Дотянуться до тебя

      Новый год Присцилла встретила всё в той же компании семейства Уизли, Гарри Поттера и Ли Джордана. Ей было жаль, что Гермиона не смогла присутствовать с ними, но Грейнджер настояла на том, чтобы Присцилла не приходила к ней в новогоднюю ночь: не такой уж это великий праздник, как выразилась юная волшебница.              Остальные каникулы шли в каком-то обыденном режиме. Оставшиеся студенты изредка сновали по коридорам, в основном забившись по гостиным своих факультетов.              Присцилла выходила на ежедневные прогулки с Афиной, иногда к ней присоединялся Гарри с Буклей и близнецы, играющие в снежки.              С профессором Снейпом Присцилла не пересекалась, за исключением каждодневных трапез в Большом зале, ровно до его дня рождения. В то утро она видела, что Снейпа снова не было за завтраком, поэтому она осмелилась спуститься в подземелья, впервые за две недели, чтобы поздравить профессора с его днём. Она помнила о нелюбви Снейпа к этому празднику, но не могла оставить его в одиночестве. Может, она бы снова осмелилась пригласить его в паб мадам Розмерты, но походы в Хогсмид из-за нападений были строго запрещены.              Она подошла к двери личного кабинета Снейпа, но он оказался закрыт. Тогда Присцилла решила попытать удачу, заходя в класс зельеварения. В помещении было темно и прохладно, и Присцилла слегка поёжилась от холода, хоть на неё и был надет привычный тёплый свитер, а ноги окутывали светлые спортивные штаны с начёсом, которые выцепила для неё мама на одной из магловских распродаж. Присцилла любила магловскую одежду. В отличии от волшебников, маглы одевались куда более интересно. Их гардероб состоял из разнообразной одежды, в то время, как маги в большинстве своём использовали мантии. У кого-то в одежде преобладали пёстрые цвета, а кто-то, как профессор Снейп или Макгонагалл предпочитали тёмные, сдержанные тона.              Посмотрев по сторонам, Присцилла осознала, что профессора в классе тоже не было. Глухая тишина окутывала помещение. Волшебница постояла ещё несколько секунд и покинула класс.              Слегка огорчённая тем, что не увидела профессора, она отправилась за зимней мантией обратно в гостиную, а затем в совятню за Афиной для утренней прогулки. Аккуратно поднявшись к птицам, Присцилла обнаружила, что и её сова исчезла. На привычной жердочке, где любила отдыхать Афина, сейчас было пусто. Присцилла нахмурилась. В это время сова всегда находилась на месте и ждала прихода хозяйки. В душе поселилось волнение. Присцилла вышла обратно на улицу и огляделась, но на несколько метров не было ни единой души, а потом краем глаза она увидела как кто-то пролетал над Чёрным озером. Вглядевшись вдаль, Присцилла заметила свою птицу: та кружила над замёрзшей водой, а затем поменяла направление в сторону берега.              Присцилла поспешила туда, чтобы выяснить причину такого поведения своей совы. Как только она спустилась к берегу, то поняла, что попала на то место, где профессор преподавал ей уроки по трансгрессии.              Посмотрев в серое небо, которое грозилось снегом в ближайшее время, Присцилла заметила Афину, летавшую над входом в Запретный лес. Волшебница понимала, что самой идти туда очень опасно, но волнение за Афину пересилило страх девушки. Она ступала тихо и осторожно, стараясь лишний раз не шуметь, чтобы не привлечь к себе внимание жителей леса. Идя по окраине берега, она вглядывалась в кусты с распустившимися белыми цветами, лепестки которых посередине были разделены коричневой чертой. Присцилла видела их на картинках в учебниках, но никак не могла вспомнить название цветов. Она прошла чуть дальше, и вдруг один из кустов зашевелился. Присцилла встала как вкопанная, сердце ушло в пятки. Несколько секунд ничего не происходило, а потом из-за куста поднялся человек. Он стоял спиной к Присцилле, на голову был накинут широкий капюшон. Руки Присциллы задрожали. А вдруг это и был наследник Слизерина. Вдруг это тот, кто открыл тайную комнату. От испуга, Присцилла не заметила, как оступилась и под её ногами зашуршали камни. Человек в капюшоне резко обернулся. Присцилла заметила, что капюшон был настолько глубоким, что полностью скрывал лицо.              Страх окутал её со всех сторон. Присцилла стала судорожно искать свою волшебную палочку в ворохах зимнего плаща. Наконец выудив её на свет, она мысленно заготовила заклинание, которое дало было ей время убежать и наставила палочку на незнакомца. Но внезапно она увидела, как Афина приземлилась прямо на согнутый локоть этого человека. Присцилла сдвинула брови, ей всё ещё было страшно. Она открыла рот, чтобы сказать хоть что-нибудь, но незнакомец опередил её. Сняв свой капюшон, профессор Снейп, с нескрываемым весельем, нарушил молчание:              — Мисс Фаулер, иногда мне кажется, что Пуффендуй подошёл бы Вам больше. — Он снова ей улыбался, явно забавляясь ситуацией, а Присцилла так и стояла с палочкой в руке. Ей стало неловко за своё поведение, она чувствовала, как горели её щеки.              — Хэллоуин закончился пару месяцев назад. — Проворчала Присцилла, пряча свою палочку, а потом, чтобы отвлечь профессора от её недавних действий, кинула в его сторону обвинение. — Вы украли мою птицу! — Слегка взволновано проговорила Присцилла. Афина, как будто бы поняв, что речь шла о ней, неодобрительно ухнула в ответ своей хозяйке. Присцилла хмуро посмотрела на неё. Снейп же тихо посмеивался со всей ситуации в целом.              — Не украл, а одолжил. — Ответил ей профессор спокойно. — К тому же, она сама за мной увязалась. — Он слегка приподнял свой локоть, и Афина снова взлетела ввысь, размахивая своими молочными крыльями.              — Ну, конечно. — За напускным ворчанием Присцилла пыталась спрятать смущение от своего позора. — Что Вы здесь делаете? — Спросила Фаулер, замечая в другой руке профессора тряпочный мешок. Снейп слегка наклонил голову вбок, заинтересованно глядя на студентку.              — А Вы? — Задал он ей свой вопрос.              — Искала Афину. — «И Вас» — мысленно добавила про себя Присцилла. — Увидела, что она летает здесь.              Снейп хмыкнул.              — Я пришёл за асфоделью. — Кивком он указал на белые цветы. — Из курса травологии Вы должны знать, что это растение цветёт только в зимнее время. — Присцилла не помнила ничего из курса травологии о простых растениях, которые не издавали звуков, вроде мандрагоры, зато отлично помнила, что асфодель употреблялась в зельеварении. — А из курса зельеварения, — продолжил Снейп, — Вы должны знать, что корень асфоделии… — Он замолчал.              — Является ингредиентом для напитка живой смерти. — Тихо закончила за него Присцилла. Снейп кивнул. — Но зачем этот маскарад? — Спросила Фаулер. Снейп снова весело улыбнулся, видимо вспоминая ужас на лице студентки.              — Видите ли, мисс Фаулер, — он сделал несколько шагов вперёд, сокращая расстояние между ними, — стебли этого растения имеют очень колючие и цепкие шипы, вдобавок ещё и немного ядовитые. Думаю, объяснять зачем мне мантия с капюшоном более нет необходимости. — Он остановился напротив Присциллы. Улыбка спряталась с его лица, возвращая ему серьёзность, но Присцилла видела отблеск смеха в глазах, что её слегка разозлило.              — Если бы не Афина, я бы направила на Вас заклинание.              Снейп приподнял одну бровь.              — Вы думаете, я бы не отразил его? — Он явно насмехался над студенткой. Присцилла отвела взгляд, немного огорчённая тем, что профессор посчитал её трусихой.              — Я приходила к Вам. — Она решила перевести тему в другое русло, но сама в лицо профессору не смотрела, наблюдая, как небольшой скол ледяной глыбы бултыхался в водном пространстве.              — И зачем же, позвольте узнать? — В тоне сквозило любопытство. Присцилла снова перевела взгляд на Снейпа, но прежней насмешки уже не было.              — Хотела поздравить Вас с Днём вашего рождения. — Присцилла использовала ту же фразу, что и год назад.              Профессор в лице не изменился, но всё же поблагодарил студентку. Мысленно Она порадовалась, ведь в том году их диалог был не таким вежливым поначалу.              Возле озера становилось прохладнее, а с неба стали сыпаться первые хлопья снега. Присцилла молчала, не зная, стоило ли ещё что-то говорить. В том году она чувствовала себя посмелее. Возможно, виной стали всё больше разрастающиеся чувства, с которыми вместе и рос страх сделать что-то не так или сказать что-то не то.              — Если хотите, — прервал их молчание Снейп, — мы могли бы посидеть за очередной чашкой чая в моём кабинете. — Он говорил тихо, но быстро, как будто боялся передумать.              — Да, это было бы здорово. — Ответила Присцилла и тепло улыбнулась. В животе снова поселились бабочки.              Они договорились встретиться после ужина и весь день Присцилла прибывала в хорошем настроении, что не укрылось от любопытных близнецов-Уизли. Они то и дело цепляли Присциллу, пытаясь выяснить, в чём причина отличного расположения духа, но Фаулер прямолинейно отправила их куда подальше, попросив не лезть в чужие дела.              Днём она навестила Гермиону, которая уже почти поправилась. Лицо её снова стало человеческим, хвост исчез и только на руках и ногах местами оставалась шерсть, которая по прогнозам мадам Помфри должна была сойти за предстоящую ночь.              Девочка поделилась с ней информацией о том, что Гарри и Рон нашли пустой дневник Тома Марволо Реддла, который, как думала Гермиона, знал, кто открыл тайную комнату пятьдесят лет назад. Присцилла во всё это лезть не хотела. Ей хватило того, что она косвенно поучаствовала в операции с философским камнем. По сравнению с тайной комнатой камень был просто безобидной игрушкой.              