Дотянуться до тебя

      Присцилла прошла к своему рабочему столу мелкими шажочками, стараясь не свалить коробки, которые были наставлены друг на друга. Она выдохнула только тогда, когда пятая точка оказалась на стуле.              На столе её тоже стояло несколько коробов, и Присцилла не удержалась от того, чтобы заглянуть внутрь. Руки подняли вверх картонную крышку, и в глазах её появилось неподдельное восхищение. На дне короба лежали рубины. Огромные драгоценные камни были похожи на пылающие угли. Присцилла помнила, что говорила покойная бабушка Джейн Фаулер, которая работала ювелиром и кое-что смыслила в драгоценностях, о рубинах:              «Рубины, дорогая моя, являются талисманом любви, процветания и защиты. Люди верят, что эти камни притягивают своему владельцу счастье, богатство и оберегают от соблазнов».              Но перед Присциллой сейчас были не талисманы и не обереги. Как волшебница и зельевар, мисс Фаулер видела в этих рубинах нечто большее. Драгоценный камень был тем самым, оставшимся ингредиентом, которого не хватало Присцилле для изготовления зелья от смертоносного проклятия. Так как рубины очень ценились гоблинами и были недоступны в свободной продаже, Присцилла понимала, что достать столь ценную вещь ей будет трудно, но фортуна встала на её сторону. И теперь Присцилла могла себе позволить поэкспериментировать.              Несмотря на опасения молодой волшебницы, Вивиан не держала их до самого позднего вечера. Сроки не поджимали, а потому начальница отпустила своих подчинённых по домам своевременно.              Присцилла вышла из телефонной будки, кутаясь в свой тулуп. К вечеру стало прохладнее. Она подумала о том, что давно не навещала своих родителей. Ведь теперь мистер и миссис Фаулеры были предоставлены сами себе. Присцилла жила в личной квартире, а Табита после свадьбы переехала к Оливеру в небольшой посёлок Дувр, где у него была своя отдельная жилплощадь. Раньше, по рассказам Вуда, в Дувре жили маглы, но постепенно деревня вымерла, и волшебники, выкупив все поместья у простецов, поселились на их земле. Оливеру было проще оттуда добираться на стадион, где тренировалась его сборная, а Табита всё равно ещё не закончила обучение в Шармбатоне. Ей оставался последний год, после чего она собиралась окончательно вернуться в Англию. О будущей работе они не разговаривали, но Табита подумывала пойти ликвидатором заклятий в банк Гринготтс. Присцилла изумлялась выбору сестры, ведь ликвидатор заклятий — сложная профессия, требующая определённых навыков. Хоть Табита и сдала СОВ на высший балл по нумерологии, древним рунам и ряду других предметов, Присцилла никак не могла сопоставить характер своей сестрёнки с той серьёзностью, которая требовалась для выбранного ею дела. Но она ни в коем случае не препятствовала и не насмехалась над решением младшей сестры.              Через полчаса Присцилла была возле дома своих родителей. Ноги её слегка устали от долгой ходьбы, но это была приятная усталость. Она прошлась по берегу Темзы, наблюдая за тем, как люди переставали спешить, стоило им попасть на дорожку парка, которая шла вдоль реки. Время здесь как будто замедлялось: парочки шли неторопливо, влюблённо переглядываясь друг с другом; детишки заливисто смеялись и тянули за руки своих родителей; вечерние бегуны притормаживали свой бег, обращая внимание на огни моста вдалеке, даже домашние собаки переставали лаять, как только попадали на эту чудесную тропу. Присцилла смотрела на беззаботных людей, которые даже и не подозревали, что в волшебном мире началась вторая магическая война.              Но мысли о войне она отогнала, подумав о том, что хотела бы идти за руку с Северусом и говорить о чём-нибудь, совсем не важно о чём. Но вряд ли преподаватель зельеварения захотел бы разделить с ней этот вечерний досуг в скоплении маглов. Присцилла вздохнула. Жизнь продолжала идти своим чередом.              Она позвонила в дверь, хотя могла открыть её своим ключом, но ей почему-то хотелось, чтобы её встретили. Через несколько секунд дверь открылась и на пороге показался отец Присциллы — Дэвид Фаулер.              Его серо-голубые глаза, доставшиеся старшей дочери, смотрели на неё с теплотой и отцовской любовью. Тёмные волосы снова отросли и теперь смешно вились на макушке, зато бородка в стиле эспаньолки, которую Дэвид решил себе отрастить в последние годы, когда перестал гладко выбриваться, была тщательна подстрижена и не торчала в разные стороны: уж за этим мистер Фаулер следил пристально.              — О, радость моя, — Дэвид открыл шире дверь и втянул Присциллу в дом, тут же заключив старшую дочь в объятья. Он был высоким мужчиной, почти таким же, как и профессор Снейп. Мама Присциллы всегда казалась рядом с ним Дюймовочкой, а сама Присцилла по росту была средним звеном: ни полуросликом, но и не великаном.              