась… Я вас оставлю. — Все, Конохамару, теперь у тебя нет единомышленников, — взболтнул Наруто, мельком потирая нос, — вырубай, а то голова чет разболелась. Сарутоби вначале недовольно глядел на Узумаки, собираясь до последней капли крови отстаивать свои интересы, но потом его взгляд переместился выше — куда-то в район светловолосой макушки. — Наруто… — полушепотом позвал он, прерывая очередной словесный понос детектива. — Не перебивай старших, Конохамару, — возмутился Узумаки, отхлебнув пива, — я хочу сказа… — на этот раз он сам прервался, пытаясь понять, что происходит с лицом Сарутоби, которого как будто электрическим разрядом поразило, — чего ты башкой мотаешь? — Узумаки. Наруто. Детектив в одночасье побледнел, стукнув бутылкой пива о поверхность стола, и испуганно взглянул на сидящего рядом Саске, словно тот мог как-то исправить его незавидное положение. Насилу обернувшись, Наруто выдавил улыбку, что нелепо смотрелась на его скуксившемся лице, и вытолкнул из легких остатки воздуха. — С-сакура-чан? А… а ты как здесь? Сакура остановилась в проходе, крепко сжимая ручку своей сумки, и во все стороны метала глазами молнии, а в особенности в своего нерадивого супруга. Узумаки казалось, она вот-вот не выдержит и с разбегу вцепится своими коготками ему в глотку. А там уж все. Финита ля комедия. — Хината мне позвонила, и я сразу прыгнула в такси. А ты хорошо тут устроился, — оценивая масштабы пирушки, ухмыльнулась Сакура. — Значит, встреча по работе, говоришь? — Так и есть! — резко поднявшись, воскликнул он. — Просто… — Просто решил потусоваться без меня, — раздраженно заключила она. — И не стыдно тебе, мерзавец? Мало того, что… — Сакура вдруг смолкла, выронив на пол свою сумку, и притянула к распахнутому от удивления рту ладошку, — Боже мой, Саске-кун?! Наруто скорчил недовольную гримасу, наблюдая за тем, как его жена срывается с места и с поросячьим визгом бросается Учихе на шею. Киба покосился на Узумаки, вздернув брови, Суйгецу еще даже не вкупил, кто это вообще такая, Джуго тихо-мирно попивал пенное, а Карин… Сложно сказать, что именно почувствовала Карин, когда Саске стиснул худенькую розововолосую девушку в своих объятиях, при этом улыбаясь так, будто ощущал себя самым счастливым человеком на свете. Учиха и вправду выглядел довольным: как-никак, в последний раз видел Сакуру в прошлом веке, а они, в свое время, были закадычными друзьями из-за тесной дружбы Саске с Наруто. Узумаки даже однажды пожалел, что потворствовал сближению этих двоих, испытывая что-то околоревностное по отношению к обоим. Угораздило же столь непохожих людей найти точки соприкосновения! Возвращаясь к оцепеневшей Карин, нельзя не отметить, что скрывать свои эмоции она совершенно не умела. Так что сжирающую ее заживо ревность можно было распознать при одном-единственном взгляде на ее красноречиво побагровевшее лицо. Что, собственно, детектив Инузука и сделал. — Эй, — позвал ее Киба, и она машинально обернулась, тут же скривив рот и запивая досаду и раздражение пивом. — Чего тебе? — неприязненно ляпнула Карин. — Не волнуйся ты так, — склонившись к уху девушки, проникновенно зашептал он, отчего она аж удивленно сжалась, смахивая рой пробежавших по плечам и рукам проворных мурашек, — этих двоих, кроме дружбы, ничего никогда не связывало. Открою тебе секрет: Саске больше привлекает ее муженек. Карин громко сглотнула, пересекаясь глазами с пронзительным взглядом Кибы, а потом резко пихнула его локтем и злобно сцепила зубы, вновь надеясь утопить печаль в алкоголе, что заканчивался все стремительнее. — Извращенец больной, — огрызнулась она и залпом осушила полупустую бутылку, — иди полечись, козел. Инузука самодовольно рассмеялся, ловко откупорив для нее очередное пиво, и