Artemisia

Субботнее утро всегда было тише любых других. Многие студенты отсыпались до самого вечера, после исступления в самих вратах дворца Диониса. Кто-то рано утром на автобусе уезжал в ближайший город, вставать приходилось рано ведь автобус приходит только два раза в день: рано утром, часов в шесть, и в семь вечера. Только по выходным. В комнате было все так же душно и пахло явным перегаром. На полу валялись пару пластиковых стаканчиков, которые Григорий благополучно вынес с вечеринки и допил уже здесь, чтобы уснуть «летаргическим» сном, к счастью, у него это не вышло. Он тихо посапывал на своей кровати у левой стены от входа. Накануне вечером он отказался переодеваться и хотел завалиться спать прямо в ботинках, но Виктор вовремя остановил своего друга, хотя пальто Полонский так и не снял. Из кармана пальто вываливалась полупустая пачка дешевых сигарет. Выглядел он очень беспокойным и уставшим даже во сне. Его кудри спутались на жесткой подушке, а руки трепетно обнимали одеяло будто бы это было самое дорогое, что было в этой жизни. Виктор встал достаточно рано, несмотря на ночной поход в южное крыло. Его день всегда начинался одинаково: дело привычки, тебе следует соблюдать распорядок дня и быть организованным, если ты не хочешь очередной приступ «с пеной изо рта и резкими судорогами», на самом деле не все приступы бывают такими. Ровно в восемь утра Виктор просыпался и шел в ванную, чтобы принять теплый ободряющий душ, он был особенно нужен после вчерашнего. Радовало то, что в каждой комнате на двоих человек есть ванная комната, что является редкостью для Российских реалий. Она была простой, зато удобной. Маленькая комната примерно два метра в ширину и три в длину, в которой помещалась чугунная, доисторических лет ванная, простенькая керамическая раковина и туалет. Вся она была покрыта белой керамической плиткой, словно в больнице. На полу был розовый мохнатый коврик, который Виктор привез с собой. На умывальнике две щетки и зубная паста, над ним же весело маленькое зеркальце. Отражение было немного не в форме: заспанные глаза, растрепанные волосы и отпечаток руки на веснушчатом лице. Нужно было срочно привести себя в порядок. Студентам не много надо для жизни, но Виктор не мог жить без толики уюта, именно поэтому он часто приносил вещи, чтобы хоть как-то разбавить скудное убранство их комнаты. Как-то раз он принес в комнату пару кактусов, которые любезно ему подарила девочка с его факультета. Виктор до ужаса любил растения и без раздумий забрал пару зеленых крошек к себе. Только вот, Вик забыл предупредить Гришу, что у них появились растения… Ночью, Григорий часто не может уснуть, поэтому открывает окно и закуривает на подоконнике. Кактусы оказались выброшены из окна в ту же ночь, в которую Вик их принес. Полонский явно не ожидал, что этой ночью вместо спокойных раздумий ему придется пинцетом вытаскивать иголки из своих рук. Вик тогда очень расстроился, ведь ему очень понравились новые кактусы, они добавляли антуража картонной коробке, в которой они живут. На следующий день под дверью Вик нашел новый горшочек с красными маргаритками. Сомнений не было… Кто-то увидел, как кактусы валяются на лужайке и решил порадовать главу совета. Так думал Вик, но Григорий не хотел говорить правду, поэтому оставил эту ситуацию, как она есть. После теплого душа надо поесть, чтобы выпить утреннюю дозу таблеток. Виктор не любил пить эти таблетки, от них было слишком много побочных эффектов, которые зачастую мешали жить. Головокружение, гиперактивность… Последнее хоть Виктор и не считал сильным минусом, но иногда не мог уснуть из-за переизбытка энергии в организме. До кафетерия или столовой утром идти не хотелось, к тому же по выходным кафетерий работал лишь после девяти, а столовая находилась слишком далеко от студенческого корпуса. Поэтому Виктор и прикупил переносную электрическую плитку, чтобы не ходить до общей кухни и не готовить там, он до ужаса стеснялся готовить при людях. Мини холодильник стоял около входа в комнату, хоть студенты и не нуждались в готовке, потому что кафетерий был буквально в соседнем корпусе, каждую