***
Когда адреналин достигает своего апогея, человек чувствует себя бессмертным, ведь стирается грань между реальностью. Выброс гормона в кровь туманит сознание. Крис всегда чувствовала себя Богом в этот момент, особенно раньше, когда только-только начала воровать под крылом Кости, которого звали «лейтенантом» в узких кругах. Раньше она считала себя человеком, что способен жить в бегах, не привязываясь ни к кому. Она считала себя другой, выдавала фальшивую, удобную версию, мечтая, чтобы никто никогда не догадался. Но на самом деле она способна что-то испытывать, благодаря Деве Марии Штрэфонд ощутила любовь на вкус и прочувствовала удар. Удар, после которого ты летишь с огромной высоты своего самомнения и разбиваешься насмерть об реальность. Правило «никогда не привязывайся» разрушилось, стоило одной отчаянной и поломанной девушке пустить слезу. Шуганная монахиня прямо сейчас чуть не угробила их, летя прямо в реку. Видимо, воля Бога была спасти их жалкие, сгнившие души, потому что лёд был не сформирован, весь удар пришёлся на мотоцикл, которым не особо дорожила маркиза, пускаясь во все тяжкие. Чудная. А ударение уже на усмотрение каждого. В эту секунду Крис ощутила огромный прилив адреналина и такой же страх, но уже за жизнь Маши, ведь та увидела так мало… Было огромное сожаление из-за расставания, которое она заглушала внутри себя все три чёртовых года. Смотреть на изменившуюся девушку трудно, особенно понимая, что про неё сейчас ты ничего не знаешь, как и то, помнит ли она тебя. Они разошлись, когда Лебедева была влюблена в неё, это очевидно. И чего тут греха таить, сама Крис была заворожена чистотой девушки. Она была настолько чистой, что главная цель — очернить. Она показала девушке все семь смертных грехов, став одним из них. От своего величия Штрэфонд не увидела изменения в себе, лишь когда появилась Таня, смогла осознать свои чувства и упустить их. Крис самая умная, не так ли? Даже когда она терялась в наркотиках и других людях, на языке оставался её вкус, а чужие руки стали отвратительными, после чего не хотелось получать удовольствие от кого-то, кто не она. «Мы в ответе за тех, кого приручили. Но кто кого приручил, маркиза?» — горько думалось Штрэфонд одинокими ночами, когда разум был трезв, а тело не трясло от желания причинить вред кому-нибудь. Но кого винить, если она сама сделала глупость? Даже сейчас творит непонятно что, находясь рядом с Машей и дурея от близости. А вот что на уме у Лебедевой — загадка. Девушка лежит звёздочкой, полностью мокрой и смотрит в тёмное небо, надеясь найти какой-то ответ. Видимо, не нашла, раз сейчас смотрит на Крис, как на незнакомку. Ладони горят от желания притянуть к себе, потрогать, где только возможно и понять, насколько та изменилась. А вот каким способом она изменилась в постели — это уже отдельная боль, что пронзила и без того ноющее сердце. Хотелось понять, насколько умелая стала та и кто ей помог. Не дай Бог блядская Таня, тогда это окончательно уничтожит её. — Твои мысли такие громкие, что я хочу заткнуть свои уши. — хмыкнула маркиза, выжав свои волосы и надеясь на то, что её водонепроницаемый смартфон жив. — И о чём я думаю, по-твоему? — Крис проиграла ранее, терять же ей больше нечего. — Надеюсь, ты догадываешься о том, как сильно я хочу тебя трахнуть. — Пошлость. Звенящая пошлость, дорогуша. — сделав несколько махинаций с живым телефоном, она посмотрела на неё, облизав свои губы, слизывая воду. Не смотря на их крещение в русской реке, холода никто из них в данный момент не ощущал. Каждая горела от желания, три года не имея возможность дотронуться. Ну как такое возможно? — Скажи, что у меня глюки, и твои глаза мне врут. — строго ответила