Но к вечеру Присцилла решила откинуть мрачные мысли и после ужина, на который Снейп тоже не пришёл, отправилась в Подземелье.              Постучав в кабинет, Присцилла сразу вошла в уже привычное для неё место. Камин снова был растоплен, на столе заваривался чай, а сам профессор без сюртука и мантии, в одних лишь штанах и белой рубашке с закатанными рукавами, ковырялся в какой-то банке. Присцилла во все глаза уставилась на мужчину, разглядывала его со спины и долго не могла оторвать от него своего взора. Первый раз она видела профессора в одежде другого цвета. Чёрные волосы выделялись на фоне белой приталенной рубахи, заправленной за пояс, а руки… Открытые руки профессора Присцилла отныне никогда не забудет.       Ей было стыдно за свои мысли и она в жизни бы больше не допустила того, чтобы приставать к преподавателю. Какие бы эмоции она не испытывала по отношению к нему, ей стоило держать дистанцию. Да, и не верила она, что вызывала у профессора романтические чувства. Она была слишком молодой и юной, несовершеннолетней и всё ещё глупой девушкой. А у него за плечами был многолетний жизненный опыт. И Присцилла для себя решила, что ей было бы и достаточно дружбы с ним, потому что она находила общество профессора очень интересным.              — Мисс Фаулер. — Произнёс Снейп, закрывая крышкой банку и поворачиваясь к Присцилле. По лицу его бежали тени языков пламени, что делало его слишком суровым.              — Надеюсь, я не помешала. — В ответ сказала Присцилла с любопытством поглядывая на банку. — Вы так увлечённо там что-то искали.              — Не искал. — Снейп взял маленькое тёмное полотенце, висевшее на крючке, и вытер свои руки об него. Присцилла постаралась не задумываться о пальцах, аккуратно хватающих ткань полотенца. — Укладывал сушенные листья алихоции.              Присцилла скривилась при упоминании этого растения. Хоть она и научилась готовить животворящий эликсир, свой позор на экзамене ей не забыть во веки. Снейп повесил полотенце обратно и прошёл на своё место за столом, указывая рукой на место Присциллы.              — Не стойте на пороге, мисс Фаулер. — Присцилле нравился его мягкий и спокойный голос. Ей казалось, что она могла слушать его часами. Присцилла села на стул. В чашке уже был налит чай. Принюхавшись, Присцилла узнала нотки лаванды и лимона. Она схватила руками чашку и испытала дежавю. Их редкие, похожие друг на друга вечера нравились волшебнице своим таинством, спокойствием и умиротворением. Снейп не надевал маску злого и слишком строгого преподавателя, был вежлив по отношению к студентке и периодически общителен на иные темы, кроме зельеварения.              Присцилла не нарушала тишину и осматривала полки, на которых лежали до ужаса странные предметы. Некоторые из них Присцилла видела впервые, а некоторые казались ей знакомыми, только вот названия в голове не всплывали.              — В этом году Вы предпочли тоже остаться в Хогвартсе. — Первый молчание прервал профессор. — Ваши родители снова куда-то уехали?              Присцилла перестала созерцать содержимое полок и перевела взгляд на преподавателя.              — Нет. Они звали меня домой, но я сама захотела остаться тут. — Присцилла сделала паузу. — В том году мне очень понравилось встретить Рождество здесь, в школе. — Присцилла отпила горячего чая и взяла мармелад с маленькой стеклянной вазы, стоявшей на подносе. Он оказался с клубничным соком.              — И при этом не явились на пиршество. — Парировал Снейп, внимательно смотря на студентку. Присцилла поймала себя на мысли, что профессор снова проверял её на правдивость.              — Я же говорила, что была в библиотеке без праздничного настроения. — Повторила Присцилла своё враньё, и Снейпа, похоже, удовлетворил её ответ. Он взял чайник в левую руку, и Присцилла заметила то, что ранее не видела: внутренняя сторона предплечья левой руки была перебинтована.              — Что с Вашей рукой? — Спросила Фаулер, разглядывая аккуратно наложенные бинты. Снейп помрачнел и поспешил спрятать руку от глаз студентки.              — То, что Вам знать не положено. — Немного грубо отозвался он. Присцилла расстроилась.              — Опять тайны. — Пробормотала она, но профессор всё равно услышал её слова, за которыми последовал его горестный вздох.              — Это то, что всю жизнь будет напоминать мне, как я был слеп к некоторым вещам. — Уклончиво сказал профессор, не глядя Присцилле в глаза. — Поговорим лучше о чём-нибудь более… — Он сделал паузу. — Приятном.              Перед Присциллой сидел человек, который точно не умел разговаривать на обыденные темы. Фаулер уже давно заметила, что разговоры у них получаются только посредством вопросов, которые задаёт Присцилла или её некоторых историй. Но стоило отдать должное: профессор с её подачи умел развивать тему, не опускаясь до односложных ответов.              — Хорошо. — Медленно проговорила Присцилла. — Я же Вам не рассказывала про путешествие родителей в Америку? Вы даже не представляете, как они называют маглов…              ***              В один из февральских выходных Присцилла шла на тренировку. Оливер возобновил их после продолжительных снегопадов и метелей, которые нескончаемо длились полтора месяца.              Уроки по трансгрессии закончились ещё до Рождества, и теперь каждая суббота, не считая ночных пар по астрономии, была свободна. Присцилла с предвкушением ждала своего семнадцатилетия (ведь с этого возраста волшебник считался совершеннолетним), чтобы сдать экзамен и получить разрешение на самостоятельную трансгрессию. Амелия и Оливер одни из первых с Гриффиндора уже получили такую возможность по случаю достижения совершеннолетнего возраста.              Что же касалось отношений с Оливером, здесь всё напрочь застыло, как крепкий лёд на Чёрном озере. Присцилла не разговаривала с ним с того дня, когда он пытался прижать её в коридоре, а Оливер больше не покушался на Присциллу, хоть за столом и ходили слухи, которые шептала Амелия на ухо Присцилле, что капитан команды очень и очень страдает. Но многие решили, что страдал он из-за разрыва с Пенелопой и её новых отношений с Перси, и только одна Амелия, способность которой сводилась к докапыванию сути, знала, что все страдания молодого человека были из-за Присциллы.              Фаулер же это никак не трогало. Поначалу ей было жаль, что их дружбе пришёл конец, но потом она погрязла в общении с профессором, и для жалости к разрушенной дружбе места не осталось.              Со Снейпом Присцилла проводила, если не каждый вечер, то намного чаще, чем раньше. Иногда они говорили, иногда она просто смотрела, как профессор колдовал над очередным зельем, не мешала ему и училась новым навыкам; иногда просто приходила в кабинет почитать книгу, когда хотела уединиться от шумных студентов. Профессор по большей части был молчалив, когда волшебница погружалась в чтение, и занимался проверкой домашних работ или своими личными делами.              Присцилла и не заметила, как походы в Подземелье стали её ритуалом. Она старалась делать это незаметно, чтобы не возникало вопросов, но профессор всё равно провожал её до лестниц каждый раз, хоть нападения и прекратились. Присцилла не знала, как можно было описать их отношения: они не дотягивали до дружеских, но уже и не были просто преподаватель — студент. Что-то между хорошими знакомыми и близкими друзьями. Присциллу и это устраивало. На большее она рассчитывать не смела и ни в коем случае не намекала, но порой глубокой ночью в своей кровати просто представляла, если бы в конечном итоге эти отношения вышли бы за рамки дружеских. В далёком будущем, например. Или, когда Присцилла окончила бы Хогвартс, чтобы не было никаких разговоров. Но всё это были мечты. Присцилла никогда не была уверена в том, что её влюблённость взаимна. Да, и, ко всему прочему, профессор смотрел на неё исключительно, как на студентку Гриффиндора, что не позволяло Присцилле переступать невидимых границ, которые она сама же для себя и начертила.               Те несколько ситуаций, когда между ними происходило что-то необъяснимое, Присцилла загнала в дальний угол своего сознания, предпочитая не вспоминать, чтобы не давать себе ложных надежд.               За своим мыслями Присцилла прошагала по мокрой траве к раздевалкам Гриффиндора. Когда она зашла во внутрь, то увидела только лишь одного Оливера, который сидел на скамейке в командной форме и сжимал в руке метлу. Он обернулся на звук шагов и неловко улыбнулся, когда увидел Присциллу.              — Привет. — Тихо поздоровался он. Присцилла поджала губы и огляделась по сторонам, но в помещении и правда никого больше не было.              — Привет. — Неуверенно ответила Фаулер. — А, где все? — Продолжила она, думая, что ошиблась днём.              — Прис. — Оливер встал со своего места и повернулся к Присцилле, прижавшись щекой к ручке метлы. Вид у него был слово у брошенного щенка. — Я отменил тренировку для всех, кроме тебя.              Присцилла снова сжала губы в тонкую полоску. Она поняла, зачем Оливер подстроил их встречу наедине.              — Ясно. — Протянула она. — Тогда, пожалуй, и я пойду. — Фаулер уже было развернулась, чтобы уйти, но Оливер не оставлял ей шансов.              — Поговори со мной. — Тихий, какой-то обречённый тон, пробирался в душу Присциллы, заставляя злость на Оливера отходить на второй план. Присцилла сжала кулаки. Перед глазами проносились воспоминания о их дружбе: вот Оливер помогает ей сесть в лодку для первокурсников; вот они вместе радуются, что попали на один факультет; а вот Оливер спасает её от падения с метлы в первый урок полётов; а вот Присцилла делится с ним своими переживаниями; их случайный поцелуй; ссоры; дни рождения Присциллы и многое другое. За эти шесть лет Вуд, как ни крути, стал ей дорогим человеком. Присцилла ценила его и его дружбу.              Она повернулась к Вуду. Лицо её выражало разочарование, которое она не стала скрывать от одноклассника.              — Ты перечеркнул нашу дружбу, как только позволил Пенелопе вылить на меня ведро словесной грязи. — С горечью ответила Присцилла. Ей было неприятно вспоминать, какими словами называла её Кристал. Оливер округлил глаза.              — Так ты поэтому перестала со мной разговаривать? Господи, Прис. — В голосе его слышались нотки облегчения. — Я места себе не находил. Всё не мог понять, почему ты так резко стала холодна.              Присцилла подняла брови вверх. Она не совсем понимала, что в этом может быть хорошего. Но Оливер радовался.              — Ты находишь это забавным? — Зло спросила Фаулер и, не дожидаясь ответа, собралась покинуть раздевалки. Оливер во время спохватился, кинув свою метлу на скамью, и не дал Присцилле сбежать, обгоняя её со спины и преграждая ей путь.              — Нет, прости. — Слегка взволновано сказал он. — Наверное, ты не дослушала до конца наш диалог с Пенелопой. Я заступился за тебя. Ей это не понравилось. И тогда нам пришлось расстаться. — Но Присцилла не верила ни единому слову одноклассника. Ей казалось, что он обманывал её, лишь бы снова заполучить доверие. Присцилла отвернула голову в сторону, несколько прядей волос упали ей на лицо. Следом она почувствовала лёгкое прикосновение к своим волосам. Оливер отодвинул их в сторону.              — Прис, я бы никогда и никому не позволил бы оскорбить своих друзей. А тем более тебя. — Присцилла зажмурилась. Тон, которым говорил Оливер, был слишком нежен и ласков. Но она не могла ничего ему дать взамен.              Присцилла сделала шаг назад, заправляя за ухо прядь волос и посмотрела на Оливера. Он стоял с тем же видом побитой собаки, но в глазах читалась надежда на примирение.              — Оливер. — Тихо вздохнула Присцилла. — Я не могу. Ты и я. Я… — Присцилла не знала, какие подобрать слова. Оливер был чудесным, но он был не для неё.              — Мне достаточно твоей дружбы, Присцилла. Помнишь? — Оливер поддержал подругу. Присцилла кивнула. Злость на него потихоньку начала испаряться. — Надеюсь, теперь мы всё прояснили? — Впервые за несколько недель Присцилла заметила искреннюю улыбку Оливера.              — Кое-что ещё осталось. — Ответила она. — Тренировка-то будет?              Это и стало началом их новой дружбы.              За февралём незаметно подобрался и март. Свой день рождения, который выпал в этом году на воскресенье, Присцилла предпочла не отмечать. Походы в Хогсмид строго настрого запрещались, а собирать ребят в гостиной Гриффиндора Фаулер не хотела. Приняв поздравления от сокурсников, выслушав негодование Амелии, Присцилла после завтрака забрала Афину из совятни и отправилась на опушку с противоположной стороны Запретного леса. О ней никто не знал, кроме Амелии и Седрика, которые и показали Присцилле место своего обычного уединения. Там стояла одинокая скамейка, благодаря которой можно было любоваться на вид Чёрного озера, открывавшийся снизу.              Набрав немного еды у Дрилаи, потому что обед гриффиндорка планировала пропустить, Присцилла, помимо Афины, взяла с собой книгу о фантастических тварях, чтобы скоротать время на свежем воздухе. Погода сегодня благословила Присциллу на одиночную прогулку: солнце светило ярко, заставляя последний снег сходить с земли, превращая его в талую воду.              Дойдя до опушки в сопровождении своей птицы, Присцилла села на скамью и просто вдохнула свежего воздуха, смотря как ветер нагоняет рябь на водную поверхность озера.              Она не думала, что встретит своё семнадцатилетие вот так: одна, если не считать Афины, летавшей где-то над опушкой, но чувствовала, что это правильно. Не смотря на свою любовь к этому празднику, на любовь к поздравлениям и посиделкам, в этом году Присцилла предпочла одиночное времяпрепровождение. Может на это повлиял запрет на выход в Хогсмид, а может на это повлиял профессор Снейп. Пожалуй, он сейчас был единственным человеком, с кем бы Присцилла хотела разделить свой праздник здесь, в стенах Хогвартса. Но не могла. Это бы вызвало слишком много вопросов, которые и так периодически возникали пока только у Амелии. Подруга стала замечать, что Присцилла много времени проводила в подземельях замка, и никак не могла поверить в то, что Фаулер усердно занималась зельеварением. Как-то с дуру она даже ляпнула Присцилле вопрос о её взаимоотношениях со Снейпом, но потом сама же отбросила эту бредовую мысль. Присцилла с ней спорить не стала. Ей хватало того, что Гермиона знала о её тайне.              