***
Северус пожал плечами. — Чем обычно занимаются на Рождество? — Спросил он. Присцилла усмехнулась. Иногда ей казалось, что перед ней не взрослый мужчина, а маленький мальчик, который ещё ничего не познал в этой жизни. — Накрывают столы, веселятся? — Интонация волшебницы получилась вопросительной. Она старалась скрыть своё волнение и смущение, ведь за последние два года они проведут вместе весь вечер. И честное слово, Присцилла и думать не хотела, чем могли бы закончиться их посиделки. — Если честно, я очень проголодалась. Хорошо, что в моём холодильнике остался пирог с индейкой, который я готовила на днях. Ты можешь снять свою мантию, у меня дома очень тепло. — Она тараторила так быстро, что окончания её слов терялись в ворохе нервозности. Присцилла прошла мимо профессора, подошла к холодильнику, открыла дверцу. Взгляд её упал на целый пирог, который она не успела даже начать. По пути домой Присцилла подумывала о том, чтобы принести его к праздничному столу в дом Сириуса, но теперь ситуация сложилась иначе. Она представила, как негодовала её мама; представила, как расстроилась Гермиона, которая должна была тоже прийти на Рождество в дом Блэков; как огорчился Сириус, что племянница не смогла явиться, и Табита, ждущая встречи с сестрой. Она променяла их всех на одинокого Северуса, который не остался в Хогвартсе, как обычно, и не уехал к себе домой в Коукворт. А пришёл к ней, не к кому-то другому, а именно к ней. И это говорило о многом. — Ты применяешь на этом пироге ментальный контакт? — Услышала она позади себя насмешливый голос. Присцилла моргнула, понимая, что слишком задумалась о своих родных, держа открытой дверцу холодильника, тупо пялясь на пирог. Она спохватилась и вытащила его, а потом взглянула на Северуса. Он снял мантию и остался в одной лишь белой рубашке и брюках. Как и всегда. Неизменный стиль, который нравился Присцилле. Северус облокотился о дверной косяк, спрятав руки в карманах брюк, и пристально наблюдал за мисс Фаулер. Присцилла чувствовала его взгляд пока разрезала пирог на куски, пока складывала нарезанные части на большую тарелку, пока включала микроволновку, пока кипятила чайник. — Если бы ты взяла волшебную палочку, то мы бы уже пили чай. — С остроумными нотками проговорил Снейп. Присцилла хмуро посмотрела на него в ответ. — Ты мог бы мне помочь, — ответила она ему не менее иронично. Снейп молча извлёк палочку из-за спины и взмахнул ей несколько раз. Микроволновка тотчас запищала, чайник засвистел, оповестив о том, что вода в нём вскипела. Когда стол был скромно накрыт, Присцилла заняла место на мягком стуле, Северус по обычаю сел на диванчик. Сначала они молчали, но потом Снейп всё же нарушил тишину. — Не думал, что кроме зелий и яичницы, ты умеешь готовить что-то ещё. Присцилла слегка оскорбилась. — Ты забыл про торт, — язвительно бросила она в его сторону. Снейп усмехнулся. — Ах да, торт. Как я мог забыть, — с таким же сарказмом ответил он ей. Присцилла взяла небольшой кусок нежного пирога и откусила немного, после чего слегка прикрыла глаза от удовольствия: тесто таяло прямо во рту. Не зря мистер Ковальски давал ей уроки по кулинарии. — Когда я работала в Колдовстворце, — сказала Присцилла, прожевав кусок, — я жила с мужчиной… — На этой фразе волшебница заметила, как глаза Северуса потемнели от злости, а пальцы сильно сжали ручку чашки. Молодая волшебница постаралась сдержать свою улыбку. — С мужчиной, — повторила она, — которому было уже за семьдесят. — Но после её фразы настроение Северуса не изменилось. — Он вдовец и приютил меня у себя на время моего контракта. Он тоже преподавал в Колдовстворце, — Присцилла делала вид, что не замечала недовольства Снейпа, и спокойно заканчивала свой рассказ. — И научил меня готовке по многим рецептам, которые знал. Он прекрасный человек. Снейп скривился. — Даже не сомневаюсь. — Немного холодно ответил он. — Тебе не кажется, что вокруг тебя слишком много мужчин? Присцилла поджала губы. Она старалась сдержать смех, как могла. Неужели опять вернулась былая ревность? — А