Воздушные замки

На улице было ужасно жарко и душно. Пот капельками стекал у меня по спине, заставляя шелковую юбку промокать насквозь. Асфальт настолько нагрелся, что от него исходил пар, из-за чего становилось ещё тяжелее выносить пребывание на улице. Желтые такси умиротворенно плыли по сонным воскресным улицам Нью-Йорка. За время бесконечно тянущегося скучного весеннего семестра в Сент-Поле летняя стажировка в Нью-Йорке казалась неведомым, неопределенным приключением . Жизнь в маленьком городке, где большинство людей косвенно друг друга знают, постоянно удерживает тебя в рамках. Редкие вылазки в Нью-Йорк казались наградой. Воздух города казался наполненным свободой, по сравнению с запахами родного Сент-Пола. В Нью-Йорке теряется облик забитой девочки из деревушки, стесненной моральными рамками и стереотипами, не страшно обрести свободу духа. Он дает исключительную возможность попасть в общество, лишенное предрассудков, косых взглядов, возможность почувствовать себя расслабленным и свободным. *** Мартовский, холодный день не предвещал ничего особенного. Полученное на почте письмо было развернуто в считанные секунды. Руки тряслись от волнения. Конверт был толстым, на нем стояла гербовая печать; внутри лежало официальное письмо, подтверждающее, что моя кандидатура прошла отбор на летнюю стажировку в Нью-Йорке, а также пара официальных бумажек с рекомендациями по оформлению отчета о практике в университете. *** Поймав одно из проплывающих мимо такси, я назвала адрес квартиры, где жили девочки, получившие шанс проявить свои навыки в месте гораздо профессиональном и значимом, нежели университетская газета. Город пролетал мимо: неисчислимое количество людей, кафе, ресторанов, машин. В квартире не было никого, кроме Джулии. Милой, спокойной девушки, родом из Алабамы. Её присутствие нисколько не утомляло меня. - Привет, Амелия, уже вернулась? – Джулия сидела на кухне, держа кружку кофе в руке. - Да, собеседование прошло не так, как я ожидала. Ты не видела Линетт? Мы собирались вместе пойти на ланч. - Нет, прости, - Джулия подошла к раковине, вымыла кружку и поставила её в шкафчик, висящий над раковиной. - Девочки, привет, - звонкий голос Линетт эхом раздался по просторной, но пустоватой квартире. Линетт приехала из Калифорнии. Она обладала приятным, даже роскошным калифорнийским загаром, широко улыбалась; её волосы были окрашены в нежный пепельный оттенок и слегка завивались к кончикам, но, в отличие от остальных девушек, маниакально заботящихся о внешнем виде, она не придавала значения растрепавшимся волосам или слегка подпорченному макияжу. Линетт не стремилась скрыть калифорнийское прошлое. В каждом разговоре она упоминала о апельсиновых рощах, нежном загаре, теплых воспоминаниях о лете, проведённом в компании друзей в Беверли Хиллз, и сёрфинге. В уголках моей памяти от детства в Калифорнии остались только болезненные воспоминания о маленьком городке, отсутствии друзей и апельсиновых рощ, а также о маленьком магазинчике родителей, в котором приходилось работать большинство свободного времени после школы и во время каникул. Линетт выделила меня среди всех практиканток, отобранных на нашу стажировку. Возможно наше калифорнийское прошлое привлекало девушку: она чувствовала нечто болезненно родное,ностальгическое, напоминающее о далеком доме. - Амелия, рада, что ты здесь, как прошло собеседование? Я чувствовала раздирающее желание раздеться. Снять прилипшую юбку, желание ходить в одном нижнем белье. Танцевать, слушая громкую музыку, нелепо подпевая. Одежда тяготила. меня. Я ощущала себя такой нелепой в этих юбках и блузках, которые абсолютно не подходили мне. Линетт твердила, что юбка – это женственно, это невероятный шанс соблазнить начальника, и получить прямой билет в Нью-Йорк и в огромные карьерные перспективы. Мне претил подобный способ продвижения себя по карьерной лестнице, но, переступив через себя, я играла по местным правилам. - Не самое лучшее собеседование в моей жизни. Редактору решительно не понравился рассказ. Сказал, что он переполнен женскими эмоциями. Чертов сексист. Каждый литературный герой - классическое воплощение сексиста и расиста. Даже если бы ему понравился рассказ, я бы ни за что не стала работать на такого ублюдка, как он. - Вот и правильно, подруга, - Линетт приобняла меня, - у меня сногшибательная новость! Я получила два пригласительных на сегодняшний показ Marc Jacobs