вгрызся зубами в нежное тесто булочки с мясом и рисом. — Приве-е-ет, — вернувшись в гостиную, протянула Хината и с улыбкой помахала гостям маленькой ручонкой Акиры. — Ух ты, кто тут у на-а-ас? — проворковал Киба, усаживаясь на ковер и протягивая руки к дочери, которую Хината спустила на пол. Акира сначала поползла к отцу, улыбаясь во весь ротик, а потом попыталась встать, ухватившись за ножку кофейного столика. Стоя уже без какой-либо опоры, малышка сделала пару неуверенных шагов, но тут же плюхнулась на попу, сморщив покрасневший носик. — Ничего страшного, принцесса, в следующий раз получится, не плачь, — успокаивающе защебетал Киба, продолжая тянуть к ней свои ручищи. — Па-па, па-па, па-па, — вновь радуя отца улыбкой, залепетала Акира и ползком преодолела расстояние между ними. — Какая красивая малышка, — вырвалось у Джуго, что засмотрелся на милующегося с дочкой детектива. Невзирая на то, что с первого взгляда люди обращали внимание на его непомерно высокий рост и груду мышц, внутри себя этот рыжеволосый рубаха-парень был чувствительным и мягким. Ну, пока не разозлится, конечно — тогда уж Джуго за себя не ручался. — Ей только бороды не хватает, а так — чисто твоя уменьшенная копия, — хохотнул Суйгецу, даже от пива отвлекшись при появлении ребенка. Карин нахмурилась: всех мужчин в этой комнате точно подменили. Неужели их ледяные сердца тронуло обыкновенное человеческое дитя? Ладно еще Киба, его ж отродье, но вот Суйгецу-то с Джуго куда? Да еще и Саске нежно улыбался малышке… Про Конохамару и говорить нечего — тот сразу вызвался подержать Акиру, торопливо вытирая об себя руки после поедания булочек. — Акира-чан, ты так выросла, — заметил Наруто, мягко потрепав сидящую на коленях Конохамару девочку по волосам. — Ей скоро годик, — с гордостью провозгласила Хината, принимая из рук Сакуры пиво. — Офигеть, как время летит… О, здоров, Акамару! Карин встрепенулась при виде знакомого «чудовища» и запрыгнула на колени Суйгецу, что от неожиданности подавился пивом. — Ты куда так скачешь, дура? — возмутился он, но все же придержал ее за бедро, отставив в сторону бутылку. — Я боюсь этого монстра, — выдавила она, швырнув на стол свои очки и пробегаясь пальцами по слегка взмокшему лбу. — Монстра? — переспросила Хината и опустилась к Акамару, обнимая его за мощную шею. — Ты что, Карин, он самый ласковый пес на свете, — она принялась взъерошивать густую шерстку любимого питомца, подставляя ему свою щеку для собачьего поцелуя, — да ведь, малыш? — Ага, — поморщилась Карин, — а еще у тебя муж самый лучший… я этот бред уже слышала… — она намеренно закатила глаза и отклонилась назад, облокачиваясь на грудь Суйгецу. Саске долго и упорно ждал, когда Карин опомнится и слезет с колен Хозуки, но такая близость с Суйгецу ее, кажется, вообще не смущала. А вот Учиха все больше негодовал, беспрестанно глуша пиво и мечтая оттрахать ее до полусмерти за то, что она из мести за обнимашки с Сакурой так откровенно жмется к другому мужику. — Ты бы хоть не так откровенно на них пялился, что ли, — посоветовал Наруто, плюхнувшись на диван рядом с Саске. — Я не пялюсь, — отмахнулся он, закинув в рот орешек и потянувшись за еще одним. — О, ну конечно, — усмехнулся Узумаки. — Может, расскажешь, что у вас с ней? — У нас с Карин ничего нет. — Ничего, кроме секса, — верно заметил детектив. — Такое себе, если честно. — Мне не нужны отношения, а ее все устраивает, — без лишних подробностей объяснился Учиха. — Так что… — А Орочимару знает, что ты его племянницу трахаешь? Саске хмуро покачал головой. — Нет. Это его не касается. — Кстати, я все хотел спросить… — Наруто пододвинулся поближе к другу, заметно посерьезнев, — ты чего за него так жопу-то рвешь? Учиха замялся, раздумывая, стоит