Алая арфа

Разбудил его звук кофеварки и запах апельсинов. Кит потянулся, буркнул что-то неразборчивое и перевернулся на бок, сворачиваясь в комочек. Измученный отсутствием сна организм юноши совершенно не хотел просыпаться даже для того, чтобы сменить положение. Шея у него затекла немилосердно, но Кит был скорее рад тому, что чувствует после пробуждения что-то еще, кроме гнетущего чувства усталости и тревоги. - Кит? Эй, ты там собирался куда-то! - Дэррил аккуратно тряхнул гостя за плечо. - Отстань, я спать хочу, - не совсем вежливо попросил Кит, но отставать от него не собирались. - Кит! Я серьёзно! С тяжёлым вздохом юноша наконец спустил босые ноги с дивана и разлепил словно бы налитые свинцом веки. - Конечно, ты прав. Тебе пора по делам, и я собирался по делам. Боже, это что, сосиски? - Ну, вообще, вчера это называлось именно так. Будешь? Кит не ответил, просто посмотрел, но весьма красноречиво. - Сколько я спал? То есть который час, скажи, пожалуйста? О, вижу. - Голову он поднял быстрее, чем получил ответ на свой вопрос. Почти девять. Значит, он проспал около пяти часов? Неплохо. Слава черепашкам, как говорится. Вознесем же наши молитвы в благодарение Дарвину и его открытиям. Юноша натянул футболку, с тихим щелчком расправил плечи и пересел за накрытый стол, первым делом вцепившись в чашку с крепчайшим - Дэррил другого не пил - кофе. - Спасибо, - от души поблагодарил Кит. В глубине души он понимал, что начинает испытывать к Дэррилу что-то напоминающее привязанность. Не любовную, не романтическую, вовсе нет - скорее какой-то зачаток симпатии, возможно даже тепла. В конце концов, что греха таить - если бы обстоятельства их встречи и знакомства были иными, то Кит в самом деле мог бы назвать интересного и образованного мужчину другом. Но, как всегда, неумолимое «если» вносило свои коррективы в сложившуюся ситуацию. Сосиски были горячими и острыми, яичница в меру прожаренной, сок - достаточно кислым, чтобы сказать, что утро определённо удалось. А ещё Кит мог честно признать - он не помнил, когда завтракал так последний раз. Не кофе из забегаловок, не кашей или разогретой китайской едой дома, не пусть и вкусными, но заказанными в ближайшем кафе ланчами с омлетом, а вот так вот - просто, но вкусно и сытно. - Тост будешь? - Дэррил пододвинул молчавшему юноше тарелку и баночку джема. - Диета, чтоб её. Ты же не хочешь, чтобы я свалился с трех метров себе на голову? - Кит улыбнулся и покачал головой. - Как скажешь. Подвезти тебя? В каком ты направлении? Кит хотел было отказаться, а потом подумал: отчего бы и нет? Не стоит отказываться от того, что предлагают от чистого сердца. Злоупотреблять, конечно, не стоит, а поэтому... - До метро подкинешь? - Уверен? Я могу и до места. - Я собираюсь в культурный центр, поэтому сам понимаешь. - Не свети тачкой и не порть мне репутацию среди добропорядочных ирландцев? - Дэррил хмыкнул, допил свой сок и поднялся. - Намёк понял. Я сейчас шмотки соберу и двигаем. - Угум. - Кит кивнул, подумал и положил себе ещё пару сосисок. Закончил свой завтрак он уже почти на ходу. Порадовался тому, что успел сунуть тарелку и чашку в посудомойку, и не удержался от взгляда в зеркало, чтобы немного эгоистично и тщеславно, но полюбоваться на себя в новой куртке. Огладив потрясающе гладкий рукав, Кит подхватил сумку со своими вещами и спустился вниз, привычно просто захлопнув дверь. Дэррил ждал его в машине. Бодрый как майская роса в Йоркшире, благоухающий каким-то парфюмом и явно собирающийся на ковёр к собственному родителю. - Прихорашиваешься перед казнью? - Кит не удержался от лёгкой усмешки, закрывая дверь. Дэррил в стекло заднего вида показал ему непристойный жест и выехал на основную улицу. Из динамиков понеслась незамысловатая попсовая песенка, Дэррил в такт отстукивал пальцами по рулю. - Точно до метро? - Совершенно точно. - Кит поправил ремень сумки. - Спасибо тебе. Правда, спасибо. - Тебе спасибо. Чудесный вечер. - Дэррил говорил искренне, и Кит это прекрасно понял. Улыбнулся, не глядя, открыл дверь и выскочил на тротуар. - Эй, поаккуратнее можно, нет? Ты хотя бы под ноги смотри! Голос, окликнувший его, был Киту странно знаком. Он буркнул было короткое извинение и хотел было проскочить к турникетам, ведущим на платформу, но почему-то замедлил шаг. - А вы не слишком-то вежливы, мистер Арден, верно? - Обычно вежливому и улыбчивому Итмару аж скулы и челюсть свело от приложенных усилий. - Вы меня знаете? - Молодой человек явно опешил на миг, а потом, кажется, тоже что-то вспомнил. - А, мистер Хейс! Похоже, правду говорят, что Лондон слишком тесен. «Для нас обоих, кажется, да». - Любой столичный город тесен. - Кит сам не очень понимал, зачем заговорил с коллегой, но, как говорится, врагов стоит знать в лицо. А то, что особой приязни между ними быть просто не может, Итмар уже знал почти так же ясно, как то, что высота Тауэрского моста 65 метров. - Давно живёте в Лондоне? - Арден пристроился рядом с ним шаг в шаг. «Молчи. Вежливость, обходительность, изучение - вот твои самые верные друзья сейчас». - Несколько лет. А вы? - Вопрос Кит задал скорее по наитию, но по тому, как напряглись уголки губ коллеги, понял, что попал в точку. - Первый год. Пытаюсь освоиться, - Уильям улыбнулся. - Совершенно не похоже на Йоркшир. «Что, пудинг не тот?» Кит не мог понять, что с ним такое. Обычно