тебе не кажется, что ты меня ревнуешь? — Парировала она. И, похоже, попала в самую точку. Снейп стал раздражённее и ничего ей не ответил. — Ты сам сказал, что мы не можем быть вместе. — Прозвучала эта фраза с горечью. — Но, почему-то, твои действия противоречат твоим же словам. — Она замолчала и отвела взгляд в чашку, где мирно плавали листочки мяты, которые она добавила. Послышался вздох, но за ним последовало молчание. — Я хоть что-то значу для тебя? — Присцилла задала единственный вопрос, который её волновал уже очень давно. И она хотела бы услышать на него ответ. Хотя бы в этот день. На Северуса она не смотрела, но чувствовала его напряжение. Она знала, что он не любил говорить о своих чувствах. Он, вообще, не любил особо разговаривать, но Присцилле было важно знать. Услышать хотя бы раз. — Если бы ты для меня ничего не значила, — он проговорил это медленным, низким голосом, — я бы не сидел сейчас здесь, Присцилла. Присцилла кивнула. То ли ему, то ли самой себе. — Посмотри на меня, — неожиданно сказал Северус и тут же прикоснулся к её руке. Мягко, не настойчиво. Присцилла вскинула голову, взглядом поймала чёрные глаза. В них были теплота, неуверенность, грусть. Слишком много эмоций. Мужчина сжал её руку. — Я не могу быть с тобой. Я уже говорил тебе это. Но это не значит, что я не хочу этого. Или что ты мне безразлична. Я скреплён обещаниями, обязательствами, которые для меня важны в первую очередь. Присцилла закусила нижнюю губу. От слов Северуса легче не стало. Ей вдруг захотелось поговорить о его прошлом, о его секретах, но она понимала, что Северус ничего ей не расскажет. — Ты заслуживаешь правды, Присцилла. — Продолжил говорить Северус. — Один раз я уже оступился, когда нагрубил тебе. Теперь я предельно честен. Я пришёл сегодня, потому что хотел увидеть тебя. — В воздухе повисло отчётливое «но», которое Присцилла тут же сказала вслух. Во взгляде Северуса промелькнула горечь и печаль. — Но, скорее всего, это наша последняя встреча. Присцилла нахмурилась. Она не понимала ровным счётом ничего. — В кое-то веки ты можешь не говорить загадками? — Уставшим голосом произнесла волшебница и потёрла виски. Они начинали ныть. Опять тайны. Их было слишком много. — Не могу. — Северус помотал головой. — Не могу тебе ничего сказать. Это касается только меня и Дамблдора. «А». — Только и подумала Присцилла. Раз в деле был замешан Дамблдор, то, да, тут всё становилось предельно ясно. — Когда всё закончится, — Присцилла сама не знала, что именно закончится, — мы сможем вернуться к этому разговору? Северус поджал губы. Взгляд его стал ещё печальнее. Он молчал несколько секунд. — Не могу ничего обещать. — Голос был ровным, нейтральным. Присцилла кивнула. У них хотя бы был шанс. — Ладно, — сказала она, откинула волосы назад, открыв доступ к своей шее, декольте, заметила, как по её коже скользнул взгляд Северуса: жадный, хищный; и покрылась мурашками. Несмотря на их печальный разговор, желания-то никто не отменял. Присцилла по-прежнему хотела прикоснуться, поцеловать, отдаться, но не смела. Она должна уважать решение Северуса. — Ты выглядишь уставшим. — Фаулер перевела тему и вернулась к поеданию пирога, который уже остыл на её тарелке. Северус тоже стал есть. — Этот год слишком тяжёлый. Присцилла снова кивнула. — Да, я слышала про Амбридж. — При упоминании этой дамочки лицо профессора исказила гримаса недовольства. — Она жуткая наседка и приставучая. Мне от неё тоже доставалось. Сейчас хотя бы отдыхаю. — Она усмехнулась, но Северус её усмешку не разделил. — Тебя что-то ещё беспокоит. Амбридж это просто дополнение. — Присцилла чувствовала его настроение. Давно уже выучила его жесты, его состояние, его мимику. Он был обеспокоен. Но Северус молчал. — Если не хочешь, можешь не говорить. — Присцилла пожала плечами. Снейп итак сказал за вечер слишком много. — Это всё из-за уроков окклюменции с Поттером. Поручение Дамблдора. Присцилла приподняла одну бровь. — Расскажешь? — Тихо спросила она. — Никогда прежде не слышала о… — Она замолчала, потому