За день до этого.
POV Бакуго.
Да, я идиот. Признаю. Проведя наедине с собой некий психоанализ и девчонки, сидящей напротив, и все еще приходящей в себя после поцелуя, и себя. Она то, что надо. Возможно, я хреновый реалист. А возможно, что эта чертовка прочно засела в моей голове, раз заставила копаться меня в своей душе и мыслях. Разве я бы сделал это просто так? Конечно, нет. Ни одна бывшая не сумела сотворить со мной такую хрень. Словно поцелуй отрезвил меня и заставил здраво смотреть на происходящее. Но одно очевидно. Она мне нравится. Чертовски сильно. И меня это немного, но пугает. И черта с два я ей признаюсь. Еще чего, пусть не обольщается. И все же… Где тот заветный «дзынь»? Я, конечно, не следую старинным обычаям моих предков, но наличие «дзынь», возможно, и показывает, насколько серьезны мои чувства. Ведь и у бати с маменькой он был, и у деда Драка, и у прадеда Влада. Даже у бедной Мэйвис с этим лохом Джонни «дзынь». Жалко девчонку, но ее дело, в кого влюбляться, а в кого нет. Итак, значит, я не влюблен. Что радует. И огорчает немного… Уже думал, что меня кто-то приворожил. Пусть и не сильно, но меня зацепила грязнокровка. Не зря я ее так зову. Грязные ведь игры ведет… И плевать, что из двоих нас больший изверг я. И вдвойне плевать, что это я инициатор нашего первого поцелуя. Главное, нам нравится. Она ошеломлена, это точно. Значит, я украл ее первый поцелуй. И отдал ей же свой первый… Странно, но с таким огромным количеством бывших я ни разу не целовался. Да что там, мне чужды и обыкновенные объятия. Потому что противно мне это все. А эта умудрилась двинуть шестеренки в моем мозгу в непривычном мне темпе, направлении. Словно стрелка часиков двинулась в обратную сторону циферблаты. Да что я тут метафорами разбрасываюсь… Взглянем на вещи по сути. Итак, я совершил «обмен слюнями» с той, которой меня тянет, но у меня с ней не было гребаного «дзынь». Но целоваться с ней было до одури приятно. Ее губы такие мягкие, словно шелк. Снова гребаные метафоры… С каких это пор я — философ? Это как результат двинувшихся шестеренок не в ту сторону? Или они двинулись еще в самом начале, едва я увидел ее? Ведь с тех пор я стал извращенцем, тело которого требовало тронуть девичье тело. Единственное в своем роде, неповторимое тело. Тело Кэзуко Хасэгавы. Да, сомнений быть не может. Я, ангел побери, не понимаю, чем она так отличается от остальных. Дерзкая, таких много. Даже слишком. Пытаются защищать права девушек. Чокнутые феминистки, ей-богу. Она же, пусть и не с должным уважением относится к моему полу, не рвется доказать преимущества баб перед мужиками. Она показывает лишь собственные достоинства конкретно передо мной, и так во всех соревнованиях. Ее мотивы мне не известны до конца, но намека на флирт со мной или заигрываний не замечал. К сожалению. А хочется ведь как-то разузнать, небезразличен ли я ей. Невозможно, все-таки, чтоб я вообще не волновал ее. Пусть мое присутствие вызывает у нее раздражение, это же лучше обычного равнодушия. Явно лучше. Значит, я все же могу разшевелить в ней симпатию ко мне. На большее, по факту, могу пока не рассчитывать, тем более что пока сам не до конца сохну по ней. И даже мои мокрые сны не докажут мне, что я влюблен в нее. Нет. И плевать, что у меня ни одна девчонка не снилась вообще. Не то что в таком эротическом формате. Вообще пофигу. Подумав еще немного, я понял, что опять оправдываюсь пред самим собой. Она мне нравится, и возможно, с этой же шизофреничкой будет тот самый «дзынь». М-да, задолбался я уже о симпатии и любви думать. Устал. Лучше бы целовал эту мерзавку, заставляющую думать о любовной чуши, словно я учусь в детсаде, впервые увидевший красивую девочку. Кажется, так думал не только я. Смотрела лихорадочными от алкоголя глазами. Явно не обошлось одним лишь моим предложенным коктейлем. Виски с колой не хватило, деточка? Вскоре я узнал, что она заказала два бокала шампанского и сверх того еще виски. Без колы. Охренела совсем. Кто, ангел побери, разрешал? Я тут маялся с утра, сам готовил ей напиток, а она воспользовалась моей задумчивостью и выпила еще, но не моего приготовления. Тупое и странно-мерзкое чувство разливается в теле. Хрен его знает, что это со мной. По сути, я не пьян, и трезв, как стеклышко. А