неделю Миша Скворцов принимал заказы на то, что нужно людям привезти из города и брал за это не малую плату с тех, кому было банально лень ехать 4 часа до города. Виктор решил приготовить легкий завтрак на одного: яичница и бутерброд. Когда с готовкой было покончено, Кельтер сел на свою кровать и стал не спешно наслаждаться завтраком, на новеньком смартфоне он включил Animal Planet передачу по спасению маленького льва от опухоли. Он всегда любил такие передачи, животные, растения — его слабость. Он хотел стать ветеринаром или хирургом, но к сожалению людям страдающим эпилептическими припадками это противопоказано. Виктор так хотел добиться полной ремиссии, хотел помогать, но судьба сыграла с ним злую шутку и вот уже несколько лет он пьет таблетки, которые сводят припадки к минимуму. А сейчас Вик наслаждается тихим и спокойным субботним утром… Час дня, на улице завывал студеный осенний ветер. Непрочная оконная рама трещала под его напором. А Григорий, укутанный в одеяло и две кофты, пытался очнуться от жесткого похмелья. Литр виски хоть и не сказался на тогдашнем состоянии Полонского, но сильно дал о себе знать после пробуждения. Интересное это свойство — похмелье. Появляется рано утром с диким неосязаемым сушняком и вместе они пробивают сильную дыру в твоей голове барабанной дробью. Пульсирующая, не утихающая боль, которую ничем не заглушить: тело, что после долгого недосыпа пытается заново функционировать, добивает последние нервные клетки в голове Гриши. Он неспешно идет к подоконнику — неопределимое желание закурить на пустой желудок и не опохмелённую голову. Полонский знает: это закончится очень плохо, ему так плевать что будет после, важно лишь сейчас. Через пару минут его выворачивает на изнанку на полу в туалете, он задыхается, все тело пробирает жаром, хоть мгновение назад он замерзал, а в глазах застыли болезненные слезы, он проклинает себя за опрометчивость, но… каждый раз он повторяет одни ошибки снова и снова. Холодный пол возвращает в реальность из полуобморочного состояния, болезненное чувство эйфорической исступлённости дает понимание — ты живой, значит надо идти. Неспешные водные процедуры привели его в чувство окончательно. На столе Григория стоял уже остывший кофе и записка, вырванная из тетради: «Я в библиотеке, как проснешься иди туда.» Выведено четкими и большими буквами черной пастой капиллярной ручки. Библиотека была единственным местом, куда можно было ходить без опаски, что будет много людей, там практически никто не появлялся, особенно по выходным. Для большинства студентов это было гиблое место. Григорий не был тем, кто любил заваливаться в библиотеку и сидеть там весь день, он брал книги «на дом» и читал в тишине у себя. Полонский взял уже полностью охладевшую кофейную кружку, любезно оставленную его другом, и выпил все содержимое залпом. Собрался за пару минут и отправился к главному корпусу, где и находилась библиотека. Главный корпус не особо отличался от всех строений в академии, но благодаря «живой» мраморной изгороди и пруду около входа, сильно привлекал внимание. Готическое строение в четыре этажа выполнение из темного камня и украшенное арочными окнами, там проходили в основном лекции для чистых гуманитариев: переводчики, историки, лингвисты, филологи… Восточное в основном для естественников: биологов, химиков, медиков и других. Западное крыло — ближайшее к кампусу для студентов — забрало технарей. В будние дни около главного кампуса всегда было много студентов, которые отдыхали в свои свободные минуты на лавочках, сейчас там сидело лишь пару человек, судя по их солнцезащитным очкам в пасмурную погоду, они были все еще в состоянии опьянения. А также это можно было понять по банкам «Балтики» в их руках. Дорожка из полыни точно вела ко входу, не давая отступить ни на шаг. Огромные деревянные двери с трудом открывались, зато защищали от стужи в периоды заморозков. Просторный холл, из которого можно было попасть в любой конец здания, был скудно уставлен парочкой стульев, а на стенах красовались портреты-основателей и главных деятелей прошлых столетий. Каждый человек из картины выглядел