та, чувствуя, что Маша потешается над ней. — Если я скажу, что они тебя обманули, то что? — с вызовом отвечает та, морщась от ощущения мокрой одежды на себе, но ухмыляется, вспомнив, как они вынырнули. Благодаря знакомству с Крис невинная Дева Мария решила, что адреналин — хорошая вещь и играть со смертью, кидая вызов тому самому Богу, который игнорировал её страдания, поощряя своим существованием козни тех, кто ощутил свою безнаказанность. Лебедева не проследила, когда Крис уже была наверху и искала её взглядом. Было грустно от того, что она не смогла лично увидеть испуганный взгляд Штрэфонд на то, что она не выплывала. Даже когда она начала задыхаться, ничего не предприняла, оставаясь там, лишь грубые ладони, схватившие и уволокшие за собой, спасли её. Хотелось поиграть на нервах, поэтому она не открывала глаза, вот только Крис раскусила её. Вопреки всему затянула в поцелуй, ну что за оказание первой помощи? Ругалась про себя Маша, кладя ладонь на чужую щёку, привычно извиваясь в этих руках, которые были её неозвученной мечтой. Отрываться не хотелось, но и дать желаемое — слишком. Она лишь отстранились, долго смотря на чужие губы и подмигнула, двигаясь к берегу. Вспоминая это сейчас, она чувствовала удовлетворение. Маша никогда не признается в том, как она скучала по этому человеку. В том, как не хватало колких замечаний и шуток. И, тем более, в том, как она скучала по теплу, которое дарила та, прижимая к себе по ночам. Глушить чувства в себе оказалось не так просто, как говорилось в тех сериалах, которые крутили в Мехико по тв. Каждую ночь она мечтала оказаться в их уютном доме, где не было проблем и только они. Но увы, невозможно осуществить это. И когда она уже хотела подняться, её ухватили за запястье, повалив на заснеженную траву. О, Господь, лишь твоя сила не даст им заболеть и умереть. Красивые белоснежные хлопья летели с неба, ложась на волосы и создавая невозможную атмосферу. Крис нависала над ней и смотрела в глаза с игривым огоньком, который будил чертей, что были рождены в Мексике из-за этой святоши. Они голодали по этой даме, которая усмиряла их желания, показывая, насколько сильна воля у Крис. Только сейчас у неё она слаба, а сама она порочна и грешна, внутренние демоны голодны, лишь Дева Мария способна насытить их. Нужно войти в положение, ведь так? Оправдания дерьмовые, но этого хватает по её личному мнению, поэтому она тянется к чужим губам. — Ты сняла дреды. — прикасается к чужим волосам та, перебирает пряди и улыбается, как умеет только она. Такие улыбки она дарила в горячем городе, который соединил их. — Тебе идёт. — положила обе ладони на чужой затылок девушка, словно давая возможность действовать. — Я буду гореть в аду. — с этими словами она впилась в чужие губы, кусая их так, как хотелось уже давно. А Маша в очередной раз доверилась девушке и забрала непонятную таблетку, которую толкнули ей.***
Они добирались до квартиры через огромный квест: сначала «не трахни маркизу прямо перед таксистом», потом «не трахни её в лифте» и так до самой двери, к которой Штрэфонд прижимала девушку и не желала отпускать. Огромное возбуждение давило и тянуло, но уже не так приятно, наоборот, хотелось уже ощутить изменения Маши. Та явно подкачалась, а значит, тело не такое хрупкое, как раньше, плюс, сейчас они обе не в адеквате. Именно поэтому Лебедева оказалась прижата уже к полу, дверь как открывали с трудом, также и закрывали. Одежда оказалась на паркете за пару секунд, а восседавшая на чужих, пиздецки мощных бёдрах Крис терялась, когда под ней была настолько сексуальная девушка. Не было таких слов в словаре, чтобы описать ту, поэтому она решила приступить к изучению новой территории. Жаркие