The need for you.

«Ничего плохого не случится» — именно так сказал Хосок Юнги перед тем, как притащить его на эту чёртову вечеринку и свалить. Вечеринку, где он за какие — то пару часов успел встретить Намджуна, которого не видел полтора года и, который уже два раза едва не довёл его до истерики. Так же Юнги успел понять, что он нравится парню, который активно флиртует с ним и напаивает. Поцеловаться с незнакомцем, чего Юнги и в страшном сне представить себе не мог. А теперь сидит с этими двумя парнями в беседке, слушает Чонгука, который много шутит, мило с ним общается и как бы «невзначай» касается его пальцев и, задерживает свою руку чуть дольше, чем того требуется на миновом оголённом плече, когда поправляет сползшую с него кофту. А так же продолжает рассматривать Чимина, который уже около сорока минут молча пьёт, лишь иногда комментируя сказанное Чонгуком. И вот этот момент интересует Мина больше всего. Какого хрена он продолжает смотреть на Чимина, думать о нём и вообще продолжает сидеть здесь, в этом месте, с этими людьми, особенно после явного намёка в чиминовой фразе о том, что братья привыкли всё делать вместе. Та часть мозга Юнги, которая отвечала за здравомыслие, пыталась ему бить тревогу и кричать, чтобы он бежал отсюда. Но сегодня эта часть была ничтожно мала, и не так уж и хорошо она пыталась, раз Юнги всё ещё здесь. — Может, поиграем? — предлагает Чонгук, когда Юнги закуривает переданную ему Чимином сигарету. — Поиграем? — переспрашивает Мин, — во что? — В правду или действие, нельзя выбирать только правду, и только действие, выполняем по очереди. В действиях нет никаких ограничений, разве что фантазия подведёт, — Чонгук в который раз за этот вечер подмигивает Юну, и поворачивается к Паку, — поиграем, хён? — А что если отказаться от действия? — Юнги просто физически не мог выносить, когда эти двое смотрели друг на друга, казалось, что от этих взглядов способно погибнуть всё живое в радиусе тысячи километров, как минимум, а по спине не просто табуны мурашек пробегали, казалось, что из его кожи вырастают сосульки. Настолько холодной выглядела ненависть в глазах обоих, а потому в такие моменты Мин старался что — то говорить или спрашивать, как сейчас, чтобы перевести внимание на себя. — Если ты отказываешься от действия, то выпиваешь бокал того, что тебе нальёт тот, кто загадывал тебе действие, ну или же вопрос, — отвечает Чонгук, который вернул на лицо свою обворожительную улыбку и убрал эти льды во взгляде. — Совсем без ограничений? — настороженно переспрашивает Мин. — А что, испугался? — спрашивает Чимин, переводя взгляд со своего бокала на Юна. — Нет, просто…- снова начинает мямлить Юнги, а Чимин тем временем поднимается и подходит к нему. — Тебе есть что терять? — спрашивает, заглядывая в глаза, но казалось прямо в душу. — Нет, — отвечает, в голове «да» оставляет. — Тогда давай поиграем, — Чимин прищуривается так, словно увидел что — то, а теперь пытается разглядеть, но уже через секунду отрывает от него взгляд и поворачивается к Чону, — выбираем бутылочкой? — Да, всё как обычно, — отвечает Чон не поворачиваясь, поднимает с пола пустую бутылку из-под шампанского и расчищает на столике место для неё. — Эм. Чимин, — неуклюже окликает Юнги, — не хочешь ещё покурить? — Да, давай, — Чимин достаёт сигареты, и они оба закуривают. — Что ты хотел на самом деле сказать? — тихо спрашивает Пак, после второй затяжки. — Я? Когда? — недоуменно спрашивает Мин. — Когда я спросил, если тебе что терять, мне показалось, что ты хотел что — то ещё сказать, — так же