и автопати. И прикупила платье для тебя. Я ощутила горький комок, подступивший к горлу, заставивший поперхнуться, и набрать воздуха в легкие. Недостаток денег никогда ощутимо не сказывался в Сент-Поле, да и подработка помогала покрывать все текущие расходы: походы в бары, кофейни и покупку одежды в «Сэмс Клабе» и других винтажных магазинчиках. Однако во время стажировки в Нью-Йорке все изменилось. Нас, избранных девушек, постоянно приглашали на светские мероприятия, которые сопровождались демонстративной фотосессией на красной дорожке перед репортерами десятков газет. Если ты попадешь в светскую хронику дважды в одном наряде, тебя никто не осудит, но запомнят, и в следующий раз задумаются: а нужно ли приглашать на светское мероприятие того, кто не может себе позволить даже новое платье? Перед показом Линетт потащила нас выпить пару шотов в одном фешенебельном баре Нью-Йорка. Бар, расположенный на крыше Empire Hotel славился развратными вечеринками, вызывавшими тысячи сплетен и историй. Двери бара приветливо раскрывались по пятницам для всех желающих искусить себя, попробовать новое, пощекотать нервы. Линетт уже много раз посещала подобные мероприятия и каждый раз пыталась познакомиться с кем-нибудь из элиты. Она смело прошла к стойке бара, заказала два коктейля и начала оглядывать собравшуюся публику. Мы пришли в лучших традициях вечеринок: ровно к середине, стараясь не показывать, насколько значимым для нас является это мероприятие, словно мы посещаем такие места каждую неделю. - Видишь кого-нибудь интересного? - спросила я, разглядывая толпу, состоящую из Манхэттенской элиты. Термином "кто-то интересный" обозначался Скотт Томсон - наследник миллиардного состояния и крупнейшей сети супермаркетов, распространённых по ближайшим штатам. - Нет. Пожалуй, сегодня придется обойтись парой коктейлей, и пойти на этот скучнейший показ. Показ должен был начаться через час; здание, отведенное для шикарной сцены, было расположено в нескольких блоках от отеля Эмпаейр. Линетт скрылась в толпе, сказав, что ей нужно привести себя в порядок. Под "порядком" она имела подразумевала попытку остановить приступ паники и истерики, а также размышления о том, и, главное, с кем сейчас находился Скотт. Я стояла со скучающим видом, держа в слегка трясущейся от неуверенности и неловкости руке коктейль, когда услышала, что кто-то произнёс моё имя. - Амелия, рад тебя здесь видеть, а где потерялась Линетт, или ты сегодня здесь одна? - Скотт стоял передо мной в шикарном сером костюме, цена которого перевалила за десять тысяч долларов; аккуратная лилия, приколотая к карману пиджака, уже стала частью фирменного стиля Томсона. - Линетт отошла ненадолго, - пробурчала я, показывая всем видом, что беседовать со Скоттом в этом вечер не хотелось. - Не вредничай, сестрица, давай я тебя познакомлю со своим приятелем - Джейме. Больше, чем бедность, я ненавидела подобный типаж людей, кому деньги достались просто по праву рождения. Они воспитывались в семьях, где не считали нужным заниматься детьми, когда есть более важные дела, например бизнес и благотворительные фонды, а ещё лужайка в летнем домике в Хэмптоне. Мелкие шалости, которые творили эти детишки, легко сходили им с рук. Скотт Томсон являлся ярким представителем Манхэттенской молодёжи, чей бесконечный послужной список извращений испугал бы любую адекватную девушку, однако образ богатого сердцееда напрочь заглушал голос здравого смысла. Скотт обладал мерзкой способностью соблазнить любую женщину, попавшуюся ему на глаза на расстоянии десяти метров. Во взгяде хищных, рыскающих глаза Скотта чувствовался зверь, готовый напасть и придавить легким движением руки горло. В его обществе по спине начинал течь холодный пот, а внутри всё сжималось от оцепляющего каждый участок тела ужаса. Линетт, попавшая в токсичные чары негодяя, не замечала видимых невооруженным взглядом признаков опасности. А для Томсона Линетт стала очередной любимой игрушкой, которую он ещё не успел сломать. Появление Линетт стало неожиданностью. Вопреки своим характеру и привычкам, она поправила макияж, расчесала неугомонные пепельные волосы, а вырез на груди у платья определенно стал шире. Она подошла к Скотту и поцеловала его в щеку, вызвав у него самодовольную улыбку. - Видишь, малышка, как ведут себя хорошие девочки? - Скотт положил руку на шею девушке, - пойдём, крошка, твоя подружка сегодня не очень-то сговорчива.