он, хорошо считывающий и понимающий людей, не испытывал такой животной, неконтролируемой неприязни ни к кому из своих знакомых - пусть даже не самых честных. Но происходящее сейчас было сравнимо с ударом тока по зубным нервам. - Лондон неоднозначный город. И очень дорогой. - Кит первым вошёл в вагон подошедшего поезда, а потом сообразил обернуться. - Полагаю, вы едете на репетицию? Арден кивнул, выбирая место, где бы поудобнее расположить руку. - Да. Нужно уточнить пару моментов, да и к тому же, скажу вам по секрету, я просто люблю наблюдать такие вещи. Всегда можно заметить что-то, что потом станет сенсацией. Кит спокойно, чуть отрешенно даже, кивнул. - Разумеется, я вас понимаю. Арден смерил взглядом его куртку. Кит приподнял бровь. Утро переставало быть томным. Молчание затягивалось, становилось просто неприличным, напряжение между молодыми людьми можно было резать ножом. - Я вам не нравлюсь, мистер Хейс? - Блондин чуть усмехнулся. Свет, отраженный от стекла его очков, качнулся, бликанув в чужих глазах. «Да не то, что не нравишься! Если бы мог - придушил бы». Кит замер. А вот это уже плохо. Очень плохо. Очень, очень, очень плохо, просто отвратительно, дальше только дурка, гроб и кладбище! Киту хотелось буквально накинуться на стоящего перед ним молодого человека и избить до полусмерти, стирая с аккуратного бледного лица весь налёт вежливого внимания и холености. «Агрессия при шизофрении является достаточно распространенным симптомом. Ключевую роль в проявлении агрессивного поведения у больного играют ситуационные обстоятельства. То есть, пациент адаптируется к стереотипной повседневной ситуации и ведет себя спокойно. Но если происходит что-то нетипичное, к примеру, возникает конфликт, это выводит больного из себя и проявляется его агрессивная сторона» - словно произнёс голос невидимого лектора, почему-то с интонациями Саутвелла, в его голове. Откуда он вообще это знал? Чарли упоминал что-то подобное, или Кит слышал где-то? Да неважно! Неважно. Важно лишь то, что он, кажется, в самом деле сходит с ума. Неужели это никак не изменить? Почему он не замечает? «Господи, что происходит?!» отчаянно подумал Кит. Однако Арден ждал ответа на свой вопрос, и ответить нужно было осторожно, а не так, как буквально рвалось с языка. - Я вас не знаю, Уильям. И не могу сказать, нравитесь вы мне или нет. Конечно, как любой здравомыслящий человек, я не любитель конкуренции. Но это и объяснимо, верно? Блондин напротив него кивнул и качнулся немного - поезд повернул налево. - Ответь вы иначе, я бы не поверил. «Так ты мне ещё и проверки устраиваешь?» Кит промолчал на это, сделав вид, что читает смс-сообщение. - Но не стану скрывать, что вы мне интересны. Как коллега, разумеется. Всегда интересно понять, что в голове у оппонента? Какие козыри? Что он скрывает? Чем отличается наш материал? - Я вас прекрасно понимаю,- медленно проговорил Кит. Вот оно! Именно то, о чем предупреждал Дэррил. Неужели, это все начинается именно так? Он ещё даже не сдал статью, не написал ничего стоящего, не заключил договора с издательством, а на него уже смотрят косо? Слова Дэррила о том, что ему будут пытаться залезть буквально под кожу, теперь казались не страшилкой для неопытного писаки, а откровенным пророчеством. Никаких следов, никаких компрометирующих фактов, безупречная репутация - это должно стать его девизом. «Что он скрывает?..» Скрывать Киту нужно было многое. По здравому размышлению он предположил, что такой человек, как Саутвелл, не одобрил бы в штате уважаемого издания в качестве журналиста и исторического консультанта артиста более чем лёгкого жанра. И хорошо ещё, что он больше не раздевается на сцене, а то вышел бы, как говорится, потрясающий конфуз. Кит старался сообразить, как же ему поступить, когда Уильям, деликатно придержав дверь на остановке, спросил его, чуть повернув голову: - Вы, значит, стажируетесь? Или пишете? Или... - И то, и другое, - Кит сумел улыбнуться вполне естественно. - Занимаюсь историческими исследованиями на литературной почве. Он шагал широко, переступая через две ступеньки. Арден без труда подстроился под его шаг. - О! Не часто встречаю такое. И о чем? Кит хмыкнул, поправил волосы. - Вы так усердно расспрашиваете меня, но совершенно не говорите о себе. - Но вы не спрашиваете, - Уильям вернул ему улыбку. - Не привык задавать вопросы. - Кит чуть покачал головой и коротко взглянул на небо. Никаких дельных мыслей в голову не шло, сознание оставалось странно-пустым. Такие яркие эмоции, как испытанная им ненависть, выжгли весь его эмоциональный потенциал, оставив после себя звенящую пустоту. Юноша чувствовал себя барахтающимся в тазу котёнком, ему просто необходимо было собраться. - Кристофер? - Кит, - машинально поправил Итмар и коротким жестом потёр запястье. - На данный момент занимаюсь развенчанием мифа о гениальности Шекспира. - Вы, значит, полагаете это мифом? - Светло-голубые глаза за стёклами очков ощутимо похолодели. Уильям будто закрылся от него, взглянул более настороженно, а Кита вдруг осенило. Как любой человек искусства он, разумеется, был довольно-таки суеверен. И был прекрасно знаком с эпитафией или проклятием. «Тот, кто потревожит мой прах…» Толком не спавший несколько дней, вымотанный, измученный Кит почувствовал, что его трясёт, словно он подхватил эболу. На него смотрел своими