тихо отвечает, смотря на Чонгука. — Я… Просто я отвык от всего этого, — Юнги в воздухе обводит рукой пространство, — вечеринки, люди, игры. Мне это всё стало чужим. А что ты сказал тогда, когда мы заходили в беседку? — повернувшись к Чимину спрашивает, — просто мне показалось… — А что ты услышал? — тут же отвечает вопросом на вопрос, — пошли, Чонгук ждёт уже. Юнги не успевает ответить, как Пак отбрасывает окурок и заходит в беседку. Юнги тоже делает последнюю затяжку, и идёт за ним решая не думать об этом диалоге. Войдя Мин видит почти пустой столик, на котором остались только их бокалы и пустая бутылка для игры, а всё остальное было переставлено на тумбу. Чонгук подзывал его к себе сесть снова рядом, но Мин решил сесть чуть поодаль, объясняя это тем, что так играть будет легче. После чего они сыграли в камень-ножницы-бумага, чтобы выбрать, кто первый будет крутить бутылочку. Выиграл Чонгук, на что Чимин усмехнулся, но вот что странно, в этот момент он смотрел на младшего без этих ледяных айсбергов в глазах, но стоило младшему повернутся, как снова произошло ледяное столкновение. Юнги решил, что ему стоит притормозить с выпивкой, так как был уверен, что у него уже просто галлюцинации от выпитого алкоголя. Чонгук крутит и горлышко бутылочки указывает на Чимина. — Правда или действие, хён? — Правда, — отвечает Пак, ставя ногу на стул согнув в колене. — Я думал, ты выберешь действие, но ладно. Тебе понравилось целоваться с Юном? Юнги услышав вопрос, едва не давится собственной слюной и поочерёдно смотрит то на Чонгука, у которого лицо настолько беззаботное, словно он спросил какие планы на вечер, то на Пака, лицо которого, совсем ничего не выражало. — Да, не плохо, — с такой же простотой в голосе, как у Чонгука отвечает, — теперь моя очередь, — Пак нагибается над столом и крутит бутылку смотря на Мина. Юнги от этого взгляда хочется уменьшится до размера молекулы. — Юн, — восклицает Чон, — правда или действие? — с улыбкой спрашивает. — Правда, — тихо отвечает Юн, потупив взгляд. На самом деле Юнги не хотел выбирать ни первое, ни второе, услышав вопрос Чонгука, и ответ Чимина. Ему было неловко, и в тоже время не много страшно, если они так спокойно могли обсуждать подобные вопросы, то неизвестно, насколько «без ограничений» будут действия. Нужно морально подготовится, если это, конечно, возможно. — Чего ты боишься больше всего? — Задаёт свой вопрос Пак, глядя на Мина. Юнги с облегчением выдыхает, ведь вопрос не такой уж и сложный, вроде. — У меня много страхов на самом деле, — отвечает Мин смотря на горлышко бутылки, что указывало на него. — А больше всего? Высота, вода, темнота, огонь… — начинает Чон, но смолкает, когда Юнги отвечает. — Себя. Больше всего я боюсь самого себя, — Юнги чувствует этот взгляд, что сейчас дыру на нём выжжет и поднимает свои глаза, сталкиваясь с чужими, что смотрят на него изучающи. — Крути, — Пак указывает взглядом на бутылку и отворачивается. Юнги крутит и ему очень хочется, чтобы она указала на Чонгука, с Чимином не получается играть. Но разве что — то когда — то идёт так, как он того хочет? Бутылочка делает пару кругов и минуя Чонгука, указывает на Пака. — Действие, — не дожидаясь вопроса, говорит Пак. — Встань, — тут же говорит Юнги, наблюдая за тем, как Пак встаёт со стула, — и стой, до следующего раза, — стараясь звучать, как можно увереннее проговаривает, желая поскорее отделаться. — Хён, тебя заставили стоять, не плохо, теперь крути, — с нотками веселья в голосе говорит Чон. Чимин крутит, и бутылочка показывает на Чонгука. — Действие, я