***
Вежливо постучав в массивную металлическую дверь, Себастьян поправил волосы и бросил взгляд на часы, как обычно волнуясь перед встречей с садистом. Спустя минуту ему открыли, но от представшей взору картины стоматологу не сразу удалось переступить порог. Его Верхний был в совершенно непривычной одежде, лишенный всех своих украшений, да и на доминанта сейчас совершенно не походил. Худые ноги парня до колен обтягивали белые гольфы, а подняв глаза выше, можно было увидеть свободные короткие шортики цвета хаки. Завершала образ белая футболка, на груди которой красовалось изображение героя из популярного детского мультфильма; одна из рук (впервые за всё время их общения с ненакрашенными ногтями) придерживала за палочку большой чупа-чупс, находящийся во рту садиста, вторая — покоилась на ручке двери. Видя ошарашенное состояние гостя, Сиэль, ликуя от произведённого эффекта, решил добить мужчину и, вынув изо рта леденец, произнёс: — А взрослых дома нет. Подавляя в себе желание расхохотаться, парень невинно похлопал глазами, ожидая ответа. — Очень хорошо, — выдавил из себя Михаэлис. — Я ненадолго зайду… посмотрю компьютер и уйду, можно? Владелец квартиры оставлял заявку. — Проходите, — пискнул синеглазый, возвращая конфету в рот и перекладывая её за щеку: — Компьютер стоит в гостиной. — Вот дьяволёнок, — буркнул под нос дантист, следуя за парнем в комнату. — Пожалуйста, — махнул рукой в сторону стола Фантом, а сам забрался на диван, обнимая со спины невесть откуда взявшегося огромного плюшевого зайца с чёрной повязкой на глазу. Обхватив его одной рукой и обеими ногами, Сиэль облокотился спиной о стену и перекатывая во рту чупа-чупс, уткнулся в телефон, всем своим видом показывая, что скучная работа компьютерного мастера его совершенно не интересует. Пощёлкав с минуту для вида мышкой, и попутно лихорадочно сочиняя план действий, техник сообщил, что запустил диагностику, которая займет некоторое время. — Делайте, что хотите, — кивнул паренёк, не отрывая заинтересованного взгляда от экрана смартфона. Себастьян пощёлкал мышкой ещё немного, после чего спросил: — А чей это компьютер? — Мой, — уже догадываясь, куда он клонит, ответил Сиэль. — Я на нём мультики смотрю. А что? — А то, что на данном устройстве обнаружен вирус, подцепленный явно на каком-то небезопасном и запрещенном для детей сайте, — строгим тоном ответил клиент, посмотрев на парня. — Из «мультиков» там только хентай. — Но Вы же не расскажете об этом моему отцу? — с надеждой обратился к нему садист. — По правилам я обязан отправить отчёт о проделанной работе на почту мистера Фантомхайва, — не сдавал позиций Себастьян, сохраняя назидательный тон и внутренне борясь с желанием заключить в объятия такого непривычного и милого Сиэля. — Но там ведь можно и не писать о настоящей причине сбоя? Если отец узнает, что я шарюсь по порно-сайтам, он просто отберёт у меня комп! — с отчаяньем воскликнул Верхний. — В вашей семье не практикуют телесные наказания? — изумленно спросил компьютерный гений. Фантом отрицательно покачал головой, крепче обнимая зайца. — Мой отец считает более гуманным наказывать меня лишением того, что мне дорого. — Вот как. Что ж, совершенно зря. Должен заметить, что иной раз детская дурь выбивается из головы исключительно болевым воздействием на ягодицы. Тело запоминает неприятные ощущения, последовавшие за неверным поступком, и в другой раз ребёнок начинает задумываться, соображая, чем это чревато, — поучительно сказал Михаэлис, не удержав лёгкую улыбку. — Никогда не пробовал, — удивлённо поделился Сиэль, — Но это звучит лучше, чем лишение компа. Однако, самостоятельно