все благодаря моей вампирской сущности. Вампиры не пьянеют от обычного алкоголя, предназначенного для людей. Поэтому я разделил бар на две части: одна для вампиров, где много таких одурманивающих напитков, но которые могут довести обычного человека до комы. А вампиров обычным виски с колой не возьмешь. Очевидно и то, что наша шлюшка-Деку выпил наших коктейлей. Идиот. А как грязнокровка пялилась на него… Засранка. Думаешь, я не смогу так? Да я станцую так, что ты в две минуты кончишь как последняя сука. Хочется от этой мысли выпить и разнестись по полной. В хлам. Чтобы после нихрена не помнить и ходить с треснущей от боли башкой. Таким и будет завтра задрот-Деку. И больше я ему алкоголя не дам. Разошелся, скотина. Своим телом тут высвечивает, шлюха. Ну ничего, грязнокровка. Ты станцуешь мне личный стриптиз за то, что глядела на стриптизера моего бара. Уверен, ты талантливая девочка. Раз целуешься классно, а? — М, Бакуго… Это что сейчас было? — Голос Кэз выводит меня из мыслей. Ну, и слава Сатане. А то хрен знает, куда бы меня занесло. — Тебе объяснить? Вроде взрослая девочка совсем. Это называется «поцелуй». Или «обмен слюнями», как тебе угодно. — Откровенно потешаюсь над ней. И так пьяна в хлам, нихрена не запомнит. Хоть хорошо, что не вампирских напитков не налакалась. Бля, тупарыла ты такая… — Ты дебил? — Ого, поцелуй явно отрезвил и ее. Класс. Пора бы домой, засиделись а то уже. — Бакуго, я спрашиваю, ты зачем меня поцеловал? Думаешь, раз я пьяна, то ты должен руки распускать? Хотя… ты и без того это делаешь. Урод. Я пошла, — мгновенно разозлившаяся девчонка встала, и, пошатываясь, направилась к выходу. Черт, она же машину заблюет. Нет-нет, сперва в туалет. Возможно, и посексимся, а? Так, стоп. Не буду о ее теле думать. Пора бы начать думать о ней самой. — Моя машина стоит как две квартиры, заблюешь, дура. — Тащу ее в уборную, и жду. Я был прав: вышла она немного помятая, уставшая и недовольная. Вот и последствия пьянства, дорогая. Нахрена, спрашивается, ты не обошлась одним моим напитком? Реально дура. Но я лишь молчу, хотя в голове целый сумбур мыслей. Еще и ЮЭЙ гребаный на носу. Что с ней делать-то? Меня братец ее четвертует, мягко говоря. Но я снова упорно молчу, вместо рта говорят мои глаза. Довольно красноречиво объясняющие, что ты сама виновата в этом дерьме. Но мои глаза специально умалчивают о том, что отчасти виноват я. Совесть же в то время сгрызает меня изнутри, медленно, но верно. Окей, я виноват полностью. Я заставил ее. Своим гребаным желанием. Плюс снова поспорил на еще одно. Значит, она мне снова должна три желания. Ну что же, грязнокровка, готова? — Ты так и не ответил. — А что за ответ ты хочешь услышать? — Правду, естественно. Давай, объясняйся. Я же не спрашиваю, почему у тебя тогда на меня встал. А простое: почему ты меня поцеловал? — Захотел, — вот так вот просто. — Или же ты думал, что отвлечешь от последней моей мысли. — Надеялся, да. — И? Я не забыла. Ты вампир, да? Я нервно облизнулся, стараясь повременить с ответом. Врать я не хочу. Но и обязан скрыть правду. Ее должны знать близкие мне люди. Но… ведь она чем-то близка мне? Не зря же ведь я ощущаю к ней… слабость? Говорить или не говорить, вот в чем вопрос, гребаный Шекспир. — И что с того? — Ничего. Буду всю жизнь гордиться тем, что я поцеловалась с вампиром. Даже если этот поцелуй — ошибка… Я разозлился при последних ее словах. Она считает это ошибкой?! — Пошла нахер, — чуть хрипловато отвечаю я, злясь на нее все больше из-за ее опустошенного выражения лица. А может, оно такое, из-за того, что она только что опустошила свой желудок? — Так ты все-таки вампир? — Ну да. — Еба… — Удивленно протягивает грязнокровка. Интересно, она догадалась раньше или лишь сегодня? Спрашиваю у нее это, на что она мне отвечает: — Еще тогда, в самолете, у меня были некоторые подозрения. Сегодня я убедилась окончательно. — А, — а что тут еще сказать? Спустя минуту неловкого молчания я нарушаю его не менее неловкими словами: — Тебе понравилось? — Ты о чем? — Прекрасно понимаю, что она поняла о чем я. — Действительно, о чем это я? Завез тебя в бар, познакомил со стриптизером-Деку… — О, вот его танец мне очень понравился, — ехидно перебивает меня эта засранка. Идиотка! Дура! Понравилось, да? Ну-ну. Когда