Party cup

Пищевая кома подкрадывается к ней медленно, но верно, как надвигающаяся болезнь, но она превращается в эпидемию, поскольку все в машине Чана каждую или около того минуту испускают редкие зевки. Усталость ощущается на её веках, её голова кажется немного тяжёлой, и Хёнджин держит на себе часть веса Т/И. Он, кажется, совсем не против. — Чан, просто отвези нас к Минхо, — говорил Хван, не отрывая глаз от затылка друга. Хёнджин собирался ночевать в доме Ли, потому что на Netflix вышел документальный фильм о современном танце, который они очень хотели посмотреть вместе. — Я провожу Т/И. Нам определённо нужна прогулка после того, как мы столько съели. Он во второй раз подъехал к подъездной дорожке Минхо, едва не врезавшись в уродливое дерево у лужайки перед домом. — Сначала я собираюсь принять душ. Возвращайся, и мы сможем отдохнуть, — сказал Минхо Хёнджину, пока Т/И махала уезжающему Чану. — Отдохнуть? Вау, ты напиваешься с ним, а не со мной? — вставила свои пять копеек девушка, чувствуя себя так, будто кто-то вылил на неё ведро воды. На лице Минхо сразу появился весёлый оттенок, губы изогнулись в привычную кошачью улыбку, заставляя взбираться на стену каждый раз, когда Т/И это видела. — Ага. Кто захочет напиться с тобой? Я помню тот случай, когда ты так напилась, что решила написать… — Я надеру тебе зад, если ты скажешь ещё хоть слово! — Я не напиваюсь! — Хёнджин громко кричал, потому что, если он этого не сделает, они с Минхо будут заниматься этим всю ночь. — Уже поздно, Т/И. Я провожу тебя. — Видишь, он хочет избавиться от тебя, — Минхо нарочно лил масло в огонь, но Т/И лишь засмеялась. Он в восторге, когда девушка раздражена, и парень полон решимости сделать так, чтобы она знала об этом. Какая извращённая дружба у них двоих. Как будто он дьявол, а Чан ангел. — Нет, Хёнджин любит меня, — заявила Т/И, скрещивая руки, сохраняя невозмутимость на лице. — Пффф, нет. — Да. Скажи ему, Хёнджин. — Нет, не любит. — Т/И, я люблю тебя, — выдохнул он, качая головой. — Теперь мы можем идти? Девушка молча смотрела на него. Смущение расползлось по её щекам в виде персикового румянца. Когда он произнёс эти слова с полной улыбкой и смехом, в глубине живота начало шевелиться смущающее чувство. Хёнджин произнёс эти три слова с лёгкостью, которую она никогда не сможет понять или повторить, и это заставляет задуматься, какие намерения стоят за этим. — Ага, — бормотала девушка, застигнутая врасплох, — пошли. — Фу, — поддразнил Минхо, не ожидая, что Хёнджин это скажет, но он сказал. Минхо проиграл, но почему Т/И чувствует себя проигравшей? Достаточно рано, чтобы улицы ещё не выглядели как зомби-пустоши. Пожилые пары совершают ночные прогулки, державшись за руки, заставляя задуматься о том, как это должно быть чудесно — найти свою вторую половинку и вместе состариться. Молодые пары спорят о проблемах первого мира, выгуливая свою сильно избалованную собаку, которая, вероятно, носит ошейник дороже, чем вся одежда Т/И. Несколько людей бегают в спортивном снаряжении Nike, живя здоровым образом жизни согласно хэштегу Instagram. Ночь ещё не совсем тихая. Как будто девушка дома одна, но на заднем плане играет телевизор. Небо над головой больше не смесь фиалок. Вместо этого оно серое и явно мутное от загрязнения, постоянное напоминание о том, что центр города находится буквально в десяти минутах езды от её квартала, а вдали гудит транспорт. Звёзды скрыты за слоями облаков, а луна остаётся яркой, застенчиво светясь за остальным космосом. — Если ты в конечном итоге будешь встречаться с Минхо, я думаю, это будет самая смешная вещь на свете, — признался Хёнджин, касаясь руки Т/И каждый раз, когда делает шаг, но при этом не отходя от неё. — Почему? Потому что мы всё время будем грызть друг друга? Тебя развлекают мои страдания? — спросила она сквозь стиснутые зубы и фальшивую улыбку. Её взгляд твёрдо прикован к бордюру. Тротуар в засохших кусочках жевательной резинки и раздавленными семенами с деревьев наверху. — Вроде того. Но я знаю тебя, и я знаю Минхо. У вас двоих ничего не получится, — ответил он, как настоящий лучший друг. — Вы, ребята, слишком похожи. Презираете людей. Пессимисты. Не думаете о мире вокруг вас. Ненавидите признаваться в чувствах. Но самые мягкие внутри. Это странно. Тротуар ужасно сужается, так что Т/И прижимается к нему, а его тепло излучается сквозь тонкую ткань её куртки. Он немного пахнет цитрусами, и опредёленно пахнет барбекю. — Я никогда бы не смогла встречаться с ним. Конечно, было бы довольно забавно. Но от него моё сердце не зудит, — согласилась она. — Зудит? Как после укуса комара? — Хёнджин дразнил с глупой улыбкой. — Почему ты вообще так сказал? Ненавижу комаров, — смеялась девушка, не стесняясь выказывать своё недовольство. — Нет, тупица. Например, представь себе полость, заполненную водой, а вместо этого сердце. А потом оно переполняется и тонет, как Титаник. — От чего тогда твоё сердце «зудит»? — парень провёл рукой по волосам с кривой улыбкой. Тепло вспыхнуло на щеках, распространяясь до кончиков ушей, придавая им розовый оттенок. Как сказать «ты» на языке, который он не понимает? Наверное, разными способами, но Т/И ужасна справляется с языками, особенно с языками любви. — Хм, от моей собаки, — нахмурилась она, думая о том времени, когда малыш случайно подавился собачьим кормом, потому что слишком быстро ел, — … и когда ты неожиданно покупаешь мне еду. Между ними наступила тишина. Лёгкий гул в небе привлёк её внимание, и Т/И посмотрела на самолет, оставляющий ленивый белый след в небесной сфере. — Может, тогда мне стоит покупать тебе еду почаще. — Ммм? — О, у тебя горит свет. Я думаю, твой брат дома. Увидимся завтра! Напиши мне. Но если я не напишу в ответ, я, вероятно, сплю. Прежде чем девушка успела позвать его и сказать, что он не может напиться без неё, Хёнджин уже шёл вниз по кварталу, оставляя её в затруднительном положении перед собственным домом. Его слова обрушились на неё и летали вокруг головы, вращаясь по орбите, как планеты в Млечном Пути. Головокружение. Но что ещё более головокружительно, так это странная тяжесть, которая сжимает грудь в тёплом, покалывающем ощущении, которое проходит по каждой части тела, снабжая каждую вену глупыми розовыми сердечками. Хуже всего то, что от этого не избавиться.