предложить такое отцу будет странно, да он и не согласится. Может быть, Вы накажете меня таким образом? Вдруг я и правда поумнею; а отчёт об ошибке в связи с этим Вы подкорректируете, — как будто веря в то, что говорит, с искренним желанием попросил он. — Я думаю, попробовать можно, — согласился Себастьян, подходя к дивану и протягивая руку: — Сладости в это время излишни. Отдав мужчине чупа-чупс, садист с любопытством ожидал продолжения спектакля. Тот положил леденец в пустую чашку на краю кофейного столика и потянулся к игрушке. — Зайца не отдам, — заявил парень. — Сам уберу куда надо. Разомкнув конечности, Мастер подвинулся в дальний угол дивана и перетащил туда громоздкое плюшевое изделие, прислонив к стене. Затем он вернулся обратно, осматривая предвкушающим взглядом Себастьяна. Брюнет неспешно расстегнул ремень и вытянул его из джинс. Подхватив за уголок подушку, он бросил её по центру и попросил Сиэля снять шорты, а затем лечь на живот. — Нооо, я не могу! Я стесняюсь! — уже неправдоподобно возразил Верхний. — Неприлично раздеваться перед незнакомым человеком! — Порка по обнажённым ягодицам наиболее болезненна, и следовательно, эффективна, — безапелляционно отсёк протесты Михаэлис. — Прошу подняться и выполнить это условие. Сиэль сконфуженно подчинился и шорты упали к ногам, вновь обращая внимание на белые гольфы, подчёркивающие острые коленки. Такие же белые обтягивающие плавки выдали актёра с головой, являя клиенту возбуждённый орган и влажное пятно на ткани в районе головки. Не придумав, как обыграть этот момент, постоянщик решил проигнорировать его и довести начатый эпизод до конца. Фантом стянул бельё и улёгся на диван, поёрзав о подушку членом. Просвистев в воздухе, ремень уверенно опустился на ягодицы. Так как Себастьяна в тонкости порки никто не посвящал, да и в принципе он не был готов к этому, первый удар вышел для парня довольно ощутимым. Чуть не ругнувшись, доминант вспомнил, что его, вообще-то, «наказывают» и в таком контексте никакого разогрева быть не может. «Да и фиг с ним», — подумал садист, ощущая второй обжигающий удар. Расслабиться вышло довольно быстро: хоть и начало практики было тяжелее, чем с Клодом, и к этому девайсу парень не привык — осознание того, что его бьёт Михаэлис и рассуждения о том, как же чувствует себя нижний в роли садиста, отвлекали от ощущений. Постанывая от каждого удара, после первой двадцатки парень отметил, что кожа совсем привыкла и призывно поднял алеющий зад. Уловив намёк, стоматолог ударил его сильнее, услышав в ответ более чувственный и звонкий стон. Плавясь под градом пробивающих ударов, Сиэль ликовал. Излишняя осторожность, часто встречающаяся у новых и неопытных партнёров, неимоверно бесила, так что сейчас, получив от дантиста намного больше ожидаемого, синеглазый сам не мог поверить своему счастью. Спустя полчаса, «ребёнок» прервал экзекуцию словами: — Хватит уже. Я всё понял. — И что же ты понял, позволь узнать? — осматривая вспухшую, местами рассечённую кожу, заинтересованно спросил Себастьян. — Я понял, что мне нравится порка, — садясь на диване и от этого морщась, заявил Фантомхайв, нагло глянув ему в глаза. — Может быть Вы будете приходить сюда иногда и делать это? Разумеется, когда дома никого нет. — Какой мне с этого прок? — издеваясь, полюбопытствовал врач. — Нуууу, — протянул Сиэль, — Я буду Вас за это благодарить. Например, вот так… — с этими словами парень расстегнул пуговицу на джинсах брюнета, молниеносно расправился с замком и спустил с него штаны вместе с бельём. Перед глазами покачивался набухший член. Залюбовавшись зрелищем, Мастер