ли посвящать Узумаки в свои отношения с Орочимару. Но… как ни крути, его тяга оградить этого человека от несправедливости смотрелась странно и, что естественно, вызывала вопросы. У него всегда были тяжелые отношения со своим отцом. Фугаку Учиха не давал сыну продыху: вечно тюкал его, чтобы учился усерднее и смог побыстрее достичь тех немыслимых высот, откуда изящно махал ручкой его старший братик Итачи, которым Фугаку безмерно гордился. Саске и без того преуспевал и в учебе, и на практике, но старшему Учихе все было мало. Так, своими бесконечными нападками он все больше отдалял младшего сына от себя, да еще и ненароком сеял вражду между братьями. Однажды Итачи решил подсобить Саске и подсунул ему дело Орочимару, надеясь таким образом доказать, что он на его стороне и с отцом в корне не согласен, однако тот воспринял это как снисхождение к себе, от которого становилось тошно. Но Саске подобрал эту «подачку» и с головой ушел в работу. Он был на взводе, когда впервые встретился с Орочимару, и тот, конечно же, это заметил. В последующие встречи ничего особо не менялось, и однажды ученый спросил своего адвоката: «что тебя тревожит, Саске-кун?» Учиха опешил от такого личного вопроса и не сразу нашелся с ответом. Но потом… До сих пор неясно, под чем он тогда был, но из него такое полезло… В общем, Саске вывернул перед Орочимару всю душу: рассказал про отцовский гнет, про охладевшие отношения со старшим братом, к которому, на самом деле, с детства был очень привязан, и поделился тем, что страх до конца жизни остаться для отца на последнем месте мешал ему продвигаться по карьерной лестнице. Саске с уверенностью мог сказать, что его еще никто никогда так внимательно не слушал. Кроме того, Орочимару быстро нашел к нему особый подход и вселил уверенность в своих силах, чего Учихе так не хватало. При встрече они говорили о насущных проблемах, ради которых и собирались, а все оставшееся время и даже больше Орочимару интересовался самочувствием Саске, неумолимо сближаясь с ним. Так что… когда Учихе больше всего не хватало любви и участливости отца, Орочимару каким-то образом смог его заменить. Наруто с упоением выслушивал откровения чуть захмелевшего Саске, поражаясь тому, как совершенно чужие друг другу люди могут так породниться. Даже после смерти своего отца Узумаки не знал, что такое одиночество, потому что у него был Джирайя, а Саске… Видимо, даже при живом родителе можно чувствовать его отсутствие. — Не думал, что все так серьезно, — признался он, постукивая пальцем по горлышку бутылки. — Значит, не такой уж он и говнюк? — Говнюк, конечно, но… — Саске ухмыльнулся, — как известно, свое говно малиной пахнет. Наруто загоготал, припоминая, как обожал болтать с подвыпившим Саске, но его внимание отвлекли нелицеприятные реплики одной парочки из компании. — Черт, Карин, у тебя че руки из жопы? Лучше пропусти ход, она щас развалится! — Ты бы заткнулся, пока я тебе эту «Дженгу» в глотку не затолкала! — Боже… — простонал Узумаки, наблюдая за очередной перепалкой Суйгецу и Карин, что за время разговора об Орочимару успела сесть по-человечески, оставив Хозуки в покое. — Они когда-нибудь ладят? — Не-а, — ответил Учиха, — никогда. — Вот теперь держитесь, ребята, — потирая ладони, предупредил Киба, — Хината в этом спец. Готовьтесь к проигрышу. — Да ладно?! — возмутился Конохамару. — Давай, милая, надери задницы этим пустозвонам, — потирая спину Хинаты, Инузука вскинул вверх сжатый кулак свободной руки. — Она не сможет, — отрезал Саске, глядя на то, как Хината пытается вытащить деревянный брусок из полуразваленной конструкции таким образом, чтобы та окончательно не рухнула. — Очевидно же — без вариантов. — Хината всегда выигрывает в «Дженгу», — возразил