Я не мог и мечтать о таком, как ты.

Он проводит все меньше и меньше времени в гостинице Ваншу. Верр Голдет сделала несколько резких замечаний по этому поводу, и Сяо знает, на кого она работает, поэтому он не совсем отвечает, только уклончиво хмыкает. Его время проходит в промежутках между встречами с другими адептами в Заоблочном Пределе, чтобы обсудить дела гавани Ли Юэ, подавляя монстров по всей стране, а в некоторых случаях он встречается с Гань Юй за чашкой чая в почти всегда заброшенной гостинице недалеко от гавани Ли Юэ. Странное место для гостиницы, но удобное для этого странного… что бы это ни было, что они с Гань Юй медленно культивируют. «Дружба» — слышит он в голосе Сесили. Он не настолько против ее, как думал. Остальное время он проводит с Сесили. Они больше не говорят о Мондштадте—вместо этого их дни полны (неудачных) уроков анемо, уроков музыки, уроков плавания, как только Сяо понял, что Сесили на самом деле не помнит, как плавать. Уроки поцелуев тоже—они вдвоем сидят как можно ближе друг к другу на крышах домов или горных вершинах, так высоко, как только могут. Сейчас становится холоднее, осень катится по террасам, и Сесили берет его с собой собирать яблоки на тех немногих деревьях, которые он нашел. — Для твоего алтаря этому бесполезному Барбатосу — говорит ему Сесили, подталкивая к Сяо полную корзину и игнорируя его бормотание. Сяо не может не думать, что эти яблоки выглядят особенно красными на фоне кожи Сесили, когда он кусает их. Что они особенно сладки на языке Сесили. Когда Сесили узнает, что Сяо не ест ничего, кроме миндального тофу, он полон решимости научиться его готовить, приставая к госпоже Бай в течение нескольких дней, пока она не согласится впустить его на кухню. Сяо узнает об этом только позже, когда Сесили застенчиво преподносит ему полусгоревший десерт. — Мисс Бай удалось спасти его, — говорит он. — Но теперь меня определенно никогда больше не пустят на кухню. Бродячая кошка забредает в деревню Цинце, и они узнают, что у Сесили тяжелая аллергия. Он проводит полдня, жалко чихая и скуля Сяо по этому поводу, пока Сяо, наконец, не сдается и не забирает кота с собой в гавань Ли Юэ, сунув его в удивленные руки Гань Юй с краткой просьбой найти ему дом. Дети деревни грустят, но это того стоит, чтобы Сесили наконец перестал его раздражать по этому поводу. Сяо успокаивает их, присоединяясь к Сесили на одном из его еженедельных выступлений, звук флейты Сяо идеально гармонирует с лирой Сесили. С каждым днем Сесили кажется, что он узнает больше о себе и Сяо. Такое чувство, что это может длиться вечно. И вот тогда путешественница снова находит его. — Мне нужна твоя помощь. Сяо не видел путешественницу со времени битвы с Осиалом, но она, кажется, не изменилась. Бесенок—Паймон?— явно отсутствует. Однако встревоженное выражение на ее лице - это что-то новое. Сяо не видел ее такой взволнованной, даже когда сталкивался с буквальным древним богом. — Что случилось? Путешественница качает головой, глядя на всех людей, все еще бродящих по террасе гостиницы Ваншу даже в этот поздний час. — Не здесь. Не мог бы ты встретиться со мной у Статуи Семерых в Дихуа-Марш? Там... спокойнее. Сяо напрягается. Он не знал, что путешественница склонна к драматизму. Что бы это ни было, это кажется серьезным. — Встретимся там. Вокруг статуи тихо — честно говоря, тише, чем должно быть. Сяо осматривает места, где, как он точно знает, офицеры Миллелиты должны стоять на страже. Там никого не оказалось, что странно для Миллелитов — отказываться от своих обязанностей. — Их всех вызвали обратно в город — говорит путешественница, поднимаясь по тропинке позади него. — У нас небольшая проблема. Сяо знал, если бы это было так, но он все еще чувствует себя вынужденным спросить — Это Осиал? — Нет, нет, в Каменном лесу Гуюнь все было спокойно. Это… — она колеблется. — Ты знаешь Архонта Анемо, Барбатоса? Вопрос