сначала облизал губы, а после — прикусил нижнюю, снова поднимая глаза на гостя. — Ну и ну, — наигранно удивился клиент, — Чья-то испорченность не знает границ. Мне же дадут за тебя больше, чем ты весишь, — попытался защититься он. — Это за растление малолетних, — улыбнулся Фантом и лизнул головку. — А тут растление малолетним. Чуешь разницу? Мальчик решительно вобрал орган в рот и у дантиста уже не нашлось сил отвечать. Вскоре обтянутые гольфами ножки покачивались на обнажённых плечах мужчины, с силой сжимающего запястья Верхнего над головой. — Себастьян! — со стоном выкрикивал Фантомхайв, продолжая отыгрывать роль: — Ты же меня порвёшь! Из последних сил синеглазый дёргался, пытаясь высвободить руки из крепкого захвата. — А разве ты не этого хотел, когда тайком от родителей смотрел порно? Или когда взял в рот мой член. — Нееет, — задыхаясь от ощущений, простонал садист. — Я только хотел поблагодарить тебя за порку! — Сейчас я получаю достойную благодарность, — с ухмылкой ответил любовник, ещё грубее врываясь в юношу. — Господи, я сейчас точно умру! — взвыл на пике удовольствия Мастер, и так ни к месту почувствовал вибрацию телефона где-то под головой. Одним движением стоматолог перевернул его на живот и ввёл в расслабленный анус тот самый розовый леденец, изъятый у мальчика час назад. — Что ты делаешь, извращенец? — снова фальшиво возмутился парень, распалённый похотью. — Мммм... Ты сейчас его ещё и оближешь, — подвигав леденцом внутри, сообщил мужчина и потянул парня за волосы, одновременно извлекая конфету и намереваясь осуществить задуманное: — А затем я вылижу тебя, ведь ты теперь там такой сладкий... Настойчивый телефонный звонок требовал внимания и садист решил всё-таки ответить. Нащупав устройство под подушкой, он буркнул в трубку: «Слушаю», даже не посмотрев, кто звонит. — Доброе утро, милейший Сиэль, — пропел в динамик Отелло. — Прошу меня простить, если навязчив, но наш общий с тобой друг и фотографии в Твиттере сообщили мне, что ты вернулся ещё в начале ноября, а ведь уже декабрь! Ты подумал над моим предложением? Хотел бы я узнать. «Чёрт, такой сон испоганил!» — зажмурившись, с негодованием подумал садист, осознавая, где он находится и что происходит; а вслух сказал: — Отелло, я только проснулся. Точнее, ты разбудил меня своим звонком. И по утрам я довольно ворчлив, так что предлагаю обсудить это позже. «Ничего себе утро! В 13:30» — подумал криминалист. Но, решив не доводить ещё не вернувшегося в реальность парня, согласился: — Как скажешь, — и повесил трубку. — Зашибись вообще, — буркнул Фантомхайв, откидывая телефон и глядя на утренний стояк.***
Подводя к концу третью за день сессию, Сиэль взглянул на часы. Отметив про себя, что до прихода следующего клиента осталось около сорока минут, Верхний слегка поторопился. Незнакомец должен был прибыть по наводке Ричарда — одного из его постоянщиков, который поведал о своём товарище лишь несколько слов. Попрощавшись с гостем Фантом сходил в душ, переоделся и начал прибираться, одновременно вспоминая разговор с Ричардом: «Сиэль, я порекомендовал Вас одному моему знакомому. Он очень обеспеченный мужчина, мечтающий осуществить свою идею. Но у него завышенные требования, и не посчитайте за грубость, если он скажет, что Вы не подходите. Он всё равно заплатит. А если сочтёт, что подходите для воплощения его фантазии в жизнь, то оплатит работу в десятикратном размере…» — Сочтёт он меня достойным… У него там что, кастинг Верхних? — проворчал синеглазый, поправляя плед. «У него очень специфичные вкусы, и возможно, он покажется Вам странным на первый взгляд, но, пожалуйста, примите