льдисто-голубыми глазами человек по имени Уильям, который по какой-то Господу неведомой причине хотел знакомства с ним, Китом. Все это напоминало дурной сон в духе черной комедии, о чем юноша чуть было не сообщил вслух. Спасло его только то, что они подошли к дверям культурного центра, и знакомая атмосфера, вкупе с предвкушением интересного разговора, напрочь вытеснила всякие суеверия из его головы. Кит сам не знал, чего он ожидал от сегодняшнего визита на репетицию. Недостаток сна начинал сказываться на нем все более и более ощутимо, в ушах порой начинало шуметь, он ощущал, что буквально теряет концентрацию. Достаточно деликатно извинившись перед коллегой и отговорившись каким-то пустяком вроде беседы с друзьями (а Ардену хватило такта не навязываться и не просить представить), Кит, почти не глядя, влетел на этаж буфета. Вокруг все, начиная от завешенного флажками и лентами фасада до подоконников и лестничных перил, пестрело и переливалось всеми оттенками оранжевого и зелёного (и как Кит не заметил в прошлый раз?), сливаясь в одно сплошное праздничное марево, неумолимо напоминая о предстоящих гуляниях. Во всклокоченной, совсем не ясной и очень сонной голове родился план, на который он возлагал довольно большие надежды. - Что для вас, мистер? - деловито осведомилась буфетчица в аккуратном фартуке. Метания юноши её, понятно, нисколько не интересовали. А вот его заказ - вполне. - Яблочный чай, пирог с мясом. Два. И твикс, пожалуйста. Только с собой, прошу вас, если можно. - Семь фунтов, пожалуйста. Греть? - Да, спасибо! По буфету стремительно распространялся приятный лёгкий запах корицы и тертых яблок, а Кит все больше и больше убеждался в правоте своих действий. Получив стаканчик и вожделенный бумажный пакет с горячей выпечкой, юноша решительно направился в зал. Отбросив бесполезные попытки придумать хоть какое-то обоснование для разговора, вопросы и все подобающее хорошему интервью, Кит решил действовать по ситуации. А что может расположить собеседника лучше, чем небольшой перерыв в трудной работе? Интуиция его не подвела. Режиссёр как раз уточнял расположение актёров и света, а человек, который был так нужен Киту сейчас, вытирал пальцы, стоя рядом с уже виденным столом с открытым ноутбуком. Но на этот раз на столе помимо компьютера красовалась миллиметровая бумага и что-то, напоминающее выкройку. Пока Кит, снова немного растерявшись, решал, как ему поздороваться и обратить на себя внимание, его уже заметили. - А, Кит! Рад вас видеть. - Кристофер улыбнулся. Кит перестал бояться. - Взаимно, мистер Барретт. Я подумал, что небольшой ланч вам не помешает. - Кит протянул мужчине стаканчик и пакет. Тот ногой отодвинул стул, приглашая сесть, и негромко рассмеялся. - Кажется, вы нашли безотказный способ расположения людей к себе. Благодарю. «Только не молчать. Вы просто общаетесь, веди себя естественно». Кит устроился на предложенном ему свободном стуле, чуть наморщил нос от резковатого щекочущего запаха и негромко чихнул, прикрыв лицо рукой. - Прошу прощения. - Канифоль. Она здесь везде. - Художник отломил от пирожка небольшой кусок, положил в рот и блаженно прикрыл глаза. - Мой самый страшный грех - чревоугодие. И как вы, ирландцы, остаётесь такими стройными при такой еде? - Юноша вспомнил, как он обычно ест, и рассмеялся, вытянув под стол длинные ноги. - Нет, в вашем случае я совершенно не удивлён. Но остальные? - На самом деле не все так плачевно, как кажется на первый взгляд. - Кит поднял голову и уставился своему визави прямо в глаза. - Просто вы видели не так много ирландцев, чтобы составить точную выборку. Кристофер Барретт слегка сощурился, подался вперёд, цепким, пытливым взором окидывая своего юного собеседника. - Что-то не так? - Кит задал вопрос быстрее, чем сообразил, что это неучтиво. Такой взгляд его смущал. - Нет-нет, прошу прощения. Просто у вас очень интересное лицо. Наверное, камера вас любит? - Не замечал. - Кит чуть порозовел щеками, глядя на то, как спокойно и, можно даже сказать, величественно лежит чужая широкая ладонь на совсем простом картоне стаканчика. - Мистер Барретт, я почти закончил статью. Быть может, вы хотите прочесть? - Почту за честь. - Художник благодарно принял из рук юноши потрепанный блокнот и вчитался в аккуратные строчки. «Национальный культурно-театральный центр Ирландии на своей основной сцене в апреле представит спектакль “Веер леди Уиндермир” по одноименной комедии всемирно известного драматурга Оскара Уайльда в постановке молодого режиссера Кевина Хьюза. Премьерный показ состоится 15 апреля, сообщила нам пресс-атташе театра Арин Ассампта. “Интересный факт: самая первая постановка комедии Оскара Уайльда “Веер леди Уиндермир” состоялась ровно 126 лет назад. Она была сыграна в Лондоне, в Сент-Джеймсском театре, - любезно сообщила нам мисс Арин. - Согласно историческим сведениям, на премьере присутствовал сам принц Уэльский, спектакль прошел с триумфальным успехом, комедия была тепло принята зрителями и критикой. Бернард Шоу назвал ее "чрезвычайно забавной", Герберт Уэллс - "свежей", а Уистен Оден - "словесной оперой", - рассказала собеседница газеты. - Постановку комедии в Национальном центре осуществил выпускник Академии Художеств, ученик известного режиссёра Руфуса Норриса. Сценографическое оформление любезно взял на себя мистер Кристофер Барретт”. Несмотря на