Афина пролетела над её головой, коротко ухнув и скрылась в кронах деревьев Запретного леса. Присцилла открыла книгу на той странице, на которой остановилась ещё перед Рождеством, но внезапно внимание её привлекли щупальцы кальмара, выглядывающие из-под воды. Пока Присцилла наблюдала за волшебным кальмаром, лёгкий ветерок перевернул страницы книги, открывая взору главу про пятинога — опасного существа, любящего полакомиться людьми.              Кальмар скрылся из виду через несколько секунд, и Присцилла вернулась к чтению книги, ужасаясь той картинке пятинога, что была представлена на страничке.              Она провела на опушке по меньшей мере четыре часа. Солнце перевалило на вторую половину неба и приятно грело лицо волшебницы. Присцилле было хорошо, и она решила, что на пару часов ещё могла бы задержаться.              Вернулась в Хогвартс Присцилла ближе к пяти вечера. Она шла воодушевлённая, и казалось ничего не могло омрачить этот день. Но ей так только казалось.              — Присцилла, Господи, с тобой всё в порядке. — Откуда-то на первом этаже возникла Амелия и обеспокоено обняла подругу. Присцилла нахмурилась.              — Я же говорила тебе, где буду. — Напомнила она подруге их разговор за завтраком.              — Я помнила, — затараторила Амелия, — но буквально полчаса назад случилось новое нападение. Мы ещё не знаем, кто на этот раз стал жертвой. Макгонагалл сказала оставаться в гостиной, но я побежала на твои поиски. Я перепугалась, что это ты. — Она снова крепко обняла подругу. Присцилла чувствовала, как та дрожала от страха, который передался и Присцилле тоже. Ей стало не по себе от того, что они находились вдвоём в коридорах замка в вечернее время.              — Пойдём. Лучше сейчас не оставаться одним. — Сказала она, но Амелия не спешила идти. Она отлипла от подруги и теперь вместо страха смотрела на неё с любопытством.              — Тебя, кстати, после обеда Снейп искал.              Присцилла постаралась оставаться невозмутимой.              — Вот как? — Равнодушно спросила она. — И что он хотел?              Амелия ухмыльнулась.              — Цитирую: «Мисс Партер, куда исчезла Мисс Фаулер?». И знаешь, тоном это было сказано, таким… — Амелия помолчала подбирая слово. — Волнительным что ли. — Она прищурилась, смотря на реакцию своей подруги. Но Присцилла только лишь пожала плечами.              — Тебе показалось. — Ответила она. — Я просто брала у него одну книгу, и он просил вернуть её до сегодняшнего дня. Видимо, вспомнил о ней. — Поток лжи так и лился из уст Присциллы. Она ненавидела врать Амелии, но иного выхода у неё не было. Признаться перед ней в своих чувствах она не могла. Присцилла знала, что сказала бы Амелия. И не хотела этого слышать.              — Хм. — Только и ответила Партер, а потом схватила Присциллу за руку. — Пошли скорее отсюда. Мне жутко страшно.              Позже выяснилось, что жертвой нападения стала Пенелопа Кристал. Девушка по непонятным никому причинам оказалась на третьем этаже, где её обнаружил Филч, заметив, что дверь была приоткрыта.              Присцилле стало ещё больше не по себе от услышанного. Ведь Пенелопа тоже была полукровкой, что наводило на определённые мысли.              Её отвратительное настроение спасли волшебные лилии, которые лежали на её кровати, когда Присцилла и Амелия вернулись в спальню.              — Опять? — Воскликнула Амелия, увидев букет на кровати. — Кто его принёс? — Требовательно спросила она, поворачиваясь к Гермионе, сидящей за столом. Соседка отвлеклась от пергамента.              — Афина. Постучалась в окно. — Немного недовольно произнесла Гермиона, явно не обрадовавшаяся, что её отвлекли от занятия. Теперь Амелия повернулась к Присцилле, которая бережно держала букет в руках. Он всё ещё пах мятой.              — Но — кто? — Кажется, только Амелию беспокоил вопрос о тайном поклоннике, как окрестила его Партер, появляющимся раз в год.              — Какая разница? Они всё равно прекрасны. — Мечтательно произнесла Фаулер, вдыхая аромат лилий. Они действовали умиротворяюще, успокаивая расшатанные нервы из-за нападений в школе. Присцилла закрыла глаза. Главное, что она знала, кто прислал их.              За ужином между столами летала тревога. Директор никак не прокомментировал случившееся, но за столом преподавателей было тихо. Никто из них не переговаривался между собой, каждый уткнувшись в свои тарелки. Присцилла мельком глянула на Снейпа: он был мрачнее, чем обычно; и перевела взгляд на Локонса: тот сиял, что начищенный чайник и что-то перелистывал в книге, лежавшей на столе. Присцилла скривилась от одной только лишь улыбки преподавателя ЗОТИ и вернулась к трапезе.              