хочу сразу к весёлому, — посмеиваясь и потирая ладони, говорит Чон. — Поцелуй Юна, — тут же озвучивает действие для Чона и смотрит на то, как у Юнги глаза расширяются. — Чего? — всё с такими же широко распахнутыми глазами спрашивает Юн. — Да ладно тебе, это всего лишь поцелуй, — отвечает вместо Чимина Чонгук и, повернувшись к Юнги склоняется к его лицу. Юнги теряется, зажмуривает глаза, и чувствует, как сначала тёплое дыхание касается его щеки, а после и тёплые, мягкие губы, которые задерживаются на щеке всего пару секунд, и тут же отстраняются. Мин медленно открывает глаза и смотрит на улыбающегося Чонгука. — Ты такой милый Юн, Чимин ведь не говорил, каким должен быть поцелуй, — щелкает его по носу и отворачивается, принимаясь крутить. Ещё пару кругов были достаточно лёгкими и невинными, до момента, когда бутылочка снова оказалась в руках Чимина и та, указала на Мина. До этого он выбирал правду, поэтому сейчас он должен был выбрать действие. Чимин это знал, и улыбался уголком губ. — Юн, пересядь на колени Чона, и гладь его по спине, до следующего раза, о, под рубашкой гладь, — по лицу Чимина было видно то, что он искренне веселился, загадывая это действие, а глаза его горели уже знакомым пламенем. — Но это уже два действия, — начинает Юн, но Пак снова его обрывает, забирая его пустой бокал. — Ну тогда можешь просто просидеть на его коленях до конца игры, или выпить, — Чимин ставит перед Юном бокал наполненный коньяком. Юнги смотрит на поставленный перед ним бокал, после чего поднимает взгляд на Чимина, на лице которого усмешка. Он уверен в том, что Юнги откажется от действия. Юнги хочет отказаться, всё его нутро кричит о том, чтобы взять чёртов бокал и выпить его, но только его рука тянется к бокалу, как он замечает смешинки ликования в глазах блондина. И вместо того, чтобы послушаться голоса разума, отдёргивает руку от бокала, и встав на ноги идёт к Чонгуку, после чего плавно опускается на его колени и, слегка неуверенно, но всё же запускает свою руку под рубашку Чона и, борясь со своим смущением, начинает медленно поглаживать его спину. После чего поднимает взгляд на Чимина в лице которого видит настоящую победную усмешку. Его развели. — Отлично Юн, — с довольной улыбкой проговаривает, — теперь твоя очередь крутить. Юнги же готов свою руку, ту самую, которой он сейчас гладит Чона, отгрызть и швырануть её Паку в лицо. Как он мог повестись на такую детскую уловку? «Придурок», говорит сам себе Юн и второй рукой крутит бутылку. — Не обижайся на меня, — между тем говорит Чимин, — просто ты слишком зажатый, а я хочу получить удовольствие от игры. Как только Чимин смолкает, бутылочка указывает на него. — Действие, только загадай что — то поинтереснее, чем стоять и съесть лимон. — Поцелуй Чонгука, — срывается с губ Мина прежде, чем он успеет подумать об этом. Он чувствует, как тело под его рукой напрягается и покрывается мурашками, а после видит улыбку на лице Чимина и то, как он поднявшись со стула направляется к ним. Берёт Чонгука за подбородок, проводит большим пальцем по его нижней губе, слегка давит, а после, склонившись над ним, целует. Юнги, кажется, выпадает на этот момент из реальности, наблюдая за тем, как Чимин целует младшего, продолжая держать его за подбородок, и как отвечает ему Чон, одной рукой обнимая его за шею и притягивая ближе. Юнги смотрит и поражается, насколько это увлекательно, наблюдать за двумя целующимися парнями, сидя у одного из них на коленях и продолжая гладит его по спине. У самого в горле пересыхает, а в теле поднимается