занятость, мистер Барретт любезно ответил на вопросы редакции, подробное интервью с ним и художником по костюмам Марией Флинн мы опубликуем в следующем нашем обзоре. О том, как шла работа над спектаклем, с журналистами поделились его создатели. "Веер леди Уиндермир", - это моя пятая по счету постановка для Национального центра, - сказал на пресс-брифинге режиссер. - Это относительно новый театр, новый состав, однако, с кем-то из актеров труппы я уже работал. На мой взгляд, в новом спектакле подобрался идеальный состав", - оценил мистер Хьюз. По поводу выбора пьесы он также был откровенен. "У меня возник внутренний запрос на произведение, в котором отсутствуют тревожные нотки. Когда я читал эту пьесу, она согрела меня, и мне показалось, что она может быть интересна и другим именно своим настроением. Мы сократили пьесу на несколько диалогов, но постарались сохранить совершенно однозначную целостность текста. Наш спектакль про любовь, и у нас счастливый финал", - заявил режиссёр. Оптимистичное мнение о спектакле высказала и исполнительница одной из главных ролей, британская актриса мисс Айрис Соммерс. "Я такого плана ролей очень давно не играла, здесь много интересных сцен. Текст хороший, изящный, его было достаточно трудно выучить за счет того, что он наполнен разными оборотами и зигзагами, но зато, когда выучишь, получаешь от этого уже истинное удовольствие", - поделилась собеседница. Она призналась, что ей нравится участвовать в спектакле, в котором в основном занята только молодежь. "С ребятами мне работалось замечательно. У меня никакого напряжения с ними нет". Еще один участник спектакля, молодой актер Ивэн Марсье подтвердил, что и ему "было очень комфортно" во время репетиций. "Сначала я думал, что всё будет на дистанции, ведь наша команда достаточно интернациональна. Но оказалось, что коллектив очень добрый, душевный, открытый, мы все очень помогаем друг другу, я ребятам очень благодарен", - поделился артист. Следите за нашими новостями и будьте на волне культуры». Кристофер, внимательно вчитывающийся в предложенный ему материал, показался юноше немного смущенным, словно бы от предложенного угощения испытал совершенно неиллюзорную неловкость - вот он немного свёл вперёд плечи, вот задумчиво огладил крышечку стакана, не отрывая взгляда от текста, будто бы раздумывая, не нужно ли оставить напиток или сделать что-то в ответ. Если бы Кит мог позволить себе подобное, то он просто накрыл бы чужую руку своей и постарался уверить, что это был просто порыв человека, которому приятно чужое общество. Что мистер Барретт совершенно не обязан принимать это угощение, что... - У вас хороший почерк. Уверенный и ровный. - Если бы вы знали, сколько раз я переписал это! - Кит засмеялся, чуть покачав головой. - Признаюсь, был момент, когда я с уверенностью мог сказать, что такая работа совершенно не для меня. - Не стоит опускать руки при первой же сложности. Хотя, я думаю, эта банальность вам известна. - Художник улыбнулся и сделал пару глотков из стаканчика, прикрыл глаза, напомнив почему-то довольного, сытого и очень учёного кота. - Знаете, Кит, на мой дилетантский взгляд это вполне достойно. Юноша ощутил, что краснеет. - Выглядите как два сыча посреди леса. - Айрис слегка глуповато хихикнула, подходя к их столу и покачивая бёдрами под непристойно, на взгляд Кита, короткой юбкой. Внушительный бюст провокационно обтягивала плотная белая футболка с весьма нахальной надписью, колыхающейся прямо перед глазами сидящих. Выполненная мелкими вышитыми трилистниками, она гласила: «Поцелуй меня, я из Ирландии». Кит, прекрасно знавший, что подошедшая к ним девушка - коренная британка, едва сдержал ехидную усмешку. Но, что скрывать, пускай она поступила так для показухи, просто для того, чтобы получить популярность здесь - почему бы и нет? К тому же, Айрис это возмутительно шло. - Я сделала их всем, - прощебетала девушка беззаботно, склоняясь к сидящему напротив неё художнику и прикрепляя на его рубашку значок из чего-то, как понял Кит, напоминающего фетр. Выглядело это в самом деле мило. - Всем, кто бывает здесь постоянно, Кит, - уточнила Айрис, аж расцветая как медуница, когда её приобняли за талию и, со словами благодарности и похвалы за аккуратную работу и предупредительность, расцеловали. Трижды. - Соблазняете нашу звезду, мистер Барретт? Кит чуть не подскочил, ощутив, что на спинку его стула оперлась чья-то рука. «Зараза! Ты-то как тут возник?!» - Скорее она меня, мистер Арден. - Кристофер улыбнулся. - Вы что-то хотели? - Я искал мисс Айрис. Бегаю за ней по всему залу. Но я любопытен до всего нового, а здесь такое общество. - Уильям, судя по голосу, улыбнулся. - Не буду мешать. - Кит поднялся, сгреб свой блокнот и упихал - не сложил, именно упихал - в сумку, на короткое, почти неуловимое мгновение поймал взгляд Кристофера и продолжил: - Я рад, что вы согласны с таким вариантом работы. Большое спасибо, что уделили мне время, мистер Барретт. Всех с наступающим! Он закинул на плечо сумку и, с улыбкой, немного шутовски откланялся под такие же комические аплодисменты. Он успел выйти за дверь, когда телефон коротко пискнул. Юноша спешно достал из кармана небольшой аппаратик. «Кит, что случилось?» Он не поверил своим глазам. Дважды перечитал сообщение, сверился с номером, зажмурился, помотал головой. Экран по-прежнему горел