Молодая волшебница тоже крепко его обняла, поцеловала в шершавую щёку и заметила, как что-то сверкнуло на запястье.              — Новые часы? — Спросила она, пока накидывала тулуп на крючок вешалки и мельком заметила знакомую мантию. Она сняла сапоги, и отец ей ответил:              — Подарок от новых партнёров. Теперь я открою ещё один магазин в Гонконге. И идут переговоры на счёт Макао.              Присцилла искренне обрадовалась за отца. Дела шли в гору, его часы безумно нравились потребителям по всему миру.              — Это очень здорово. — Сказала она. — У нас гости?              Дэвид улыбнулся одними губами.              — От тебя ничего не скроешь. Идём. — Он кивнул ей головой в сторону кухни, и Присцилла пошла вслед за отцом. — Дорогая, посмотри, кто нас решил навестить.              Как только она переступила порог кухни, то тут же наткнулась на взгляд Эйлин, а потом перевела свои глаза на Римуса.              — Римус. — Присцилла театрально воскликнула. — Как давно мы не виделись. — Она широко улыбнулась. — Привет, мам. — Волшебница подошла к Эйлин и чмокнула и её в щёку, а потом подарила такой же поцелуй Люпину. Она надеялась, что выглядела естественно. Потому что мама ни в коем случае не должна была узнать о том, что её дочурка стала членом Ордена Феникса.              — Ты будешь чай? — Спросила миссис Фаулер и, не дождавшись ответа, встала со своего места, принявшись готовить порцию свежего чая. Присцилла не стала даже ей отвечать. — Может ты голодна? — Она обернулась к дочери через плечо. Присцилла отрицательно помотала головой. Она перекусила хот-догом на набережной. Дэвид сел напротив Римуса и принялся есть макароны с большим свиным стейком.              — Как поживаешь? — Спросила Присцилла у Римуса. Им нужно было поддержать легенду того, что они не виделись очень долгое время. Люпин отпил из своей чашки, прочистил горло и ответил:              — Не так плохо, как бывало.              Перед Присциллой возникла её жёлтая кружка, из которой исходил приятный аромат. Она обхватила её ладонями, согревая их.              — Как твои дела на работе? — Вдруг спросил отец. Он просматривал газету, углубившись в колонку спортивных новостей. — В этом вашем Министерстве магии. — Он усмехнулся. — Где ты говорила оно, под землёй?              Присцилла слабо улыбнулась. Его не удивляло метро, но зато он изумлялся тому, что целое Министерство расположилось под землёй. И, вообще, он многому поражался в их магическом мире.              Однажды Присцилла спрашивала у мамы, где они познакомились с отцом. Эйлин рассказывала ей, что забежала в одну из магловских кофеен в Лутоне, тогда она ещё жила в доме своих родителей, прячась от ливня. Она насквозь промокла и пыталась согреться за одним из столиков за чашкой капучино. И её одиночество было нарушено, когда отец сел напротив. Из-за того, что кафе было забито до отказа, свободных мест не было совсем. Маме было, в общем-то, всё равно. В тот день она была озабочена тем, чтобы сказать бабуле, что не хотела бы выходить замуж за своего одноклассника только потому, что Флегус поддерживал хорошие отношения с его семьёй. Отец Присциллы тоже не обратил бы внимание на свою временную спутницу, если бы не часы на её руке. Они предназначались для того, чтобы показывать время, ничего магического в них не было, но сам внешний вид часов привлёк внимание отца, который в то время уже владел одним магазином. Часы миссис Фаулер, на тот момент она была ещё мисс Макмиллан, имели завитушку посередине циферблата с одной стрелкой, которая двигалась посолонь, а вместо положенных цифр красовались геометрические фигуры.              Мать Присциллы совсем забыла о них. И, когда мистер Фаулер задал соответствующий вопрос о необычной вещи, деваться ей было некуда. Она ответила туманно на его вопрос, но на этом их диалог не закончился. Они разговорились, Дэвид проводил её до дома и пришёл к ней на следующий день, а затем ещё раз и ещё. Ему нужно было уезжать обратно в Лондон, но он всё оттягивал этот момент, оставаясь в Лутоне каждый день. А потом просто понял, что не сможет уехать без Эйлин. И сказал ей об этом прямо. И тогда мать Присциллы раскрыла ему правду о себе. Что она волшебница и что им будет тяжело быть вместе. Но отец Присциллы плевать хотел на её магические способности, всё, что ему было нужно — её мама. Вот так они и спелись.              Задумываясь над знакомством родителей, Присцилла всегда восхищалась смелостью и настойчивостью своего отца. Он шёл напролом, его ничего не пугало. Он добился того, чтобы Эйлин вышла за него замуж, добился расположения своего тестя, который не сразу принял в свою семью Дэвида. И дело даже было не в том, что Дэвид был маглом, на этот факт семья Макмиллан никогда не смотрела, а в том, что он хотел породниться с другими волшебниками, со старыми друзьями. Но, когда увидел, что дочь его была счастлива, то оставил все свои идеи и мечты.              