станцую я, по-другому запоешь. А еще лучше, если станцевала бы ты… Я мог бы легко это устроить, сила трех желаний. Но не хочу сделать еще одну подлость. Благосклонно отказываюсь от своих прихотей и начинаю думать о ее мыслях и чувствах. Ого, вот это я загнул. —… и поцеловал тебя, — доканчиваю свою мысль я, чем вызвал румянец на ее щеках. Боже, он ей идет. — М-м, это тоже понравилось. Я опешил от ее слов и чуть не поперхнулся, когда хотел сказать что-то в ответ. Но я тут же забыл, что именно хотел ей сообщить. И сказал то, что первое взбрело в голову. — Хочешь повторить? — Банальнее ничего сказать я не мог. И все же, это самая правильная из всех фраз. — Возможно. Исчерпывающе. Хороший ход, грязнокровка. — Это значит «да»? — Это значит «возможно». — Действия лучше любых слов. Давай, покажи наглядно, что это значит. Она просто подошла ко мне и… и ничего. Взглянула в глаза и непроизвольно приоткрыла губы. Если бы еще и глаза свои закрыла, точно бы засосал по самые гланды. Вот именно так. Засосал бы. Неимоверно сильно хочу ее. Хочу ощутить себя в ней. На ней. Под ней. В любых, черт возьми, позах. Да и она, думаю, была бы не против, если бы родаки дурью не маялись и не вбивали в мозг, что трахаться с мальчиками нельзя. Зато обольщать их и целовать с намеком на продолжение и не давать его — можно. Главное ведь для девушек их гребаная невинность, а не воздержание парней. Эгоистки. — И что ты этим хочешь сказать? — сил ждать уже нет. Мелькнула мысль уехать домой и продолжить разговор там, но мои демоны шептали мне, что вряд ли это окончилось бы одним разговором. — Ничего. Мои глаза уже все сказали. — Твою мать, серьезно? Я тут думаю о тебе голой, как мелкий похабный школьник, а ты мелешь чушь о говорящих глазах! Ты мутант? — Я не читаю по глазам, извини. Что ты там говорила? — Мое «извини» едва ли можно было соотнести к нормальному извинению, столько сарказма в нем источалось. — Могу на курсы отправить. «Глазочитательство», слыхал, может? Да что ты несешь? Я устал. Хочу домой. И тебя хочу. А лучше и то, и другое совместить. Тебя в моем доме. Голой. В позе наездницы. Бля, сейчас снова встанет, и я опять опозорюсь перед ней… Окончательно признаюсь хотя бы себе. Она мне нравится. — Опять твой дружок встал. И явно не на интерьер бара, каким бы красивым он ни был. Уже успел встать?! А посовещаться? Предатель! — От алкоголя. Тоже весомая причина. — Я такой вкусный алкоголь? — Ты? — немного нервно переспрашиваю я. — Нет, блин, Папа Римский! Да-да, я. Бакуго, это нормально. Эрекция — обычная реакция молодого организма на взлохмаченную пьяную девушку, с которой ты только что поцеловался. А ты всегда так трезво размышляешь после четырех бокалов алкоголя, или я чего-то не понимаю? — Бакуго, отвези меня домой, — из нетрезвого гения она эволюционировала в капризного ребенка, тянущего рукав моей сорочки в требовании отвезти ее домой. А домой — это куда? К себе? Тут же в моей голове возникает гениальная идея, которую я намеревался озвучить ей чуть позже. — Пойдем, — ухмылка на моем лице сто процентов насторожила ее, и она чуть попятилась, нахмурившись. "Дружок" упал, прямо кстати. Еще успеешь пригодиться. Черт, кринжую с собственных же мыслей! — Что ты задумал? — Ты же попросила отвезти тебя домой. Вот я и отвезу, — я знаю наверняка, что тон моего голоса чуть ли не заставил ее отказаться от своей просьбы. — Зная твою извращенную натуру... — Нет, — поспешно перебиваю ее, — никаких извращенных мотивов. Поехали домой, — намеренно выделяю последнее слово и беру ее за руку, дабы довести до машины. Садимся в машину, доезжаем до дома и выключаю свою мазерати, чтобы после услышать недовольные верещания моей спутницы: — Э? Я сказала: едем домой! — А мы дома, — резко перебиваю ее. — В смысле? — В прямом. Теперь это и твой дом. — Все еще не понимаю... Да кто с таким количеством алкоголя в крови поймет происходящее? Не каждый день случается с вампиром знаменовать начало сожительства. — Первое из трех моих желаний: ты будешь жить в моем доме и притворяться моей девушкой. — Что? Ох... ре... неть... — Она сказала это так трезво, что я почувствовал себя лекарством от похмелья. — Хватит чтокать. Идем, — вконец затыкаю ее и несу за руку в теперь наш общий дом.