его. Он через две недели улетает из города, и хотелось бы, чтобы получилось его осчастливить.» — Пфф, странным… специфичные вкусы… Да у всех моих клиентов специфичные вкусы и порой странное поведение. Сомневаюсь, что меня можно чем-то удивить, — продолжал возмущаться парень сам с собой. В назначенный час раздался звонок, и открыв дверь, садист даже немного остолбенел. На его пороге стояли двое мужчин весьма интересной наружности. Один из них — шатен — поприветствовал хозяина квартиры, а высокий красивый блондин просто стоял и молча сверлил Сиэля своим лавандовым взглядом. Одежда на нём была не менее интересна и состояла из дорогого белого костюма, молочной рубашки с жабо и золотой брошки. Обут он был в высокие сапоги, руки скрывали белые перчатки. — Проходите, — наконец перебил игру в гляделки Фантомхайв и приглашающим жестом указал в квартиру. Но странный мужчина оставался неподвижным, продолжая сканировать каждую часть тела садиста взглядом. — Проходите в квартиру, — немного громче ещё раз позвал он. — Мы же не будем проводить сессию на пороге. Ни с того ни с сего этот загадочный человек встрепенулся, прижал одну руку к сердцу, а второй потянулся к лицу Сиэля, сопровождая это действо своеобразными комментариями: — Ооо, моя Венера, покровительница любви! Наконец-то ты вняла моим мольбам и даровала встречу с этой прекрасной нимфой! А Ричард, словно Ариадна, указал мне путь в этот дом! Он вошел в квартиру, оставив у порога своего охранника и продолжил нести странный бред, разглядывая Фантомхайва, словно экспонат. — Ох, эти волосы цвета маренго сияют точно звёздная зимняя ночь, а их мягкость подобна девственному снегу! — далее он провел кончиком пальца по подбородку сморщившегося парня. — А эта кожа… она так тонка и нежна, будто малберри! Глаза твои — сапфиры, а фигура — прототип Давида! Ах, Нет! Диониса! Не дав ничего сказать удивленному Сиэлю, он продолжил тараторить: — Да! Как долго я искал тебя, мой нарцисс! Столько лет бесполезных скитаний по торговцам наслаждением не приносили мне результата, и мои руки уже опускались. Но сердце не сдавалось и Венера не оставила меня, послав Купидона. «Всё-таки, оказалось, меня можно удивить», — подумал Сиэль, вспоминая свои недавние слова и попытался остановить эту словесную диарею. — Спасибо, конечно, за комплименты; я польщён, но давайте перейдём к делу. Предлагаю обговорить Ваши предпочтения за чашкой кофе. Кое-как заставив заливающегося метафорами гостя заткнуться, Сиэль проводил его на кухню и усадил для конструктивного разговора на стул (хотя это оказалось непросто, потому как он так и порывался вскочить на ноги, чтобы продолжить нести свою хвалебную ахинею).***
Спустя полтора часа, едва только избавившись от гостя, Фантомхайв, пребывающий в состоянии удивления, набрал другу: — Привет, Алоис. Ты не представляешь, что сейчас тут было! Точнее, кто здесь был! — Себастьян что ли объявился? — даже не задумываясь ответил парень, отодвигая рабочий ноутбук. — Если бы… Кстати, сегодня ночью мне снова снился наш тот «педофильский» секс, — досадно выдохнул в трубку садист, доставая сигарету. — Но я сейчас о клиенте. У меня после него ощущение какого-то сюрреализма. — Ну, рассказывай давай. Сиэль прикурил, выдохнул дым и пустился в объяснения: — В общем, один постоянщик подкинул мне на сессию своего долбанутого на всю голову друга. Попросил принять, предупредил, что тот очень богат, что имеет свой независимый остров, является потомком какой-то знати и весь такой из себя. Приперся сегодня сюда этот уникум в дворянской одежде, с порога начал орать, что я Дионис, что у меня какая-то