жар. Юнги не понимает, чего сейчас хочет больше, отвернутся или начать целовать шею Чонгука, которая словно манила своим открытым видом. Но прежде, чем Юн успевает определится со своим желанием, Чимин отрывается от губ Чона, разрывая протянувшуюся между ними ниточку слюны. Юнги смотря на это слишком громко сглатывает, и смотрит на тут же повернувшегося к нему Чимина. — Я надеялся, что ты всё-таки умеешь веселится, не разочаровал, — с довольной усмешкой проговаривает и, щекотнув его по подбородку идёт на свой стул, попутно доставая сигареты. Юнги всё ещё не может прийти в себя от нахлынувшего его непонятного чувства наслаждения, как слышит действие, которое Чимин загадал для Чонгука. — Гук, выпей с руки Юна, именно с руки, так что не халтурить. Юнги слышит, как Чонгук посмеивается, а сам замирает, когда Чимин берёт его руки в свои и складывает их в чашу, после чего прямо в них наливает шампанское, которое принимается пить Чонгук. Юнги просто в шоке смотрит на происходящее, а после совсем теряется, когда Чонгук облизывает его ладони и обсасывает каждый палец, оставляя на их кончиках лёгкие поцелуи. Мин сходит с ума от этих пошлых звуков и прикрыв на секунду глаза тут же жалеет об этом, потому что Чимин берёт одну его руку, загибает на ней рукав выше локтя, после чего снова льёт шампанское, чтобы оно стекало по его руке вниз, которое пытался слизать Чонгук. — Старайся не пропускать, Гуки, — Юнги слышит тихий, хриплый голос Пака и сам ещё больше распадается. Его просто кроет от того, как старательно, стараясь и впрямь ни чего не пропустить, слизывает шампанское с его руки Чон, каким голосом говорит Пак. Эти звуки и ощущения, чёрт. — Молодцы ребята, крути Гук, — будничным тоном оповещает Пак и, задержав взгляд на ещё не пришедшем в себя Юне, идёт к своему месту. Чонгук молча крутит бутылочку и та показывает на Чимина. Юнги бы хотел выдохнуть, что не на него, но видя, как умело братья могут задействовать его в своих действиях ему снова становится не по себе, но и в тоже время, не признаваясь самому себе, Юнги находился в предвкушении. Ему было интересно, что эти двое придумают на этот раз. — Правда, — выдаёт Чимин, а Юнги не может сдержать разочарованного вздоха, берёт свой бокал и делает несколько больших глотков. — Хорошо, ты бы переспал с Юном? — в этот момент Юнги не выдерживает и давится, выплеснув содержимое рта и закашливаясь. — Да, но думаю он не разделяет моего желания, — усмехаясь и подходя к всё ещё откашливающемуся парню. Чимин останавливается в шаге от него и пару раз хлопнув его по спине, поднимает его лицо за подбородок и смотря в глаза спрашивает, — я ведь угадал? — после чего шёпотом добавляет, — или ты от предвкушения подавился? — и не давая Юнги шанса ответить уходит. — Юн, ты в порядке? — положив руку на плечо, спрашивает Чон. — Да, поторопился просто. Давайте продолжать, — не поднимая глаза от своих ладоней, что лежали на коленях проговаривает Юн. — Давайте сначала выпьем, — говорит Чон, наполняя бокалы, — до дна, для богатой фантазии, — и залпом опустошает свой бокал. Чимин делает тоже самое и крутит. «Пора заканчивать», — думает и смотрит на то, как горлышко бутылочки останавливается прямо напротив Юнги. Улыбается. — Правда уже была, значит теперь действие, Юн, — довольный своей работой говорит Чимин. — Хорошо, загадывай, — Юнги смотрит прямо в глаза напротив, ждёт. Уже зная, что это будет что — то, что не понравится его мозгу, который ещё хоть не много, но старался сегодня выполнять свою функцию. — Поцелуй меня, взасос, с языком, без жульничества, — Чимин