что не запомнила последнее слово. — Окклюменция. — Снейп отпил из кружки чай. — Это малоизвестный раздел магии. Он отсутствует в школьной программе. Но по желанию студенты могут самостоятельно прибегнуть к его изучению. — И всё же, что это? — Магическая защита ума от проникновения извне. Есть противоположное значение — легилименция. Легилименты могут проникать в сознание человека. Присцилла слушала с замиранием. Ей казалось, что она вернулась в школьные годы, на очередную лекцию, которую вёл профессор Снейп. — Легилименты могут читать мысли? — Уточнила Присцилла. Снейп усмехнулся. — Чтение мыслей? Нет. Это рассуждение больше подходит к маглам. Они свято верят, что есть люди, обладающие телепатией. Мисс Фаулер, — он улыбнулся губами, когда назвал её по фамилии, и Присцилла снова ощутила себя студенткой, — это сказки простецов. Нет, конечно, это не чтение мыслей. Мозг — не книга. Легилимент считывает образы в памяти, воспоминания, отделяет фантазии от снов. Присцилла задумалась. Это были необычные силы. Даже жаль, что такому их не обучали. А потом в голове вдруг вспыхнуло одно, уже почти забытое воспоминание из девяносто второго года. Она с осуждением посмотрела на Северуса. — Ты, — кинула она в него обвинение, — копался в моей голове, не так ли? Снейп хотел бы сделать невинное выражение лица, но даже не стал пытаться. — Один раз. — Честно признался он. — И то это вышло случайно. После ты меня в свою голову не пускала. Не знаю, почему, но у тебя стоит барьер, который ты неосознанно возвела вокруг себя. Раньше я такого не встречал, но думаю, что это хорошо. И хорошо, что ты не знаешь, как этот барьер снять. Присцилла возмутилась. — То есть ты всё время пытался залезть ко мне в голову? Снейп даже не смутился её вопросу и возмущению. Он только лишь пожал плечами. — Мне было любопытно. — Ответил он уклончиво, и Присцилла порадовалось, что вокруг неё был барьер, который не давал никому проникать в голову и красть воспоминания. — Поэтому ты сказал мне не лезть в дела Николаса Фламеля. Северус кивнул. Они незаметно поедали пирог за разговором. — Увидел случайно в твоих воспоминаниях, как ты писала письмо сестре, спрашивая о Фламеле. Конечно, я догадался, что к чему. И не хотел, чтобы ты туда лезла. Присцилла покачала головой. Это было так давно. Почти четыре года назад. Неужели она уже столько влюблена в человека, сидящего напротив? Они ушли от темы про Поттера, потому что Присцилла видела хмурое настроение Северуса. Вместо этого они поговорили о том, как преподавала Присцилла в Колдовстворце, обходя тему Виктора и пожирателей смерти, какие знания она получила в ходе освоения другой профессии и в целом об укладе другой национальности. Присцилле давно не было так хорошо. Даже, несмотря на то, что в их отношениях была поставлена пауза, молодая волшебница не теряла веры, что, как только Волан-де-Морт исчезнет, она и Северус смогут прийти к какому-то компромиссу. Стрелки часов перевалили глубоко за полночь, когда Присцилла почувствовала, что очень хочет спать. Северус видимо тоже увидел усталость в её лице. — Ты совсем сонная. — Сказал он. — Я утомил тебя своим присутствием. Похоже, нам пора попрощаться. Присцилла прощаться не хотела. Она не хотела отпускать его никуда. Хотела спрятаться с ним, закрыться, целоваться, обниматься и не думать ни о чём. Она неосознанно замотала головой. — Нет. Давай ещё немного побудем вместе? — Её взгляд был слишком умоляющим, а потом она и вовсе предложила то, что никто из них не ожидал. — Проведи эту ночь со мной, Северус. — Она вдруг встала, даже не заботясь о том, что платье её задралось почти по самые бёдра, и снова увидела его вожделенный взгляд. Но в эту ночь она предлагала иное. — Точно такую же ночь, — она протянула ему руку, — как тогда на Астрономической башне. Просто рядом. Северус долго думал над её предложением. Присцилла видела эту борьбу. Она уже хотела опустить свою руку и извиниться за столь идиотское предложение, как внезапно Северус обхватил её ладонь своими холодными пальцами. Сердце её сделало кульбит, колени слегка затряслись. Мужчина встал из-за стола и сразу же притянул Присциллу в свои объятья. Одну руку он положил ей на талию, другой зарылся в мягкие волосы. Присцилла обхватила своими руками его спину и прижалась так крепко, как могла в тот момент, запоминая его и молясь, чтобы он не стал последним.***
