Дотянуться до тебя

      Декабрь подкрался незаметно. Присцилла ахнула, когда в одно субботнее утро выглянула в окно. За ночь выпало столько снега, что даже все крыши башен Хогвартса были им покрыты.              — Чудесно, — недовольно пролепетала ей под ухом сонная Амелия, тоже заглядывая через плечо Присциллы в окно. — Седрик утопит меня в этом снегу. — Она зевнула и поплелась в ванную комнату.              Присцилла сочувствующе посмотрела ей вслед, а потом кинула взгляд на учебник зельеварения, который лежал на столе. И посочувствовала себе. Снейп обещал устроить ей экспресс-тест на все знания, полученные за почти семь лет обучения.              После завтрака она поспешила на факультатив. Присцилла шла туда поскорее, потому что за последние две недели они с профессором пересекались только на них, да на основных занятиях. Из-за завала у неё почти не осталось свободного времени, и она невольно вспоминала своих бывших соседок-семикурсниц, которые часами пропадали в читальном зале или же корпели над пергаментами, тяжело вздыхая, каждый раз, стоило кому-то завести разговор об учёбе. Теперь же она ощутила всю их тягость на себе.              После той ночи, проведённой на крыше астрономической башни, Присцилле показалось, что они с профессором стали ещё ближе. Между ними как будто установилась прочная духовная нить, которую Присцилла ощущала каждый раз, стоило ей взглянуть на профессора. Желания её в отношении него никуда не делись, но Присцилла строго-настрого запретила себе даже думать о них. Она всё также приходила по вечерам, когда у неё выдавались свободные минутки между учёбой и тренировками. Иногда волшебники выбирались за пределы замка, посещая Запретный лес (Присцилла всё равно дрожала каждый раз, стоило ей туда войти и старалась держаться ближе профессора) или берега Чёрного озера. В основном Присцилла помогала Снейпу собирать необходимые ингредиенты. Бывало, что они молчали, но в последнее время чаще стали говорить. Присцилла заметила, что профессор интересуется её мнением, стал спрашивать о её делах и успехах, а Присцилла рассказывала ему о том, что знала сама.              Она так сильно спешила, что зашла в класс зельеварения, не постучавшись, и увидела, что парта её пустовала. Она резко остановилась, смотря на профессора, который что-то торопливо бросал в небольшой ящик.              — Только не говорите мне, что факультатива не будет, — начала она как-то негодующе, ведь вчерашний вечер она потратила на повторение пройденного. Снейп слегка вздрогнул от неожиданности. Он настолько задумался, что не услышал чужих шагов. Обернувшись, он слегка дёрнул уголками губ, улыбаясь Присцилле.              — Будет. Только сегодня мы с Вами проведём его не здесь. — Он захлопнул ящик, поднял его за деревянную ручку и подошёл к Присцилле. — Пойдёмте, мисс Фаулер. — Он указал ей на выход, и Присцилла молча выполнила его просьбу.              Они вышли за пределы подземелий, на улицу, и Присцилла слегка поёжилась в своей тонкой мантии, но Снейп шёл быстро, и ей пришлось догонять его. Как только они почти поравнялись, студентка решилась спросить:              — Куда мы идём?              Снейп, идущий чуть впереди, не оборачиваясь, вполголоса ответил ей:              — В теплицы. — Коротко и предельно ясно. Присцилла задумалась, что ему могло понадобиться в теплицах, ведь в это время года почти все растения ушли в спячку для набирания сил перед новым урожаем.              Они вошли в небольшой коридор, откуда начинались длинные ряды теплиц, сокрытые за дверьми. Каждая теплица была закрыта на ключ, но вместо того, чтобы пройти в класс профессора Стебль, потому что только она являлась хранителем ключей, Снейп прямиком пошёл к теплице номер шесть, где ещё в прошлом году занималась Присцилла на уроках травологии. С этого учебного года мадам Стебль водила их в теплицы под номерами семь и восемь, и честное слово, Присцилла мечтала вернуться в теплицу номер один. Там, по крайней мере, не обитали ужасы, которые стремились тебя убить. Одни шмели-вампиры в теплице восемь чего стоили. Присцилла поёжилась, вспоминать этих тварей очень не хотелось и поэтому она поспешила за профессором.              