Присцилла никогда не видела дедушку Флегуса. Он умер за несколько лет до рождения Присциллы от укуса ядовитой утки, которую встретил на магловском пруду. Одному Богу было известно, как эта птица там оказалась, ведь ядовитые утки были созданием волшебников, но она знатно покусала Флегуса. Сначала он не обратил никакого внимания на укусы, надеясь, что они сойдут сами. Но, когда стало понятно, что с этими ранами было что-то не так, бабушка с дедом обратились в больницу святого Мунго, где им сказали, что уже слишком поздно. Присцилла помнила, как Корделия тепло отзывалась о её дедушке, как скучала по нему и сказала, что замуж больше не пойдёт и будет ждать своей смерти, чтобы встретиться с ним в другом мире.              — Всё сносно. — Ответила Присцилла, выныривая из своих воспоминаний. — Мне нравится моя работа. — Она помолчала секунду, смотря в свою чашку. — Табита не писала? Она собирается приехать на Рождество?              — Собирается. — Ответила ей мать, сев обратно за стол. На её тарелке ещё теплились остатки ужина. — Они с Оливером будут встречать Рождество у нас. Его родители собираются к родственнице в Чехию.              Присцилла кивнула.              — Я надеюсь, наша старшая дочь тоже навестит нас в этот день? — Каким-то слишком строгим голосом спросила мама. Присцилла постаралась не закатывать глаза, потому что итак знала, к чему клонила миссис Фаулер. К тому, что Присцилла слишком редко навещала родителей. Но, по сути, они сами выселили её из квартиры, купив ей свою, личную жилплощадь, поэтому пусть теперь не жалуются.              — Конечно навещу, — ответила ей молодая волшебница, стараясь говорить без язвительности, а потом переключила своё внимание на Римуса. — А ты? — Спросила она. — Где ты планируешь быть на Рождество?              Римус задумался над её вопросом.              — Сириус приглашал меня, Гарри должен приехать к нему на рождественские каникулы.              — Мы могли бы справить Рождество все вместе, — сказала Эйлин, разрезая свой стейк ножом. — К тому же, мы так и не познакомились с Гарри. — Она вопросительно посмотрела на Люпина, ожидая его реакции. Римус слабо улыбнулся и ответил:              — А это неплохая идея.              Они побеседовали на отвлечённые темы, а потом Римус вызвался проводить Присциллу домой. Волшебница не имела ничего против такой компании и с радостью согласилась на его предложение.              Они пошли длинной дорогой, чтобы поговорить подольше.              — Эйлин и меня проверяла. — Сказал Римус. Присцилла хмыкнула. Она даже не сомневалась в том, что её мать поговорит со всеми, кто так или иначе связан с Орденом. — Она очень переживает за тебя.              Присцилла встала на бордюр и пошла по нему вдоль тротуара, пытаясь удержать равновесие.              — Ну да, одну дочь замуж выдала, а за другой присматривать надо. — Сказала она с лёгким сарказмом в голосе. — Я бы всё равно не ушла из Ордена, даже, если бы она узнала.              Римус усмехнулся и обогнул широкую лужу, которая ещё осталась после недавнего дождя.              — Понимаю, хотя чувствую, как и Сириус, за тебя большую ответственность.              Присцилла надула губы, задумалась. О ней пеклось слишком много людей. Родители, бабушка, Сириус, Римус, даже Снейп переживал за неё.              — Я рада, что хоть как-то помогаю. Хоть наше последнее задание с Нимфадорой и было провалено, я всё равно чувствую себя нужной. — О том, что она была на ещё одном задании с Северусом, Присцилла умолчала.              — Да, — протянул Люпин. — Тонкс интересная девушка.              Присцилла помнила об обещании, данном Нимфадоре. И сейчас был отличный шанс поговорить об этом.              Они свернули в парк, в котором было многолюдно для холодного осеннего вечера: где-то в глубине его слышалась игра на гитаре и приятный мужской тембр, поющий о любви; несколько человек лениво передвигали ногами, ведя за собой собак на поводках; молодые люди подкармливали голубей.              — Она забавная, — продолжила диалог Присцилла, — такая же неуклюжая, как и я. — Она подавила смешок, вспомнив, как в один из дней в отделе Присциллы Тонкс чуть было не свалила груду котлов, мирно стоящих в углу, а потом и сама Присцилла, двумя часами позже, почти повторила её подвиг. Но благо рядом был Финбок, который удержал Фаулер от падения.              Римус дёрнул уголками губ. Они прошли рядом со старушками, сидящими на скамейке. Те странно оглядели волшебников и о чём-то зашептались между собой, когда маги отошли от них на приличное расстояние.              — Ты бы присмотрелся к ней, — как бы невзначай сказала Присцилла. Она видела, как Люпин нахмурился, а потом и вовсе остановился, поворачиваясь к молодой волшебнице.              — Она тебя подослала? — Сердито спросил он. В глазах мелькнула злость. Но Присцилла была готова к такому раскладу. Поэтому с непроницаемым выражением лица ударила словами в Римуса.              — Она? — Лёгкая усмешка тронула губы Фаулер. — Нет. Это ты. — В бледных голубых глазах отразилось непонимание. — Я видела, что ты поглядываешь на неё исподтишка. — Ехидно прокомментировала Присцилла. Теперь в глазах Люпина она увидела мелькнувший испуг. Он тут же отвернулся от неё, явно смущённый. Присцилла была удивлена. Она впервые видела, как Римус смущался.              — Это не то, что ты думаешь. — Махнул он рукой и продолжил движение прямо. До конца парка оставалось несколько шагов, после чего начиналась улица, на которой жила Присцилла.              — Это как раз-таки то, о чём я думаю. — Возразила Фаулер, догоняя своего бывшего преподавателя. — Почему бы тебе не узнать её поближе?              Она услышала очень горький, очень печальный вздох.              — Присцилла, — видимо Римус пытался подобрать слова, чтобы не обидеть ими девушку, — есть вещи, которые не позволяют мне размышлять о каких-либо отношениях.              — Интересно, — пробормотала она, на секунду отвлекаясь на птицу, очень похожую на болтрушайку, но приглядевшись, Присцилла поняла, что это была обычная лазоревка, и поспешила догнать Люпина. — И что это за вещи, которые мешают тебе строить отношения?              Она снова услышала вздох. Да, Присцилла могла потягаться за звание надоедливой наседки.              — Ни сегодня-завтра, — он воровато оглянулся, но до ближайших маглов было несколько метров, — сама знаешь кто перейдёт в наступление. Сейчас некогда думать о любви, Присцилла. — Он снова повернулся к ней. — К тому же, я оборотень. Беден. И слишком стар для неё. Она найдёт себе другого, достойного. А мне лучше оставаться одиноким. — После своих слов Римус сгорбил плечи. И Присцилла поняла одну-единственную вещь.              — Она тебе нравится. — Фаулер не спрашивала, а утверждала. — И ты зря наговариваешь на себя. Какой же ты старый? В самом расцвете лет. — Присцилла слабо улыбнулась. Она вспомнила о своих чувствах к Северусу, который был ровесником Люпина, и поняла, что её совсем не смущала разница в возрасте. Как и Тонкс. — Всё, что ты сказал — пустые отговорки. Нимфадора чудесная. А ты просто трус. — Наверное было неправильным указывать Римусу на его слабые места, но Присцилла хотела, чтобы он тоже был счастлив, чтобы у него был человек, который подставил бы своё плечо в трудную минуту. А таких минут у бывшего профессора защиты от тёмных искусств было предостаточно.              Люпин покачал головой на её высказывание и ничего не ответил. Присцилла подумала, что он посчитал её слишком наивной и верующей в большие светлые чувства на фоне таких мрачных событий. Но оно так и было. Присцилла в глубине души верила, что, как только проблема под названием Волан-де-Морт сгинет, она придёт к Северусу и потребует у него быть с ней.              В тот вечер она даже не подозревала, что следующие пару лет ей тоже будет не до разговоров о любви.       

      ***

             В начале ноября Присцилла получила весточку от Гермионы. Афина прилетела утром, когда Присцилла в спешке собиралась на работу. Волшебница была рада появлению птицы, которую не видела целый месяц. Она покормила её, оставила открытым окно в гостевой спальне, где жила Афина, и помчалась в Министерство, взяв письмо с собой.              В последние несколько недель Орден залёг на дно и не предпринимал никаких решительных шагов. Фадж блокировал все незаконные действия, контролировал любые заклинания, пристально следил за мракоборцами. Он настолько не хотел признавать возвращение Волан-де-Морта, что направил все силы на обеление Хогвартса. А между тем стали пропадать волшебники. Незначительные исчезновения, о которых говорил Сириус и о которых молчало Министерство. Все, кто пропадал — так или иначе в своё время были связаны с Тёмным Лордом. А это означало лишь одно: он перешёл в наступление и убирал ненужных ему людей.              Присцилла старалась нигде не светиться. Она даже с Тонкс стала говорить меньше и только по работе, чтобы не вызвать никаких подозрений.              «Несколько дней назад к ней впервые соизволил зайти Перси, которого она не видела почти полтора года.              — Мисс Фаулер, — Уизли зашёл в их отдел, когда Присцилла завершала очередное зелье для больницы святого Мунго. Кроме неё и Финбока в кабинете больше никого не было. Билиус был поглощён рубинами и даже не обратил внимания на вошедшего коллегу. Присцилла подняла голову от котла и приветственно улыбнулась бывшему однокласснику, но в ответ лишь увидела угрюмое выражение лица. Однако это не помешало ей сказать:              — Привет, Перси. Рада тебя видеть.              