***
Что-то в его воскрешении идёт не так, он вернулся, но не полностью, либо же настолько испугался взглянуть в глаза жизни, что спрятался обратно во тьму. Талия наблюдает за этим… Телом, без чувств, мыслей и желаний. Лишь голые мышцы, инстинкты дрессированного солдата, ни звука. Даже взглядом её не удостоил. — Джейсон, — он не откликается, грязные затертые бинты на запястьях, странная одежда, больше его по размеру и совершенно пустой взгляд. Зомби. Его привели работники, проверяя слухи о странном человеке, сильном, но потерянном в безумии. Конечно, сначала она сомневается живой ли он, может, клон, подделка, или же выпотрошенная оболочка. Пока все тесты вторят одно, единое — он настоящий. Живой Джейсон Тодд, мальчик Бэтмена, второй Робин, усыновленный, и похищенный Джокером, чтобы умереть столь глупо. Талия хмыкает, наблюдая издалека, как Джейсон расправляется с её ассасинами так ловко, будто дышит, чтобы сражаться. — Достаточно! — убийцы скрываются в тенях. Джейсон застывает, не причиняя никому боль, если его не атакуют. По его лицу простирался жуткий шрам в виде буквы «J», Талия догадывалась, что это клеймо мучителя, по лбу прошлась седая прядь, у самой кромки волос спрятался шрам от пули, тело было худым, но крепким. Его новая одежда уже была порвана от прошлых атак, но его это не волновало, изо рта скатывалась дорожка слюны. Было почти грустно наблюдать, как некогда способный воин обратился в ничто иное, как безвольную пустышку. Овощ. — Джейсон, — она потянула его за руку, тот не сопротивлялся. — Я исправлю тебя, — прошептала Талия с нежностью, на которую убийца была способна. И что-то цепляло её в мальчике, может, её страстное желание обладать всем, что принадлежало Брюсу, попытаться понять, что он видел в Джейсоне, раз приютил его в первую очередь. Они пытались обучить его, даже если он не мог понимать ни единого слова, он начинал понимать как избегать удары. Они пытались натренировать его, как пса. Отдаленно Талия думала, что возможно, бой напомнит что-то Джейсону, пробудит его от этого злобного сна. Ра’с аль Гул — её отец, сказал, что ему не интересно калечить своих воинов об её игрушку и совсем скоро он прекратит потакать ей в эгоистичных желаниях. Хах. Что бы он понимал. Джейсон не был её игрушкой, не был оружием, он был шансом для неё. Что если она смогла бы принести живого дышащего мальчика прямо на порог Бэтмена, сделав его лучше чем он был, более умелым? Её сердце учащало свой ход, даже не понимая почему, что именно так трепетало в ней, когда она думала о Бэтмене? О Джейсоне? Его нахмуренные брови и глаза цвета бирюзы, он был молод, но в чертах читалась сила. Она рассказывала ему… О его прошлом, сидя в саду позади храма. Прохладный воздух взвивал её локоны, она прижимала глухое тело к себе и говорила, почти в пустоту. О том какой Готэм, где она его нашла: в убежище полном детей, который он защищал. Она напомнила ему каким он был человеком. — Он так по тебе скучает, я знаю это. Он стал более жестоким, за его срывами скрывается тоска, — Джейсон медленно моргнул. Вера теплилась в ней, Джейсон был где-то там, настоящий он, нужно было лишь подобрать ключ. — Как и его сын — Дик Грейсон, он тоже… Тяжело справляется без тебя. Не знаю насколько вы близки, но он твой брат. Такой человек, как он, воспитанный Брюсом, должно быть винит себя во всем, — под пальцам прошла дрожь от тела мальчика, она списала это на холод, охвативший их ветром с гор, даже если отчаянно хотелось внушить себе, что он жив. Она держала кусок пустого сосуда.***
Джейсону не стало лучше, Ра отвернулся от неё, настаивая отпустить зомби, дождаться пока сам Бэтмен не найдет его. Но она не могла! Не могла признать проигрыш, не могла так просто отступить, когда уже столько приложила сил. Её душа горела непоколебимостью, подпитываемая эгоизмом и жестокостью. Готовая на всё, даже на предательство, она опускает тело парня в яму живительной силы. Это был последний шанс, и будь она проклята, если она не пойдет наперекор своему отцу и не воспользуется любой возможностью. Зелёная жижа тянется к телу, желая вобрать его в себя, проглотить, переливаясь жемчугом. Почти прекрасно, если бы не настолько смертельно. Джейсон падает в слизь так же бесчувственно, как червяк в клюв хищника. И когда он не всплывает… Она прыгает за ним, вспышки электричества пронзают её тело, вздувая вены новой силой, руками вытягивая Джейсона из ямы. Глаза парня раскрываются, бесконечно зелёные и тогда