Он подошёл к теплице и дёрнул дверь, но та, как и было ожидаемо, оказалась закрытой. Тогда Снейп, как-то напряжённо оглянувшись и посмотрев по сторонам, достал из недр своей мантии маленький серебряный ключ и вставил его в замочную скважину, медленно поворачивая его, чтобы замок щёлкнул как можно тише. Присцилла нахмурилась, а потом её осенила догадка:              — Вы, что, украли ключ? — Воскликнула она, и Снейп тут же сурово посмотрел на неё и прошипел:              — Может, Вы не будете орать на всю округу об этом, мисс Фаулер?              Дверь открылась, профессор схватил Присциллу за руку и быстро потянул её за собой. Как только они оказались внутри, он тут же отпустил руку студентки и сразу захлопнул дверь, от чего в теплице стал царить полумрак. Обойдя Присциллу, Снейп повернулся к ней с не совсем дружелюбным выражением лица.              — Мисс Фаулер, — сурово начал он диалог. — Я Вас взял с собой не для того, чтобы Вы сдали нас с потрохами. Ведите себя тише. — Он отвернулся от гриффиндорки и пошёл между рядами горшков, в которых стояли различные магические растения. Присцилла поджала губы, но ничего не ответила и молча пошла вслед за профессором. Они дошли до самого конца теплицы, останавливаясь возле небольшого клочка земли, где вальяжно расположило свои ветви, похожие на щупальца кальмара, растение под названием цапень. Присцилла узнала его по узловатым пням, из которых вились сухие ветки. В период созревания на них висели зелёные плоды, по размеру напоминающие грейпфрут, но сейчас ветки были пусты. Растение ушло в зимнюю спячку.              Присцилла помнила, как в том году профессор Стебль учила их добывать плоды, а затем получать из них сок, который был очень полезен во многих противоядиях. Но это растение было очень вредным. Оно не любило, когда его побегов касалась рука человека, и сразу же норовило напасть и захватить обидчика своими плетьми и даже попробовать задушить его. После жутких историй профессора Стебль, мало кто из шестикурсников захотел притронуться к нему.              От мыслей о цапнях Присциллу отвлёк щелчок и она посмотрела в сторону профессора как раз в тот момент, когда он доставал из своего саквояжа (почему-то ящик у Присциллы ассоциировался именно с этим словом) драконьи перчатки болотного цвета. Он натянул их на свои руки, а затем вытащил из ящика маленькую коробку и протянул её в сторону Присциллы.              — Держите коробку, потом подадите, как я соберу достаточное количество плодов.              Присцилла вздёрнула одну бровь, принимая коробку из мужских рук, но не удержалась от комментария:              — Профессор, если Вы не заметили, то плодов-то нет. — Ей казалось, что она сумничала, указав на ошибку, но Снейп не был тем человеком, который ошибался в таких делах.              — По-вашему, я бы пришёл сюда просто так? — Он тоже приподнял бровь в ожидании ответа. Присцилла поняла, что попала впросак своими фразочками. — Вон там, — он указал рукой в дальний угол. — Под старыми растениями имеется новый урожай, который ещё даёт плоды.              Присцилла хотела спросить, почему профессор просто не попросит их у мадам Стебль, но не успела: Снейп уже пошёл по краю, в тот самый угол, куда показывал ранее. Присцилла вздохнула и пошла за ним, стараясь идти как можно ближе к столам с горшками, не касаясь вьющихся веток. Снейп тоже шёл аккуратно, но Присцилле показалось, что беспокоился он не за ветки, а за свою мантию, которая цеплялась за них.              — Мисс Фаулер, — недовольно проворчал он, когда достиг своей цели, а Присцилла отставала от него на половину пути. — Вы должны знать, что в спячке цапни не опасны.              