A Fool in Love

Если человек, измученный жестокой душевной бурей, судорожно сопротивляясь натиску нежданных бедствий, не зная, жив ли он или мертв, всё же способен с бережной заботливостью относиться к любимому существу — это верный признак истинно прекрасного сердца. В. Гюго «Человек, который смеётся»

      — Слушай, это твой парень? Та-а-акой милый!       — Ага, и взгляд какой! Огонь просто!       — Он еще тебя провожает до школы! Вот бы мне такого...       — Я так тебе завидую, (Имя).       — Познакомишь нас с ним?       — Да ладно тебе, мы с ним подружимся! Он наверняка милашка!       День изо дня ты устало массировала виски, слушая бесконечные щебетанья своих одноклассниц, ставших восторженными свидетелями явления Йохана народу.       С недавних пор он стал часто провожать тебя до школы и встречать по пути домой, и еще пару дней назад ты была безмерно этому рада. Он аргументировал свою новую привычку тем, что на улице развелось много хулиганов, и тебе нужно сопровождение, чтобы не попасть в беду. И совсем не важно, что он провожал тебя не только прохладными вечерами, но и по утрам прямо до порога твоего класса.       Растущая фанатичность твоих одноклассниц расплывалась раздражением в твоей груди, но ты самозабвенно терпела её. Ради Йохана, ради его заботы, ради самой себя. Зачем обращать на них внимание?       Можно было спокойно игнорировать их просьбы и томные разглагольствования, ведь ты была уверена в чувствах Йохана к тебе, и что любая девушка, едва узнав его поближе, бежала бы со всех ног — характер у него трудный, с этим никто не поспорит.       И ты покорно мирилась с тем, что изо дня в день одноклассницы все сильнее докучали тебе, прося, нет, умоляя твою вымотанную персону познакомить их с твоим возлюбленный. Каждый раз ты выкручивалась, мол, Йохан нелюдимый и не любит знакомства, ничего не получится. Каждый раз твои одноклассницы надували губы и смотрели исподлобья обиженно. Каждый раз они замолкали и отворачивались.       До следующего дня.       И потом все начиналось по новой. Каждый раз.       Последней каплей в чаше терпения становится смертельный шаг нескольких твоих одноклассниц познакомиться с Йоханом поближе.       Смертельный — для них. Или может быть нет, ведь ты не выцарапала им глаза.       В любом случае, ничем хорошим он не обернулся: когда одна из особо наглых девиц начала клянчить у Йохана его номер телефона, ты не выдержала, схватила его за руку и рванула быстрым шагом вперед, пытаясь вырваться из компании надоедливых одноклассниц, не говоря ни слова. Позади послышались возмущенные оклики и возгласы девушек, которые вы успешно проигнорировали. Они не стали преследовать вас — одного твоего взгляда было достаточно, чтобы они остались на месте, печально глядя в отдаляющуюся широкую спину Йохана.       Он молчал, послушно следуя за тобой, как верный пес. Возможно, чувствовал твой гнев — в такие моменты он был особенно тих и податлив. Ты злобно пыхтела всю дорогу, а он одобряюще потирал большим пальцем кожу твоей руки, будто успокаивая. Его привычка передавать свои чувства действиями не могла не вызывать улыбку на твоем лице.       — Что на ужин? — невозмутимо спросил он, когда вы пришли домой, — ты можешь злиться на меня, но покормить обязана, — выдал он железобетонный аргумент.       Ты недоверчиво покосилась на него.       — Я злюсь на тебя?       — Разве нет? — кисло поинтересовался благоверный.       — Нет! — воскликнула ты, — за что? Ты ничего не сделал... Это все те глупые девки... — устало потирая переносицу, — ты-то ни в чем не виноват, да и я вдруг взбесилась...       Йохан не ответил. Вздохнув, ты отправилась на кухню — действительно, мужика своего покормить ты была обязана.       Эдем и Миро были там, свернувшись клубочками на лежанках возле своих мисок. Заметив, что ты пришла, собаки счастливо вскочили на лапы и бросились к твоим ногам, выпрашивая угощение.       — Что за голодные глаза? Я уверена, Йохан недавно вас кормил, — пробормотала ты, но на всякий случай насыпала им немного корма. Эдем и Миро радостно бросились к еде, активно виляя хвостами. Собаки быстро привязались к тебе благодаря тому, что у твоей персоны можно было легко выпросить закусок за счет грустных глазок, и хотя ты знала, ты не могла не подкармливать их каждый раз.       Ты помыла руки и надела фартук, решив на ужин приготовить карри с рисом. Готовить у тебя получалось неплохо, особенно после появления Йохана в твоей жизни. Появился стимул и мотивация совершенствоваться, находить новые рецепты, экспериментировать — лишь бы Йохан был доволен и сыт.       Занятая нарезкой овощей и мяса для блюда, ты не заметила, как за твоей спиной Йохан неслышной поступью проник на кухню. Эдем и Миро, покончившие с закуской, уже отдыхали на лежанках, и, завидев его, начали вилять хвостами. Напевая себе под нос и не замечая присутствие позади себя, ты увлеченно занималась готовкой, представляя счастливую сытую мордашку Йохана в недалеком будущем, и решительно отметая гневные мысли о своих наглых одноклассницах. С ними ты разберешься позже, пообещала ты себе, с особенной резкостью отрубив лука крупный неаккуратный кусок.       