настолько странный, настолько вырванный из контекста, что Сяо требуется мгновение, чтобы ответить. — Я знаю о нем, хотя мы никогда не встречались. В чем дело? — Да, он сказал… — бормочет она себе под нос, прежде чем снова обратиться к нему: — Я не совсем знаю, как это сказать, поэтому я просто скажу прямо: он пропал. Сяо приподнимает бровь. — Архонты просто так не пропадают. Он, наверное, спит один из своих долгих снов. — Нет, он не мог этого сделать. Ты слышал о том, что произошло в Мондштадте несколько месяцев назад? — С драконом? Смутно. — Я была там, — говорит она. Он кивает, уже зная это. — Барбатос был со мной. — Этого он не знал. — Он снова проснулся? — Да, чтобы помочь своему другу. И мы это сделали. Двалин свободен от разложения. Но потом… — она хмурится. Она кажется гораздо более выразительной, чем раньше. Сяо задается вопросом, изменилось ли что - нибудь для нее. — Один из Предвестников Фатуи украл его гнозис. Это привлекает его внимание. — Что?! — Он даже не знал, что гнозис Архонта может быть украден. И Фатуи… зачем Царице приказывать им украсть гнозис? Его рот работает быстрее, чем его разум. — Может… смерть Рекса Ляписа… — Не связаны, — говорит она, хотя и не очень твердо. — Безусловно. — Путешественница, если ты что—то скрываешь от меня о смерти Рекса Ляписа… — Это дело не связано со смертью Рекса Ляписа, — повторяет она, на этот раз ее тон более ровный. — Я клянусь в этом. Но Барбатос не смог бы заснуть без своего гнозиса, и, кроме того, он бы этого не сделал. Он обещал мне помочь мне найти моего брата. Барбатос не нарушил бы обещание. Сяо хочет спросить ее: какой он? Он добрый? Он нежен? Так ли прекрасна его музыка вживую, как ее разносит ветер за много миль отсюда? Но фраза «Барбатос пропал» звучит в тех же углах его сознания, что и когда-то «Рекс Ляпис мертв». Ему вдруг становится трудно дышать. — Я обыскала весь Мондштадт — продолжает говорить путешественница, не замечая своей внезапной паники. — Даже Драконий хребет, хотя он ненавидит тамошний холод. Я не… я понятия не имею, где он может быть. Я попросила Нин Гуан, чтобы Миллелиты искали его в Ли Юэ, но знаю, что они не могут растянуться, чтобы охватить всю страну, и… — она кусает губы. — Я ищу, клянусь, но если я найду вход в Инадзуму, мне придется уйти. — Я… Я даже не знаю, как он выглядит, — говорит Сяо. Он ненавидит, как глупо это звучит, как молодо. — Он… Я не знаю, черные волосы, зеленые глаза? — путешественница тоже выглядит немного потерянной. — Паймон сказала мне, что я не очень хороша в описаниях. — Разве ты не обращаешься к людям за помощью в поисках своего брата? — недоверчиво спрашивает Сяо. Путешественница в свою очередь бросает на него недоверчивый взгляд. — Мы близнецы, — очень медленно произносит она. — Обычно я просто спрашиваю их, видели ли они кого-нибудь с моим лицом. — Оу. — Разве ты не смог бы почувствовать его? Он Архонт. — Возможно, — соглашается Сяо. неосознанно его рука опускается, чтобы прикрыть глаз бога Анемо рядом с ним. Он может поклясться, что оно мягко пульсирует, как сердцебиение. — Я буду держать ухо востро. — Спасибо, — говорит путешественница с облегчением. — Мне сказали, что я могу положиться на тебя. Ей сказали? — Кто? Любопытно, что она слегка краснеет, ее глаза широко распахнуты. — О, знаешь! Есть много историй о тебе, последнем якше. Люди и их истории. Сяо закатывает глаза. — Это все, что тебе от меня было нужно? — О, минутку! — она слегка прищуривает глаза, а затем из воздуха в ее руках появляется целый миндальный тофу. — Это для тебя. Спасибо заранее. Он подумывает о том, чтобы спросить, как она это сделала, но затем вспоминает, как она без особых усилий владела энергией Анемо и Гео во время битвы, без какого-либо использования глаза бога, и останавливается. Просто еще одна особенность. — Я приму это. Они расстаются, Сяо заверяет ее, что сможет найти ее, если понадобится, и позволяет