её оглушает крик, раздирающий изнутри. Вопль растерзанного животного, вопль ужаса за то, что его вернули к жизни. Она держит его как ребенка, приветствуя первый крик, пока Джейсон задыхается от боли, отбивается как от чумы, безумно оглядываясь по сторонам. Он вспомнил? Он осознал? Она исправила его? С надеждой вопрошает она у него в тихой мольбе, с распростёртыми объятьями, пока черная магия ямы всасывает их. Он лишь отшатывается, забито скулит и пытается выбраться, срывая бинты, что мешаются. Джейсон убегает, оставляя её. Он тоже оставил её. Челюсть сжимается, она вылезает из ямы, чувствуя холод повсюду, ледяной ужас просачивается глубоко внутрь. Её ассасин подносит полотенце и она приказывает не трогать мальчика. Если он решил уйти… То ненадолго.***
Джейсон забирается в чужой дом, вырубая мужчину. Тот ничего не сделал, лишь мешался, представлял опасность. Все инстинкты в нем бушуют, горят силой, паникой, нуждой выжить. В его голове полный беспорядок, мысли мечутся меж собой, он даже не успевает их ловить, как они выскальзывают из-под его шатких пальцев ввысь. Птицы. Взмах крыльев. Выстрел. Бездыханное тело летит вниз. Его убили. Какого хуя? Он дышит? Он жив? Определенно, жив, это не какая-то пародия на ад, куда его со стопроцентной вероятностью затащили бы. Он помнит смерть. Холодную, липкую, пустую. Тьму. Его сердце окутано чем-то черным, вязким, невозможно дышать. Джейсон бросается в ванную затхлого номера мотеля, выхаркивая слизь, возможно, рвоту. Он не уверен, она насквозь черная, его тело мелко дрожит, истекает ледяным потом, озноб поселяется под позвонками. Джейсон протягивает руки, чтобы умыться, поднимая взгляд вверх. На зеркало. И видит. Видит это. Его изуродованное лицо. И его снова рвет, желчью, он задыхается, выплевывая слизь, что тянется со рта. Снова поднимая в безумии глаза на себя, взгляд застилает ненавистью. Щека обожжена, навсегда застыв клеймом, что будто жжет даже сейчас. Почему он жив? Зачем? Зачем. Почему он не умер, просто умер после всего. В бешенстве он разбивает зеркало, бьёт в дребезги, воя, как животное, как монстр, один из осколков врезается в его другую щеку. И он не ощущает этого, пока дорожки крови не стекают ниже, впитываясь в бинты, в которые его тело было обернуто, капают на разбитые костяшки рук, смазывают осколки под пальцами. Он помечен. ОТМЕЧЕН на всю жизнь, кривая «J» простирается под глазом, через всю щеку. На всё его чёртово лицо. Тело содрогается от невольных всхлипов. В руки впиваются осколки, пачкая кровью, когда он падает на плитку. Джейсон разбит, по щекам течет кровь, что-то рвётся изнутри, ноет. Ноет и ноет. Скребётся. Хватая ртом воздух, крепко держит себя, обнимая по бокам, только пальцы впиваются до боли, что его мышцы дрожат. Бэтмен, Бэтмен, Бэтмен - это его вина. Ничего бы из этого с ним не случилось, если бы Бэтмен не затащил его в свой цирк уродов. Ненависть пузырилась под кожей с новой, странной волей, он так сильно ненавидит, что это жжет изнутри. Его пальцы до синяков впиваются в кожу. Перед глазами все ещё вспышки зелёного после пробуждения. Что его снова вытащило на этот свет? Он мертвец, это не естественно. ЭТО НЕСПРАВЕДЛИВО! Джейсон бьётся головой о кафель, пропуская крик из сорванного горла. Соседи истошно стучатся через стену. Ему пора валить. Остаётся только собрать свои гнилые конечности, выползти из разрушенной в гневе ванной. Ему нужна одежда получше, чем бинты. Забегая в чужую спальню, на его глаза попадает заголовок свежей газеты: «Бэтмен снова отправляет Джокера в лечебницу Аркхем». Боль пронзает его до основания, лицо кривится от горечи. С щеки всё ещё стекают густые капли крови, пачкая первую полосу. Алое пятнает имя клоуна-убийцы. Он жив? Всё ещё… Почему? Это какой-то ад, его личный, бесконечный. Теперь он понимает зачем воскрес. Они всё ещё оба живы и это неправильно.***