тусклым и слегка надменно смотрящим на людей, проходивших мимо. Портреты обошлись основателю в целое состояние, ведь не были репликацией или подделкой — подлинники написанные: графитом и маслом, единственные в своих экземплярах. Прямо под ними было расписание вех пар и факультативов, если таковые имелись в программе курса. Кофейный автомат с залипшими кнопками пылился прямо у лестницы, он обладал меньшей популярностью, чем кафетерий прямо за углом. Библиотека была на четвертом и занимала практически все пространство, кроме дальнего западного коридора. Там был ректорат и бухгалтерия. Уставленный книжными стеллажами зал с окнами в пол и некоторым количеством столиков для чтения выглядел очень живописно. Ты будто находишься в Александрийской библиотеке до ее так называемого «падения». На цепной вывеске возвышалась надпись на латыни «Ars longa, vita brevis*», которую часто приводят в учение к студентам, что бы они грызли гранит науки, но, как это обычно бывает, данное крылатое выражение возымело совсем другой эффект. Вместо посвящения жизни обучению и саморазвитию, молодые юноши и дамы коллективно решили, что и без того скоротечную жизнь надо проживать в толпе беснующихся алкоголиков и заядлых любителей психотропных веществ. Григорию казалось, что у данной поговорки есть и другой путь, кроме двух предлагаемых: ничто не вечно, как человечество изничтожит себя глобальным катаклизмом, которому они сами послужат причиной, и наука, и искусство исчезнут. По его прогнозам, это произойдет раньше, чем общество думает. За одним из столов сидел Виктор с кружкой чая и его заместитель — Камилла. Сегодня она выглядела на много лучше, чем на ночной вечеринке. Завязанные в хвост волосы открывали уши, сплошь увешанные серьгами и разной бижутерией: по подсчетам Гриши проколов на ее теле было больше десяти, но это только те, что видно. Черные широкие джинсы в стиле гранж, свитер ручной вязки персикового цвета, что подчёркивал ее орехово-карие глаза. Камилла была настойчивой и целеустремленной: она была правой рукой Виктора в вопросах равенства, политики и решений студенческих проблем академии. Если возникала проблема принижения студентов по гендерному, религиозному, ориентационному признаку Виктор отходил в сторону, он был слишком мягок для таких решений и предоставлял свободу действий человеку, который собирался следующую жизнь провести в роли серого кардинала нашей страны. Быть в тени, но управлять всеми фигурами в игре. У Камиллы Рейн прекрасно получалось держать все под контролем, а такой добрый и внушающий доверия президент студенческого совета помогал держать имидж и отвечал за проведения мероприятий для сплочения всех студентов. Сперва можно подумать, что Виктор просто подставная фигура, но без него Камилла даже не думала бы вступать в совет. Они познакомились очень неожиданно и спонтанно в начале сентября, когда вместе шли в библиотеку. Взяли одну книгу с разных сторон стеллажа, как это бывает в мыльных операх и разговорились. Виктор — чистой воды альтруист и хотел быть опорой для всех студентов, которым нужна помощь. Камилла — амбициозная и энергичная, хотела донести свои видения по улучшению обучения, но боялась, что не наберет команду для того, чтобы участвовать в президентской гонке. Так, два дополняющих друг друга огонька создали союз и обрели поддержку со стороны. Они были идеальным дуэтом. Камилла и Виктор что-то очень оживленно обсуждали за книжным столом. -… так значит пятничная вечеринка обошлась без последствий… Спасибо тебе… — лишь обрывки диалога доносились до неспешно идущего Полонского. — О, вот и наш, красавчик! Что, недовольная мордашка, вылакал Сашин виски и теперь довольный? — Камилла была бодрее обычного, учитывая, что вчера она еле стояла на ногах в том дверном проеме. — А вы как обычно обмениваетесь планами по захвату мира? -съехидничал Григорий и присел рядом с Виком. — Нет, мы обсуждали о том, как закончился вчерашний вечер, впервые все разошлись достаточно рано. «Около четырех если верить Саше», —сказал Вик попивая чай из фарфоровой кружки. Три кружки. Григорий спросонья не заметил эту важную