ей позвать его по имени, если он ей понадобится. Он обнаруживает, что она не такая уж и странная, эта девушка с ее странными способностями. Ей не все равно, и она не утруждает себя тем, чтобы скрыть это, завернуть это в красивые, пустые слова. Она очень далека от Сесили, но все же… она напоминает ему его. Сам того не замечая, ноги несут его в сторону деревни Цинце, и ему приходится остановиться. «Барбатос пропал» все еще отдается эхом в его голове. Он уже потерял Рекса Ляписа. Он отказывается потерять единственного другого человека, который даровал ему свободу. Он начинает свои поиски в Заоблачном пределе. Путешественница сказала, что Миллелиты также были развернуты для поисков, но они не смогут войти в эти священные земли. Он понятия не имеет, что Барбатос может искать в стране Адептов, но это такое же хорошее место для начала, как и любое другое. Сяо тратит как можно меньше времени на то, чтобы расспрашивать других, не видели ли они его, прося их быть начеку. Творец Гор до сих пор не простил ему его прежних резких слов, и их отношения натянуты. Сяо убегает как можно быстрее. Он дольше проводит на равнинах. Адепт встречает Гань Юй у гавани Ли Юэ, и она подтверждает слова путешественницы. По-видимому, исполняющий обязанности великого магистра рыцарей Фавония лично обратился за помощью к Ли Юэ Цисин в этом вопросе, и, конечно, Воля Небес никогда не упустит возможности оказать услугу могущественному человеку. — Я никогда не встречала его раньше, — признается Гань Юй. — Хотя я слышала много историй. Великий магистр Джинн неохотно предоставляла о нем много информации—я полагаю, она боится, что его могут искать и другие, менее доброжелательные люди. Пока у нас нет никаких зацепок. Ему нечего на это сказать. Он… надеялся, даже если ему казалось, что это должно быть ударом по его гордости, что Цисин уже что-то обнаружили. Гань Юй, возможно, почувствовав его разочарование, успокаивающе кладет руку ему на плечо. Он не стряхивает ее с себя. — Мы найдем его, Сяо, — мягко говорит она. — Мир не настолько жесток, чтобы отнять у нас сразу двух Архонтов. — Он понятия не имеет, знает ли она, что значит для него Архонт Анемо, но, тем не менее, эти слова успокаивают его. Каменный лес Гуюнь так тих, как и сказала путешественница. Никакого намека ни на Осиала, ни на Барбатоса, только несколько лагерей хилличурлов и странных слаймов тут и там. Сяо с легкостью избегает их. Равнины также пусты. Даже Стражи Руин, похоже, все еще бездействуют. Сяо улучает момент, чтобы помолиться Гуй Чжун, чего он не делал уже много веков. Он надеется, что, куда бы она ни отправилась после смерти, она все еще слушает. В конце концов он переводит взгляд на деревню Цинце. Барбатос не мог быть там, не учитывая, как часто сам Сяо бывал там и ничего не чувствовал, но он мог бы также проверить, и— Он думает, что скучает по этому. Не только Сесили, но и само место. Может быть, он мог бы положить еще несколько яблок на его алтарь. На всякий случай. — Ах, адепт Сяо! — приветствует его бабушка Жо Син возле ветряной мельницы. Он уже давно перестал прятаться, когда прибыл в долину, решив, что ему будет легче и быстрее найти Сесили, если кто-то укажет ему путь. — Бабушка, — приветствует он ее в ответ, лишь слегка покраснев от упоминания. Она несколько яростно ругала его, когда Сяо пытался называть ее как-то иначе. Сесили дразнил его тем, что он боится бабушки, но Сяо не боялся. Он просто беспокоился, что она может навредить себе из-за старческого маразма, вот и все. — Где Сесили? — спросил Сяо. Это странно. Сейчас середина дня, и обычно Сесили был бы где-нибудь поблизости, играя на своей странной лире. Сяо напрягает слух, но не слышит даже намека на музыку. — А, Сесили? Дай-ка подумать, — мысленно напевает она, и Сяо ждет так терпеливо, как только может. — О, думаю, я знаю… Ему стало очень скучно в твое отсутствие, — говорит она ему. Это не сказано