поцелуи контрастировали с практически ледяной кожей, а Маша изгибалась, не желая просто принимать ласку, вот только сейчас она была не в том положении. Надавив на чужое плечо, Крис посмотрела с желанием, которое было вперемешку со злостью. Хотелось усмирить эту бушующую маркизу, которая совсем отбилась от рук. И покорный взгляд вызвал улыбку, поэтому она расщедрилась на похвалу в виде поцелуя. Вот только она не учла, что у той появился характер, который она с радостью продемонстрировала, укладывая свои ладони на чужую задницу и сжав. Крис издала протяжный стон, дрожа от произошедшего, и ей это чертовски нравилось. Принимаясь целовать татуированную шею, ощущая, как горячие ладони изучают её спину, она желала умереть, чтобы после этого не было ничего. — Братан, блять… — рассерженная Таня стояла в дверях, а её то ли девушка, то ли увлечение на довольно долгое время, стояла рядом. Лариса, вроде, шокировано смотрела на картину перед собой. А удивиться было чему: полуголые девушки на полу, а их одежда разбросана везде. Крис, которая застыла над Машей, что почти сняла чужое бельё. — Я не осуждаю, но трахаться в коридоре — моветон. Откуда Каширина знает такие слова, было удивлением для Крис. — Тань, иди в комнату. — прошипела Лебедева, которая так хотела уже приступить к желаемому. — Ни стыда, ни совести. Помните: Бог всё видит. Хлопок, и вот, Маша снова на спине, а Крис восседает на её бёдрах. Дежавю, чёрт. Они начинают с момента, где остановились, сгорая в эту ночь дотла. Потому что когда каждая из них лишается последних вещей на себе, начинается ад. Штрэфонд, которая избегала ласк от других, жмётся к чужому телу, умирая под прожигающими поцелуями. Лебедева стала настоящим дьявольским отродьем, потому что её руки, сжимающие уже твёрдый сосок, губы, кусающие второй — проделки Сатаны. Неужели эта Дева совсем недавно молилась, стоя на коленях, желая получить благословение Господа своего? И она честно сказала, что не может ответить, ведь действительно не помнит, в какой момент она стала изучать пресс маркизы, а та, в свою очередь, извивалась, словно змея, пойманная в ловушку из своих желаний и пороков. Наутро она удивится, увидев, что всё её тело в засосах и именно на тех местах, что не скрыты чёрной краской. Крис старалась. И также старается удовлетворить девушку, лаская её своим языком, пока та сжимается и не знает, куда себя деть. Картина на миллион долларов, не иначе. Из-за маленького места одна нога Маши остаётся на полу, что мешает полностью сконцентрироваться. Стоило Крис отстраниться, оставив после пару засосов на бедре, как в ту же секунду они меняются, и теперь уже Штрэфонд на полу, упирается только спиной, находясь в подвешенном состоянии, так как её нижняя часть осталась на кровати. В Машиных руках, если уж совсем конкретно. Эта бессовестная грешница подхватила её под бёдра, кусая за выпирающую кость, после чего облизав. Если честно, можно спутать с хищником, что играется с добычей. Какого чёрта добыча она — непонятно. И это неважно, ведь чужой язык проходится по лобку, а средний палец проникает в неё. Поза совершенно неудобная в нормальных условиях, но прямо сейчас они под кайфом, и каждой из них плевать. Эту ночь они сияли как настоящие бриллианты, отражённые в адском пламени грехов.***