Вид у бывшего старосты факультета Гриффиндора был слишком деловым.              — Мистер Уизли. — Холодно произнёс он. Присцилла моргнула, не совсем поняв его тон. — Для всех я — Мистер Уизли. Вы, мисс Фаулер, не исключение.              Присцилла приподняла одну бровь. Близнецы говорили, что Перси зазнался, но, чтобы настолько… Присцилла фыркнула и ответила язвительно:              — Как скажите, мистер Уизли. Может мне ещё поклониться Вам? — Тон её тоже стал недружелюбным. Она ведь думала, что они друзья. По всей видимости теперь это понятие между ними стёрлось.              Перси скривился от последней фразы мисс Фаулер и никак её не прокомментировал.              — Я пришёл по поручению министра. — В его голосе появились деловитые нотки. Как будто он был послом с дипломатической миссией. — Мне нужно узнать у Вас, не состоите ли Вы в какой-либо запрещённой организации, распространяющей ложные сведения о воскрешении сами знаете кого?              Теперь обе брови Присциллы поднялись вверх. Серьёзно? Они серьёзно решили, что Присцилла Фаулер расскажет им правду?              — Нет, мистер Уизли, — обращение к нему она выделила особой интонацией, — у меня своей работы полно, а ловить слухи и потакать им — у меня нет времени. — Она говорила это твёрдым голосом, смотря прямо в глаза. Перси долго сверлил её немигающим взглядом, но потом видимо удовлетворился её ответом и пошёл по направлению к Билиусу».              Как только Присцилла оказалась за своим рабочим местом, она сразу же вскрыла письмо от подруги и принялась его читать.              «Здравствуй, Присцилла! Прости, я слишком обнаглела и не смогла тебе ответить, заставив Афину жить в совятне школы очень долго.              Думаю, для тебя не секрет, что Амбридж стала генеральным инспектором Хогвартса и теперь заставляет студентов ходить по струнке! Да, что там студентов, она кидается на преподавательский состав! Никого не обошла стороной. Даже Снейпу досталось. А ты знаешь, его выдержке можно позавидовать, но даже в тот день, мне на секунду показалось, что он вот-вот сорвётся на эту розовую жабу. И в этом бы я его осуждать не стала.              Она приходит на каждые занятия, когда у неё есть время и тестирует преподавателей на профпригодность. Можешь ли ты себе представить, как она бесцеремонно заявилась на пары к профессору Флитвику и со своей приторной улыбкой стала измерять его рост? Да, это же дискриминация чистой воды! Нигде, ни в каких законах не прописано о том, каким ростом должен обладать профессор. Уж я-то знаю, изучила их вдоль и поперёк. А Макгонагалл? Эта Амбридж, вообще, обвинила её в измене, когда Минерва сказала, что методы розовой жабы — средневековые. Между ними полыхнуло яростное пламя. Авроре тоже досталось. Амбридж решила и ночные пары по Астрономии посетить и всё выспрашивала у профессора Синистры про несуществующие созвездия. Благо у Авроры язык подвешен. Она её настолько загрузила ненужной информацией про Вселенные, что у Амбридж язык к нёбу прирос и начала болеть голова.              Но больше всех досталось Трелони. Ты хоть прорицания и не изучала, но наверняка наслышана о том, что таланта у неё абсолютно никакого не было. Вот и жаба посчитала её недостойной звания профессора. И по итогу своего тестирования уволила. И даже пыталась выгнать из школы. Я сама не люблю Севиллу, но даже мне в этот день было её ужасно жаль. Благо Дамблдор не позволил Амбридж сделать этого, напомнил ей, что он всё ещё является директором школы. На что она ехидно улыбнулась и сказала: ненадолго. Перечить самому Дамблдору. Как у неё ещё наглости на это хватило.              Она настоящее исчадие Ада. Дочь самого Аида — не иначе. Она не заслуживает быть нашим преподавателем. Она ничему нас не учит, и твои слова о том, чтобы приступить к самостоятельному обучению не так уж и глупы. Я подумываю предложить это Гарри. Он многое повидал и знает многие заклинания. Из него вышел бы отличный учитель.              Я приеду на Рождество в Лондон. И очень хотела бы встретиться с тобой и поговорить на более личные темы. Ответа твоего ждать не буду. Амбридж не любит, когда в Большой зал залетают совы с почтой и подумывает сделать мораторий и на это тоже. Достала. Сил нет.              Надеюсь, что с твоими делами всё хорошо. До встречи на Рождество.              С любовью, Гермиона».              Присцилла отложила письмо Гермионы. Раз Амбридж ведёт такую политику, а Дамблдор позволяет ей это делать, значит Министерство связало его руки. Он не может выступать против них. Но и не может сидеть и ничего не предпринимать. Присцилла задумалась о том, что пока на одно закрывают глаза, в другом месте творится бесчинство.       