Утром Присцилла проснулась от настойчивого дверного звонка, который трезвонил на всю квартиру. Фаулер продрала глаза и сразу посмотрела на вторую половину кровати. Она была пуста. На секунду Присцилла подумала, что ей приснился вчерашний вечер, но смятый плед говорил о том, что Северус был здесь. Присцилла поджала губы. Ушёл. Не дождался. Она кинула взгляд на телевизор, но тот был выключен. Пульт лежал на тумбе, и Присцилле только оставалось гадать, досмотрел ли профессор Снейп фильм или нет. Она встала с кровати, одёргивая чёрное платье, в котором так и уснула. В дверь снова настойчиво позвонили. Присцилла поспешила вниз и, не посмотрев в глазок, открыла дверь. За ней стояли Табита и Гермиона. Присцилла пропустила девочек в коридор. — Почему так долго? — Возмущённо приговаривала Табита пока снимала свою обувь. Гермиона первым делом обняла Фаулер, а потом заметила её помятый вид. — Ты в порядке? — Спросила Гермиона. — Выглядишь не очень. Табита посмотрела на свою сестру и прищурилась. — Ты спала в платье? — И, не дождавшись ответа, прошла на кухню. — Кто был у тебя в гостях, Присцилла? — Крикнула она из кухни, а Фаулер поняла, что вчера даже не удосужилась убрать пустую тарелку из-под пирога и две пустые чашки из-под чая. Присцилла встретилась взглядом с Гермионой. Юная волшебница тоже подозрительно стала осматривать старшую подругу. — Так вот почему ты не пришла к Сириусу домой. — Всё ещё кричала Табита. — Дайте мне десять минут. Я приведу себя в порядок, и мы поговорим. Иди на кухню, Гермиона. Присцилла вернулась в спальню, чтобы взять домашнюю одежду, а потом отправилась в ванну. Через десять минут, как и обещала Фаулер-старшая, они сидели за столом и пили горячие напитки. — Как прошло Рождество? — Непринуждённо спросила Присцилла. Она хотела, как можно подольше оттянуть тот момент, когда от девочек посыплются вопросы о её вечере. — Отлично, — отозвалась Гермиона. — Я давно не встречала его в такой большой компании. Жаль только, что тебя не было. Мистер Уизли засыпал твоего отца вопросами о разных устройствах маглов. Всё восхищался его сотовым телефоном. — Гермиона хихикнула, по-видимому, вспомнив прошедший вечер. — Когда-то он пытался поговорить и с моими родителями, кажется это было летом перед моим вторым курсом, о жизни маглов, но из-за драки с Люциусом Малфоем впечатление от того дня напрочь испортилось и разговоры не сложились. Присцилла вскинула брови вверх. Она никогда не слышала этой истории, но Гермиона отмахнулась, сказав, что это дело давно минувших дней. Табита же сверлила взглядом старшую сестру. Присцилла старалась в её сторону не смотреть. — С кем ты провела своё Рождество? — Сорвался вопрос с уст миссис Вуд. Присцилла вздохнула. Ей не хотелось рассказывать о профессоре Снейпе. Она перевела взгляд на две помытые кружки, которые уже стояли на сушильном отделении раковины, и вспоминала то, что последовало после их объятий. «Северус отстранился первый. Он убрал руку от волос Присциллы, но вторую всё ещё держал на талии. — Ты останешься? — Спросила она и посмотрела прямо в его глаза. В них она увидела тени сомнения и неуверенности. Снейп снова вёл внутреннюю борьбу. — Если только ненадолго. Присцилла согласилась с ним и сказала, что хочет отдохнуть. Не давая опомниться ни себе, ни ему, она повела Северуса за собой на второй этаж, в свою комнату. Как только они переступили порог, Присцилла отпустила его руку включила ночник. В комнате стало немного светлее. Снейп огляделся и хмыкнул. — Не слишком ли светло? — Спросил он, намекая на общий вид её комнаты. Присцилла фыркнула. — Многое ты понимаешь в интерьере. — Ответила она с сарказмом. Волшебница встала рядом с кроватью и повернулась спиной с Северусу, раздумывая