там особенная кожа, тело, волосы. Что он ходил по Верхним полжизни и нихрена не находил. И что путеводная звезда наконец-то привела его ко мне; что заплатит за мою милость в стократном размере и много, много подобного бреда. — Да мало ли, под колёсами парень, — спокойно предположил Транси, переходя на кухню, чтобы чего-нибудь попить. — Уж не знаю, под чем он там, но, в конце концов, заткнув его, я всё же смог добиться, чего он хочет. — И чего? — Да копро! — Всего-то? — рассмеялся в трубку блондин. — И он полжизни не мог найти того, кто навалит на него или в его рот за огромные бабки? Вот чудак. А ты не спросил, почему именно ты — тот самый подходящий счастливчик? — Спросил. Он сказал, что у человека с такими волосами, кожей и ногтями — точно идеальное пищеварение. И это именно то, что ему нужно! А у остальных, видите ли, тело показывало, что в их организме имеются изъяны. Либо они были уродливы, либо плохо пахли, а он не хотел «свой первый раз» с неугодными. Он, кстати, врач по образованию. — О боже! Лучше бы не говорил. Я и так им не доверяю. — Это ещё не всё, Алоис. Когда я согласился провести «ритуал», как он это называет, тот заново вспыхнул со своими хвалебными выкриками и перевел мне на карту приличную сумму. Просто так. Просто потому что я согласен. Дальше он позвонил своему охраннику и сказал, что наконец это свершилось, пусть всё приносят. Я даже заволновался: что он там собрался приносить, но буквально через 10 минут в мою кухню начали таскать всякие съестные изысканья. — О, прикольно, Клоду в супермаркет не ездить. Что вкусного принёс? — поинтересовался друг. Сиэль окинул взглядом оставшиеся на столе продукты. — Да полно всего. Приезжай на ужин — я тебе пару бутылок Dom Pérignon отдам. — Огоо! — воскликнул Алоис. — Угу. Пока его слуга носил сюда всё это, Алистер показывал мне тщательно спланированный план питания на ближайшую неделю. Сказал, что я могу отходить от пропорций, но должен обязательно употреблять всё, что указано в составленном им меню. Он поделился, что разработал эту рецептуру моей будущей фекалии ещё восемь лет назад, и постоянно усовершенствовал. Особое внимание он уделил голубому омару. Вот его надо есть каждый день. Тарелку, столовые приборы, салфетки — всё это принесёт на сессию он сам. — И это всё ради того, что сожрать потом твоё дерьмо? — Угу. — И сколько он пообещал, помимо аванса и угощений? — 15000 фунтов. — Да нихрена ж себе, Сиэль! Вот это тебе повезло! Слушай, может, ты ему меня покажешь? Вдруг мой желудок он тоже сочтёт достойным? За такие бабки я готов на него хоть три раза насрать, и с собой ещё положить. — Ага, обязательно распечатаю ему твоё фото с номером. — Чёт ты не радостный. Ремонт сделаешь, ещё раз съездишь куда-нибудь за одну только сессию. — Да не знаю. Приносит ко мне последнее время ненормальных. То этот Виконт, то циркач. — А что за циркач? — поинтересовался собирающийся к другу Транси. — Ой, да вчера был. Иллюзионист, что ли... Представился Джокером. Захотел игру в марионетку. Накрасился, оделся как кукла, а я должен был дёргать за верёвки, а потом сломать. — Странная фантазия. — Да. У него вместо руки протез, и вот когда я снял его, имитируя отрывание, он кончил. — Может, комплексы? — Да хрен его знает, мне похер. Сказал, что вернётся вновь через две недели, просил хоть одного зрителя, чтобы было кому показывать «спектакль». — Ну и что? Психика Клода и не такое выдержит. Ну или я могу помочь. — Нет, Транси, просто говорю: последнее время попадаются одни двинутые. — Ты просто скучаешь по стоматологу, — верно подметил друг, и объявил, что через пятнадцать минут будет.