как выговор, но Сяо тем не менее морщится. Он отсутствовал дольше, чем обычно. — Я был занят. Теперь я здесь. — Да, это так, — одобрительно говорит она. — Но ты же знаешь, что Сесили плохо переносит скуку. Он начал приставать ко мне со всеми этими фрагментами и статуями, с которыми он продолжал возиться, поэтому я рассказала ему историю Чи, я уверена, что мне не нужно тебе это объяснять, — хихикает она. В животе Сяо образовалась пустота. — Он искал… Он нашел их? Все? — настойчиво спрашивает он ее, терпение Сяо почти полностью иссякло. О чем Сесили вообще думал? -Думаю да! Он очень гордился этим. Сказал, что собирается найти сокровище. Глупый мальчик, как будто здесь есть какое — то сокровище, — смеется она, но Сяо не остается рядом, чтобы услышать это. Он уже ушел. Глупо, глупо, глупо. Разве место, где они встретились во второй раз, не одно из трех? И храм второй, и бассейн третий—глупо. Это Сяо привел его туда, Сяо сказал ему, что такое янтарь. Разве он не узнал больше о Сесили? Разве он не знал, что больше всего на свете Сесили любит хорошую историю, а история о том, как Повелитель Гео усмиряет дракона, настолько хороша, насколько это возможно. Конечно, он хотел бы услышать больше. Конечно, он подвергнет себя опасности, чтобы раскрыть эту тайну. Он даже не знает, как использовать свой глаз бога, думает Сяо, наполовину одичавший от этого. Он движется так быстро, что пейзаж вокруг него размывается, когда он использует энергию анемо, чтобы двигаться вперед, быстрее, быстрее, быстрее. Рекс Ляпис, Барбатос. Он не может потерять Сесили тоже. Сяо проходит мимо лагеря похитителей сокровищ так быстро, что они едва замечают его, вместо этого жалуясь на ветреную погоду. Он понятия не имеет, как Сесили проскользнул мимо них. Вход в хранилище все еще там, где он его помнит, под водопадом рядом с расщелиной, и даже со входа он уже может сказать, что что-то изменилось. Затем до него доносится шум, и он ругается, убегая еще быстрее. Сцена внутри прямо из кошмара, который он когда-то, возможно, поглотил. Сесили стоит в центре пещеры рядом с механизмом, пытаясь использовать его как щит против двух приближающихся Стражей Руин. Он понятия не имеет, что это именно тот механизм, который они пытаются уничтожить. Сама пещера дестабилизирована, и огромные камни непрерывно падают с потолка. — Отойди от этой штуки! — Сяо кричит, запуская свое копье вперед, исчезая и появляясь снова там, где оно попадает в одну из двух машин. — Сяо! Что… — Они охотятся за механизмом, отойди от него! — Не глядя, сделал ли Сесили то, что он сказал, Сяо немедленно поворачивается лицом к другому, помещая их обоих в поле своего зрения. Если он их достаточно отвлечет, они вообще не станут преследовать Сесили, механизм это или нет. Бой короткий, но жестокий. Сяо не может позволить себе роскошь хорошо спланированных атак, какой-либо стратегии. Если он остановится хотя бы на секунду, есть шанс, что один из них нападет на Сесили, а это неприемлемо. Поэтому он безжалостен в своих атаках. Количество синяков и порезов росло. Он почти достает свою маску, но решает не делать этого—если он истощит себя и упадет, некому будет защитить Сесили. Становится легче, когда падает первый. Теперь он может видеть краем глаза Сесили, парящего на фоне всей пещеры. Похоже, он подумывает о том, чтобы вмешаться. — Отойди, я почти закончил, — огрызается Сяо и отскакивает назад от приближающейся атаки, которая опаляет его брюки. — Ты ранен— — Я буду в порядке, пока этот бой не закончится. Оставайся там! Страж Руин совершает ракетную атаку, и Сяо чертыхается, когда ему приходится уворачиваться на левой ноге. Возможно, она растянута или даже сломана. Трудно сказать с адреналином, бурлящим в его теле. Он присел и бросился вперед, вонзив свое копье в слабое место Стража. Он дергается на мгновение, пока, наконец, не затихает. Сяо наклоняется над ним, тяжело дыша. — Ух