над тем, как ей поступить дальше. Вот она привела его в свою комнату и… — Если бы были другие обстоятельства, — внезапно она услышала горячий шёпот на ухо и тело тут же отозвалось мурашками, — то я обязательно сделал бы вот так, — она почувствовала, как Северус откинул локоны её волос, обнажив часть ключицы и шеи, и совсем невесомо дотронулся губами до нежной кожи. Присцилла прикрыла глаза. Тело отозвалось на это невинное прикосновение, но Северус больше ничего не делал. Он убрал свои губы и будничным тоном произнёс: — Я даже не сомневался, что у тебя есть телевизор. Присцилла открыла глаза. Наваждение спало. Вместо него пришло негодование. Она ведь на секунду поверила, что они могли бы… С недовольным выражением лица она повернулась к Северусу, который уже где-то отыскал пульт и собирался включить телевизор. — Ты надо мной издеваешься? — Злобно прошипела Присцилла. На шее она всё ещё ощущала его губы. — Зачем ты… — Она задохнулась от возмущения, когда увидела полуулыбку на лице Северуса. — Не мог отказать себе в удовольствии. — Он щёлкал по каналам, как будто всю жизнь смотрел телевизор. — Интересно, и откуда волшебник, вроде тебя, знает об устройстве телевизора? — Спросила Присцилла, скрещивая руки на груди. Она была смущена, озлоблена и совсем немного возбуждена от произошедшей маленькой сцены с поцелуем. — Ты верно забыла, мисс Фаулер, что мы с тобой оба полукровки. Мой отец, — он скривился при упоминании родителя, — любил сидеть перед этим ящиком с бутылкой. Каждый божий день с тех пор, как его вышвырнули с работы. Для меня было удивительным из года в год наблюдать, как он всё выносил из дома, а телевизор не трогал ни под каким предлогом. Слишком дорог он ему был. — Голос его стал мрачным и недовольным. Присцилла открыла рот. Вот, казалось, он только что целовал её в шею, жарко шептал на ухо, а теперь стоял недовольный и рассказывал о своём нелёгком детстве. С Северусом никогда не угадаешь, в какой момент диалог поменяет своё настроение. Он перестал переключать каналы и оставил какой-то боевик. Присцилле было всё равно, что смотреть, и она вдруг неожиданно для самой себя спросила: — Расскажи мне о своём детстве? Ты мне почти о себе ничего не рассказывал. Она видела, как Снейп вздохнул и грустно посмотрел в её сторону. — Оно не было прекрасным, Присцилла. Это не те истории, которые рассказывают в праздник. — В голос его вернулись обыденность, усталость. Присцилла пожала плечами. — Праздник уже закончился. В свои права вступил следующий день. А мне было бы интересно послушать любые истории. — Она села на кровать, а потом забралась на неё ногами, спиной облокотилась о её спинку, колени подтянула к себе. Северус продолжал стоять на месте. — Иди сюда. — Она похлопала рядом с собой и уставилась в телевизор, где главный герой пытался скинуть своего врага с моста. Северус долго раздумывал над её предложением и, когда герой фильма успешно освободился от преследователей, он осторожно, неуверенно опустился рядом с Присциллой. Он не трогал её, не касался. Присцилла молчала. Она уже задала свой вопрос. Они провели не меньше десяти минут в абсолютной тишине, в которой наблюдали за действиями, происходящими на экране. — У меня совсем не было друзей, — внезапно тихим голосом сказал Снейп, — в том районе, где мы жили, на всю округу было только две соседских девочки. Петунья и Лили Эвансы. — Присцилла вздрогнула, когда услышала имя матери Гарри Поттера. Она постаралась отогнать от себя мысли, но где-то внутри разрасталась печаль. — И я подружился с Лили, ведь она тоже была волшебницей. Как и мне, ей не с кем было общаться, потому что её сестра Петунья оказалась слишком завистливой особой и всячески её унижала за любое проявление магических способностей. А со мной Лили было интересно. Она всегда с восхищением слушала мои истории о Хогвартсе, которые мне рассказывала моя мать. — Присцилла слышала горечь в каждом слове и уже начала жалеть, что спросила Северуса о его детстве. Но, вместе с тем, она понимала, что это его прошлое, часть его