оранжевым, и сообщение на нем не менялось. Дрогнувшей (да в чем дело-то?! почему одна короткая строчка от незнакомого, черт возьми, человека на него так влияет?) рукой он спешно набрал в ответ: «Мы с Арденом друг друга не переносим с первой встречи». Отправить. Чёрт! Не так! Ему следовало написать не так! Нужно было объяснить причину своей неприязни, хоть что-то. Уильям ему ничего не сделал. Он просто был. И его просто звали Уильям. «Чувак, это шиза. Ты конкретно поехал по фазе, твоя крыша течёт как трубопровод штата Мэрилэнд». Кит не знал, как в Мэриленде течёт трубопровод, но сравнение всплыло само собой. А он уже перестал удивляться вывертам своего сознания. Короткий надсадный писк. «Подожди меня в гардеробе». Кивнув так, словно собеседник мог его видеть, юноша спешно спустился в гардероб и, чтобы не мерить пространство нервными шагами, оперся плечом о стену, сложив руки перед собой и обхватив себя за локти. То, что Кристофер сумел понять его взгляд, совершенно не удивляло - люди искусства, как правило, наблюдательны и замечают самые малые и разные проявления эмоций. Но вот скорость реакции по какой-то непонятной ему самому причине повергла юношу в лёгкое, но очень стойкое недоумение. В последнее время Кит все чаще замечал за собой странные провалы во внимании и памяти, совершенно непонятные ему приступы злости или растерянности, но, стараясь не поддаваться самым мрачным выводам изо всех имеющихся, он списывал это на то, что слишком мало спит, слишком мало ест и слишком много нервничает. «Можно подумать, что когда-то было иначе». - Кит? - Он умудрился даже не вздрогнуть, когда мягкий, но напряжённый голос вырвал его из задумчивости, привлекая внимание каким-то совершенно необъяснимым обаянием обертонов и лёгким, не-лондонским, акцентом. - Что случилось? «Как вы поняли?» «Ничего, сэр, простите, что побеспокоил вас». «Сам не пойму». «Ничего, просто у меня едет крыша, и это меня бесит». Всё эти варианты пронеслись в голове юноши за мгновение, он успел лишь моргнуть. И, словно бы видя себя со стороны - вот он стоит, разговаривая с совершенно неизвестным, но очень симпатичным ему человеком, - выдал: - Если бы я мог сказать вам, в чем дело, я сказал бы там. При всех. Не сочтите меня сумасшедшим («А я именно такой по ходу!»), я не могу объяснить. Я просто... На его плечо на миг легла чужая рука. Совсем короткое прикосновение, вселившее в него столько спокойствия, сколько не могли бы дать и десяток таблеток зопликона. - Я верю в интуицию, Кит. Вам нет нужды смущаться. На него сквозь стекла очков смотрели очень внимательные, наполненные каким-то немного настороженным теплом глаза. Кит вздохнул, выдохнул, успокаиваясь. Ему совершенно не хотелось показаться истеричным или неврастеничным, и, совладав с собой, он, наконец, произнёс: - Я правда не могу объяснить, в чем дело. Но, если вы не сочтёте это заносчивостью или наглостью, то осмелюсь попросить… - Речь его отдавала, возможно, неуместной высокопарностью, но именно это сейчас показалось Киту самым правильным. - Вы ведь помните обстоятельства нашего знакомства, мистер Барретт? Я умею читать людей. Не знаю почему, но мне хочется предупредить вас: будьте с ним осторожнее. Уильям совершенно непонятный мне человек. Это было честным ответом. Но глупым. И Кит совершенно не удивился тому, что взглянули на него откровенно сочувствующе. - Вам точно следует отдохнуть. Если я могу дать вам совет, а вы можете его принять, то… - Художник похлопал себя по карманам пальто, нахмурился, замолчал, внимательнее разобрался с содержимым правого кармана и извлёк на свет божий ключи от автомобиля с небольшой косточкой на брелоке. Кажется, там было что-то выгравировано, но Итмару было так стыдно, что он совершенно не разобрал - что. - Вам в самом деле не помешало бы немного сбавить темп. Взять передышку. Кристофер улыбнулся. Кит готов был провалится сквозь землю. Он втянул в свой, скорее всего надуманный, призрачный конфликт совершенно чужого для него человека. Потревожил, создал неловкость, заставил, возможно, прервать работу и изменить дневные планы. «Ну однако я и идиот». - Я... понял вас, сэр. Прошу прощения за случившееся. - Он сумел не опустить глаза и не позволить голосу дрогнуть. - Спасибо вам за отзыв и за поддержку. Я очень надеюсь, что статья вас не разочарует. - Я обязательно куплю экземпляр выпуска, мистер Хейс, - Кристофер слегка склонил голову в коротком жесте уважения и прощания. - До встречи, Кит. «Надеюсь». Ноги дрожали. Над головой дебильно звякнули настенные часы. Три пополудни. Ему было пора на работу. Привыкший все делать обстоятельно, достойно и на совесть, Кит, уже почти на ходу впрыгнув в двери отходящего автобуса, с неприятно-саднящим чувством открыл для себя одну вещь: номер к сегодняшнему вечеру у него так и не был готов. Разумеется, можно повторить что-то из старой программы или устроить себе чумовую встряску в виде импровизации, но, во-первых, это было небезопасно, а во-вторых - что лично для него, Кита, казалось куда более важным, - непрофессионально. А своей исполнительской честью и репутацией Итмар дорожил точно так же, как своим добрым именем в околописательских кругах. Опираясь спиной о поручень и абстрагировавшись от шума дороги и объявления остановок, юноша прикрыл глаза и принялся перебирать в голове всю известную ему музыку, на которую он