деталь. Полонский не очень жаловал Александра. Они были полной антитезой друг друга. Бестактный, шумный, беззаботный, богатенький и до ужаса навязчивый. — Он сейчас тут? — Гриша был совершенно убит своим похмельем и еще одной головной боли в виде «Лекса» ему не выдержать. — Был тут. Ему позвонил Скворцов из города с просьбой объяснить, что Саша имел в виду, когда просил принести «как можно больше коробок из-под сухого завтрака, столярный клей, гипс, пластилин, блок пеноплекса и две сотни зубочисток», — Камилла произнесла внушительный список на одном дыхании. Ни для кого не было новостью, что Саша был главным клиентом Скворцова. Но каждый раз он просил всё больше и всё менее понятные вещи, зато платил не мало за такие абсурдные заказы. -Просто великолепно, надеюсь это не новая ракета или проекция мета-херни? — спросил Гриша. -Вроде бы он что-то говорил о транформерах…-неуверенно произнес Вик. -Нет, вроде бы он хотел сделать полноразмерного картонного робота из Евы. — поправила Камилла. — Сути не меняет. Хрень есть хрень. Тогда другой вопрос, зачем здесь нужен я, если почти весь студ. совет в полном составе? — Григорий не любил такие собрания, он не был участником совета, но Виктор часто просил его о помощи в делах, требующих педантичности филолога или же критического взгляда. — Скоро будет зимняя сессия и каникулы новогодние не за горами, мы с Камиллой подумали и решили, что будет очень здорово устроить зимний балл маскарад и я… — Виктор посмотрел на Гришу, из одного только его взгляда читалось «Я вам что бесплатная рабочая сила, мне то это нафига», но Виктор продолжил — Я подумал, что если устроить ее в стиле Эллады? Ты единственный кого я знаю, кто так хорошо знаком с мертвыми языками и культурой того времени, ты ведь с детства любил это и лучшего чем ты — мы не найдем. — Почему древняя Греция? — спросил Григорий, не скрывая интереса. — Потому что только в этом году пришел набор на античную филологию. Как ты уже знаешь по себе не очень успешно, может быть если наш Газетный кружок свяжется с репортерами из Питера, то больше людей захотят приехать? И тогда бы не пришлось больше расформировывать направления. — Сказал Виктор. — К тому же это хорошая рекламная компания и показатель наших способностей как студенческого совета. Да, для открытых дверей это будет рано, но, если об этом узнают абитуриенты следующего года явно заинтересуются! К тому же ректор обещал хорошие «плюшки» за участие в деятельности «привлечения» новых лиц. У Григория было две слабости: эпоха античности была второй в списке. Сейчас Виктор надавил на обе. Кому из студентов вообще будет интересно находиться на этом баллу, они испортят все к чему прикоснутся. Григорий был уверен, что все обернется как нельзя хуже. — Ректорат это одобрил? — Григорий думал. Он был соблазнен идеей воплотить ту эпоху в реальность рассказать заблудшим душам, что они упускают в прекрасном изучении античности, но его убежденность в том, что ничего путного из этого всего не выйдет была сильнее. — Идею для балла выдвинул профессор Гринроуз, поэтому ректорат даже спорить не стал с его планом привлечения новых лиц, после неудачного набора этого года. Его единственным условием было воссоздать все в точности настолько, насколько это возможно. Он обещал помочь. — подхватила разговор Камилла. «Вот в чем подвох… Ну, конечно, все что могло пойти, не так пошло, не так.» — Григорий понимал теперь «почему» для такого дела позвали его. Все знали, что он лучше всех знает Патрика. Только двое помешанных безумцев могли понять друг друга на поприще Эллады. «Только вот они не понимают, что весь балл буквально может закончиться не начавшись, если волю Патрика не исполнить» — Григорию теперь эта идея совершенно не нравилась. — Что я получу взамен? — цинично, но Григорий был готов пойти на жертвы, только за определенную плату. — Ну как же. Наше уважение и тем более ты больше узнаешь от профессора о своей любимой Греции. Разве это не плата? — наивность Камиллы в некоторых вопросах просто поражала, Григорий хотел до последнего надеяться, что все что было сказано это лишь сарказм, на крайний случай, что в