A Fool in Love

      DG обычно спит довольно крепко. Утомительная дневная рутина и плотный график заставляют его любовно наслаждаться даже самым коротким мгновением покоя, как тягучим медовым лакомством, отдающим сладостью одуванчикового лета.        Его сны — кроткая бездна, тихая и неуловимая, дышащая теплом и умиротворением.        Однако этой ночью что-то было не так. DG поспал несколько часов, прежде чем проснуться, потревоженный липким чувством неудовольствия. Сонливость скопилась в уголках глаз, но сон рукой сняло, стоило ему увидеть пустующее, холодное место на кровати рядом с собой. Неясное ощущение смятения обуяло его, заставляя вздыхать и перекатываться с боку на бок в ожидании, когда же наконец нагрянет сладкое наваждение Морфея.       Возможно, он слишком пристрастился к твоему присутствию в его постели, — даже с твоей привычкой спать как мышка, — что недостаток тепла не позволил DG наслаждаться своим отдыхом.        Поиски сна превращаются в пытку, застывшую на грани раздражения и усталости. DG охватывает настойчивое желание вернуть тебя, обрести потерянные покой и тепло, покинувшие его постель с твоим уходом. Он поднимается на кровати, которая внезапно стала неприятно леденить тело.        В электричестве не было необходимости — спальню заполонила волшебная прелесть лунного света, придававшая любому месту и ситуации некий упоительный блеск. Кристальная ночная магия, вдыхающая незыблемую романтику и сентиментальную мечтательность в людские сердца.        Паркет холодил обнаженные ступни, а нарастающее чувство тревоги — его душу, едва колышущуюся, как густая листва на летнем ветру.        Бессонница редко тревожила твой разум, он знал это слишком хорошо. DG имел удивительное умение запоминать каждую, даже самую незначительную мелочь о тебе.        Он догадывался, что тебя что-то гложет. Что-то, что разъедает твое душевное равновесие клокочущей кислотой и заполняет разум черным туманом.        DG не знал, что он может сделать в эти хрупкие моменты. Может быть, вернуть тебя в его объятья, чтобы дать немного безмолвного утешенья. Или, может, ему не стоит приближаться к тебе, пока ты уязвима — ты всегда ненавидела показывать кому-то свою слабость и не желала подпускать кого-то к себе, как дикая раненая тигрица.        Эти невероятная гордость и упрямое желание казаться стойкой до самого конца не могли не вызвать у DG неслышный вздох, слившийся с его небрежной усталостью. Сила духа была первым, что привлекло его в тебе, но порой она же и была той самой прозрачной стеной, рассекающей ваше взаимопонимание.        Он находит тебя в гостиной, по углам которой спряталась вязкая тьма. Находит тебя, царствующую в своем собственном хрустальном мирке, выстроенным желанием спрятаться и отвлечься от житейских проблем.        Его поступь подобна моциону тени, безмятежная и безмолвная, она не тревожит твое печально-нежное умиротворение, сливаясь с ночной ленной негой. — Почему ты не спишь? — Мягкий голос звучит над ухом, чужие ладони осторожно ложатся на твои острые плечики, поглаживая и массируя напряженные мышцы чуткими движениями.        Ты выныриваешь из омута стеклянного мира книги, кидая на DG осторожный взгляд, как недоверчивая кошка, впервые испытавшая ласку хозяина. — Не спится, — коротко отвечаешь и отводишь взгляд, не желая поддерживать с ним зрительный контакт.        Смотреть в глаза DG то же самое, что смотреть в неизвестность бездны, щупающей тебя своими тенями в ответ. Глубоко внутри распахивает свои огненные крылья волнение, в уголке души пестрой искоркой вспыхивает страх темноты, затаенной в зрачках черных глаз.        Кресло становится тесным, жутко неудобным, и ты неловко ерзаешь ногами.        DG садится на корточки подле тебя, вынуждая отложить книгу в сторону. Прикосновение его рук оставляет после себя колющее ощущение на коже, и голод по теплу медленно обнажает свои клыки, угрожая впиться в твои внутренности. — Тебе снятся кошмары? — Осторожно спрашивает он, изучая твое мрачное лицо. — Вовсе нет, — ты небрежно отмахиваешься от его беспокойства и отводишь взгляд в сторону. — Лжешь ведь, — губы очерчивает тонкая усталая полуулыбка, пронизанная изнеженной заботливостью. — Тебе завтра на работу, поэтому лучше вернись в постель. Или, может быть, мне самому отнести тебя туда? — Прежде, чем ты успеваешь отреагировать, DG выпрямляется и подхватывает тебя, прижимая к себе, как излюбленную мягкую игрушку.        Ты смущенно бурчишь что-то невнятное в изгиб его шеи, пряча лицо, но не сопротивляешься. От DG исходит уютное тепло, и меньше всего на свете ты хочешь, чтобы он отпустил тебя.        Дойдя до спальни, он осторожно опускает тебя на шелковые простыни, и ложится рядом, рукой притягивая твою фигуру к себе. Губами прижимается к розовой мягкой щеке, даря ласковый поцелуй. — Если тебе трудно уснуть, я могу спеть тебе колыбельную.        Ты негромко хихикаешь, нарушая томную атмосферу, окутавшую вас. — Прямо как заботливая мамочка? Очень мило. — Я не шучу, — с улыбкой возразил DG, смахивая непослушные пряди с твоего повеселевшего лица. — Только для тебя я сделаю это. — Правда? Хорошо, — ты тянешься к его лицу, чтобы легонько чмокнуть в нос. — Я с удовольствием послушаю, — и устраиваешься поудобнее на кровати, пока DG то теребит край твоей ночной сорочки, то поглаживает бедро.        Объятая теплом, которым он тебя окружил, под звук этого ангельского голоса, способного свести с ума миллионы людей, ты прикрываешь глаза.        Попав под чары его песни, ты толком не разбирала её слов, наслаждаясь умиротворением этого хрупкого момента. Голос DG медленно опутывал тебя, тянул вниз, в пропасть сна. В его власти ты теряла свои мысли и сознание, отдаваясь влекущей тьме, внутри которой спрятались звезды.        Всякое слово, слетавшее с губ DG, превращалось в вязкий мед. Даже самые незамысловатые тексты, лишенные смысла, обретали форму волшебства, слившись с его чарующим голосом.        В его объятьях ты находишь долгожданный покой и гармонию, не омраченные мирскими заботами, похожие на дар свыше.        Он плетет чистые, глубокие звуки, рисует богатые красками сны, сочиняет фантазии, и дарит это все тебе. Голосом возводит вокруг тебя Эдем — где прозрачное небо с апельсиновыми кометами, где кружится ванильно-сладкая мелодия в воздухе, переплетаясь с благоуханием цветов.        Этот райский сад — твой сон, навеянный безмятежной колыбельной твоего возлюбленного.