Когда Маша разлепила глаза, то огромная жажда была первым чувством, а боль вторым. Когда она поднялась, то по всему телу прошлось непонятное чувство, а взгляд зацепился за гостью. — Ты ещё здесь? — удивилась Лебедева, когда оглядела свою комнату и увидела сидевшую на троне в виде любимого машинного кресла, Крис. — О, ты не хотела видеть меня после секса? — показушно расстроено спросила та. — Может быть. — хрипло ответила та. Начался второй раунд: кто кого уколет больнее. — Увы, но моя одежда всё ещё не высохла. — сдерживая свою обиду, сказала та. — Можешь взять мою пока. — пожала та плечами, поднимаясь с места, и, ни на секунду не стесняясь своей наготы, подошла к шкафу, чтобы одеться и дать что-то Крис. — Я чувствую твой взгляд. — Ты похорошела, а своего желания я не скрываю. — пожала та плечами, когда ей прилетело прямо в лицо. — Как мило с твоей стороны. — Таня научила вежливости. — также колко ответила та, надевая длинную футболку, что когда-то ей одолжила Штрэфонд. Но никто никак не прокомментировал это. — Мне нужен твой номер, чтобы потом забрать шмотки. На это Лебедева лишь кивнула. Сейчас они снова были чужими друг другу людьми, которые никогда не признаются, что у них на сердце. Возможно, у них был бы счастливый финал, Маша простила бы чужую гордость, не задень та её. Слишком долго она жила под чужим гнётом, будучи чьей-то марионеткой, больше такого не повторится. И поэтому она не будет держаться за Штрэфонд, несмотря на свои чувства. Прямо сейчас она будет жить как и всегда: общаться с друзьями, работать и не думать о том, что когда-то была в её жизни Крис. Она будет стараться. Но всех отвлёк звонок в дверь и, кажется, Таня не собиралась вставать, поэтому дверь пошла открывать Маша. Матрица слетела. Прямо сейчас перед ней стояла Лариса? Тогда кого привела Каширина, неужели она настолько была не в себе? Но собиравшаяся выйти Крис, что так же удивлённо смотрела, была гарантом. Непонятные вещи, которые происходили прямо сейчас, напрягали, особенно непонимание, что сказать той, кого привела её подруга. Ответить она не успела, вышла Таня, что также опешила, когда увидела перед собой Ларису… Но разве? Без слов та впопыхах собралась, смотря на Машу умоляющим взглядом, и когда подруга кивнула, увела девушку. — Весело живёшь. — хмыкнула Штрэфонд. — Более чем, увидимся. — начала выпроваживать девушку, написав другу, что купит его мотоцикл. И деликатно уточнила, что его старый где-то в реке. Но после уже вышла девушка, что провела ночь с Кашириной. — Я вас помню. — хихикнула та, но Маша лишь нахмурилась, а Крис покинула эту квартиру, понимая, что сейчас ей нужно будет встретиться с Дашей и как-то объяснить своё отсутствие. — Забудь. — закрыла лицо ладонями Лебедева, тяжело вздыхая, когда дверь хлопнула. — Секс с бывшими это круто, но разговоры — пиздец полный. — подмигнула, вроде как, Оля, и собрала свои вещи. — Таня ушла… — Не стоит, я не маленькая. Но спасибо за это, ты ничего. Без комментариев. Просто без них. И, кажется, она опаздывала на работу.***
Добираясь через метро на нужное место, она получила тысячу проклятий от Сени, которому придётся вытаскивать своего тигра из воды и чинить. Маше было стыдно, правда, но мысль о новом радовала. Как и счастливое лицо Насти, что щебетала тут, присаживаясь на уши очередному клиенту. Она лучшая в этом деле. Увидев вошедшую подругу, Наточий ничего не сказала, лишь подмигнула, что-то параллельно втюхивая своей новой жертве. Девушка села за своё место, чувствуя, что этот день пройдёт быстро, а вечер будет с Таней, которую ждёт допрос. Который, возможно, окажется бестолковым, потому что лицо той говорило само за себя. И в какое дерьмо та ввязалась — непонятно. — И почему мы опаздываем? — игриво спросила та, открывая кассу, что за пару часов уже была набита пятитысячными купюрами. Талант. — Ночь была беспокойная. — вяло ответила та. — Ночью нужно спать, а не заниматься непотребствами! — отругала подругу та. — А как же личная жизнь? — приняла игру в дочки-матери Лебедева. — Какие мужчины! Забудь! Только карьера, и, так уж и быть, разрешу кататься на