смысл была вложена ирония. — Не думаю, что это его устроит. — Виктор задумался. — Точно! Тогда я покажу тебе одно место, тебе точно понравиться, только это сюрприз– Виктор так ясно улыбнулся, еще наивнее, чем это сделала Камилла. — Ты решил меня лесом к работе припахать? И что же там такого интересного? — Григорий скептически посмотрел на Виктора. — Лишь одно скажу: русское до военное. — Виктор загадочно подмигнул. — Хорошо. Еще две бутылки… нет, три бутылки виски. — набивала цену Камилла. Григорий рассмеялся так громко, что голова заболела еще сильней чем до этого. Теперь там был не только барабанный оркестр, но и свой дирижёр. Друзья глядели на Полонского, как на умалишённого. Через пару мгновений Григорий успокоился и все же согласился на сделку. Они просидели в библиотеке еще некоторое время, пока не проголодались. И решили коллективно отправиться в кафетерий на первом этаже. Запах свежих булочек можно было почуять чуть ли не от самого главного входа. Он заманивал всех голодных студентов, которые находились в округе. Сейчас здесь было особенно оживленно: все студенты, которые очнулись после похмельного утра, наконец начинали приходить в себя и заваливаться в кафетерий, дабы утолить голод. Выбор еды в кафетерии был очень обширным, почти ресторанным, но и с кусающимися ценами для среднестатистического студента, поэтому чаще студенты, у которых стипендия была на нуле, ходили в столовую, кормили там бесплатно, это входило в стоимость обучения, по талончикам, которые часто обменивали — собственная валюта среди студентов. Помещение было уютно уставлено столиками и диванчиками карамельного цвета, которые дополняли ореховые тона стен и прекрасно сочетались с темными столиками. Парочка напольных ламп стояли тут и там, деля помещение по-домашнему уютным. За кассой стояла милая девчушка, которая подрабатывала на выходных в кафетерии, а на неделе училась. Григорий часто видел ее в растянутой серой кофте вместе с кипой учебников по истории, но так и не знал ее имени. По слухам она была дочерью, заведующей этого кафетерия, поэтому помогала, когда находилось свободное время, что было удивительным явлением. Григорий занял столик у самой стены, откуда их не было видно со входа из-за гигантской икебаны перед ними. Камилла и Виктор пошли за едой. Гриша не был прихотлив в еде поэтому выбор почти всегда оставлял за Виктором, как и оплату, потому что у Григория все деньги уходили на сигареты и продукты для мини-холодильника в комнате. Разделение трат — успех в жизни. Так считал Григорий, Виктор же не был против такого порядка вещей. Так было еще в школе, они привыкли и знали друг друга, как самого себя, если не лучше. Григорий не любил разговаривать в компании, которая предполагала больше двух участников разговора. Поэтому он лишь слушал разговор Камиллы и Виктора оставляя едкие подколы или комментарии при себе. Обычно эти двое говорят о сериалах или книгах в свое свободное от студ. советских дел время. А Григорий если и присутствует при их диалоге, то погружается в книгу или свои мысли с сигаретой во рту. Но сейчас особый случай: книг он с собой не взял, а курить в помещении кафетерия было строго запрещено. В данный момент хочет или нет, он становится третьим участником беседы, хоть и слегка безучастным: -Вик, ты только глянь! У BTS новый клип наконец-то вышел. — BTS? «Это кто?» —спросил Вик с кружкой кофе в руках. — Я же тебе говорила уже… Корейская поп-группа вот недавно дебютировали с альбомом! — Камилла буквально подпрыгнула с телефоном в руках. -Прости, ты так много кого называешь, а я никак не могу всех запомнить… -Так, тогда я тебе вечером точно экскурс проведу…. — Камилла запнулась и поглядела на Вика будто сказала что-то, что не следовало. — Ты имела ввиду завтра? — Виктор неловко улыбнулся и мельком глянул на Гришу. Григорий сделал вид, что не услышал. И так было ясно, что Камилла была причиной «пропажи» Виктора по ночам. Гриша демонстративно зевнул и продолжил залипать в телефон, проверяя почтовый ящик академии. — Вик, надо решить проблему глобальной важности! — проговорила Камилла с полным ртом еды. Виктор вопросительно