Джейсон был другим, совершенно. Брюс знал это с самого начала, от покрышек до последующей их встречи. Всё в Джейсоне было на грани, иногда отчаяния от бедности, иногда от жгучей справедливости. Этим он очаровывал. Мальчик был невозможно сложным, может, поэтому они так быстро поняли друг друга, нашла коса на камень, и только проверив из какого нерушимого материала оба были, смогли сосуществовать. Это было особое место в Готэме, но не великое, не какое-то памятное, а всего лишь грязный, преступный переулок в восточной части города. Самой проблемной части, никто особо не знал об этом переулке, он был забыт много лет назад, убийство двух невинных людей. Им не поставили там памятник, не носили бы цветы, их монументом был сам город, дышащий и живой, впитавший в себя даже их кровь. Кровь Марты и Томаса Уэйн. И там стоял тощий подросток, что суетился у его бэтмобиля. Граффити? Первая мысль и всё же… Он притаился. Его глаза широко раскрылись, когда одна из шин издала звук, как вскрытия, что-то сломалось. Джейсон давно уже ночевал в театре, тут было тепло и забавно. Постановки понижали его беспрестанную тревогу и отвлекали от голода и страха за будущее. Можно сказать, он жил лишь на несколько месяцев вперёд. Ходили слухи, что Бэтмена часто замечали около театра, гадая что же ему тут нужно, неужели его убежище было где-то поблизости. «Под театром» — часто шутили актеры на перекуре, где Джейсон подслушивал из окна на этаж выше. Вот так всё и случилось. Судьба или нет, их первая встреча. Где широкая черная тень выросла на его глазах и когда он обернулся, у него была полная уверенность, что его разотрут по асфальту, как лепешку. — Ты голоден? — спросил грубый голос, будто сам себе удивленный Бэтмен неловко стоял. Он знал что такое голод, знал что такое улица, сам прописался бедняком, жил среди преступников, пытался их понять, что ими движет. В его мире никогда не было причин отнимать что-либо у кого-то, ему была непонятна сама природа преступления, зачем? Если у тебя нет еды, иди заработай, если у тебя нет сил работать, неужели нет никого рядом кто протянет кусок? Если бы всё было так просто. Он был так наивен. Искал смерти. Они сидели на крыше бэтмобиля, ели уличную еду, Брюс мог признаться, что давно не чувствовал как еда согревает его изнутри, даже если голос Альфреда ворчал о том, как это вредно. Мальчишка казался довольным, будто момент всей его жизни, на нем была красная затрёпанная толстовка, порванная у капюшона, грязная на спине. — Тебе есть где спать? — перчатки его костюма были перепачканы в масле. Мальчик кивнул, указывая на здание в переулке. — В театре довольно тепло и там можно посмотреть спектакли, иногда из гримёрки можно стащить подарки: конфеты, украшения или деньги, — он пожал плечами. Бэтмен нахмурился, такой молодой, но уже вынужденный выживать. Где были его родители? Почему он не заботились о нем? Эти вопросы были бессмысленны, очевидно, до мальчишки никому не было дело на всем белом свете. Что-то неприятное кольнуло изнутри. — И тебя никто не заметил? До сих пор? Джейсон хитро улыбнулся. — Я как ниндзя, тихий, если бы ты чуть задержался, то даже не заметил, что я был тут, — надулся парень. — Если тебе негде спать, то… — Чел, расслабься, я же сказал, что есть где. Не думаю, что у Бэтмена есть приют для бедных подростков, чтобы потом тренировать их как Робина, и создать свою собственную маленькую армию или типа того. Брюс замялся на секунду, поперхнувшись, мальчик обернулся, удивление расцвело в его темно зелёных глазах. — Ты, что— Посмеялся над моей шуткой? — Тебе сложно представить насколько она была хорошей. Нет, у Бэтмена нет приюта для всего этого, но я задумаюсь. — Тебе же лучше, мужик. Снова летаешь один по городу, должно быть небезопасно, кто-то должен прикрывать твой тыл, чтобы не оказалось так, тебе нужно ехать, а колес нет… Слабая улыбка пробежала по его лицу, мальчик не боялся его в одеянии тёмного рыцаря Готэма, он дерзил и давал советы выше его головы. — Обратись к Брюсу Уэйну, у него может быть место для тебя, — его щеки были набиты горячим мясом и ему даже захотелось подергать ногами, как это делал мальчик, но дымка быстро сошла. — Уэйну, как типа? Самой большой шишке в городе? — в его осанке проскользнуло напряжение, но когда Бэтмен немногословно кивнул, он выдохнул. — Ладно, раз ты ручаешься за этого раздолбая. Брюс закашлял снова. — Раздолбая? — с неприкрытым оскорблением возмутился он. — Ну да, ты вообще видел все эти репортажи про безумного миллиардера? Чем он занимается в своем офисе целыми днями, пьет шампанское с сисек моделей? Пока его город сгнивает заживо, — Джейсон скомкал пакет и бросил, попадая точно в мусорку. — Удивлен как его империя не развалилась. — У него… Очень хорошие друзья. Стыд опустился на его грудь, он задумался, возможно, ему правда стоило уделять внимание городу не только как мстителю в маске, но и как человеку, у которого была большая власть. Боже, его отчитывал мальчишка. Альфред был прав. — Я передам ему при встрече, хорошо? — он толкнул мальчика в плечо и тот скромно кивнул, жаловаться это одно, но ожидать, что его слова воспринимают всерьез было для него в новинку.***