Присцилла замерла, как вкопанная. И как она могла забыть об этом? Теперь она стала посмелее и зашагала пободрее, в считанные секунды оказываясь рядом с профессором, но подальше от веток молодого цапня. Они были ещё не сухими, коричневая корка блестела, а зелёные плоды сочились соком.              Снейп прошёл немного вперёд и наклонился, чтобы сорвать плод. Как только он прикоснулся к нему, одна из веток тут же обхватила его руку, выпуская шипы. Но из-за плотных перчаток мужчина даже не почувствовал его прикосновение.              Присцилла наблюдала за тем, как Снейп быстро срывал плоды, пока ветка пыталась оторвать ему руку, и даже ни разу не поморщился, когда раз за разом цапень выпускал свои коготки.              Он разогнулся и повернулся к Присцилле, которая мигом протянула коробку. Она старалась не касаться ногами растения, потому что на ней не было никакой защиты, а угодить в колючие ветки не очень-то и хотелось. Снейп скинул все сорванные плоды, которых оказалось не меньше десятка, а потом аккуратно переступил между ветвями цапеня и поравнялся с Присциллой. Он отвлёкся, чтобы снять перчатки в тот момент, когда Присцилла услышала тихие шаги и звук открывающейся двери. Она повернулась к профессору, чтобы сказать ему о том, что кто-то пришёл в теплицу, но по его напряжённому взгляду поняла, что он уже тоже услышал.              — Быстро туда, — он указал в сторону столов, и Присцилла прошмыгнула за них, пригнувшись к земле. Поставив коробочку рядом с собой, она тихо села на холодную землю и молилась, чтобы их не поймали. Она даже не представляла, как будет оправдываться профессор, если это случится. Господи, они воровали среди белого дня. Стыд и позор. И как Присцилла оказалась втянута в это?              Снейп бесшумно опустился рядом, своим бедром касаясь бедра студентки, и Присцилла постаралась дышать ровно.              Они услышали чужие грузные шаги.              — Кто здесь? — Голос профессора Стебль раздался в тишине. Присцилла затаила дыхание. Судя по звукам, Помона шла до участка с цапнями. — Видимо, показалось, — пробурчала себе под нос женщина и пошла обратно.              Как только дверь щелкнула, а в замочной скважине повернулся ключ, закрывая её, Снейп быстро вскочил на ноги и на удивление Присциллы протянул ей руку. Присцилла посмотрела на профессора снизу вверх и вложила свою ладонь в ладонь профессора. Руки его по обычаю были холодны. Он сжал руку Фаулер и слегка потянул девушку на себя. Присцилла оторвалась от земли и вмиг оказалась рядом с профессором, но почти сразу же отступила на один шаг назад. Этот полумрак, их прятки, рука в руке… Плохо влияли на Присциллу. Снова просыпались ненужные желания.              Профессор покрутился вокруг себя, и только сейчас Присцилла заметила, что ящик с коробкой и перчатками лежали брошенными прямо возле цапеней. И, если бы профессор Стебль, пригляделась повнимательней, то они были бы обнаружены. Она даже думать не хотела, что за этим бы последовало.              Пока Присцилла размышляла о несостоявшейся участи, Снейп быстро собрал все вещи в ящик и снова достал ключ.              — Идёмте, мисс Фаулер, — бросил он студентке, не смотря в её сторону. — Иначе в следующий раз нам так не повезёт.              Присцилла кивнула ему, молясь, чтобы на выходе они не попались профессору Стебль. Она ощущала себя нашкодившей школьницей, которая нарушала правила направо и налево. И даже то, что с ней был профессор, который сам же и привёл её сюда, не придавало ей уверенности. Она всё равно чувствовала себя сконфуженно.              Они стремительно преодолели путь до дверей. Профессор вставил ключ в замочную скважину и… И у него даже не удалось сделать поворот. Ключ прочно встал в замок и не давал ворочать его в разные стороны.              — Чёрт. — Профессор выругался и сосредоточенно смотрел на дверь, как будто хотел, чтобы она отворилась только от одного его взгляда.              — Что? — Озабочено спросила Присцилла. Она видела, как профессор поджал губы и вынул ключ из замка, пряча его в карманах своих брюк. — Нас здесь, что, заперли? — Оторопела Присцилла.              — Похоже на то, — задумчиво ответил ей профессор. Глаза студентки округлись.              — И что? Что теперь делать? — Присцилла слегка запаниковала. Она, почти что, совершеннолетняя волшебница из выпускного класса, неплохой игрок в квиддич, вежливая с друзьями и профессорами, усердная в учёбе, попадётся на краже цапней. Что о ней подумает профессор Стебль и профессор Макгонагалл? А что подумают о профессоре Снейпе?              — Может, заклинание, открывающее дверь? — Спросила Присцилла. Снейп хмуро посмотрел на студентку.              — Для начала успокоиться, мисс Фаулер. — Он вздохнул и снова показал ключ Присцилле. — Профессор Стебль не просто так запирает двери. Это волшебные ключи. И только ими можно их открыть. Никакие заклинания здесь не помогут. Проблема в том, что с обратной стороны двери мой дубликат не действует.              Лучше от его слов не стало. Присцилла обеспокоено посмотрела вокруг себя, но на метры растянулись лишь столы с растениями. Никакого другого выхода в теплице не было.              — Но мы же не можем сидеть здесь и ждать пока профессор снова вернётся. — Волнение в её голосе можно было пощупать рукой.              — Не можем. — В подтверждение слов Присциллы профессор кивнул ей. Он был слишком спокоен, даже как-то весел, что удивляло Присциллу. — Мисс Фаулер, — он слегка наклонил голову вбок, разглядывая девушку напротив. — Вы, видимо, никогда никуда не врывались.              Присцилла скрестила руки на груди. Ей не нравилось её положение.              — Зато у Вас большой опыт. — Паника сменилась негодованием. Они застряли тут, а у профессора хватало времени на потехи.              — Ну, — Снейп усмехнулся, — имелось пару случаев.              Присцилла открыла рот. Нет, он точно над ней издевался.              — Профессор… — начала было она, но мужчина её перебил.              — Успокойтесь, мисс Фаулер. Есть здесь один выход. Надеюсь, его не закрыли, — последнюю фразу он пробормотал себе под нос, но Присцилла всё равно её услышала. — Идите за мной.              Снейп пошёл по правую сторону и подошёл к одному из нижних окон. Присцилла прошла за ним, оставаясь на расстоянии. Она наблюдала за тем, как Снейп, слегка наклонившись, что-то делал со створками на небольшом окне, а затем приподнял его вверх. Оно осталось в таком положении благодаря вертикальным креплениям по бокам. Обернувшись к Присцилле, Снейп ухмыльнулся.              — Видите, мисс Фаулер, — бесстрастно произнёс он, — в таких ситуациях главное оставаться хладнокровным.              Присцилла скривилась. Она бы никогда не оказалась в такой ситуации, если бы не профессор. А потом до неё дошло и то, что им нужно выбраться из теплицы через это окно. Присцилла глянула на себя: она ведь была в школьной форме. И это был не самый подобающий вид для того, чтобы перелазить через маленькие окошки.              Но профессор Снейп похоже так не считал. Он уже стянул с себя свою мантию, оставаясь в брюках и сюртуке, и свернул её в несколько слоев, а затем просто швырнул вещь в открытое окно. За мантией последовал и ящик, но с ним профессор обошёлся более аккуратно.              Затем он просунул одну ногу в коридор, другой упёрся в землю со стороны теплицы, и нагнулся всем корпусом, опуская голову, как можно ниже. Через секунду его тело полностью исчезло из теплицы, и Присцилла подошла ближе, заглядывая в окно. Профессор стоял в коридоре и быстро оглядел его стороны, а потом повернулся к Присцилле.              — Если Вы поторопитесь, мисс Фаулер, то у нас получится уйти незамеченными, — слегка раздражённо сказал он. Присцилла хотела возмутиться его тону, ведь это по его вине они оказались в такой ситуации, но времени на препинания у неё не было.              Она тоже отстегнула свою мантию и бросила её прямо на каменный пол, рядом с мантией Снейпа, оставаясь в одной блузке и юбке. Она проделала те же манипуляции, что и профессор, и через несколько секунд стояла рядом с ним.              Они оба натягивали свои мантии так быстро, как будто только что переспали и теперь впопыхах собирались скрыться с места преступления. Присцилла подумала об этом, потому что часто видела картины в кино, когда главные герои, после проведённых часов в постели, вдруг неожиданно срывались по какой-то причине и начинали судорожно натягивать на себя одежду. Странные ассоциации пришли ей в голову, и она постаралась прогнать их прочь.              Профессор снова огляделся по сторонам и прислушался, но вокруг стояла могильная тишина. Он кивнул сам себе, а потом сказал Присцилле, что им пора возвращаться.              Они быстро пересекли двор и оказались в том же коридоре, из которого пришли ранее. И тут Присцилла соизволила задать вопрос, уже давно осевший у неё на кончике языка.              — Вы, что, не могли просто попросить их у мадам Стебль? — Укоризненный голос Присциллы раздался по пустому коридору.              Снейп толкнул дверь, ведущую в Подземелье и пропустил Присциллу вперёд. Как только они оказались возле кабинета зельеварения, профессор повернулся к студентке.              — А Вы решили, что я сразу пошёл на воровство? — Парировал Снейп. — Право, мисс Фаулер, я думал, что Ваше мнение обо мне было лучше. — Несмотря на его слова, тон голоса был довольно весёлым. Присцилла не видела в этом ничего забавного. Она только что стала соучастницей преступления. Заметив, что она хмура, Снейп решил объяснить ей свои действия.              — Это, — он показал на ящик, — один из важных ингредиентов для волчьего противоядия, если Вы помните это, мисс Фаулер. — Он сделал многозначительную паузу, смотря волшебнице прямо в глаза. — Профессор Стебль очень дорожит новым урожаем и отказала мне в предоставлении нескольких плодов. Без них у профессора Люпина могут быть проблемы.              После этого Присцилла изменилась в лице. Теперь вместо хмурости она была поражена. Профессор Снейп рисковал доверием своей коллеги, чтобы выручить Римуса. И как его можно называть отвратительным?              — Спасибо Вам за помощь. — Снейп веселился, наблюдая, как Присцилла была растеряна от собственных эмоций. — Можете быть свободны, мисс Фаулер. — Снейп положил ладонь на ручку двери и уже хотел было открыть её, как Присцилла подала голос.              — Но, как же моё тестирование? — Она продолжала растерянно смотреть на профессора, пытаясь собрать мысли воедино.              — Хватит с Вас на сегодня стресса. Хорошего Вам дня. — Снейп открыл дверь и зашёл в класс. Присцилла смотрела, как дверь медленно закрывалась, пока не скрыла помещение полностью. Она не пошла вслед за профессором. Он был прав: на сегодня ей хватит приключений.              ***              — Ты какая-то слишком задумчивая, — проговорила Гермиона, отпивая сливочного пива. Присцилла отвлеклась от созерцания своего пустого бокала и посмотрела на подругу. Гермиона сидела в смешной шапке со свисающими тоненькими ушками, лицо её слегка раскраснелось от хмельного напитка.              Рядом с ней сидел Рон, увлекшийся чтением статьи про Министерство магии и поеданием жареных помидоров. Он не обращал на своих соседок по столу никакого внимания.              — Вам ещё что-нибудь принести? — Мадам Розмерта появилась возле их столика так неожиданно, что Присцилла слегка вздрогнула от её резкого голоса. Рон поднял голову и приветливо улыбнулся женщине.              — Ещё немного жареных помидоров, пожалуйста, — ответил ей Рон, продолжая глазеть на Розмерту. Хозяйка паба кивнула ему и пошла к следующему столику.              — Мы же собирались к Визжащей хижине. — Возмущённо проговорила Гермиона, толкая Рона в плечо. — Сколько можно есть.              Рон что-то промычал ей нечленораздельно, прячась за своей газетой. Гермиона закатила глаза и вернулась к разговору с Присциллой.              — Так, что с тобой?              Присцилла скосила глаза на Рона и покачала головой, показывая, что обсуждать своё настроение при нём не намерена. Гермиона её поняла и больше с вопросами не лезла.              Присцилла огляделась. В снежную погоду в пабе «Три метлы» собралось много людей. В основном, конечно, это были студенты Хогвартса, которые отогревались после длительной прогулки по Хогсмиду.              Присцилла присоединилась к ребятам сразу, как только вернулась в башню после своего так называемого факультатива. Амелия убежала к Седрику, а Оливер отказался посещать Хогсмид в эти выходные, ссылаясь на занятость по учёбе. Присцилла даже удивилась этому, потому что у Оливера на первом месте всегда стоял квиддич, но вслух ему ничего не сказала. Поэтому ей оставалось пойти с Роном и Гермионой, которая любезно пригласила свою соседку в их компанию.              — Жаль Гарри с нами нет. — Как-то печально произнесла Гермиона. Присцилле тоже было жаль мальчика. Вдвойне было жаль. Ведь Сириус, не будь он беглым преступником, мог бы стать для своего крестника самым родным человеком.              Через пятнадцать минут, не позволив Рону заказать ещё одну порцию помидор, Гермиона вытолкала его из паба. Присцилла шла следом за ними до Визжащей хижины, слушая всю дорогу препирания этих двоих. Невольно она задумалась, что из них вышла бы забавная пара.              Они остановились в нескольких километрах от деревянной постройки, которая возвышалась над заснеженными полями. Присцилла отошла в сторону, ближе к деревьям, заметив на низкой ветке маленькую белку.              Пока Рон и Гермиона обсуждали Визжащую хижину, Присцилла достала из кармана мантии корм, который остался у неё от Афины и протянула руку к животному. Белочка принюхалась и взяла одно зёрнышко корма, осторожно осмотрев его, а потом положила к себе в рот. Очевидно вкусность ей понравилась и поняв, что Присцилла не желала ей зла, белка стала по очереди хватать крупинки и закидывать их к себе в рот. Когда на ладони оставалось совсем немного, их идиллия была прервана презрительным возгласом.              — Так, так, смотрите кто здесь. — Присцилла обернулась на движение позади себя и увидела Малфоя в сопровождении своих друзей-телохранителей. — Выбираете дом своей мечты? По-моему, в твоём доме, Уизли, одной комнаты хватит на всех. — Громкий противный смех разнёсся по поляне, и белочка от страха прыгнула на ветку выше, так и не доев корм.              — Заткнись, Малфой. — Рон сделал шаг вперёд.              — Да, как ты разговариваешь с избранными. — Драко надменно задрал голову. — Надо проучить этого грубияна.              Присцилла отряхнула руку, последние остатки корма упали глубоко под снег, и тоже пошла к ребятам, привлекая к себе внимание. До этого Малфой её не видел.              — О, тройничок. Для тебя у Уизли тоже найдётся место. — Он засмеялся, но Присцилла видела в его глазах крупинку страха. Он даже сделал шаг назад, прячась за Гойла. С тех пор, как в прошлом году Присцилла позволила себе вольность и ударила Драко Малфоя, он больше её не трогал. В коридорах обходил её стороной, не цеплял, как других студентов Гриффиндора, и делал вид, как будто её вообще не существовало. Присцилла была уверена, что к этому руку приложил профессор Снейп, но никогда не спрашивала у него об этом напрямую.              Сейчас же он дерзил ей, потому что был в окружении своих друзей-годзилл, но Присцилла старалась держать себя в руках. Она помнила те чувства, которые испытывала после того, как ударила Драко. И не хотела окунаться в них снова.              