Умино Ирука и школа магии

— Я тут подумал, — сказал Невилл, когда они разминались субботним днем в начале декабря, — что если мы регулярно встречаемся для одних и тех же мероприятий, то это почти как клуб или небольшая организация, верно? — Наверное, — ответил Гарри, — а что с этим? — Ну, просто у всех этих клубов и групп есть названия или что-то в этом роде. Может быть, нам стоит как-то себя назвать? «Ты, Гермиона и я» не совсем слетает с языка, и это может относиться к нам как к группе друзей, а не к этому, — он махнул рукой, указывая на тренировочный зал. — Мы должны придумать название для нашей тренировочной группы, что-то, что ее описывает. Ирука не мог не засиять от гордости. Тогда, в октябре, Невилл не осмелился бы высказать свое мнение или идею без подсказки. Семя уже проросло, оставалось только защищать и лелеять его, пока оно вырастет в могучее дерево, которым, как он подозревал, оно может стать. — Название должно быть правдивым, — заявила Гермиона. — Я бы чувствовала себя грязной каждый раз, когда использую его, если бы это была ложь. — Да, — кивнул Гарри, — но не должно быть ничего подозрительного, иначе это привлечет слишком много внимания. Ничего такого, что могло бы рассказать слишком много о том, что мы делаем. Гермиона задумалась на несколько мгновений. — Как насчет «Разбор волшебства, обучение, тайны и анализ»? Гарри и Невилл скептически посмотрели на это имя, в то время как Ирука обдумал его более внимательно. — Э-э, Гермиона, — сказал он, — боюсь, аббревиатура твоей идеи означает кое-что... менее чем приятное? После минутного раздумья Гермиона покраснела. — Я снимаю свое предложение. Последовало несколько минут мозгового штурма, время от времени они бросали друг другу идеи для обдумывания. Наконец, Невиллу пришла в голову мысль, которая, по общему мнению, была вполне осуществима: «Студенты Элементальных Наций», или «С. Э. Н.» — это было точное, описательное, ничем не примечательное сокращение, и оно не звучало грубо ни на английском, ни на японском.

Λ -――――===ͽ < O > ͼ===――――- V

— Ирука-сенсей? — начала Гермиона, когда трое первокурсников наслаждались одним из своих перерывов. — Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Николас Фламель? Было очевидно, что она использует свой обычный любознательный тон; к сожалению, Ирука был обученным ниндзя, а Гермиона была ужасной лгуньей. Ее попытке проявить тонкость не помогло и то, как Невилл и Гарри слегка напряглись при ее вопросе. — Не могу сказать, что слышал, — ответил Ирука, — но, с другой стороны, в этом мире есть много выдающихся людей, о которых я никогда не слышал. Почему ты спрашиваешь? Гермиона колебалась, а Гарри и Невилл обменялись взглядами. Наконец вмешался Гарри. — Хагрид упомянул о нем; он сказал, что то, что охраняет трехголовый гигантский пес в коридоре третьего этажа, — дело директора и Николаса Фламеля. Потом он отказался объяснять дальше. Ирука вздохнул. — Я вообще хочу знать, как вы оказались в опасном, запретном коридоре? — Мы заблудились? После осмотра (со специализированным дзюцу, которое используют даже гражданские учителя) Ируке рассказали о Драко Малфое, фальшивой полуночной дуэли и Аргусе Филче. Он не мог не отметить, что это сделало Хэллоуин вторым случаем, когда рот Рональда Уизли, действующий без участия мозга, непреднамеренно подвергал ученика смертельной опасности. Ирука мог только надеяться, что мальчик научится зрелости и самообладанию, когда вырастет. — Боюсь, что до сих пор вы знали больше меня о том, что было в том коридоре. Хотя я не знаю об остальном персонале, мне, по крайней мере, дали только те же туманные предупреждения, что и вам. Гигантский пес, по крайней мере, объясняет, почему директор сказал, что некоторые сотрудники должны иметь доступ в коридор — его, очевидно, нужно кормить, поить и убирать за ним. Если он сидит на люке, то вы, вероятно, правы насчет того, что