В башне Уэйн его встретили, будто ждали, он был как плевок на чистой красивой выровненной мраморной плитке, как фантик забытый кем-то из спонсоров, казалось, что один его вздох загрязнял атмосферу вокруг. Ему пришлось сидеть в коридоре и несколько часов ждать, опережая события, стоило сказать, ожидание стоило того. Даже слишком. Уэйн вышел из кабинета, слегка мятая челка, что спускалась почти до скул, внимательные глаза, хоть и с темнотой под ними, и не менее впечатляющий костюм, мятый в местах сгибов, будто он спал. Брюс остановился и в мгновение собрался, принимая тот же серьезный вид, с которым должен ходить бизнесмен его высот. — Сэр, — сказала секретарша, привлекая его внимание, — Джейсон Тодд, — его лицо тут же посветлело. Джейсон чувствовал себя неловко в здании, это правда, выйдя на улицу напряжение спало, и он откровенно веселился, когда сидел на одной высоте стульев забегаловки, поедая фаст фуд. — Что? — Уэйн жевал бургер, будто умирал с голоду, нет, будто это был его последний бургер в жизни. — Думаю, обвинят ли меня в смерти миллиардера, если ты подавишься, — комментарий Джейсон был призван лишь раздразнить его. — Ладно, наверное, ты хочешь знать зачем ты здесь? — Неплохое было бы начало, — теперь и сам Джейсон приступил к своему обеду, а возможно и ужину. — У нас общий друг. Брюс слегка насторожился, проглотил кусок пережеванного огурца и продолжил. — Да. Именно поэтому я хотел бы предложить тебе место в местном приюте Готэма. — Джейсон кисло скривил губы, но не давая тому раньше времени отвергнуть его предложение: — Заведение спонсирует корпорация Уэйн, так что это не простой приют. Тем, кто ведет себя прилежно предусмотрены льготы на образование, которые ты можешь получить абсолютно бесплатно. Джейсон будто слушал очередное интервью бизнесмена, где ему пытались продать ипотеку или другую дичь. В его душе давно померкла надежда, что в этом городе хоть что-то могло работать. Однако, тепло, еда, вода? Что ещё нужно? Джейсон усмехнулся. — Значит, просто быть паинькой и однажды у меня будет свой небоскрёб? — Если это то, чего ты хочешь, — бургер был съеден, теперь бизнесмен вытирал свои губы, затем и пальцы сухой салфеткой. — По рукам! — Джейсон протянул свою, всё ещё испачканную в соусе, заставляя Брюса снова заляпаться. Мелькнувшее раздражение на серьезном лице веселило Джейсона на протяжении всего оставшегося дня.***
— Сэр, чем вы заняты? — Альфред редко чему-то удивлялся, особенно всему, что происходило в пещере. На экране были анкеты детей, небольшая сборка за достижения, награды, оценки, потенциал. Подкравшееся неприятное чувство заставило старика покачать головой. — Вы же не ищете замену мастеру Ричарду? Если вам так не хватает Робина, то почему бы вам не набраться мужества и не позвать его обратно? Может, юный мастер даже согласится. Ауч. Удары от Альфреда были больнее любого мутировавшего громилы. Всё же кто-то должен был вырастить гениального детектива Готэма. Брюс вздохнул. — Я не ищу замену Дику. — Позвольте поинтересоваться, а кто этот молодой человек? Кажется, он отличается. Рядом со списком отличников, отдельным окном была анкета Джейсона Тодда: трудный, неусидчивый, зачинщик драк и далее. Лёгкое разочарование высунулось из-под скорлупы, запирающей эмоции мыши. В эти дни — скорлупа, дикое животное всё ещё металось в его грудной клетке, после ухода Дика. В поместье стало невыносимо одиноко и тихо, больше некому было раскачивать люстры, забираясь на них, будто Дик вырос на потолке, цепляясь за всё, чтобы забраться ещё выше. Рядом с негативными шли положительные: быстрый мыслительный процесс, схватывает налёту, есть потенциал к физическому развитию, сильная воля. Далее была сводка оценок, не самых лучших, некоторые предметы поднялись с нижних до средних оценок всего за месяц. — Не это ли тот неожиданный подарок ночи, которого вы встретили пару месяцев назад? — Джейсон. — Он правда западает в душу. Брюс давно не чувствовал стыд, и только одному человеку в мире было подвластно поднять подобные чувства. В этот раз не было стыда, только неприятный привкус вины. — Городу нужен Робин. Бэтмену нужен Робин. — Очень сомневаюсь, сэр. Помнится Бэтмен никогда не задумывался беспомощным без напарника. Однако, — тон старика смягчился, — одиночество ночи может сломить даже стойкого человека. Почему бы вам не навестить его?***