мог хотя бы что-то изобразить. Желательно достойное. Щеки все никак не переставали гореть после произошедшего, ему казалось, что он достиг абсолютного дна, чемпионства и максимума в плане того, как выставить себя законченный идиотом перед незнакомым человеком. Тот взгляд, снисходительно-жалеющий, которым его одарил Кристофер, сказал гораздо больше его вежливых слов. Говоря по правде, Кит просто не понимал, почему он прямо там, в холле центра, не провалился под землю, в коммуникации, на уровень метро и центра земли. Так опозориться нужно уметь постараться. Впрочем, возможно, ему не стоит так корить себя. Вряд ли такой человек как Кристофер Барретт - завсегдатай пикантных развлечений в клубах, а даже если и так, в темноте и толпе легко не попадаться на глаза. Пересекутся они в лучшем случае еще пару раз, на премьере, надо полагать, но и в этом случае достаточно просто, как говорится, не возникать. «Ты серьёзно полагаешь, что у такого человека, как ты, могут быть друзья в приличном обществе?» - вспомнил он давние слова одного из своих первых наставников. – «Ты стоишь чуть выше обслуживающего персонала в офисе, знаешь, тех, которые меняют воду в кулере и приносят стаканчики с кофе на собрание перед началом рабочего дня в надежде, что их заметят. Твоё дело, Кит Хейс, очень простое. Справится даже ирландец. Засунуть подальше свое мнение и открывать рот, только когда попросят». Кит покачал головой в ответ на собственные мысли и приоткрыл один глаз, чтобы проверить, не проехали ли он свою остановку. В самом деле, что ему до того. Пусть считают придурковатым пареньком, помешанным на Шекспире, богемным неврастеником - да кем угодно, хоть пожарным краном. Что ему до того? Он будет просто делать то, что умеет. Свою работу. «Начал осознавать наконец-то? Журналистики захотелось? Ещё скажи мировой славы. Посмотри себе в глаза и скажи, что всерьёз был уверен в том, что справишься. Да ты даже с людьми общаться не умеешь толком - с чем ты можешь справиться-то? Подозрительный, рычишь на всех, кидаешься из-за каждого слова, липнешь там, где не ждут, и совершенно не отдаешь себе отчёта в том, что творишь. Скажи честно только одно - ты умеешь делать достойно что-то, кроме того, чем занимаешься? Или это выходит неплохо только потому, что тебе несложно сделать одну вещь - помолчать. Сиди, где сидишь. И нечего дёргаться». Кит открыл глаза и посмотрел на свое отражение в автобусном окне. На него смотрел осунувшийся усталый молодой человек с запавшими серыми глазами и неплохими такими тенями вокруг них. Складка возле упрямо сжатых губ обозначилась резче, он сам себе сейчас казался на пару лет старше, чем был. Грима понадобится много. В таком виде, даже в искусственном и подчас совершенно неестественном освещении клуба, показаться нельзя - начальство устроит знатную выволочку. Черт! Он еще и линзы забыл. Совсем никуда не годится, такая рассеянность до добра не доводит. Кит сердито тряхнул головой, отгоняя мрачные и злые, совершенно не способствующие творчеству, мысли. Отражение устало прикрыло глаза и совершенно его, Итмара, жестом прижало пальцы к переносице. Кит чуть было не перекрестился. Коротко выругавшись себе под нос, он отшатнулся от окна, нажал кнопку требования остановки и вылетел на улицу, сипло дыша через рот. Ему следовало бы проехать ещё четыре остановки, но он решительно настроился идти пешком… До клуба он дошёл окончательно впавший в непонимание происходящего, с одной промокшей ногой и полным отсутствием плана на вечер. Можно было бы, конечно, попросить открыть зал для привата и успеть хоть что-то порепетировать там, но для этого пришлось бы уламывать менеджеров, объяснять причину, а никого здесь, что вполне объяснимо, совершенно не волновало, почему он не готов к работе. За такое Кит мог отделаться выговором. А мог получить штраф по первое число. Поэтому юноша, пройдя через служебный вход и обменявшись парой приветствий с охраной и коллегами, решил все-таки повторить одну из программ позапрошлого месяца. Достаточное время, чтобы зрители (а далеко не все из них были постоянными) забыли, как это выглядит, но в тоже время вполне приемлемо для исполнения и не потребовало бы каких-то чрезмерных усилий, на которые сейчас, говоря здраво, Кит был просто неспособен. - Отвратительно выглядишь, сладкий. - Томас, по своей не самой приятной привычке, даже не стал утруждать себя приветствием. - Кто-то, я смотрю, хорошо поработал? Он мгновенно зацепился взглядом за куртку и усмехнулся. - Привет, Томми. Умеешь ты подбодрить. А вообще, это звучит ужасно. - А я знаю. Так и должно быть. Чтоб внушать отвращение и подчёркивать мой статус. Превосходство, так сказать, менеджера над летающими куколками. У Кита свело зубы. Нет, ничего лично против Томми Уолсингема он не имел. Но вот эта его манерность, кичливость, утрированность... Юноша ощутил, как подступает к горлу, словно липкий комок рвоты, гнев, и решительно одернул себя. Он не прав. Томми ведёт себя как Томми, вот и все. - Значит, говоришь, все совсем ужасно? - Если бы я не знал твоих привычек, то предположил бы, что ты глушил текилу сутки. С этим надо что-то делать. Ты не сможешь работать в таком виде. - Сделаю, - Кит отмахнулся и попытался пройти наверх в гримерку. - У меня там целый арсенал. - Угу. Через два часа я хочу видеть «Маленького принца», а потом «Реквием». «Ох