жизни, которая никуда не исчезнет. Снейп снова вздохнул. — Моё детство не несло в себе радости, веселья, беззаботности. Каждый раз, когда я возвращался домой на очередные летние каникулы, я наблюдал за пьяницей-отцом и бедной матерью, которая была слишком сердобольной для выпускницы Слизерина. Я разочаровался в них. И в жизни в целом. Считал, что ничего хорошего она не приносит, что все вокруг ненавидят друг друга. И тогда… — тут он резко замолчал и повернул голову в сторону Присциллы. Волшебница затаила дыхание, слушая каждое его слово. — Нет, — вдруг резко сказал он, — пожалуй, хватит откровений. — Горькая усмешка тронула его губы. Присцилле было очень интересно, что хотел рассказать ей Северус. Ведь до сих пор он не говорил ей о том, что являлся пожирателем смерти в прошлом. Об этом Присцилла узнала от окружающих её людей, но не от самого Северуса. Она скосила глаза на предплечье левой руки, там, где должна быть метка, но сейчас рука была скрыта тканью рубашки. Присцилла даже не сомневалась, что там, под бинтами, была спрятана метка Тёмного Лорда. Интересно, Северус признается ей когда-нибудь? Он протянул руку к её волосам и слегка провёл пальцами, слабо улыбаясь, чем отвлёк Присциллу от мыслей. — Помню, как первый раз дотронулся до твоих волос в больничном крыле, в тот день, когда тебя на носилках унесли с поля без сознания. Присцилла замерла от откровенного признания. Она помнила, что очнулась от прикосновения и настойчивого запаха мяты. — Так это был ты. — Поражёно воскликнула она. — Я очнулась от твоего прикосновения, но, конечно, рядом никого не было, и я решила, что мне показалось. Она видела, как Северус мягко улыбнулся. — Ты же не думала, что я разрешу тебе себя увидеть. — Он снова отвернулся от неё, обратив свой взор на телевизор. — Мне было тебя жаль. Я чувствовал какую-то ответственность за тебя. Не знаю, на тот момент я не испытывал к тебе что-то такое… — он махнул рукой, не зная, как выразить чувства, но Присцилла поняла, что он имел в виду. — Просто ощущал долг защиты по отношению к студентке. А потом… — он вздохнул. — Всё как-то завертелось. — Северус замолчал и тоже позволил себе расслабиться рядом с Присциллой. Откинувшись на изголовье кровати, он вдруг обхватил молодую волшебницу за плечи и пододвинул к себе. Присцилла не сопротивлялась. Она, вообще, перестала ему сопротивляться. Если бы Северус уложил её сейчас на лопатки, а руками стал бы стягивать платье — она бы покорно отдалась. Но ничего такого между ними этой ночью не случилось. Присцилла просто спустилась чуть ниже и положила голову на его грудь. Тепло и мягко. Хорошо. Наверное так ощущали себя парочки, когда проводили вместе свой досуг. Среди тёмных времён Северус стал её маленьким лучиком света. Пусть и ненадолго, но стал. Она закрыла глаза и уснула. А утром уже проснулась в одиночестве…» — О нет, я знаю этот мечтающий взгляд… — в сознание Присциллы ворвался голос Гермионы. Фаулер моргнула. Образ Северуса развеялся. Снова вернулась кухня, прищуренный взгляд сестры и взволнованная Гермиона. — Только не говори, что здесь был профессор Снейп. — Продолжила Грейнджер. Присцилла отвела глаза в сторону. Врать было поздно, поэтому она промолчала. — Серьёзно? — Воскликнула Табита. — Нет, ты это серьёзно? — Она вперила свой взгляд в старшую сестру и явно ждала историю. Но Присцилла не хотела делиться. Ни с кем. То, что было вчера между ней и Северусом — только их личное. — Мы не будем обсуждать это, Табита. — Немного жёстче, чем следовало, ответила Присцилла и посмотрела на младшую сестру. Как того и ожидалось: она осталась недовольна. Тут на руки к Гермионе запрыгнула Лина и стала нюхать её ладони. — О, какая ты хорошенькая, — сказала Грейнджер и стала гладить кошку, отчего та замурлыкала. — Напоминаешь мне моего Живоглотика. — Лина тыкалась в ладонь юной волшебницы. — Наверное, чуешь его запах. — Она улыбнулась. — Как дела в школе, Гермиона? — Присцилла перевела тему на более интересную для неё. Взгляд Гермионы исподлобья говорил, что ничего хорошего в школе