С одной стороны, это были одни из самых хороших и лёгких месяцев Джейсона. Несмотря на жуткие крики по ночам, половину невменяемых детей, было неплохо. Интернат напоминал ему свору комаров, что вяло мотались из стороны в сторону в поиске очередной дозы. Каждый хотел присосаться, выпить все соки и выбросить сухим и больным. Джейсон никому не давал приближаться к себе. Москиты все равно подбирались, кололи на пробу. Кто-то один узнал, а слухи расползались быстрее, чем чума среди крыс. «Сын конечной продажной наркоманки». «Уличное отребье». — Кто вообще ему позволил находиться здесь? Джейсон не считал их чем-то лучше него, возможно, у них были родители. Возможно, здесь были особенные дети, с отклонениями в развитии. Они все были в одной лодке демографии неблагополучных семей Готэма, разрушенные жизни и разрушенные дети, что как сорняки пробивались через жёсткий асфальт, в который их закатывал город. Но почему-то они считали себя лучше него, здесь у них случался конфликт. А как известно конфликты с быдлом решались одним способом, известным ему с детства. Он бился до крови, неважно как сильно ему прилетело, он всегда вставал. Упасть значило признаться, сдаться, стать подстилкой. Всё внимание сосредоточено на леске, у него нет подходящих инструментов, поэтому он согнул её зубами, затем придавил поверхностью стола. От лёгкого волнения он сглатывает, нос слегка вспотел, и он вытирает кожу краем рукава от толстовки. У него был только учебник по химии и какие-то заметки, что он слышал от Смита из комиссионной лавки. Стук. Джейсон дёргается, как запуганное животное. Стук исходит со стороны окна. Черная маска мстителя выжигает в нем… Он прячет фитиль за своей спиной. Брюс точно не думал, что ему пригодится детективное зрение, когда он направился в интернат. Неплохое место, не в центре, и не в восточной части города, где обычно стекалось самое бедное и истощенное население. Будто здание нашло свой хрупкий баланс между готическими небоскрёбами и устаревшими домами в шаге от разрушения. На столе у мальчика была смесь из белого порошка, зрение идентифицировало остатки сахара. Кофемолка, нитки, медный провод. Брюс вобрал свою тревогу, должен же человек на чем-то учиться. Вспоминая Дика, стоило изначально спросить, возможно, не сразу напрямую. Отчего-то хотелось сохранить хрупкий мостик, что он случайно обрел с мальчиком. Головой он кивнул на улицу, Джейсон тут же встал, на последок взглянув на спящего соседа. Как только Джейсон вылезает, ветер подхватывает его спутанные локоны, духота комнаты развеивается, заставляя его мозги отдохнуть от напряжения. — Какого черта? Напугал меня до смерти! — Запрыгивай. Джейсон кривит губы, не имея возможности отказать Бэтмену, хватается за плащ. Тяжёлая хватка на его спине и они взлетают. Точнее Бэтмен выстреливает к соседнее здание крюком подтягивая их. Глаза Джейсона широко раскрываются, плащ слоится перед глазами, но когда ветер отбрасывает его, перед ним виден город. Все его тропинки, закоулки как на карте, обнажая секреты Готэма. Резные башни светятся огнями, предупреждая летающих мышей об опасности, остроте некоторых изгибов. Бэтмен приземляется на крыше часовой башни. Здесь всегда спокойно, нет лишних ушей. Что он объясняет Джейсону. Над ними впервые за месяца раскрылось небо, полное звёзд. Тучи решили оголить красоту перед городом, казалось, даже преступления остановились на мгновение, усыпленные красотой. — Есть какая-то причина почему ты не хочешь свидетелей? — У тебя нет причин бояться меня. Джейсон смотрит на мыски своих кроссовок, упрямо кивая. — Что ты делал за тем столом? — Интересно? — его взгляд тут же меняется, искры лукавства с задором, будто Джейсон яркая смесь, готовая взорваться и он предлагал ему поджечь фитиль. — Что-то опасное? — Не-е-ет, совсем нет. Просто проучить кое-кого, — он облизывает губы, подходя к краю резных перил. — Кто-то тебя обижает? — Брюс уловил краем отметки: увядающий синяк под глазом, сбитые костяшки. Впрочем, ничего удивительного, в его анкете было ясно очерчено поведение. Но никогда не стоило доверять сухой сводке до конца. — Подругу. Слушай, я не думаю что тебе так интересно слушать истории сопливых подростков. Уверен, у тебя куча других более важных дел. И я даже не надеялся снова встретить тебя. Видно, что дальше речь пошла бы о просьбе. За столько лет Брюс научился видеть признаки, Джейсон был из тех, кто стеснялся чего-то просить. Мальчик теребил пальцы, натягивал