не отводит своего взгляда, от глаз Юнги, где на секунду мелькнуло сопротивление, но тут же погасло. Уголок губ Пака пополз вверх в победной усмешке, он был уверен, что действие будет выполнено. Юнги же какое — то время обрабатывает полученное задание в своей голове, смотрит на Чимина, на лице которого явное торжество и уверенность в том, что от действия не откажутся. Отвернувшись, Мин зачем — то смотрит на Чона, словно желая найти в нём спасение, но тот лишь ведёт плечами, давая понять, что тут он не поможет. Вздохнув, Юн берёт свой бокал, допивает его содержимое, слегка сморщившись, после чего встаёт на ноги и идёт к Чимину. Остановившись напротив, мнёт в руках края кофты и хочет наклонится, как Чимин протягивает к нему свои руки и за талию притягивает его к себе, усаживая на своих коленях. Юнги рассматривает его лицо, которое не много смазано из — за выпитого количества алкоголя, понимает к чему возможно приведёт этот поцелуй и, вспомнив фразу Чимина «тебе есть, что терять?» понимает, что терять уже правда нечего, и припадает к мягким тёплым губам, которые тут же раскрываются, позволяя языку проникнуть внутрь. И Юнги пропадет. Чимин забирает инициативу на себя, сам напирает, углубляя поцелуй, прижимает дрожащее тельце к себе теснее, чтобы ни миллиметра не осталось, чтобы и воздуху не просочится. Оглаживает руками спину, зарывается в волосы, слегка оттягивая их. Не выпускает из плена своего поцелуя, заставляя тонуть, и Юнги тонет. Глаза его приоткрываются, когда он чувствует на своей шее чужие губы, хочет отстранится, но Чимин не отпускает. Отрывается от губ Юнги, смотрит на него, на то, как младший продолжает целовать его и сам облизывается. — Подожди, — говорит Юну и лезет в карман своего бомбера, достав от туда маленький пакетик с таблетками. — Что это? — спрашивает Юн, смотря на то, как блондин достаёт пару таблеток. — Тебе ведь нечего терять? А это поможет расслабится, — кладёт одну таблетку себе на язык и склонив голову к Чону отрывает его от шеи Мина и передаёт ему таблетку. Юнги смотрит на эту такую пошлую и не правильную картину и чувствует, как возбуждение снова накрывает его с головой, когда видит, как целуются эти двое. В этот раз их поцелуй был коротким, оторвавшись от губ Чона, Пак смотрит на Юнги, тот лишь кивает неуверенно, после чего Чимин передаёт таблетку и Юну тем же способом, утягивая в поцелуй. Юнги лихорадит, он чувствует как таблетка ложится на его язык и начинает растворятся. По вкусу она отличалась от предыдущей, или это Юнги так казалось, он не знал, но знал, что прямо сейчас он себя чувствовал той самой таблеткой, потому что тоже таял и растворялся от этих горячих губ, что скользили по его губам и шее, от умелых рук, что так нежно ласкали его, и в тоже время грубо сжимали. Юнги словно распадался на атомы, выпитый до этого алкоголь, казалось только сейчас окончательно начал действовать, потому что Юнги совсем перестал соображать. Казалось, что сейчас, он способен только чувствовать, а всё его тело, одна сплошная эрогенная зона. Куда не притронься, даже просто пальцем его ткни, Юна уже разорвёт. Только вот ни первый, ни второй брат останавливаться не собирались, умело играя на испытываемых ощущениях парня. А ощущал Юнги лишь жар, собственное возбуждение больно упирающееся в штаны и наслаждение, которое даже не пытался скрыть. Когда Чимин оторвался от губ парня и начал целовать Чона при этом, поглаживая юнгиев член, через ткань джинс, Мину казалось, что он летит в пропасть, из которой уже нет выхода и не будет. Юнги проиграл.