      ***

             Присцилла никогда не была в больнице святого Мунго. Более — она даже не знала о её расположении, пока Тонкс не пришла к ней в дом ранним утром в её выходной день и не заявила, что им срочно нужно сопроводить семью Уизли и Гарри туда. Как выяснилось, ночью на Артура Уизли, который охранял отдел тайн, было совершено нападение Тёмным Лордом. Только действовал он не сам лично, а прислал своего ручного зверька.              — Грюм не смог вырваться, поэтому я пришла за тобой, — говорила Тонкс, сидя на кухне Присциллы, пока та натягивала на свои ноги джинсы. — И вот Гарри повели к Дамблдору в кабинет, где он рассказывал о своём сне. Дамблдор тут же разослал новость через портреты. Если бы не Поттер, то неизвестно, что было бы с Артуром. Все сейчас в доме Сириуса. Ждут нас. — Тонкс тараторила слишком быстро, а потом резко замолчала и оценивающим взглядом прошлась по ногам Присциллы, которые уже были облачены в джинсы.              — Классные джинсы, королева зелий. — Выдала она своё заключение.              — Спасибо, — пробормотала Фаулер и застегнула последнюю пуговицу на водолазке, закрыв полностью свою шею. — Идём.              Они вышли из дома Присциллы, и молодая волшебница слегла поёжилась. После тёплой кровати улица казалась очень холодной. С неба сыпал мелкий снег и оседал в фиолетовых волосах Нимфадоры. Присцилла же надела на свою голову шапку, но на кончики её волос тоже попадали снежинки. Тонкс протянула ей руку и волшебницы тут же трансгрессировали на площадь Гриммо перед домом Сириуса. Зайдя внутрь, Присцилла увидела, как в коридоре толпились обеспокоенная миссис Уизли и её дети. И ещё она видела Гарри. Поттер стоял рядом с Сириусом. Вид у него был вымученный, лоб покрылся испариной, глаза горели какой-то злостью. Сириус заметил Присциллу и махнул ей рукой, а Нимфадора что-то говорила на ухо миссис Уизли, и та кивала через каждые несколько секунд.              Спустя полчаса внушительная группа магов собралась возле старого кирпичного универмага «Чист и Лозоход лимитед». Присцилла оглядывала ветхое здание, на которое давным-давно была прикреплена пыльная, выцветшая табличка с надписью «Закрыто на ремонт». Забыли только слово «Навсегда». В некоторых витринах ещё остались старые, почти развалившиеся манекены в разодранных нарядах.              Присцилла наблюдала за тем, как Тонкс подошла ближе к одной из витрин, за стеклом которой стоял женский силуэт манекена, такой же облупленный и поломанный, как все остальные. Ресницы этой пластиковой девушки отклеились, а на искусственное тело был накинут лишь зелёный нейлоновый фартучек. Тонкс встала вплотную к витрине, и тут манекен ожил. Искусственная дама захлопала почти что стёртыми глазами. Нимфадора назвала цель их визита. Несколько секунд ничего не происходило, но потом манекен еле заметно кивнул и поманил группу волшебников суставчатым пальцем. Тонкс прошла сквозь витринное стекло первой, за ней отправились близнецы, Рон следом, затем Джинни и Гарри и миссис Уизли. Шествие замыкала Присцилла.              Как только все оказались по другую сторону стекла, Тонкс подошла к одному из столов, на котором домиком была сложена табличка «Справки», и спросила у пухлой блондинки, на каком этаже и в какой палате находится мистер Уизли. Пока дама смотрела свои списки, Присцилла огляделась. Чуть выше над головой той женщины виднелись указатели по этажам. Всего их было шесть. В зависимости от степени тяжести больного волшебника, его определяли в то или иное отделение. Слева от справочного стола растянулся ряд шатких деревянных стульев, на которых восседали волшебники и волшебницы. Присцилла старалась не пялиться в их сторону, но не могла отвести глаз от тех личностей, ожидающих своей очереди в оказании помощи. У одной немолодой женщины из глаз то и дело вытекал гной; у другой из носа и ушей валил такой сильный пар, что окна позади неё запотели; у третьего волшебника — мужчины — была оторвана рука и он прижимал её со всей силы к плечу; на четвёртом стуле сидела мать с ребёнком, у которого из носа торчала волшебная палочка.              Повсюду сновали целители в ярких салатовых халатах, что очень сильно било по глазам. Присцилла отвернулась обратно к стойке информации и услышала:              — Мистер Артур Уизли находится в отделении ранений от живых существ на втором этаже, в палате номер семьдесят девять. Вы можете подняться по лестнице или же воспользоваться нашим лифтом. Хорошего вам дня. — Отчеканила пухлая блондинка за столом. И вся группа решила двинуться по лестнице.              Когда они нашли нужную палату, то первыми прошли все Уизли, затем Гарри. Присцилла и Тонкс зашли последними и сразу же закрыли за собой дверь. В палате было светло и чисто. Все койки, кроме одной, пустовали.              