рукава красной толстовки на кулаки. Возможно, на крыше было слишком холодно. — Мой подруга — Молли. Неделю назад её предки погибли. Попали в одну из заварушек Джокера, бедные засранцы. Её отправили к дяде, и это, серьезно, Бэтмен. Это намного хуже чем улица. Я не хочу чтобы её обижали, — Джейсон повернулся к нему лицом, его лицо честное и вольное. Его взгляд не по годам хмурый не позволял отвести взгляд. — Ты не мог бы сделать для неё, то же что ты сделал для меня? Голос Джейсона не дрожал, не позволив ветру вырвать его просьбу. — Я посмотрю, что могу сделать. Мальчик с облегчением выдохнул. — Ну а теперь к плохим новостям! — повертевшись на пятках, он снова высунулся вперёд, удерживаясь только за перила. — Зачем ты здесь на самом деле? — Проверить. — Что я все ещё жив или что все ещё не убил кого-то? Брюс сомневался что такой хилый парнишка мог кого-нибудь убить, и это вовсе не было его опасением. Особых причин не было, как и не было отговорок, чтобы откладывать визит к Джейсону. Стал ли он ощущать ответственность за того, кто с лёгкостью откручивал шины бэтмобиля? — Где ты взял все те вещи? — не оставалось сомневаться, сиротам не выдавали кофемолки и медные лески за сделанную домашнюю работу. — Украл, — осознав лёгкость с которой слово вылетело из него, Джейсон взъерошенный, поспешил исправить ситуацию. — Одолжил! Да ладно тебе. Это барахло. — Так что именно ты делал? — теперь ему стало интересно. Он приблизился, облокотившись вперёд, чтобы сравняться с Джейсоном. — Бомба? — Эм… Нет, не думаю что я настолько умён. Всего лишь хлопушку. Воспламенителя хватит всего лишь на несколько таких. И у меня нет возможности для чеки. Так что… Ночь погрузила их в откровенность собственных открытий. Брюс был приятно удивлен, озадачен и одновременно обеспокоен. Этой ночью боль заглушила свой вой, дав настолько необходимую передышку. Если он и дал парочку советов, то возможно, озорство передавалось по воздуху, но только в этот раз.***
В следующий раз когда Бэтмен наведывается в ту же комнату — за столом пусто. Нет ни силуэта, старательного забивающего смесь в гильзу, нет разбросанных материалов, нет остатков ниток. Там разъедающая пустота, заправленная постель и ни одного клочка красного. Джейсон пропал в ночи, снова растворившись, как миф. Слишком часто Брюс такое наблюдал, отчаянно пытаясь ухватить за хвост тех, кто бежал. Возможно, парень был уже в другом городе, на другом материке или же разлагался в канаве. Последние пронзило болью, досадой. Он не мог так просто всё оставить. Однако, времени никогда не хватает. Бэтмен наконец-то отслеживает где временно удерживают детей. Находясь на соседнем здании, специальным зрением он просматривает входы и выходы, возможные устройства. Следовало подготовиться, если у них был усыпляющий газ для детей или мгновенный яд. Если всё было чисто, Бэтмен предпочитал отдать дело полиции, сам же направились в более опасную точку. Через вентиляцию видит четкий силуэт человека, только ребенок смог бы проползти. Джейсон выпрыгивает позади надзирателя, пытаясь придушить, но сил или решимости не хватает, его отбрасывают в стену, выбивая воздух из лёгких. Бэтмен ругается под зубы, и спрыгивает, раскачиваясь на тросе, ногами он выбивает стекло. Ещё двое мужчин выходят из кухни ресторана. Склад в ресторане — идеальное место для временного содержания детей, им понадобился месяц, чтобы разобраться со всеми точками. Отнимаю у похитителей одну за одной, загоняя из в ловушку. Джейсон болезненно хватается за грудь, пропуская пару ударов. Бэтмен успевает как раз, оглушая противников плащом, чтобы затем раскидать их одного за другим. — Безрассудно! Что ты здесь забыл? — ему так и хочется схватить мальчишку за ухо, как когда-то в детстве делал его отец. — Молли! — Джейсон не обращает внимание, забегая на кухню. Ослабленные дети сидят на полу, перевязанные запястья и лодыжки, заклеенный скотчем рот. — Стой, Джейсон. Здесь потребуются врачи, возможно, кровообращение нарушено, — Джейсон серьезно сглатывает и кивает, присаживаясь с девушкой. Лёгким движением он гладит её волосы, шепчет что-то обнадеживающее, хвастается Бэтменом, пока не приезжает скорая помощь. Тогда он отводит мальчика в сторону. — О чем ты думал, ворвавшись сюда? Насупившееся лицо Джейсона удивило его. — Разве нечестно, что все всё вешают на тебя? Никто из этих полицейских не шевельнёт и пальцем, зная, что Бэтмен прискачет. Я не мог ждать! — Брюс не мог назвать это никак