ты твою мать!» - Хорошо. - Кит изо всех сил постарался не подать вида. Это были сложные программы, состоящие из череды силовых шпагатов, дельфинов, линеек, стоек и различных круток. И та и другая почти по три минуты. Кит, как профессионал, прекрасно осознавал, что исполнить оба номера без репетиции - исполнить так, как от него ждали, - нереально. Почти. Юноша уже повернулся спиной, положил руку на довольно крутые перила лестницы, ведущей в гримерку, как в спину ему небрежно, как комок грязи из-под колёс, прилетело: - А, да. Отец хочет, чтобы ты разделся в «Реквиеме». На этот раз крепкое слово сдержать не удалось. - А больше он ничего не хочет? Я не раздеваюсь. И это не о том. Ты вообще видел этот номер? Ты всерьёз полагаешь, что под такую музыку это уместно?! - Нет, - честно признал Томас, не став увиливать.- Но у тебя, кажется, нет вариантов. Сегодня полный зал, и будет пара чуваков, которые могут некисло вложиться. Так что... Давай, от бедра, приводи рожу в порядок и работать, детка. - Я тебе не детка! - разъяренно прошипел Кит и влетел в гримерку, которую делил с одним из коллег, хлопнув дверью так, что по дешевому пластиковому наличнику пошла длинная трещина Несмотря на то, что Кит вертелся в бизнесе вот уже четыре года, завязал с этим дерьмом - демонстрацией тела на публику по чужой прихоти - он относительно недавно, чуть больше года назад. И возвращаться в это болото совершенно не собирался. Уступить сейчас, даже такому человеку как Френсис Уолсингем, означало только одно - не отстоять свое мнение и свои права. Никогда не принимающий никаких стимуляторов, да и вообще избегающий большинства таблеток Итмар отчаянно пожелал себе пару капсул какой-нибудь чёртовой дряни, которая даст ему смелость не поддаться страху и настоять на своём. Уолсингем его не уволит, да даже если и так - то что? Клубов полно, уж с его внешностью и, как отвратительно бы это не звучало, послужным списком, проблем с работой не будет. Нет. Он не станет унижаться ради каких-то мнимых инвесторов, не станет портить прекрасную программу и собственную репутацию. Будь что будет. А Уолсингем может катиться к черту. Итак, «Маленький принц», прекрасная музыка Элтона Джона и очерёдность движений. А ещё ему чертовски нравился его костюм. Тончайшая белая рубашка с приспущенными плечами, немного напоминающая что-то средневековое, мягкие чёрные лосины, шейный платок - и ничего лишнего. Нанося под глаза и вокруг губ тональный крем, юноша мысленно повторял ритм и очерёдность движений. Аиша, бильман, задний планш. Говорят, что есть такой факт, Когда ты смотришь в ночное небо, И когда вглядываешься во тьму, Ты можешь увидеть божественный свет Вот здесь можно передохнуть, посмотреть в зал, оценить, как принимают. Разбег. И когда в твоём сердце пусто, Когда на горизонте никакой надежды, Есть шанс, что ты найдешь ответ на небесах Мартини, планер, поперечный шпагат из шолдера. Планка, ещё один шпагат, уже выше, две крутки на одной руке. Проклятье, к этому времени он обычно порядочно устаёт. А в самом конце шолдермаунт. Нет, он не справится, нужна репетиция. Кит решительно поднялся и, на ходу натягивая простую черную майку, спустился вниз, туда, где официанты готовили зал, а менеджеры проверяли, все ли закуплено к вечеру. - Томас, мне нужна репетиция… - начал было юноша и замер. - Один из твоих маленьких ангелов снизошел к нам? - Молодой мужчина с холеным, аккуратным, длинноватым лицом поднялся навстречу, отставив по столу низкий стакан, похоже, что с виски. Если бы не колючий, пронизывающий до костей взгляд, его можно было бы назвать красивым. Томас натянуто, как показалось Киту, засмеялся. - Именно так. Репетиция? Ты что, не готов? Кит очень остро осознал, что возможность выступить хорошо становится все более и более призрачной. - Готов. Просто хотел немного размяться. - Обойдешься. Кит, это мистер Максимилиан Невилл. - Судя по тому, как незаметно, но весомо ему встали на ногу, именно для этого человека Киту и предстояло устроить этот дешёвый театр одного актёра. - Кит Хейс. - Невилл улыбнулся. Странно-жутко, одними губами, словно все лицо у него было обколото ботоксом. - Что ж, как я вижу, рекомендации правдивы. Этого только не хватало! Кит похолодел, ощутив, как между лопатками скапливается липкий пот. «Какие, мать твою, рекомендации?» - Не могу знать всего, что обо мне говорят в народе, - юноша сложил руки на груди и выверенно улыбнулся в ответ. - Ещё и воспитан, ну не прелесть ли. Уделите мне минуту, молодой человек. Выпьете со мной сока? Я слышал, вы похвально избегаете алкоголя. Сжавшись в напряжённо-внимательный комок нервов, Кит, которому просто не оставили выбора, прошёл за незнакомцем к дивану у дальней стены. Он давно отучился задавать вопросы о том, что происходит, но сейчас изо всех сил сдерживаться, чтобы не спросить. Устроился на предложенной ему месте, вытянул длинные ноги. На столе очень заманчиво красовался высокий стакан с апельсиновым соком и льдом, манил, буквально притягивал взгляд, но Кит чётко произнёс сам для себя: нет. Ничего из рук этого человека, ничего в его присутствии. Собранность, внимательность, почтительность без перегибов. - Могу я узнать, кто меня рекомендовал? - Я, - лениво обронили у него из-за спины. Кит ощутил на своих плечах широкие, слишком знакомые ладони, надавившие так, чтобы он не мог ни обернуться, ни