ему Наруто. — Может, и сейчас повезет. — Давай уже, вынимай, — подгонял ее Суйгецу, словив укоризненный взгляд Инузуки. — Дай ей сосредоточиться. — А ты ей не подсказывай! Сидишь там на нервы нам действуешь. — Хватит уже препираться, — возмутилась Сакура и улыбнулась Хинате. — Действуй, подруга. Не задерживай очередь. Хината стала энергично растирать ладони, а когда Суйгецу снова что-то забормотал, взялась за дело. — Ну… ну… Да-а-а! — Киба с ревом вскочил с дивана и поднял вверх вскинутые ладони. — Я это сделала! — радостно подпрыгнув, Хината отбила мужу двойную «пятерку». Киба резко притянул ее к себе за талию и несдержанно поцеловал в губы, словно напрочь позабыл, что они тут, как бы, не одни. Карин изобразила рвотный позыв, прикрывая рот, а Конохамару многозначительно поиграл бровями. Наруто с улыбкой смотрел на друзей — неужели они могли, наконец, быть собой? Вот так просто веселиться, как и прежде, без повода дарить друг другу поцелуи и не думать о том, что им преподнесет завтрашний день. Они выглядели такими беззаботными и счастливыми, что у Узумаки едва слезы на глазах не навернулись. — Все, хорош сосаться, — вклинился Суйгецу, неловко поерзав в кресле, подвинутом к столику. — Я же говорил, — отстранившись от Хинаты, широко улыбнулся Инузука. — Она в этом профи. — Поздравляю, — недовольно пробубнил Хозуки, — вы выиграли… барабанная дробь… НИХУЯ! — Эй, тут, вообще-то, ребенок! — обернувшись к манежу, где игралась Акира, прикрикнула на Суйгецу Сакура. — В качестве утешительного приза я принесу еще выпечки, — выпутываясь из рук мужа, Хината подмигнула Суйгецу, и он довольно заулыбался. Немного прибравшись на столе, дабы освободить пространство, Хината поставила туда блюдо со своим кулинарным шедевром, что особенно понравился Конохамару, который как будто ничего, кроме рамена из супермаркета, никогда не едал. — Хината-сан, у вас такие потрясающие булочки… — пребывая в неподдельном экстазе, с набитым ртом прочавкал Сарутоби. — Нежные, сочные… Комната на пару мгновений погрузилась в тишину, чего Конохамару даже не заметил, а потом гостиная потонула в безудержном хохоте Суйгецу, Наруто и Саске, чья мера испорченности превысила все допустимые значения. — Вы чего? — растерянно пробормотал Конохамару, искренне не понимая, что вызвало такую бурную реакцию на его добрый комплимент выпечке Хинаты. Даже Киба с Джуго прыснули… серьезно? — Что смешного? — Обожа-а-аю тебя, Конохамару-кун! — хихикнула Сакура. И тут до него дошло, какой двусмысленностью обладал его комплимент. Вот кучка придурков! И это взрослые люди? Конохамару обиженно насупился и раскраснелся, как хорошо проваренный в кипятке рак. — Ешь больше, Конохамару-кун, — протягивая молодому офицеру кухонное полотенце, улыбнулась Хината, — я тебе и с собой заверну. — Храни вас Господь, — вновь кусая булку, благодарно кивнул он и скосился на ржущих товарищей. Ни стыда у них нет, ни совести, все думал Конохамару. — Угомонитесь, — прошипел он, бросив в Наруто пивную пробку. — Стукните его уже, Сакура-сан! Сакуре не нужно было повторять дважды. Даже в лице не переменившись, она как на автомате треснула мужа по макушке и продолжила ворковать с Акирой. — Больно, блин, дурная ты женщина! — оскорбился Узумаки, потирая голову. Поддержкой друзей он заручиться не смог, и когда они дружно засмеяли его, просто равнодушно откинулся на диване и пригубил пивка. Гости разошлись не скоро. Сильно никто напиться не успел, но большинство прилично захмелели, не желая прерывать веселье. Но что поделать? Кибе нужно было укладывать Акиру, да и напиваться перед задержанием — так себе идея. К слову о задержании: несмотря ни на что, Кибе с Наруто, Саске и Конохамару таки удалось обсудить план действий. Они