Присцилла посмотрела на мистера Уизли, ожидая, что он будет совсем плох после укусов ядовитой змеи, но, вопреки её доводам в голове, Артур выглядел весьма и весьма неплохо. У него хватало сил на широкую улыбку, объятья и поцелуи. А ещё он читал свежий выпуск газеты «Ежедневный пророк».              — Ну, как ты, пап? — Спросил его Фред, хлопнув отца по плечу. — Выглядишь чудесно.              Мистер Уизли дёрнул уголками губ.              — Всё бы ничего, да, только из-за яда, который попал в организм, раны медленно затягиваются. Надеюсь, что хотя бы к Рождеству меня отсюда выпустят. — Он нахмурился. — Кстати, о Рождестве. Какое сегодня число? — Он отвернул уголок газеты, вверху которого обычно была пропечатана дата. — Бог ты мой, девятнадцатое декабря. Осталось всего шесть дней. Надеюсь, все запаслись подарками. — Мистер Уизли хохотнул, но на общее тревожное настроение его шутка мало подействовала.              — Ты был в ту ночь там, потому что охранял оружие, которым хочет завладеть сам знаешь кто? — Внезапно тихим серьёзным голом спросил Джордж. Присцилла видела, как мистер Уизли поджал губы и посмотрел на свою жену.              — Так. — Строго проговорила Молли. — Хватит задавать отцу сложные вопросы. — Она оглянулась на Тонкс и Присциллу, а потом снова посмотрела на детей. — Все на выход. Живо. Ордену нужно обсудить случившееся.              — Но, мам… — начал было Рон, за что получил уничтожающий взгляд от матери.              — Я сказала: на выход.              Всё рыжее семейство по струнке засеменило к выходу из палаты. Молли повернулась к Поттеру.              — Гарри, милый, тебя это тоже касается. — Она рукой указала и ему в сторону выхода. Гарри вздохнул, но спорить не стал. Как только за ним закрылась дверь, Тонкс и Присцилла подошли ближе к мистеру Уизли. Фаулер посмотрела на его лицо, которое было в глубоких колотых ранках, а потом перевела взгляд на руки. Обе кисти тоже были испещрены ранами. Сейчас, по прошествии времени, области укусов стали отечными и приобрели багрово-синюшный цвет.              Мистер Уизли мрачно посмотрел в сторону молодых волшебниц.              — То, что там было лучше никому не испытывать. — Проговорил он и вздрогнул. Присцилла заметила в его глазах отголоски страха, который ещё совсем не отступил. — Грюм заходил ко мне несколько часов назад. Он сказал, что раз Гарри в своём сне смотрел на меня глазами змеи сами знаете кого, это означает лишь одно — Он завладел сознанием Гарри.              Присцилла вздрогнула, когда услышала слова Артура Уизли. Значило ли это, что теперь они все уязвимы?

      ***

             Присцилла спешила домой, но два больших пакета не давали её ногам быстрого хода. Рождество уже было в самом разгаре и мама убьёт её, как только Присцилла появится на площади Гриммо в доме Сириуса. Они решили отмечать праздник в широкой компании. Всё семейство Фаулер, к которым присоединились и Табита с Оливером, семейство Уизли, Гарри и Сириус, Тонкс и Римус и Гермиона, которую Присцилла хотела увидеть больше всего и поговорить о последних новостях. И теперь она изрядно опаздывала.              После того, как Присцилла вернулась из больницы святого Мунго, ей доставили посылку от Амелии из Бразилии. Подруга писала ей тёплые поздравления с предстоящим праздником, немного рассказала о своих делах, рассказала о том, что очень прикипела к этой стране, к их обычаям, что боль от потери Седрика немного утихла и она открылась новому знакомству с симпатичным чародеем, который тоже был приезжим, но уже довольно долгое время жил на территории другой страны. Присцилла с тоской читала письмо от Партер, потому что скучала по ней слишком сильно. Но она была рада, что подруга сейчас находилась далеко от Англии. И не знала и половины того, что происходило.              Кое-как отворив дверь, Присцилла прошла внутрь своей квартиры. Сбросив пакеты с подарками на пол, она зажгла свет в коридоре и быстро скинула с себя зимнее пальто, сапоги, оставшись в чёрном облегающем платье.              — Лина, — покричала Присцилла своей кошке, — иди на кухню, я покормлю тебя и уйду. Я уже и так опоздала на праздник. — Присцилла поправила волосы и пошла на кухню. Как только она включила там свет, то вскрикнула так, что Афина на втором этаже проснулась и сильно заухала.              Северус сидел за её столом с невозмутимым выражением лица и неотрывно смотрел на мисс Фаулер.              — Дьявол, — выругалась Присцилла.              — Всего лишь профессор, — с усмешкой парировал Снейп. Фаулер скрестила руки на груди, не совсем довольная его появлением. Они не виделись с того сентябрьского дня, когда Северус просил её о помощи. Кажется, прошло не меньше трёх месяцев. Присцилла смотрела в родное лицо, замечая усталость в глазах. Сердце её снова начало гулко стучать. Северус опять был здесь. Опять сидел на её кухне. И опять не давал забыть его.              