встать. Нортон Стаффорд собственной персоной. Если этот день мог стать ещё более дерьмовым, то он определённо только что им стал. Любитель наручников, жёсткого секса и глубокого минета с папочкой в совете пэров. - Твою. Мать, - от шока совершенно чётко и раздельно произнёс Кит и коротко, почти неслышно выдохнул сквозь зубы, когда его сильно, почти до боли, сгребли за волосы и чуть потянули назад. - Не трогай мою матушку, Падди. Мой маленький болотный бродяга. «А ты ещё и расист. Я и забыл». Кит сверкнул глазами. - Отпусти. - Ого! Однако, в самом деле горяч, - довольно обронил Максимилиан. - Ты говорил, что он весьма искусный маленький чертенок? Проверим. - Господа предполагают развлекаться прямо здесь, прямо сейчас и не дожидаясь начала вечера? - Киту удалось сохранить спокойствие. Нортон похлопал его по щеке, хмыкнул. - Умнеешь на глазах. Поднимайся. - Только сел, а уже вставать? - по губам Кита расползлась сардоническая усмешка. - С характером?! Прекрасно. Настоящее сокровище. Миксимилиан, как понял Кит, бывал здесь раньше, потому что абсолютно спокойно подошёл к одному из менеджеров и, получив карточку-ключ одной из маленьких приватных комнат, не оглядываясь, пошёл по коридору. Кит чуть было не расхохотался. Он не был уверен в своём сегодняшнем танце, он не хотел раздеваться - и вот, пожалуйста. Чётче, чётче надо формулировать свои желания. В кабинете было темно, но не достаточно, чтобы совсем ничего не видеть. Диско-шар, казавшийся Киту безумно пошлым, на этот раз был выключен, мягкое фиолетовое освящение должно было настраивать на романтику, но это определённо было последнее, о чем сейчас думалось. Он замешкался у входа, проверяя тайком наличие презерватива в кармане тренировочных штанов. Не то чтобы это входило в его планы, но лучше бы перебдеть. С него и так уже достаточно неприятностей. - Иди сюда, мальчик. - Властный голос Стаффорда не оставлял выбора. Высокий, рыжеволосый, он сидел в кресле, широко расставив ноги, и нарочито медленно ласкал себя рукой. - Приступай. - Вот так, сразу? - Кит попытался ершиться скорее от безысходности. Всё равно ведь сделает. Вариантов у него нет. Замкнутое пространство, двое мужчин, от которых отбиваться бесполезно. А ещё он знал, что от него ждут именно этого. Упорства, упрямства и дерзости. - Брат сказал тебе подойти. - Максимилиан даже не спрашивал, приказывал как посудомойке. «Так вы ещё и братья?! Кузены, полагаю». - Ну что ты, не дави на него. Наш мальчик не станет спорить. Не станешь же, верно? Ты сегодня наш хороший мальчик? Итмар охнул, когда его резко, впрочем, придержав, чтобы он не ушибся, опустили на колени. В губы ткнулась головка чужого члена, слегка сочащаяся смазкой. - Я жду, - сквозь гулкий шум крови в ушах расслышал Кит. Внутри у него все взбунтовалось, вскинулось, он попытался было брыкнуться, отодвинуться хотя бы немного, но за запястья держали очень прочно, чужое разгоряченное дыхание жгло плечо. Максимилиан, стоявший позади на коленях и державший его в таком унизительном положении, смотрел, не отрываясь, жадно впитывая каждый вздох, каждый взмах ресниц. Киту показалось даже, что в какой-то момент он ждал, что Кит заплачет. - Вперёд! - Стаффорд положил руку ему на затылок. - Глаза не закрывать. Кит, осознав, что унизить его больше уже просто невозможно, вскинул на своего клиента глаза и покорно открыл рот… Ему казалось, что прошло часа три, голоса смешались в голове в один сплошной гул. Наскоро поправив одежду и порадовавшись тому, что такую майку и тренировочные штаны измять невозможно, юноша выскочил из кабинета и, перепрыгивая через три ступеньки, почти долетел до уборной. Сплюнул в раковину, прополоскал рот и едва успел метнуться к кабинке. Его вывернуло весьма бурно, но слава всем святым, всего один раз. Утерев лицо и рот, ещё раз умывшись, Итмар собрал растрепанные волосы обратно в хвост, отстранённо посетовал на то, что грим придётся переделывать, и, наконец, взглянул на часы. Полчаса? Всего-то... «А разговоров-то было» неожиданно едко подумал он. Кит знал, что после такого Томми, скорее всего, скажет, что он не обязан выходить на сцену сегодня вечером, но Кит знал - если он этого не сделает, то покажет, что насмешки и не слишком бережное обращение его задели. А этого он допускать не собирался. Выйдя из уборной и деловито, с видом, словно ничего не случилось, вернувшись к себе, Кит застал за вторым столиком Льюиса - парня, с которым он делил гримерку. - Есть закурить? - с порога поинтересовался Кит, невольно не здороваясь, точно так же как парой часов ранее Томас. - Привет. Есть. А что такое? Ты ж вроде не дымишь. - Льюис улыбнулся и протянул Киту пачку и зажигалку. - Выглядишь так, как будто Томми капал тебе на мозги. - Угу, примерно так. - Кит улыбнулся, затягиваясь сигаретой и с наслаждением смывая с языка все другие вкусы. - Собираюсь как следует отжечь сегодня. Когда у тебя выход? - В десять и без пятнадцати час. – Льюис тоже улыбнулся, поправляя широкие кожаные браслеты, часть своего костюма. - Ага, отлично. Давай покажем этим дешёвым выскочкам, что такое высокое мать его искусство. - Кит затушил окурок, припудрил лицо, чтобы оно не так блестело в лучах софитов, и, надев свою любимую невесомую белую рубашку, спустился вниз, в зал, сияя откровенно торжествующей и самой хищно-невинной из всего арсенала своих улыбок…