вышли «покурить» на крыльцо и задержались там на какое-то время, решив, что нужно позаботиться о подкреплении, потому как до сих пор было не понятно, сколько людей стоит за Кабуто и каким образом они могут дать полиции отпор. Накидав на коленке приблизительный план здания, друзья договорились работать одновременно: пока один из офицеров предъявляет обвинение Какузу, другой должен был накрыть лабораторию Кабуто. Подкрепление, предположительно, оставалось на улице. Бронежилеты, рации… На этот раз все как полагается. Без ненужных рисков и самодеятельности — прям как любит капитан Сенджу. Хината быстро расправилась с уборкой в гостиной и сбегала в душ, после чего расслабленно улеглась на диван, кутаясь в теплый халат. Киба долго не мог уложить перевозбужденную Акиру, и когда она, наконец, заснула, выдохнул с облегчением. — Уложил? — принимая сидячее положение, спросила Хината, когда он появился в гостиной. Инузука кивнул и сел рядом, укладывая у себя на коленях ее ноги. — Отлично повеселились, да? — она подвинулась к мужу, устраивая голову у него на груди. — Оказалось, мне не хватало шумной компании, чтобы отвлечься от всякого и… — Хината глубоко вздохнула, а ее губы изогнулись в улыбке, — это стало для меня глотком свежего воздуха. Киба наклонился к жене и, приподняв ее лицо за подбородок, поджал губы. После душа на лице Хинаты не осталось косметики — перед приходом друзей мужа она замазала желтеющий синяк на скуле и заживающую рану на губе тональным средством, но теперь… Теперь ему были видны последствия нападения Такаши, и его снова переполняла злоба. — Все хорошо, — притянув ладонь к щеке Кибы, тихо произнесла Хината. — Я хочу, чтобы ты смотрел на меня как раньше. Не с жалостью или разочарованием. Он отвел взгляд, взявшись за ее запястье, и покачал головой. — Я не… Хината не дала ему договорить и, подавшись вперед, прижалась к его губам в крепком поцелуе. Он зажмурился, неуверенно отвечая ей, и сильнее обхватил ее руку, согревающую его щеку. Она стала целовать Кибу более требовательно, все отчаянней терзала его мягкие теплые губы своими и врывалась языком в глубину его рта. Однако Хината почувствовала, что он остается предельно сдержанным, не позволяя ей продвинуться дальше. Насладившись сладостью любимых губ, Киба улыбнулся и с трепетом погладил Хинату по волосам, снова бережно укладывая ее голову у себя на груди. Она озадаченно нахмурилась, напрягшись в его руках, и подняла на него глаза. — Почему ты отстранился? Это… это все из-за Такаши? Тебе противно, да? Инузука заметно вздрогнул, когда имя Акиямы сорвалось с уст Хинаты, чье лицо исказилось непомерной болью. Он запустил руку в ее волосы, крепко придерживая за затылок. Внимательно посмотрел в глаза, испуганно заметавшиеся по его лицу. — Что ты такое говоришь, Хина? Просто… прошло так мало времени… Я боюсь ранить тебя. Тебе нужно забыть этот чудовищный день, и для этого мало нескольких дней. Я хочу, чтобы ты забыла все, родная, чтобы эти воспоминания не смогли встать между нами... — Тогда заставь меня забыть, — потребовала Хината, судорожно хватая лицо Кибы в ладони и касаясь его четко очерченных губ подушечками больших пальцев. — Сотри своими прикосновениями призрачные следы его рук на моем теле. Я хочу, чтобы меня касался только ты. Хочу забыть Такаши навсегда, забыть, как он… Киба больше не мог этого слышать. Ладонью надавив на затылок Хинаты, он мгновенно приблизил ее лицо к своему и впился в ее губы полным горечи поцелуем. Несмотря на то, что Инузука все так же осторожничал с ней, Хината торопливо стягивала с него футболку, отшвыривая в никуда и следом обвивая руками его шею. Становясь на коленки, она всем телом прижималась к его теплой груди, жаждая почувствовать, как