Лина прибежала через несколько секунд и стала тереться о ноги хозяйки. Присцилла же вспомнила, что хотела покормить её.              — Своими появлениями ты доведёшь меня до белой горячки. — Разозлёно проговорила Фаулер, чтобы скрыть своё волнение. Она достала из нижнего ящика корм для Лины и отошла в угол, где стояли кошачьи миски. — Что ты здесь делаешь, Северус? — Этот вопрос стал для Присциллы дежурным. Теперь она задавала его каждый раз, стоило им встретиться.              — Сегодня Рождество. — Тихо сказал Снейп. — И я подумал… — Но потом он резко замолчал. — Впрочем, уже неважно. Ты куда-то собиралась. Поэтому не смею тебя задерживать. — Присцилла насыпала корм в миску и резко развернулась к профессору. Она заметила, что он уже встал с диванчика. Выглядел он потерянным и одиноким. Присцилла поджала губы. Он ведь не любил Рождество. А сегодня пришёл к ней. Значило ли это…              — Постой. — Быстро сказала она. Снейп посмотрел на неё задумчивым, уставшим взглядом. Присцилла подошла ближе, встала напротив него. — Ты хотел провести его со мной? — Нотки волнения просочились в её голос.              — Это уже неважно. — Отстранённо сказал он и отвёл взгляд в сторону Лины, которая хрустела кормом на всю кухню. Присцилла приподняла одну бровь. Похоже, этот человек до сих пор не понял, что мисс Фаулер была очень-очень настырной дамой.              — Почему ты просто не можешь сказать да? — Негодование потеснило волнение в голосе.              — Разве это что-то изменит? — Северус даже не взглянул на неё. Присцилла начинала закипать. До чего же сложного человека выбрало её сердце.              — Представь себе — да. Многое может изменить одно слово.              Северус молчал. Присцилла понимала, что он не признается ей, что сегодня нуждается в её обществе. Но мисс Фаулер также понимала, что изменить профессора Снейпа не может да и не хочет. Она вздохнула.              — Никуда не уходи, Северус, пожалуйста. Я сейчас приду.              Присцилла быстрым шагом вышла обратно в коридор и подошла к тумбе, на которой стоял радиотелефон, подаренный ей отцом. Ведь с ним она могла общаться только через изобретения маглов, а потому приняла подарок без колебаний. Но считала эту вещь очень полезной для магловского мира. Ведь в считанные секунды они могли поговорить друг с другом на большом расстоянии. Она набрала на трубке несколько цифр и слушала гудки на другом конце провода, придумывая причину, по которой она не сможет присутствовать на празднестве.              — Привет, милая. — Через пару гудков она услышала голос отца. На фоне играла новая рождественская песня Селестины Уорлок, был слышен смех близнецов, причитания миссис Уизли, звонкий голос Табиты и восторженный тон мистера Уизли.              — Дэвид, что это за чудо у Вас в руках? — Присцилла услышала вопрос, заданный Артуром с каким-то дрожащим восхищением. — Как интересно. — Присцилла улыбнулась эту неподдельному, почти что детскому восторгу. И была очень рада, что мистера Уизли отпустили домой на праздник.              — Пап, — слегка взволновано сказала Присцилла, — я не смогу прийти на праздник.              — Что-то случилось? — В голосе отца послышались первые нотки тревожности. Присцилла скосила глаза на дверной проём, ведущий в кухню. Северус стоял и смотрел прямо на неё.              — Нет, всё в порядке. Просто обстоятельства изменились. Извинись там перед всеми. С меня подарки, — Присцилла дёрнула уголками губ, когда услышала злостные причитания матери о том, что Присцилла опоздала по всем фронтам. Она даже думать не хотела, что будет после того, как отец скажет, что их дочь и вовсе не явится на торжество.              — Точно всё в порядке? — Осторожно уточнил отец. Присцилла знала, что он заступится за неё перед мамой. Отец всегда доверял ей, и раз Присцилла сказала, что не сможет прийти, значит она действительно не сможет.              — Да, всё в порядке.              — Присцилла Джейн Фаулер. — Она услышала в трубке голос матери и скривилась: та была совсем как бабуля и в приступы негодования называла её полным именем. Но мистер Фаулер ничего больше не дал сказать своей жене, пожелал Присцилле счастливого Рождества и отключил телефон. В трубке послышались короткие гудки. Присцилла поставила её на специальную подставку, которая являлась зарядкой, и посмотрела на Северуса. Лицо его было непроницаемым, но в глазах Присцилла увидела благодарность и теплоту. Она слабо улыбнулась своему бывшему преподавателю и спросила:              — Ну, чем займёмся?