ты! — Сесили пользуется случаем, чтобы броситься вперед. — Сяо, это было невероятно! — Его глаза такие большие, такие серьезные. Он не выглядит и вполовину таким испуганным, каким должен быть. — Ты ранен? — спрашивает Сяо, даже когда отпускает свое копье и начинает осматривать тело Сесили на предмет травм. На его щеке есть неглубокий порез, который вяло кровоточит, и его одежда довольно грязная, но Сяо не видит никаких заметных красных пятен на зелено-коричневой ткани. Он позволяет себе медленно расслабиться, его сердце начинает замедляться от первоначального прилива адреналина, который он получил, как только бабушка Жо Син произнесла имя дракона. — Ты тут единственный, кто ра—Берегись! — Глаза Сесили широко распахиваются в тот самый момент, когда Сяо слышит жужжание позади него. Он оборачивается, но уже слишком поздно: чертов Страж Руин появился из ниоткуда с лазерами, направленными прямо на них. Бежать было некуда, да и времени не было. Сяо, возможно, мог бы поспорить с этим, но это означало бы смертный приговор для Сесили. Нет мира, в котором Сяо принял бы такое решение. Вместо этого он подтягивается, пытается стать как можно выше и шире, чтобы охватить каждый дюйм тела Сесили, на который он способен. Он надеется, что Сесили побежит после этого. Он надеется, что он оставит тело Сяо позади. Он надеется, что не заплачет. Вопреки собственным инстинктам, Сяо закрывает глаза, готовясь к удару. Проходит мгновение, затем два, а затем огромная сила Анемо проносится вокруг него, сзади него, и поражает Стража руин таким сильным ударом, что Сяо слышит, как это отдается в его костях. Его глаза распахиваются как раз вовремя, чтобы увидеть, как Страж Руин пошатнулся, и Сяо не тратит время на то, чтобы наклониться вперед, призывая свое копье и нанося удар в слабое место твари. Механизм немедленно отключается. — Сесили! — Он поворачивается, чтобы посмотреть на барда, который удивленно смотрит на свои руки. — Я сделал это? — Ты сделал это. Ты… спас мне жизнь. Сесили все еще выглядит озадаченным, даже когда улыбается. — Ну, это, конечно, хорошо! Я просто не думал… — он снимает с пояса свой глаз бога, обхватывая его руками. — Разве он не должен был что-то сделать? Сяо хмуро смотрит на него. — Это то, что позволяет тебе направлять энергию Анемо. Он бы светился во время твоей атаки. — Ой. — Сесили качает головой. — Но этого не произошло, правда? Я почти сразу же посмотрел вниз. Он совсем не изменился! Сяо подходит обратно к нему. Его нога кричит на него, но в данный момент он игнорирует это, слишком сосредоточенный на Сесили, чтобы обращать на это внимание. — Ты позволишь мне взглянуть на него? — За все время их тренировок Сяо ни разу не коснулся глаза бога Сесили. Большинство носителей глаза бога неохотно позволяли другим прикасаться к своим глазам бога, считая это нарушением их связи с ними. Самому Сяо это не нравилось, хотя и по другим причинам. Он был уверен, что Сесили не будет возражать, но все равно это казалось… интимным. Самонадеянный. Очевидно, что у Сесили нет таких предположений, потому что он немедленно передает его Сяо. — Конечно. Может ли он быть сломан? — Глаза бога не разрушаются… — начинает говорить Сяо, но затем его пальцы соприкасаются с ним, и он быстро осознает три вещи в сочетании: Первое: Этот глаз бога — фальшивка. Он не способен ни на какую энергию, ни на Анемо, ни на что другое. Второе: Сесили сам был источником энергии Анемо, которую он швырнул в Стража Руин. Третье: Сесили не был одержим, не находился под влиянием или заражен. Он был чем-то совершенно другим. — Мне нужно идти, — выпаливает он. Его сердце бьется какофонией в ушах. Его зрение затуманивается. У него дрожат руки. Под ним ноги едва держат его в вертикальном положении. — Мне нужно… мне нужно идти. — Он отбрасывает глаз бога, и исчезает из поля зрения Сесили, из пещеры, из деревни. Он уже не слышал, что Барбатос кричал ему вслед.