он охраняет что-то или кого-то. Хотя почему это находится в школе, для меня не имеет смысла. Лицо Гарри приняло задумчивое выражение. — Когда он повел меня в Косой переулок, Хагрид сказал, что нет более безопасного места, чем Гринготтс, за исключением, может быть, Хогвартса. Пока мы были в Гринготтсе, он заглянул в хранилище, которое казалось более защищенным, чем мое, но в нем была только одна вещь — просто какой-то сверток размером с мой кулак, завернутый в коричневую бумагу. Судя по тому, что я видел в старом номере Пророка в хижине Хагрида, похоже, что то же самое хранилище взломали в тот же день. Что бы Хагрид ни забрал для профессора Дамблдора, кто-то хочет этого очень сильно, настолько, чтобы ворваться за этим в Гринготтс. Директор, должно быть, знал, что кто-то охотится за этим чем-то, и переместил его в то единственное место, где, по его мнению, он мог бы лучше защитить его. Мы просто не можем понять, что может быть таким маленьким, но настолько ценным. Или кто умудрится войти и выйти из Гринготтса, не будучи пойманным или даже замеченным. — При последней фразе лицо Гермионы стало задумчивым. Видя, как девочка размышляет, их учитель тоже включился в работу. Скорее всего, она проводила связь между темой обсуждения и сотрудником, который, как она уже знала, имел гнусные намерения. Ирука еще не рассказал Гарри или Невиллу о Квиррелле, и, похоже, Гермиона сохранила секрет. Его карьера ниндзя означала, что Ирука был хорошо знаком с секретами и конфиденциальной информацией. Вопрос был в следующем: нужно ли это знать Гарри и Невиллу? Делиться секретом было труднее, особенно когда субъект этого секрета явно проявлял нездоровый интерес к одному из них. С другой стороны, так было бы легче уберечь мальчиков от того, чтобы они оказались наедине с профессором защиты-убийцей. Кроме того, заставлять одного из учеников хранить тайну от двух других было вредно для их зарождающейся дружбы. Взвесив все, он решил, что Гарри будет единственным, на кого Квиррелл обратит сколько-нибудь значительное внимание, а «воспитание» мальчика уже научило его хорошо скрывать свои истинные чувства, так что дополнительный риск обнаружения будет относительно невелик. И наоборот, вероятность того, что тайна разорвет узы, образовавшиеся между его учениками, была намного выше, и, как любой шиноби Конохи, Ирука понимал, насколько важны такие узы. — У меня есть свои подозрения относительно «кто», — объявил Ирука, заметив облегчение Гермионы, — и вам, вероятно, тоже следует рассказать, по соображениям безопасности, особенно Гарри. Помните неисправность метлы на квиддичном матче? — Получив три кивка, он продолжил: — Хотя у меня нет никаких доказательств, я уверен, что именно профессор Квиррелл несет за это ответственность. Помните, как я учил вас троих обнаруживать сакки и противостоять ему? — Еще три кивка. — Он испускал большое количество сакки как раз перед тем, как метла Гарри начала действовать, и метла успокоилась в тот момент, когда Гермиона сбила его по пути к намеченной цели. Директор также подозревает, что Квиррелл впустил тролля на Хэллоуин, чтобы отвлечь внимание. Мне кажется вполне вероятным, что он охотится за этой вещью. Теперь настала очередь Невилла задумчиво хмуриться. — Но мог ли он на самом деле вот так попасть в Гринготтс и выбраться оттуда? Он не кажется особенно могущественным, почти не произносит заклинаний, чтобы продемонстрировать их в классе, и все время так напуган… Ирука одарил Невилла небольшой гордой улыбкой в ответ на его размышления. — Я подозреваю, что страх — это притворство. Как лучше всего избежать подозрений, чем казаться слишком кротким и беспомощным, если ты преступник? Что касается возможностей, то после игры в квиддич я кое-что проверил. Хотя Квиринус Квиррелл не отличался особой силой будучи учеником, он очень хорошо справлялся со своей теоретической работой; он, безусловно, очень