посмотрел на нее, ведь она так резко сменила тему с корейских поп групп на что-то важное. Камилла проглотила последний кусочек бутерброда с тарелки и залила это горячим кофе. — Как ты думаешь почему только в западном крыле собираются ставить электронные доски с проекторами? Разве это не самая нужная вещь в любом крыле? — Камилла явно не просто так это спросила, по опыту Григория такие громкие вопросы с восклицанием являлись лишь подводкой к главной теме. Выждав пару мгновений, Виктор ответил: — Думаю такое нововведение надо сначала протестировать, вдруг будут поломки или ошибки системы. — четкий и верный ответ, который мог дать только Виктор. -Да, я тоже об этом подумала, но разве обязательно ставить их в западном крыле? Почему у технарей всегда, что-то лучше, чем у других? Я думаю, чтобы никому не было обидно, надо было еще один поставить во второй актовый зал и сделать из него кинотеатр. — вот к чему эта нелепая подводка вела, к кинотеатру, где студенты бы дрались за право включать, каждый свой любимый фильм, только этого, конечно, не хватало. — Думаю, да сделать мини-кинотеатр для студентов было бы не плохой идеей. Еще одно развлечение в нашей академии, надо бы записать это… — Виктор потянулся за телефоном, чтобы в заметках увековечить данную идею. «Да, у технарей и правда было много интересной и полезной электроники. Которую часто использовали в проектировании или архитектуре. Хотя «кое-кто» больше любил создавать свои собственные ручные модели, которыми заваливал не только комнату студенческого совета, но и все общежитие…». В своих раздумьях Григорий и не заметил, как чья-то рука опустилась ему на голову и легонько растрепала кудрявые волосы. «Вспомнишь солнце, вот и лучик…» — по одному этому движению было понятно, кому принадлежит эта рука. Лекс. Саша. Александр. Совьенко. Прозвище Лекс — он получил от Григория. Та же безумная прическа, что и у одного из персонажей франшизы канадского научно-фантастического одноименного сериала, только разукрашенная разноцветным прядями. От Лекса так и веяло этим космическим безумием: его одежда, состоящая из лоскутов любой другой пестрой одежды, галстук бабочка болтался просто так на шее как собачий ошейник, множество браслетов и самодельные серьги, каждый день новые. Сегодня это были маленькие зеркальца. Он был высокий, а в сочетании со своими Мартинсами, на высокой подошве, легко мог достать до люстры в кафетерии. — Приветики-пистолетики, кого я вижу, самого владыку отчаяния, Гришенька, не часто тебя заманишь к нам на посиделки. Ты, верно, согласился на участие в этой авантюре! Тебе же сказали, что декорации буду делать я и девчонки с моего курса? Я так рад, что ты согласился! — говорил он всегда очень оживленно и без всякой иронии. Он был похож на лабрадора, которому наконец дали косточку, которую он может разгрызть. Точно хвостом от радости он продолжал трепать уже слишком недовольного Григория по голове. -Саша, ты так долго говорил с Мишей, что мы проголодались и ушли из библиотеки. Вон, ты видно тоже голодный, пойдем возьмем тебе чего-нибудь вкусного! — Камилла внезапно вскочила со стула, схватила Лекса за руку и убежала с ним к буфету. -Господи, Вик… «На что я согласился…» —почти полностью поникший говорил Григорий. — Как, ну, скажи мне, как я буду работать с ним, это же бомба замедленного действия. Он не захочет делать «как надо», «он же художник, он видит по-другому!» — пытался скопировать вальяжную манеру речи Лекса Полонский. — Гриш, не беспокойся, ты же не один будешь все делать. Я, Камилла, Гринроуз, Скворцов, девочки из архитектурного и еще много людей будут помогать. Все будет хорошо, завтра первая планерка обсудим это тогда. «А сейчас расслабься и …» —Вик протянул руку Полонскому, пытаясь его морально поддержать. Гриша протянул руку в ответ. Вдруг что-то в кармане пальто звонко булькнуло. Сообщение. Григорий был удивлен, ему не часто пишут, даже родные. Гриша достал телефон и удивился еще больше, не имея возможности что-то сказать. -Что там? — обеспокоенно спросил Виктор. -Патр… Профессор Гринроуз написал, хочет встретиться сегодня и поговорить о моем эссе.