не происходило. — Амбридж изводит нас всех. Она создала сотни правил, указов, инспекторскую дружину. Кажется, из всей школы ее боготворят только Филч и слизеринцы, которые вступили в дружину за неплохие баллы для факультета. — Гермиона начала закипать, Лина стала мурчать громче и топтаться на её коленях. Присцилла заметила, как Грейнджер слегка расслабилась. — Она не разрешает веселиться во время перерывов, не разрешает влюблённым ходить за руки и целоваться, не разрешает слушать музыку, снимает баллы за всё на свете. Я ненавижу её. Просто не передать словами, как я её ненавижу. И твоё последнее письмо и моя ненависть возродили во мне идею создать небольшой клуб для всех желающих, кто хочет учиться сражаться. Кто хочет знать, как уметь постоять за себя. Потому что Он вернулся. И пока Министерство занимается ерундой, мы занимаемся делом. Я уговорила Гарри стать преподавателем. Мы собрали довольно большой круг единомышленников из разных факультетов и курсов. И теперь отрабатываем навыки в Выручай-комнате. — Гермиона замолчала на несколько секунд, переводя дух. — Но Амбридж и на этом пытается нас подловить. Она издала указ, запрещающий студентам организовывать какие-либо кружки, собрания. Однако нам пока удаётся избегать её. Даже не хочу думать о том, что будет, если она нас поймает. Присцилла с сочувствием посмотрела на Гермиону. — А как дела с Роном? — Снова перевела тему Присцилла, чтобы не накалять настроение юной волшебницы. На лице Гермионы расцвела смущённая улыбка. — Мы — друзья. — Она пожала плечами. — На Рождество он подарил мне энциклопедию про египетских волшебных сфинксов. Занятное чтиво. Я даже не думала, что Рональд способен на такой подарок. — Она снова смущённо улыбнулась, поправив прядь выбившегося локона волос за ухо. Когда Табита отлучилась в уборную комнату, Присцилла тихо прошептала Гермионе: — В Ордене тоже не всё спокойно. Нам пришлось залечь на дно, мы практически не общаемся друг с другом. Министерство контролирует любые движения. Фадж всё больше становится похожим на параноика. Гермиона кивнула. — Да. Сириус говорил то же самое через камин в гостиной Гриффиндора несколько недель назад. Сама знаешь кто перешёл в наступление. А нам нужно уметь защитить себя. — Гермиона помолчала, но потом задала вопрос: — Так ты поддерживаешь общение со Снейпом? Присцилла вздохнула. Гермиона не глупая девочка. Она ведь уже давно всё поняла. Фаулер кивнула. — И то, что он — бывший пожиратель смерти тебя не волнует? В серо-голубых глазах Присциллы мелькнул опасный огонёк. Почему все вокруг только и делают, что сомневаются в Северусе? Из-за его склочного характера? — Волнует ли меня его прошлое? — Вполголоса начала Присцилла. — Волнует. Но я знаю его лучше, чем кто ни было в моём окружении. И ни ты, ни Сириус, ни Римус никогда не убедите меня в том, что Северус не изменился. Я знаю, о чём говорю. — Резко ответила Фаулер Гермионе. В карих глазах напротив отразилось непонимание. — Присцилла, пожиратели смерти всегда остаются… — Она осеклась, потому что услышала шаги Табиты. — Я останусь при своём мнении, Гермиона. — Присцилла поставила точку в их разговоре, пока ситуация не набрала другие обороты. Она бесспорно любила и свою семью, и своих друзей, но она также любила и Северуса. И готова была всегда защищать его. От любых нападок. Потому что она видела и знала, каким он был. Они поговорили на отвлечённые темы ещё пару часов, а потом девочки стали собираться по домам, условившись на том, что ещё пересекутся, пока длились школьные каникулы. — И, кстати, — сказала Табита, обернувшись на порожке, когда вышла из квартиры Присциллы, — тебе стоит придумать правдоподобное объяснение тому, почему ты не явилась на Рождество. Мама была недовольна резкой сменой планов. А ты знаешь её — она всегда болезненно реагирует на то, когда что-то идёт не так. — После этих слов Табита попрощалась и поспешила нагнать Гермиону. Присцилла закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Да, стоило подумать, что сказать Эйлин Фаулер в своё оправдание.