Вздрагиваешь, чувствуя, как чужая ладонь накрывает твою напряженную руку, крепко сжимающую рукоять ножа.       — Злишься, — констатирует факт Йохан, стеснительно уткнувшись подбородком тебе в плечо, — не вымещай злость на еде.       Ты фыркнула, не глядя на него.       — Не злюсь и не вымещаю, — и продолжила заниматься делом в том же спокойном темпе, что и ранее, — руку убери, мешает.       Он вздохнул у тебя под ухом и послушно исполнил маленькую просьбу. Кисть скользнула вверх по твоему запястью успокаивающим поглаживанием и остановилась на плече, ласково сжав его. Вторая конечность лениво игралась с подолом твоего фартука. То, как он приобнимал тебя сзади, не могло не успокоить и не подарить чувство умиротворения. Вы редко проводили время вот так, просто в объятьях друг друга, как обычная парочка.       — Я красивый? — нерешительно спросил возлюбленный.       Внезапный вопрос на мгновение сбил тебя с толку.       Ты остановилась и взглянула на Йохана искоса. На его лице отразилась смесь смущения и смятения, когда он отвел взгляд в сторону окна.       — Ты самый прекрасный мужчина в Корее, — невозмутимо ответила ты и поспешно вернулась к готовке. Наверняка он просто пытается заговорить тебе зубы, чтобы втихаря стащить пару кусочков еды. Плавали, знаем. Хоть бы тактику сменил.       Но Йохан оказался более непредсказуемым, чем ты думала. И, как оказалось, ход его мыслей не был обращен к еде. На этот раз.       — Поэтому те девушки приставали к нам? — затронул он сегодняшний инцидент так, словно говорил о чем-то запретном, — ну, то есть... ко мне?       — Конечно, а ты не понял? — беззлобно хмыкнула ты, — я же сказала, что ты самый красивый мужчина в этой стране, разумеется, к тебе будет подкатывать много девушек, ну...       — Значит, если приедет какой-нибудь симпатичный иностранец, то ты бросишь меня ради него?       — Что? — еще более странный вопрос заставил тебя насупиться.       — Ты сказала, что я самый красивый в Корее. Но в других странах тоже полно прекрасных мужчин гораздо лучше меня. Ты бы бросила меня ради горячего иностранца? — сказал он таким спокойным тоном, как будто не задавал такой возмутительный и абсурдный вопрос, — ты думаешь об этом? О другом парне, не таком как я? О том, кто мог бы заботиться, обеспечивать тебя, относиться как к принцессе? Или о чем вы, девушки, мечтаете. Ты... хотела бы, чтобы..?       Ты чуть не поперхнулась негодованием.       — Нет, идиот! Что ты такое несешь!? — ты откладываешь нож и в вспышке гнева разворачиваешься лицом к Йохану, который отступает на шаг назад, будто от разозленной домашней кошки, — естественно, что только ты для меня важен, даже если в мире есть мужчины красивее тебя! Которые не чавкают за столом, не вредничают, как маленькие дети, не пинаются и не жуют волосы своей девушки во сне! Я люблю тебя и точка! — закончив свой яростный спич, ты обхватила лицо Йохана ладонями и заглянула ему в глаза, надеясь увидеть в них блики его души, — никто другой мне больше не сдался, каким бы идеальным он ни был! Никто, кроме тебя не имеет значения. Ты понял меня, Сон Йохан?       Он уставился на тебя широко открытыми глазами и приоткрыл рот. Милое выражение, в другой раз ты бы оценила.       — Д-да, — потрясенно протянул возлюбленный, не ожидавший такой яркой реакции, — ведь на самом деле я разделяю твою чувства, — его черты смягчились и уголки губ приподнялись в легкой полуулыбке, — ты ведь злилась из-за тех девушек сегодня, хотя знаешь же, что только ты одна для меня важна. Остальные не имеют значения. Другие девушки меня не интересуют. Только тебя я буду защищать и только тебя я... люблю, — он слегка покраснел, но решимости в глазах не убавилось ни на йоту, — ты поняла меня, (Имя)?       Вот же хитрый пес.       Ты издала смешок и счастливо заключила его в свои объятья, утыкаясь носом ему в грудь.       — Я поняла, Йохан. Я поняла... что иногда ты можешь быть романтиком. Хотя все еще идиот.       Он редко выражал чувства словами, переступая свою скрытную в этом плане натуру, и ты не могла не ценить каждое «люблю», неуловимыми бабочками срывающиеся с его медовых уст, словно это было неведомым чудом.       Йохан крепко прижал тебя к себе. Тебе казалось, что сердце, отбивающее чечетку в его груди, было твоим собственным. А может, так оно и есть. Ведь это свойство любви —переплетать судьбы, соединять мизинцы красными нитями, вырисовывать на душах имена возлюбленных, дарить одно сердце на двоих... Это было абсолютно естественно, словно еще одна закономерность природы.       И нерешительно, почти смущенно спросил:       — Я правда пинаюсь и жую твои волосы во сне?       — Да, но я терплю.       — ...ты просто потрясающая, — пораженно признался Йохан.       Что ж, теперь, кажется, у тебя почти нет причин нести в школу набор новых ножей, которые ты приобрела накануне для конкретной цели. Одного-двух хватит, дабы защитить Йохана от излишнего внимания со стороны отвратительно прилипчивых девушек. Пусть изначальной задумкой была защита твоей персоны, однако кого это сейчас волнует?