трепещет любящее сердце, и сминала губы мужа так неистово, что его сильно повело, и голова закружилась до черноты в глазах. Киба поморщился, когда в исступлении слегка сдавил шею Хинаты, и сразу же спустился к ее плечам под халатом, превращая крепкие прикосновения в почти неощутимые, но полные нежности. Она вдруг отстранилась, и он испуганно распахнул глаза, решив, что переступил собственноручно установленную черту и причинил ей вред. Однако Хината плавно легла на спину и, призывно глядя ему в глаза, приоткрыла губы, откуда вырвалось судорожное дыхание. Киба навис над ней одним гибким движением, и она поймала его ребра ладонями, соприкоснувшись с ним носами. Он прижался к ней лбом, закрыл глаза от переизбытка чувств, что смешались во что-то приятное и вместе с тем болезненное. Хината учащенно дышала, ловя каждый его вздох на своей коже, каждое легкое касание губ, и все это ощущалось как впервые. Ей снова семнадцать лет, и она готова отдаться ему, скрепить их чувства близостью, отбрасывая неуверенность и страх. А он подвергал контролю каждое свое движение, не желая обидеть ее, сделать больно или разочаровать. Киба не думал о себе. Он лишь хотел, чтобы Хинате было хорошо. И сейчас ей хорошо, как тогда. Его губы мягко скользили по ее шее, руки обхватывали голову, а затем медленно спускались ниже, распахивая халат, и легли на груди, накрывая ладонями затвердевшие соски. Киба неспешно опустился к ее округлостям и стал осыпать поцелуями бархатистую кожу, лишь невзначай касаясь губами соска, изменяя своим привычным ласкам. Сейчас Киба не мог и не хотел напирать. Единственное, что ему было нужно — уничтожить Такаши в мыслях Хинаты. Сделать все, что она просит, если это действительно поможет ей обо всем забыть. Хината испустила почти неслышный стон, пока Киба без ненужной грубости сминал ее грудь и провел ладонью вдоль напряженного живота. Она все больше подавалась вперед, выгибаясь навстречу его ласкам, и застонала уже громче, заключая в ловушку из своих бедер его голову. Он развел колени Хинаты в стороны, выжидая ее реакции, и когда ее пальцы погрузились ему в волосы, Киба дотронулся большим пальцем до чувствительной точки у нее между ног, приникая ртом к горячей влажной плоти. Она непроизвольно дернулась, отчего ему пришлось крепче сжать ее бедра руками, и прошептала его имя, извиваясь от наслаждения. Он ласкал ее все так же неторопливо. На языке вязко, мокро, а в груди — нестерпимо горячо. Челюсть и плечи так некстати онемевали, но ему все еще почти жизненно необходимо, чтобы Хинате было хорошо. Едва не поддавшись болезненному желанию кончить прямо сейчас, у него на языке, она крепче схватилась за его волосы и потянула на себя, чтобы он поднялся и заглушил ее стоны поцелуем. Киба повиновался воле Хинаты. Обхватил ртом ее губы и поцеловал со страшной силой, одновременно приспуская с себя штаны. Она прошептала жалостливое «пожалуйста», на мгновение разрывая поцелуй, и ей было по-настоящему больно — Хината хотела почувствовать его внутри, ощутить себя цельной. И Киба вновь начал целовать ее, вбирая в себя тихий протяжный стон, и чуть не застонал сам — ему тоже хорошо, что хочется умереть. Он двигался в ней как впервые: медленно, понемногу углубляясь и не позволяя себе сорваться на бешеный ритм, как делал всегда, не умея справляться с возбуждением и переполняющими его всего чувствами. Но не теперь. Кибу охватил страх стать похожим на Такаши. Страх ассоциироваться у нее с ним до конца жизни. Страх не суметь вырвать ее из грязных лап кошмарных воспоминаний. Но Хинате этого было мало. Она снова приближалась к конечной точке и с каждым плавным толчком высоко приподнимала бедра. Киба все понял. Стал помогать ей пальцами, но Хината, ворочая головой