твоих велосипедах. — деловито сказала та, сразу рассмеявшись. — Я пошла заваривать кофе. Будешь? — Три в одном, как всегда. — и только сейчас ей пришло на ум, что цвет волос Штрэфонд чем-то похож на него… Когда Лебедева поднялась с места, то увидела перед собой девушку, которая выглядела довольно пугающе. Но она лишь по-рабочему улыбнулась, спрашивая про выбор. Девушка удивила своим хриплым голосом. — Дочке. — больше слов не было. Но когда она это произнесла, даже взгляд смягчился, что невольно улыбнуло её. Она посоветовала белые пионы, что практически сразу же были одобрены. Та быстро расплатилась и покинула помещение, будто ей было не по себе от одной мысли, что она делает такие вещи. Этот момент оставил приятное послевкусие после себя, ведь девушка перед ней, несмотря на свой внешний вид, была хрупкой и чувствовалась её любовь к дочери. Там уже подошла Настя, которая начала рассказывать о клиентах и своих делах, подавая бокал. День, как и планировалось, прошёл быстро, вот только мысли о Крис отдавались глухой болью в сердце. Рана не зажила, не затянулась. Её просто игнорировали, никак не отработав, а ведь та стала гнить и пускать корни. Она догадывалась, что это была первая любовь, но не думала, что так больно будет в конце. Каждую ночь она плакала, мечтая найти утешение в собственном отчаянии, а после, увидев, что Таня живёт довольно бурно, решила попробовать так же. Было парочку дам, которые заинтересовали её, и да, было неловко. Особенно с первой, потому что было ощущение, что она предаёт Крис, но после это чувство прошло. Со своей последней девушкой они провстречались год, но из-за вечных ссор с Таней, та стала ставить ультиматум, и они расстались. И как бы она не старалась убедить себя в симпатии, ничто не могло сравниться с теми чувствами, что дарила Штрэфонд. Это пугало не на шутку, но хотелось верить, что в будущем она сможет полюбить кого-то ещё. Также больно было думать о церкви и о событиях давно минувших дней. Травма не исчезла, а страх, что кто-то будет мстить за Марко, усиливался. Она убила человека. И это не забыть, каждую ночь снились кошмары, пока Таня не убедила её, что та не виновата, и он заслужил смерти. Вот только Маша не уверена, что кто-то этого заслуживает, и продолжала корить себя, пока в ссоре подруга не вспылила и не сказала, что ублюдка откачали и он жив. Была радость, что она никого не убила, но ведь он мог прийти за ней? Отвлёк от мыслей звук колокольчика, уведомляющий о клиенте. Маша уже подорвалась и улыбалась, когда увидела перед собой Крис. — Неожиданная встреча, маркиза. Сам Господь Бог нас сводит. — улыбалась девушка, подходя к ней. — Тогда уж это проделки Сатаны. — Юморишь. — подмигнула ей Штрэфонд. — Красные розы, пожалуйста. Ревность — гадкое чувство. Точно от лукавого. Потому что именно оно сейчас пронзило сердце девушки, когда она услышала, что та просит. Неужели у неё кто-то есть? Даже если это так, то это не её дело. Всё, хватит думать об этом. Маша пыталась успокоить саму себя, но выходило не очень, всё-таки, под действием алкоголя она более смелая. — Какие бы ты посоветовала мне цветы, если бы я хотела подарить их тебе? — спросила та, когда расплачивалась. — Чёрные розы. — быстро ответила Маша, отводя взгляд. — Интересно. — протянула девушка и покинула помещение. Только тогда Маша смогла вздохнуть с облегчением.***
А вот Крис ощутила себя настоящей. Снова захотелось жить, а в глазах заиграл прежний азарт, желание найти приключение. Она словно отхлебнула святой водицы, что подарила ей возможность дышать. Эффект, который производила Маша — удивительный. — Добрый вечер, лейтенант. Ваше предложение в силе? — с усмешкой спросила та, прикурив сигарету.