A Fool in Love

       Ты была для него ласточкой. Маленькой птицей счастья, которую он любил подолгу держать в руках, любуясь тонкой красотой, припадать к нежной коже и оставлять на ней свои пестрые следы.        Ты была его одержимостью и любовью, настолько безумной, что он без раздумий убил бы кого угодно, кто посмел бы только прикоснуться к тебе.        Ты была его маленькой хорошенькой девочкой, такой прелестной, словно волшебная куколка, с умилительными слезами в полных ненависти глазах, когда он помечал тебя, как свою, когда кусал до крови, как в последний раз.        Страсть к тебе... нельзя было назвать нормальной. Это было больше похоже на безумие, на мучение, на тяжкие страдания. Для тебя.        Хотя Ли Чжихун ни в коем случае не желал причинять тебе боль, но делал это неосознанно, слепо, инстинктивно. Просто потому, что не мог иначе.        Его ретивая душа рвалась к тебе настолько рьяно, что это возмущало всю гордость Чжихуна, однако он не мог ничего с этим поделать. От твоего твердого взгляда у него кружилась голова, твоя решительность и упрямая стать сводили его с ума, возбуждали его неукротимый интерес, порождали любовное безумие.        В действительности ты, конечно, не походила на ласточку ни разу. Ты была сильной и резкой даже тогда, когда он сжимал тебя в руках со страшной силой. Ты упрямо кусалась и царапалась, как неистовая львица, не желая поддаваться ему, но это все равно не было достойным отпором его титанической мощи.        Ты была слишком хрупкой, слишком слабой, слишком нежной по сравнению с ним. В глазах других ты виделась скорее недосягаемой орлицей, летающей в высоком небе, и только в руках Ли Чжихуна ты превращась в крохотную ласточку. Дикую ласточку со львиной упрямостью, и он не переставал обожать это в тебе.        Чжихун был похож на ураган, который мог вторгнуться в твою жизнь в какой угодно момент.        Никто из вас не понимал, как начались эти абсурдные отношения. Просто в один прекрасный день он схватил тебя, вырывая из привычной рутины, и отметил как свою.        Ласточка, которую он незамедлительно запер в клетке своих рук.        “Больной ублюдок,” — с яростью плевалась ты ядом ему в лицо, вырываясь из его стальной хватки изо всех сил.        “Моя прелестная ласточка, на что ты так осерчала?” — он ухмыляется, благосклонно глядя на тебя сверху вниз. С удовольствием он замечал многочисленные алые и фиолетовые следы на твоей мягкой хрупкой коже. Тебя было так легко ранить, чуть-чуть надавить, и на твоем теле распускался еще один след его дикой необузданной любви. — “Я тебя не отпущу, так что хватит сопротивляться”.        Такой собственнический, такой властный, такой насмешливый, что тебя остервенело воротило от него. Ты с уверенностью говорила, что ненавидишь Чжихуна всеми фибрами своей души, на что он бесстрастно хмыкал.        Ему вовсе не было больно от этого.        Наоборот, ураган твоей злобы разжигал огонь азарта в его груди, и он с головой кидался в это пламя, водимый безумным желанием познать если не твою покорность, то твою борьбу.        Все закончилось так же быстро, как и началось.        День, когда он не ворвался бесцеремонно в твою жизнь, стал началом свободы и легкого дыхания. Потянулась оживленная вереница будней, вернувшая тебе долгожданный покой.        Медленно, но верно, за спиной распахивались трепещущие крылья, ведомые твоей собственной волей, а сломанные оковы страха грудой мусора валялись у ног.        Ли Чжихун исчез из твоей жизни.        И ты надеялась, что навсегда.        Молилась, чтобы он больше не вернулся, не причинил тебе боли, не запер в клетке своего сумасшедшего влечения и нездоровых чувств.        Каждую ночь ты засыпала с этими мыслями и надеждой забыть его навсегда, не зная, что в это же время другое сердце, полное горькой любви, изнывало от рвущей его печали.