После ужина все не спеша стали расходиться по гостиным, следуя за старостами факультетов. Присцилла покидала Большой зал в самом конце, что сыграло ей на руку: профессор Снейп уже поджидал её у выхода. Амелия затерялась с Седриком, а Оливер ушёл к Перси, чтобы поддержать того в ситуации с Пенелопой.              — Профессор, добрый вечер. — Присцилла приветливо улыбнулась одними губами. — Спасибо за цветы. — Настроение её было каким-то безмятежным. Виной всему стали лилии, которые Присцилла поставила рядом с кроватью. Снейп нахмурился.              — Не увлекайтесь ими, мисс Фаулер. — Сказал он, видя состояние студентки. — Они, конечно, прекрасны, но имеют свойство заставлять людей ходить вот в таком, слишком спокойном состоянии.              Присцилла кивнула, оглядывая Снейпа. Он снова был укутан в свою мантию, защищённый от этого мира.              — Идёмте. Сегодня Вы не в состоянии вести беседы. — Снейп подождал пока Присцилла развернулась к нему спиной, и они зашагали в сторону лестниц привычным маршрутом.              — Где Вы пропадали весь день? — Спустя какое-то время спросил Снейп. Волшебники завернули за угол. До лестниц оставался маленький коридор.              — Гуляла. — Уклончиво ответила Присцилла. Выдавать место Амелии и Седрика она не собиралась.              — Гулять одной сейчас небезопасно. — Строго проговорил профессор, отчитывая её за такое поведение. Присцилла фыркнула. Голова сильно затуманилась. Наверное, и правда не стоило нюхать лилии так долго.              — Зато очень помогает проветрить голову. — Пробормотала она. Мысли путались. Кажется, с ней кто-то поздоровался, но Присцилла не обратила внимание. Голова закружилась, и волшебница стала искать опору. Тут она почувствовала прикосновение к изгибу локтя. Её настойчиво куда-то вели. Из-за головокружения пришлось прикрыть глаза и слепо довериться ведущему её человеку. Она даже забыла, где находилась.              Несколько минут спустя сознание начало проясняться, а до слуха стало доноситься щебетание птиц. Под своей пятой точкой Фаулер ощутила жёсткую поверхность, в нос ударил свежий воздух, и Присцилла открыла глаза. Головокружение ушло, ясность ума вернулась.              Первое, что она увидела — было слегка обеспокоенное лицо профессора, который вглядывался в лицо самой Присциллы. Девушка ощутила прикосновение мужских пальцев к подбородку и так и застыла, боясь пошевелиться, но Снейп аккуратно повертел её лицо из стороны в сторону, наблюдая за реакциями, а затем отпустил и выпрямился. Присцилла подавила вздох разочарования, сама не понимая, на что надеялась.              — Мисс Фаулер. — Ворчливо обратился к ней профессор. — Вам нужно было знать, что лилии обладают свойством опьянять, если долго стоять рядом с ними, склонившись к бутонам.              Присцилла смутилась. Она огляделась по сторонам и поняла, что Снейп вывел её внутренний двор.              — Я не знала, — тихо проговорила она, пряча смущенный взгляд. Кожа на подбородке ещё ощущала недавнее прикосновение. Присцилле даже пришлось прикрыть глаза на секунду, чтобы отогнать наваждение. Она услышала вздох где-то сверху, а потом Снейп спросил:              — Идти можете? — Присцилла молча кивнула. — Тогда вставайте, я отведу Вас до гостиной.              Присцилле было очень жаль, что своим состоянием она сама себе обломала вечер с профессором.              ***              На новой учебной неделе у Гриффиндор стоял матч с Пуффендуем. За день до этого Присцилла копошилась в библиотеке, перерыв снова кучу книг в поисках хоть какой-нибудь подсказки для антидота для сыворотки правды. Она уже отчаялась, пока на следующий день, собираясь на матч, не взяла книгу о фантастических тварях. Открытая книга переплётом вверх была брошена на столе, и Присцилла подобрала её, чтобы аккуратно сложить к стопке учебников, как взгляд её привлёк рисунок большой змеи. «Василиск» — гласило название раздела. Присцилла змей не любила и собиралась закрыть книгу, как вдруг в голове что-то щёлкнуло.              Ведь змеи сами по себе являлись олицетворением зла, опасности, хитрости и лжи. А ложь являлась прямым противопоставлением правды. Змеиный яд мог бы служить антидотом для сыворотки правды. Эта мысль не давала Присцилле покоя, и она решила быстро пробежаться глазами про Василиска, в надежде, что найдёт что-то ещё. Но Василиск оказался необычной змеей. Чем больше она читала, тем больше расширялись её глаза.              «Этого. Не. Может. Быть» — Открытие, которое сделала Присцилла слегка шокировало её, и она, вырвав страницу из книги, не жалея об этом, помчалась вниз. Там её ждали Гарри и Оливер.              — Прис, давай поторапливайся. — Сказал Вуд.              — Идите без меня. — Находу сказала ему Фаулер, выглядела она очень встревоженной, и обратилась к Гарри. — Где Гермиона?              — Была в библиотеке. — Неуверенно сказал мальчик. Присцилла кивнула и кинув Оливеру, что догонит их, помчалась в сторону библиотеки. Мысли её вертелись вокруг того, что она узнала, но до конца не была уверена, что это правда. Но, если это правда, то школу точно пора закрывать.              Влетев в библиотеку, Присцилла обнаружила, что та абсолютно пуста.              — Гермиона? — Громко позвала она свою соседку, надеясь, что мадам Пинс уже ушла на стадион.              — Я здесь. — Раздался приглушённый голос в глубине читального зала, и Присцилла поспешила туда. Гермиона обнаружилась за одним из стеллажей, разглядывая ряд абсолютно одинаковых книг. Она обернулась на шаги Присциллы и была очень удивлена.              — Разве ты не должна быть уже на стадионе? — Задала ей вопрос Грейнджер, заметив, что Фаулер была встревожена. — Что-то случилось? — Голос её стал посерьёзнее.              — Вот. — Присцилла протянула ей вырванный листок. Гермиона с настороженностью взяла его и принялась вчитываться. По мере прочитанного лицо девочки приобретало осознание. Она подняла голову на Присциллу, в глазах застыл страх.              — Ты думаешь о том же, о чём и я? — Спросила Гермиона. Присцилла неуверенно кивнула, надеясь, что Грейнджер правильно поняла её мысль. — Вот это чудовище и обитает в тайной комнате? — Гермиона не могла поверить.              — Вспомни, кто является покровителем Слизерина. Не думаю, что Салазар, покидая Хогвартс, оставил там милого зверька. — Ответила ей Присцилла. — Вот, смотри, здесь сказано, что пауки обращаются в бегство, а взгляд… Взгляд Василиска убивает.              — Но, как такое существо может незаметно двигаться по школе?              Присцилла задумалась. И тут вспомнила, как в тот вечер, когда Гарри слышал чей-то голос, он бежал вдоль стенки, а Пенелопа оказалась на третьем этаже, где была комната…              — Трубы. — Ответила ей Присцилла. — Он ползает по трубам. На карте Хогвартса на третьем этаже я видела комнату, именуемую как «Трубы». Снейп сказал, что она заброшена. — Затараторила Присцилла. Гермиона задумалась.              — Тайная комната была открыта пятьдесят лет назад. — Сказала девочка. — Но тогда кто-то умер. — Она сделала паузу. — Почему сейчас все оцепенели. — Рассуждала Грейнджер, а потом на лице её отразилось понимание. — Отражение. Ну, конечно! — Воскликнула она, а потом воровато огляделась, прихлопнув рот.              — Мадам Пинс здесь нет. — Заверила её Фаулер, видя облегчение на лице Гермионы. — Отражение? — Следом переспросила она, возвращаясь к теме про тайную комнату. Грейнджер кивнула.              — Никто не видел глаза Василиска напрямую. Миссис Норис заметила его в отражении на полу, а Колин в фотокамеру, Джастин увидел его через сэра Николаса, который точно не мог умереть во второй раз. Пенелопа тоже увидела его в отражении, возможно через стёкла окон. Пойдём, — спохватилась Гермиона. — Нам нужно срочно найти Гарри и Рона. — Она смяла листок в кулак, и волшебницы повернулись к выходу из библиотеки, как вдруг услышали это.              Злостное шипение раздавалось по всей библиотеке. Оно окутывало с разных сторон, но девочки старались не вертеться, чтобы не наткнуться на взгляд Василиска. Присцилла судорожно пыталась собрать мысли в кучу, но не могла. Теперь, когда она знала, что взгляд змеи был смертоносным, страх окутал её со всех сторон. Она посмотрела на Гермиону, соседка вцепилась в рукав мантии Присциллы и дрожала. Присцилла поняла, что примет удар на себя, если придётся пожертвовать кем-то из них двоих. Ей тоже было страшно и за себя, и за юную волшебницу. Умирать не хотелось. Шипение стало ещё ближе, казалось, оно раздалось за углом одного из стеллажей. Бежать было некуда. И опасно. Присцилла подумала о профессоре Снейпе, о том, как он бы отреагировал, если бы сейчас Присцилла посмотрела бы на Василиска и… Фаулер помотала головой. Пока она была жива, думать о смерти совсем не хотелось.              В какой-то момент шипение раздалось совсем близко, и Гермиона резко оторвалась от Присциллы. Пройдя на два шага вперёд, она повернулась спиной к выходу, лицом к Фаулер, и Присцилла заметила, как Гермиона достала из-за спины небольшое красивое зеркало с серебряной оправой и короткой ручкой.              Она поставила зеркало на уровень со своим плечом и посмотрела на Присциллу.              — У меня есть одна идея. Зажмурь глаза быстро. — Свободной рукой Гермиона достала палочку.              Вдалеке Присцилла увидела длинный чешуйчатый хвост. Сердце забилось сильнее. Она зажмурила глаза, как ей велела Грейнджер. Шипение стало ближе.              — Петрификус Тоталус. — Произнесла заклинание Гермиона, и Присцилла ощутила сильную боль в груди, а потом перестала чувствовать всё тело и стала падать на пол. Последнее, что она услышала был крик Гермионы, а дальше — темнота.