Душа Принца

      Начало и конец года для айдолов мало чем отличались друг от друга, и ты очень хорошо это понимала — премии, фестивали, интервью, фотосессии, фанатские звонки от партнёров и миллион разных других вещей, не позволяющие вдохнуть молодым звёздам полной грудью и хоть немного сбавить обороты.       Трансляция очередной премии закончилась полтора часа назад, и после короткого сообщения от Хёнджина, что он заедет сегодня, ты даже не знала, чего ожидать. Да, он снова вместе с ребятами уничтожил сцену, но ощущалось что-то странное. У тебя даже не было понимания, стоит ли заводить разговор на эту тему, будет ли парню комфортно об этом говорить?       Уже пересматривая фанкам Хвана с премии, ты могла уловить лёгкие признаки усталости и на его лице, даже измученности. Сердце болезненно сжималось от осознания того, что айдол на пределе своих возможностей. Ты знала, что ни намёки, ни откровенные речи, ни даже угрозы не помогут уговорить парня не работать до такого уничтожительного износа.       Ведь он ведущая звезда четвёртого поколения, он просто не мог иначе.       Пока ты ходила по комнате из угла в угол, краем уха ты уловила закрывающуюся входную дверь и шарканье обуви. Где-то на глубине грудной клетки еле заметным огоньком начало маячить беспокойство, но ты старалась не обращать на него внимание. Робкой поступью ты приближалась к ванной комнате, где уже шумела вода. И снова эти совсем не к месту возникшие непонимание и сомнение — а нужно ли тебе туда заходить? Ведь Хван явно устал и, возможно, хотел хотя бы пару минут провести в одиночестве. Ты знала, что через пару мгновений он выйдет, откроет свои широкие объятия, и весь остальной мир будет простым шумом со сцены, всё потеряет своё значение. Но едва слышимый всхлип разрушил все планы, и твои руки уже сами по себе дёрнули входную дверь в помещение.       Даже излюбленный оверсайз Хёнджина не мог скрыть его сгорбленную, дрожащую спину.       Длинные пальцы вцепились в края раковины до побеления смуглой кожи, словно в спасательный круг. Голова была скрыта под чёрным капюшоном, а с бледно-голубых волос стекали редкие капли. Тебе очень хотелось верить, что они были именно с волос, ведь слёзы этого старательного и невероятного парня дробили сердце на самые мелкие осколки. Все слова утешения, которые могли быть произнесены в такой ситуации, потерялись и застряли огромным комом в горле. Пусть ты ощущала себя растерянным ребёнком без родителей посреди торгового центра и совсем не знала, что делать, но не тебе нужна была сейчас помощь.       А ему.       Хван вздрогнул, когда ты обняла его со спины и прижалась щекой к лопаткам. Осторожно поглаживая его по животу, ты старалась через прикосновения передать весь тот ураган молчаливых сбивчивых мыслей, который словесно в этот момент передать просто не хватало сил. До тебя доносилось тяжёлое мужское дыхание, и ты изо всех сил старалась сдержать свой поток слёз, явно никому не нужный сейчас. Мелкие сердечные осколки становились ещё мельче, но всё так же ранили, всё так же не давали покоя. Хотелось взять самую огромную ложку и ловкими движениями избавить айдола от того океана боли, заполнявший его лёгкие. Если бы Хёнджин дал хотя бы малейший намёк, то ты бы в ту же секунду побежала бы на кухню.       Ледяные ладони обожгли своим холодом твои пальцы, но ты охотно схватилась за них, сжав посильнее. Звук воды всё ещё резал слух, но стихия словно стала щитом от возможных внешних угроз.       — Так хотела пообниматься, что не выдержала и прибежала ко мне в ванную? — хриплым голосом привычно отшутился Хван.       — Мне казалось, что если упущу хоть секундочку, то умру, — улыбнулась ты, прижимаясь к мужскому телу сильнее.       — Давай без смертей, а то я не очень люблю похороны, — фыркнул тот, а ты про себя подметила, что дрожь начала постепенно сходить на нет.       — Зато я буду первая, кто погибла от нужды в дозе обнимашек, — ты не выдержала и осторожно укусила парня за лопатку, отчего он вскрикнул.       — Хочешь романтично уйти из этого бренного мира в один день? — Хёнджин развернулся к тебе, и ты не могла не усмехнуться с его покрасневших глаз, но под нахмуренными бровями.       Тебе было слишком неуместно забавно от того, как он всего пару минут назад старался скрыть свои слёзы под шумом воды из-под крана, а уже сейчас строил из себя недовольного хорька, у которого отобрали игрушку. Пусть ты и была одним из самых близких для него существ в этой необъятной вселенной, но он снова продолжал быть про-айдолом, скрывая свои настоящие чувства. От этого хотелось укусить его немного больнее, чтобы его драматичная сущность показала себя, но ты решила идти другим путём.       — Устал? — тихо спросила ты, обнимая его за шею.       — Бесконечно, — тут же сдался он на одном выдохе, притягивая тебя за талию, — но теперь я ощущаю себя лучше.       Всё ещё холодные пальцы пробрались под твою домашнюю футболку и поглаживали бледную кожу, распуская волны мурашек по всему телу. Но ты даже не могла оторваться от омута карих глаз, в которых плескалась бесконечная благодарность, понятная без слов.       — Итак, карты на стол, — Хван внезапно прищурился, внимательно всматриваясь в твоё лицо, — сколько фанкамов и эдитов с выступления ты уже успела посмотреть?       — Вот он, Хван Хёнджин в своём репертуаре, — ты закатила глаза, подавляя улыбку, — а если ни одного, то что тогда?       — Тогда я буду ощущать окроплённый ядом нож в своём сердце, — драматично ответил он, прикрыв глаза.       — Какие красивые речи, новую лирику уже пишешь, чтобы разбить сердца фанаток? — не удержалась ты, откровенно смеясь. — Может, пора строить ковчег, не думаешь? А то нас смоет волной слёз такими темпами.       — Я думаю, что ты самая невероятная девушка на свете, и мне просто слишком повезло с тобой, — резко сменив тему, проговорил парень, — я не заслуживаю тебя и твоей поддержки.       — Пусть я говорила это не один десяток раз, но ты заслуживаешь весь этот мир, Джинни, — ты сжала его щёки, отчего он мило надул губы, — и не потому, что ты про-айдол. А потому что это ты.       Карие глаза напротив вновь начали блестеть от накатывающих эмоций, поэтому ты оставила нежный поцелуй на переносице парня и прижалась ещё сильнее.       — Пусть я говорил это не один десяток раз, но я так люблю тебя, моя душа, — Хёнджин стиснул тебя в своих объятиях, а тебе совсем не хотелось, чтобы он размыкал руки.