по-другому, кроме смелостью, волей, состраданием. Также глупостью, поспешностью, неаккуратностью. Мужчина вздохнул. — Почему ты сбежал из интерната? — Чувак, это было ужасно. Ма готовила из нас преступников. Солдат для собственной армии, Молли не могла этого выдержать, да и я тоже. Поэтому мы вернулись на улицы. — Здесь опасно, — вновь подтвердил он. Ещё одно осложнение. Ма Ганн, заведующая имела такие грязные игры, пользуясь своим положением. Он должен был всё тщательно проверить. — Ну, скажи же, я был не так уж и плох, — мальчик усмехнулся, облокотившись о стену. — Неряшливый и недальновидный. — Эй! — …Что всегда можно исправить практикой, — Джейсон скептически поднял бровь. — Ты не проголодался?***
Ребенок ел так, будто еду могли вырвать из рук у него в любую минуту, он запивал соком с набитыми щеками. — Вам не стоит торопиться, — если Альфред и был недоволен, то было сложно сказать. Ничто не указывало на то, как он по-настоящему относился в происходящему, но Брюс мог представить как его раздражает грязь, которую Джейсон разводил вокруг, казалось, совершенно случайно. — Знаешь, когда ты пригласил меня на ужин в помпезное поместье Уэйн, я до последнего ждал собрание из двух самых крутых мужиков в городе, но я очень сомневаюсь, что Альфред скачет в маске мыши по ночам. Прищурив глаза, Джейсон ждал от Брюса хоть что-то, но тот загадочно молчал. — А значит у этой загадки может быть только один ответ. — И какой же, молодой человек? — Альфред недовольно скрестил руки. Джейсон еле сдерживал свою улыбку. Уголок рта Брюса дёрнулся. — Раз загадка была слишком очевидной, — продолжил мужчина. — Я мог бы предложить нашему гостю остаться. — Что-о-обы? — Джейсон неторопливо доел кусок яблочного пирога. — Стать Робином. На мгновение сердце Джейсона пропустило удар, он тяжело проглотил кусок яблока. — Ты серьезно? — напряжение, юная неопытность и страх ответственности смешиваются на лице мальчика. Всё это затмевает горящее рвение. Брюс поджёг фитиль. — Это же охуенно!***
Ему нужен был напарник. Бэтмену нужен был напарник. После Дика… Его ухода, их ссоры, всё стало странным, ему не удалось отряхнуться от странного чувства пустоты как и в поместье, так и в патруле. Только с Робином появилась потребность в проверке неугомонных улиц регулярно. Не ждать, когда враг нанесет следующий ход и Бэтмену придется действовать, чтобы показать людям, что они всё ещё под защитой. А выжидать преступление, предотвращая само его свершение. Брюс давал всё что мог, как мог и этого не было достаточно, он знал что лучше учителя чем сам Дик он не найдет. Дик предпочел исчезнуть из его жизни, носить плащ как призрачный шлейф, притворяясь мстителем в ночи. Всё ещё носил символ Робина на груди, но больше не был причастен, он ему позволил, пока тот был в безопасности… Джейсон просматривал одну из записей Бэтмена и Робина, Брюс отдал ему их, чтобы тот проследил за тактикой боя, а затем дал свой отчёт. Что пошло не так и так далее. Но все что он мог, так это пристально следить за Робином, что летал между врагов, отскакивая от их плеч то руками, то ногами, как пушинка в воздухе, он раздавал удары, задорно смеясь. Когда он встал рядом с Бэтменом его ухмылка тут же сошла, а голос зачитал отчёт о повреждениях. Джейсону следовало смотреть от лица напарника, но он, наверняка, сделает это позже, сейчас он был поражен и не мог остановиться. Следующая запись была с юной лигой, миссия по сбору данных, но что-то пошло не так и они были вынуждены сражаться. «Неопытность» — отмечено рядом с датой записи. Робин кидает дымовую гранату, теряется в тумане прежде чем снести сразу троих, Джейсон вздрагивает с планшетом в руках. И как мальчишка мог такое сделать? Робин выкидывает электрошок, парализуя ассасина в два раза больше него самого, всё это не переставая посмеиваться, затем приземляется рядом с Коннером, улыбка всё ещё оседает на губах. Робин закусывает губу. — Вот так это нужно делать, — немного сбитое дыхание, но полное какого-то заряда, обаяния. Если бы Джейсон был бы там, он бы замялся точно так же неловко, как и Супербой. О боже, Робин флиртовал? Джейсон был потерян, Брюс хотел чтобы он стал таким? Когда Дик Грейсон уже в пятнадцать летал так, как он никогда не сможет, сражался так будто дышал, был обаятельным, притягивающим взгляд. Он был рожден для этого. Сердце парня громко стучало, когда планшет погас. Бэтмен безусловно был его героем, но Робин… Занимал какое-то особое место. Тот