Но выбирать между тем, чтобы отступить или тем, чтобы дать сдачи Присцилле не пришлось: внезапно откуда-то из глубины чащи прилетел крупный снежок и попал прямо в меховую кепку Малфоя, скидывая её с головы. Следом прилетели ещё два снежка, точно попав в лица Крэббу и Гойлу.              Не понимая, в чём дело, слизеринцы начали суетиться, оборачиваясь вокруг. Вдруг с Гойла кто-то стянул штаны, открывая всему миру его жёлтые трусы-семейники. Присцилла прикрыла рот рукой от еле сдерживаемого смеха, пока некто тащил Малфоя за ноги на территорию Визжащей хижины.              Оставив пищащего Драко там, невидимка вернулся к Гойлу, который пытался натянуть штаны и толкнул его под зад так сильно, что тот упал лицом и голыми коленями прямо в снег. Крэббу тоже досталось: его с силой раскрутили вокруг своей оси и толкнули в сугроб.              Присцилла громко смеялась с того, как эти трое удирали, даже не оглядываясь, решив, что их побеспокоили приведения. Лицо Драко, пронизанное полным страхом, Присцилла теперь запомнит надолго.              — Гарри, выходи, — прокричала посмеивающаяся Грейнджер, и Поттер скинул свою мантию-невидимку, оказываясь между Роном и Геомионой. Он тоже широко улыбался.              Присцилла знала о том, что у Гарри есть такая чудо-мантия ещё со времён его первого курса, когда эта троица убежала спасать философский камень. Присцилла после всего спрашивала у них, как им удалось пройти незамеченными, и Гарри, который отчего-то доверял старшекурснице, рассказал ей тайну о мантии-невидимке, принадлежавший когда-то его отцу. В этот же день он взял обещание с Присциллы, что она никому не расскажет о вещи, которую имел Гарри. Присцилла дала своё слово и по сей день хранила эту тайну. И поневоле у волшебницы возникла мысль, что в последние годы на неё свалилось слишком много секретов.              Они возвращались обратно в Хогсмид. Гарри показывал ребятам карту, которую отдали ему близнецы. Присцилла особо не вслушивалась в их разговор, думая о своих проблемах. О том, что близилось Рождество, которое она планировала провести снова здесь. К тому же, оно было последним для неё в Хогвартсе в качестве студентки. Отсюда вытекала и следующая проблема: через полгода она закончит своё обучение в школе, сдаст ЖАБА, узнает результаты и попрощается со своими одноклассниками, друзьями и преподавательским составом. А, если быть точнее, то с преподавателем зельеварения.              Присцилла понимала, что у них были до ужаса странные взаимоотношения, которые точно выходили за рамки преподаватель — студент. Но присвоить им какой-то статус Присцилла не решалась. Они были в каком-то подвешенном состоянии. И больше всего её волновало то, что она не хотела покидать Хогвартс. Не хотела покидать Северуса Снейпа. Ей казалось, что как только она сядет в Хогвартс-экспресс и покинет стены школы, между ними всё закончится. Снейп вряд ли будет писать ей письма и вряд ли навестит её в Лондоне. Наверное, он просто забудет… После этой мысли Присцилле стало как-то не по себе. Неужели всё, что случилось между ними за эти годы можно будет просто вычеркнуть? Присцилла была к такому не готова.              — Смотрите, мадам Розмерта, — ехидный голос Гермионы прорвался в мысли Присциллы. Она посмотрела на то, как женщина что-то прибивала на деревянный столб, стоявший возле входа в паб. — Рон влюблён в неё.              — Неправда. — Слишком буйно отреагировал Уизли, но в следующее мгновение их спор утих, потому что студенты увидели прибывшего министра магии — Корнелиуса Фаджа.              — Хагрид, — весело поприветствовал лесничего Фадж, спустившись со ступеней больших саней, в которых приехал. Сам Хагрид ровнял сани на более выгодное положение, подальше от сугробов. По тропинке к ним шла профессор Макгонагалл.       — Профессор Макгонагалл, — Фадж махнул ей рукой и с таким же тоном выразил радость от встречи, а потом обратился к Розмерте. — Розмерта, дорогая. — Он чуть ли не обнял женщину, добродушно ей улыбаясь. — Дела идут хорошо?              — Что это он здесь делает? — Шепнул Рон Гарри, но у того не было ответа на его вопрос. Присцилла видела, как мадам Розмерта, чуть ли не размахивая молотком во все стороны, с не очень-то довольным выражением лица подошла к министру.              — Они шли бы хорошо, если бы Министерство не насылало на мой паб дементоров каждый вечер. Вы мне всех клиентов распугали. — Негодовала Розмерта. Корнелиус поджал губы.              — Они ищут сбежавшего Сириуса Блэка. Вы же понимаете…              — В моей гостинице наверху он не останавливался, знаете ли, — иронично сказала Розмерта, отвернулась от магов, вернувшись к двери паба, и ударила по деревянной стойке ещё раз. — Сириус Блэк в Хогсмиде, — всё тем же тоном говорила Розмерта. — Что, вообще, привело его сюда?              — Гарри Поттер. — Ответила ей профессор Макгонагалл. Розмерта перестала стучать и повернула голову в сторону волшебников.              — Гарри Поттер? — Громче, чем следовало переспросила она, привлекая внимание нескольких прохожих.              — Тише, тише. — Шикнула на неё Минерва. — Это не уличный разговор.              Все трое пошли в паб, а Присцилла заметила отсутствие Поттера.              — Гарри? — Рон обернулся, но мальчишки уже и след простыл. И только углубления от его подошв в снегу говорили о том, что он направился прямиком в паб под мантией-невидимкой. Присцилла поджала губы, понимая, что Гарри мог узнать.              Гермиона и Рон было кинулись за ним, но Фаулер остановила их:              — Стойте. — Ей казалось, что Гарри в этот момент должен быть один. — Подождём его там. — Она указала на заснеженную лавку перед пабом и все трое двинулись туда и стали ждать.              Через какое-то время Гермиона заметила новые следы на снегу, которые быстро появлялись по мере ходьбы. Хозяина этих следов не было видно, а это означало только одно: они принадлежали Гарри. Судя по их частоте, Поттер куда-то убегал.              Гермиона, Рон и Присцилла вскочили с лавки и пошли по направлению, оставленному Гарри. Они шли минут пять, пока не вышли на поляну, покрытую толстым слоем снега. Следы обрывались здесь, оставшаяся часть уже была заметена падающим снегом. Гермиона огляделась, но Гарри нигде не было видно.              Послышался тихий всхлип, за ним ещё один и ещё. Кто-то горько плакал. Снова оглядевшись, Гермиона приметила валун средних размеров, на котором небольшой клочок снега был сметён. Она молчаливо указала рукой в ту сторону, и Присцилла кивнула ей, но не двинулась с места. Как и Рон. Гермиона сама, осторожно крадучись, подошла к камню, опустилась на колени и протянула руку в пустоту.              Нащупав невидимую ткань, она ухватила её края и сдёрнула мантию, открывая Гарри. Лицо мальчика было заплаканным, он всхлипывал. Присцилла закусила губу. Его реакция говорила ей о многом…              — Что произошло? — Встревожено спросила Гермиона.              — Близкий друг. — В голосе Гарри Присцилла слышала горечь и отчаяние. — Он предал их. Он их предал. — Выкрикнул он, смотря на своих друзей. По лицу его текли слёзы. — Когда-нибудь он найдёт меня. И тогда я буду готов. И тогда я убью его. — Лицо Гарри исказилось злостью и болью.              Присцилла сделала незаметный шаг вперёд и открыла рот, но сказать ничего не смогла. Она была связана обещанием своей матери и Римусу, что ничего не расскажет Гарри. Но смотреть на мальчика было невыносимо. Ведь он не знал всей правды. Сириус никогда бы… Присцилла понимала, что Гарри бы и слушать её не стал, а если бы узнал о родстве, то неизвестно, как мозг воспринял бы эту информацию. Но Присцилле так хотелось оправдать Сириуса в глазах его же крестника. Ведь Присцилла знала его. Но внутренний голос настойчиво просил молчать.              И эта тайна камнем висела на её шее.