из стороны в сторону, раздраженно выдохнула: — Быстрее… Если так ей будет хорошо, то… Он входил в нее чаще, глубже, увереннее, но она продолжала недовольно хмуриться и ерзать головой по диванной обивке. — Еще, — требовательно произнесла Хината, — еще, быстрее… И только тогда Киба позволил себе сорваться. Несколько раз ожесточенно вонзился в нее и почти сразу ощутил, как она вздрогнула, сжалась, стиснула ногами его бедра. Следом кончил сам. Хината улыбалась, поглаживая пальцами его подбородок. Ей было зябко, но жар его тела не давал совсем замерзнуть. Прижалась крепче. Поцеловала возле уха. — Ты в порядке? — спросил Киба, взволнованно разглядывая ее безмятежно улыбающееся лицо. Хината кивнула. — Все прекрасно. — Уверена, что… — Киба-кун, — она посмотрела на него строго, почти укоризненно, — не надо. — Как же я люблю тебя, Хина… — прошептал он, оставляя на ее губах непродолжительный поцелуй. — Я знаю, — неудержимо расплываясь в новой яркой улыбке, пролепетала Хината. — Я тоже люблю тебя. — Завтра все будет кончено. Мы закроем дело, и я возьму отпуск. Плевать, что там скажет капитан Сенджу. Если заартачится — уволюсь. Не могу больше. — Ты не можешь уволиться. Это дело всей твоей жизни. Защищать людей — это то, что ты должен делать. Киба раздраженно отер лицо ладонью, крепко стискивая челюсти. — Я должен защищать свою семью. Мне пришлось понять, что важнее вас с Акирой ничего нет и никогда не будет. Все эти люди, дети… Кто-то обязан заботиться об их благополучии, но не я. Как представлю, что мог потерять Акиру, потерять тебя… Я не хочу однажды лишиться всего, что мне дорого. Хината неожиданно помрачнела, переплетая их с Кибой пальцы до неприятных ощущений в суставах. — Киба-кун… Он вопросительно приподнял брови. — Да? — Насчет завтра… — она помотала головой, отгоняя от себя пугающие мысли, — я беспокоюсь за тебя. У меня какое-то недоброе предчувствие. Все ведь будет нормально? Киба сверкнул своей белозубой улыбкой, тронув кончик ее носа. — Конечно. Это далеко не первое мое задержание, к тому же, со мной будет Наруто. — За него я тоже переживаю… — пробормотала она, потупив взгляд. — Не нужно волноваться, Хина, — как можно более убедительно проговорил он, проходясь ладонью по ее холодной спине. — Для этого у тебя не должно быть причин. Все будет хорошо. — Но что, если… — Хината притянула руку к перехваченной паникой груди, — если тебя… убьют? Инузука вздохнул, снисходительно ей улыбнувшись. — Ну что ты придумала, родная? Она не стала говорить, что слова Такаши о том, что впереди ждет ее мужа, как оказалось, глубоко врезались в ее память и сейчас всплыли до мельчайших подробностей. «Он помрет как собака, понимаешь? Это неизбежно. Рано или поздно ты тоже будешь страдать до конца своей жизни». — Я не собираюсь умирать, — не дожидаясь, когда Хината перестанет безмолвствовать, заверил ее Киба. — Мне хочется увидеть, как Акира бегает по детской площадке недалеко от нашего дома, как болтает вовсю и как улыбается во весь рот. Хочу отвести ее в детский сад и отправить в первый класс. Хочу устроить допрос с пристрастием парню, который поведет ее на школьный выпускной, и станцевать с ней на ее свадьбе. Хочу нянчить внуков. Так что жить я собираюсь еще долго. Хината закусила дрожащую губу, небрежно утирая с лица слезы, и выдавила улыбку. — Ладн…но, — голос ее предательски сорвался, и Киба стремительно вовлек Хинату в свои объятия, растирая озябшие плечи ладонями и целуя ее горячий лоб. — Пойдем спать? — предложил он, набрасывая на нее халат. — Ты уже замерзла. Она закивала и стала одеваться. Нет, Хината больше не позволит Такаши Акияме врываться в ее мысли. Отныне она доверяла только Кибе. А он пообещал, что все будет хорошо. Значит, так тому и быть.