был подростком, точно таким же как и сам Джейсон сейчас, его мать всегда выключала телевизор, если на передаче скользила темная тень Бэтмена, приговаривая, что ничего хорошего от него нельзя ждать. Но маленький Джейсон таился около кресла, в ожидании пока она отключится или забродит в своем кайфе, чтобы тихонько включить. Он видел лишь смазанные фигуры Бэтмена и его разноцветного напарника, но это было всем хорошим в его жизни, он смотрел и впитывал, что кто-то всегда рядом, приглядывал за ними. Кто-то уже набрался смелости защищать то, что ему дорого. В нём поселилась фантазия, что когда-нибудь он будет тем самым героем, что защитит её, неважно отчего, от отца, дилеров или даже просто мужчин, что заглядывались на неё. Когда ему исполнилось пятнадцать, его мечта наконец-то исполнилась, отца посадили за решетку и он остался, чтобы присматривать за ней. Джейсон решил, что теперь всё будет по-другому, ведь он стал мужчиной в доме, он приложит все усилия, чтобы обезопасить её от опасной стороны этого города, куда отец втягивал их, как в болото. Но единственное отчего он не мог её защитить — это от самой себя. Он не смог её спасти. Он не смог ничего сделать. Она умерла на его руках. Будто ожидая, когда этот день настанет, Джейсон на автопилоте собрал свои вещи и скрылся среди улиц.***
Тренировки были ужасны, обучение было тяжёлым и изматывающим, все тело болело. И всё же это было даже лучше жизни на улице, пускай он тягал пятнадцать кило ежедневно, но на улице иногда ему хотелось, чтобы какой-нибудь бездомный забил его камнем до смерти, чтобы прекратить страдания. Сейчас же у него была цель, ответственность возложенная на него, не абы кем, самим Бэтменом. Боже, он все ещё как щенок писался, когда Брюс надевал плащ. Этот тяжёлый, непробиваемый плащ, такой же суровый как ливень и неподъёмный, казалось, что он мог задавить Джейсона. И одновременно с этим, укрытый под ним он ощущал абсолютную безопасность. Которую больше никогда не ощущал, казалось бы с момента его рождения. Поэтому он тайно обожал, когда получал побои, или находился в опасности, плащ Бэтмена всегда появлялся прямо перед носом, защищая от всего, то жуткие дротики Пугала, или же холод мистера Фриза. В мире не было опаснее места, чем рядом с Бэтменом, и не было безопаснее места, чем под его плащом. Когда же он получил свой плащ, Джейсон был рад, почти что благоговейно проводя кончиками пальцев по плотной, нервущейся ткани. Брюс показывал ему испытания на кусочке, почти не горит, не мёрзнет, задерживает пули и почти неуязвима для колющих и режущих предметов (чего было так много в Готэме). И всё же это был не тяжёлый черный, а короткий темно зелёный, почти детский. Он совершенно не понимал вкусы предшественника, тот действительно был слишком наивным и не подходящим для летучей мыши. Ему нужен был кто-то опасный, такой же скрытный как и он, напарник, а не светофор отвлечения. Но роль была ролью, он должен был стать преемником, стать незаменимым партнёром, потому что Бэтмен не мог без Робина, а Робина… Не существовало без Бэтмена. — Правда так заманчиво? — сказал хриплый голос вкрадчиво, обдав ухо ледяным дыханием. — Как часто ты представлял себя в папочкином плаще? Где ощущаешь себя полностью в безопасности. Даже сейчас, да, Джейсон? Он знал этот голос, как знал откуда он. Ненастоящий, из воспоминаний, что тянулись по всему его оставшемуся рассудку. Пальцы Джокера ковыряли его плечи. Джейсон попытался вырваться, цепи звякнули, лишь больнее затянувшись вокруг запястий. — Отсюда не вырваться, малыш. Это-твоя-голова. АХАХАХАХА. Исторический смех пронесся эхом, по комнате, в которой его заточили. Нет. Нет, он был свободен. Он больше не был под лечебницей. Казалось, запах засохшей крови и холодного металла въелся под кожу. — Жаль, что папочка так и не пришел. Не защитил, накрыв своим широким, тугим плащом, — чуть ли не рычал псих. Джейсон вырывается из оков кошмара, вспышки зелёного мешают ему понять где он. Гудок поезда пугает его, что он подскакивает, рвется вперёд. Ему срочно нужно… Нужно вперёд. Кто-то пытается его остановить, поинтересоваться в порядке ли он, но он не человек, животное, что срывается, пока не добирается до уборной. Там его никто не трогает, наверное, надеются, что он сам вздернется. Джейсон оседает, пеплом на дрожащий пол. Его тело дрожит вместе с поездом. Медленно к нему возвращается нечто большее чем ужасы его разума, его цель — Европа, где его уже ждут тренировки.