хорошо осведомлен. Мне также сказали, что для воздействия на метлу Гарри, особенно на такую совершенно новую первоклассную метлу, потребовалась бы мощная темная магия. Так что, хотя он все еще не так хорошо владеет палочкой, у него явно есть по крайней мере несколько трюков в рукаве. Никогда не следует недооценивать врага — это может привести к очень неприятным сюрпризам. Он повторил те предупреждения, которые дал Гермионе после квиддичного матча. — В любом случае, — сказал он, как только его ученики были должным образом предупреждены, — я посмотрю, что смогу найти об этом Фламеле. Знание того, кто он такой, может подсказать нам, что было в свертке, а знание этого может дать нам более четкое представление о том, зачем это нужно Квирреллу и на что он, скорее всего, пойдет ради этого. Чем больше вы знаете о своем враге, тем легче предсказать его действия, а значит, и победить. Выражение лица Гермионы снова вернулось к тому, что Ирука начал называть ее «мыслящим лицом» — нахмуренные брови, прищуренные глаза и слегка поджатая нижняя губа. — Ирука-сенсей, — нерешительно спросила она, — вы... вы... солдат? Как опытный шиноби, Ирука намеренно не застыл при вопросе девочки. — И что же привело тебя к такому выводу? — подстраховался он. — Ну... — начала она, — просто вы называете профессора Квиррелла «врагом», и это заставило меня задуматься, и я подумала о том, как вы говорите о других вещах, и о том, какие тренировки вы нам давали, и о том, что вы можете делать, и для чего это можно использовать, плюс эта одежда, которую вы носите, похожа на какую-то униформу, и ваш жилет действительно жесткий, и я думаю, что он может быть бронированным, и вы так много говорите о войнах и героях из вашего мира, но не так много о людях, которые не сражаются, что означает, что борьба должна быть важна для вас, и все это навело меня на мысль, что вы, возможно, какой-нибудь солдат или, может быть, специальный полицейский. — Как, во имя Мудреца, в крошечном двенадцатилетнем теле Гермионы поместились легкие, достаточно большие, чтобы выдать все это на одном дыхании? После слегка преувеличенного вздоха поражения Ирука одарил девочку гордой улыбкой. — Вы довольно близки. Я шиноби, ниндзя. В наши дни мы в основном служим миротворцами или элитными правоохранительными органами, но до Великого мира мы также служили в качестве основных вооруженных сил наших стран. Я бы предпочел не вдаваться в подробности того, что с этим связано. Вы трое — гражданские лица, и даже если бы вы были обучены как полноценные шиноби, ваше образование лишь слегка коснулось бы уродливых аспектов работы к этому возрасту. — Заметив замешательство, переходящее в шок, особенно на лицах Гарри и Гермионы, он быстро заговорил: — Обучение шиноби нужно начинать с самого раннего возраста, чтобы полностью подготовить организм, в основном формируя то, как он растет и развивается. Вот почему я сказал, что вы, вероятно, никогда не достигнете моего уровня способностей в некоторых из этих вещей, потому что я провел большую часть своего детства, тренируя свое тело и свою чакру. Но вы, безусловно, сможете пойти дальше, чем те, кто попытается начать обучение во взрослом возрасте. — Как бы то ни было, — продолжал он, — теперь, когда вы трое немного знаете о том, какую работу я выполнял и для чего готовил других, мне не придется так сильно подвергать цензуре свои рассказы. Кое о чем я все же умолчу: кое-что засекречено, кое-что не подходит для юных ушей, а кое-что просто личное. А теперь, — он улыбнулся, и в его глазах мелькнуло озорство, — поскольку вы все выглядите хорошо отдохнувшими, как насчет хорошей долгой пробежки? Пока мы делаем круг, я могу рассказать вам об одном из лучших классе учеников, которым я когда-либо преподавал. Об учениках, которые однажды изменят мир. — Вопрос в том, с чего мне начать?.. как насчет этого? — Жил-был дух лисы с девятью хвостами...