* * *

       Твое имя снилось ему ночью, написанное огнем на стенах.        В болезненной разлуке с тобой Чжихун погрузился в ад собственной скуки. У истоков новой жизни ему пришлось выпотрошить собственную душу, холодными руками слепить из остатков былых чувств новую личность и ступить на тернистый звездный путь, отбросив все тени прошлого.        Бурной рекой потекли яркие дни, возводящие не Ли Чжихуна — уже DG, — к блистательной славе. Менялось его окружение, менялся мир вокруг него, менялся он сам.        Но не тупой голод, впившийся в его внутренности острыми зубами.        Чистая расплавленная тоска заклеймила его глубоким несчастьем, невидимым даже ему самому. Равнодушный к своему неказистому пустому удовлетворению, пришедшему вслед за достижением цели, DG понял, что его душа осталась глуха к новой роли.        Мысль о тебе рождается в его разуме как желание утолить жажду, содрогающую всю его душу.        Попытка отказаться от тебя привела к временному забытью. Твой образ золотой пылью лег на дно его памяти, а сердце погрузилось в холодный сон. Неприятное чувство проросло в его груди, опутав легкие цепкими лианами.        Мука любви не смогла заключить DG в свои тесные тенеты, мука любви отравила его изнутри.        Он знал, что найти тебя будет нетрудно, но боялся, что твое ответное молчание снова породит в нем неконтролируемую волну чувств, в которой есть все, чтобы сойти с ума: и боль, и отчаяние, и гнев, и мучительно-неудержимая любовь. Ответное молчание напомнило бы о сухом “ненавижу”, небрежно брошенным тобою в последний день, когда он тебя видел.        Ты не любила его, и это было самым тяжким ударом, который он когда-либо получал.        Кровавыми розами в его душе распустилось другое чувство, не имевшее названия. То был ураган, порожденный мукой, одержимостью, яростью и отчаянием. Застывший на периферии отблеск совести сожрала глухая любовь.        Оглядываясь назад, DG с сожалением осознает, насколько разрушительно было его звериное исступление.        Но он не мог ничего поделать. Тогда он не мог по-другому — ты отторгала его любовь, мысль о ней, самого Чжихуна.        Ты — его погибель и спасение, любовь и проклятье, счастье и горечь. Именно ты заклеймила его безумием, может быть, неосознанно, но окончательно и бесповоротно.        Страдая от невозможности вкусить благосклонность, он пожирал твое презрение, горечь которого жгла ему язык. В поисках любви он находил ненависть.        Эти чувства принесли и ему много боли.        Может быть, даже хорошо, что Чжихуна насильно оторвали от тебя, — по-крайней мере, ты перестала страдать от жестокости этого безумия.        Но слепой голод, требующий любви, распалялся с каждым днем, не позволяя DG мирно предаваться работе и отдыху. Он с самого начала знал, что не сможет терпеть разлуку долго.        Поэтому теперь, когда ничто не удерживает его от того, чтобы снова заключить тебя в объятья, он не намерен сидеть, сложа руки.        На этот раз все будет хорошо.        Он изменился, теперь все должно быть по-другому. Ты должна полюбить его. Чжихун больше не позволит любовному безумию взять над ним вверх.        Когда он найдет, когда протянет тебе руку, ты полюбишь его, потому что иначе было бы неправильно.        Он движется к тебе, как хищник подкрадывается к своей жертве, кротко и безмолвно, словно тень, которой он готов стать, лишь бы быть с тобой, лишь бы не быть отвергнутым. Только не сейчас, только не снова.        Твой тонкий силуэт, очерченный легким сумраком осеннего вечера, бодро шагает навстречу DG. Должно быть, ты идешь с работы. Так поздно, а ты только возращаешься домой.        Он рассеянно думает, что когда ты примешь его, тебе больше не придется работать и жить в маленькой неуютной квартире. Он заберет тебя к себе и вы будете жить вместе, как супружеская пара, крепкая в своем счастье и светлых буднях.        Его маленькая птичка счастья будет каждый вечер встречать его у порога теплого гнездышка, целовать в щеку и спрашивать, как прошел день.        Мысль об этом... грела ему душу. Впервые он ощущал себя как никогда близким к мечте, казавшейся недостижимой, словно далекие мерцающие в небе звезды.        Ты — его милая звездочка, встреча с которой предназначена ему судьбой спустя мучительно долгое время. Дар, посланный ему запутанным фатумом. Сокровище, которое он уже однажды потерял, но теперь не отпустит никогда.        Ты замедляешься, заметив, что фигура впереди тебя стоит в неумолимом ожидании. Тонкая красота скользила в абрисе его тела, начиная от широких плеч и заканчивая крепкими икрами. Огненный взгляд, который ты не можешь поймать, прожигает дыру в твоей голове.        В груди вспыхивает бурная вспышка ностальгии, переплетенная со страхом, впрочем, мимолетная и уже через секунду утонувшая в нарастающем звуке сердцебиения.        Прежде, чем ты допускаешь мысль, что он может быть опасен, в твоем мозгу мелькает команда “бежать”. Сделав неуверенный шаг в сторону своего дома, ты с ужасом осознаешь, что чья-то ладонь схватила тебя за запястье.        Когда он оказался настолько близко?        Мягкое прикосновение сквозило трепетной лаской, за которой притаилось предвкушение и бурлящее возбуждение, но не что-то, что несет за собой боль.        Он притягивает тебя к себе, и земля ускользает из-под твоих ног, позволяя DG мгновенно заключить тебя в свои объятья.       — Поймал тебя, моя ласточка, — его уста очерчивает светлая, приятная глазу улыбка. В уголках губ застыла трепетная нежность, подобная первым подснежникам ранней весной.        От его мягкого бархатного голоса веет теплом и любовью, но почему-то тебя лишь... охватывает дрожь.       Цепкие сильные руки замыкаются за твоей спиной.        Громко захлопывается дверца твоей новой золотой клетки.