Кто-то из нас двоих

      Дафна поерзала на стуле. Это было очень плохой идеей, приходить снова. В душе шевельнулось чувство вины. Уходя, она действительно не знала, что так быстро снова окажется здесь. Не стоило тогда так опрометчиво поступать. Причем это можно сказать чуть ли не про каждый ее поступок. Зря открылась, зря начала играть по чужим правилам, зря нарушила самой же себе данные обещания. Зря решилась на изменение памяти. Теперь при общении каждый раз будет думать об этом, оценивать, какой по счёту шаг станет тем самым, который приоткроет неплотно запертую дверь и впустит истинные воспоминания. И что станет с ней после этого? Что будет с ним, когда он узнает?.. И с ними?..       Арей мрачно смотрел на светлого стража на своей кухне. Месяца явно не хватило, чтобы однозначно решить, как относиться к тому, что уходя, девушка забрала с собой и часть его памяти. Происходящее до зубного скрежета ему не нравилось, хотя найдите кого-нибудь отчаянного, кто обрадуется перспективе апокалипсиса. Выглядела девушка намного хуже, чем месяц назад, когда впервые пришла к нему. Если это было связано с тем, что она ему рассказала, то неудивительно. «Апокалипсис никого не красит», — со смешком подумал он неожиданно. — Давай ещё раз, — медленно проговорил мечник. — Почему ты решила, что наступил конец света? — Мы не оговаривали сроки тогда, когда я приносила вам клятву, а это значит, что она действует ровно до наступления конца света, — голос был неживой, как будто девушка уже заранее похоронила всех близких. — Да уж… Может, у тебя и сценарий конца света в кармане завалялся? — К сожалению, точного нет, — Даф явно не уловила сарказма. — Как минимум, о нас обоих встречаются упоминания в Пророчестве. Я не знаю его текста, узнать не имею возможности. — То-то и подозрительно, — Арей погладил шрам, задумавшись.       Дафна вздрогнула, сжала ладони между коленями, увидев этот жест. Ещё слишком жива память, неожиданное тепло шероховатого рубца под пальцами, едва заметный запах трав от кружки чая и губ. Она с усилием отвела взгляд от его лица: — Печати должен был снимать Мефодий, насколько я поняла, его силы позволяют ему это сделать без особых для себя последствий. И первую он сумел снять часов двенадцать назад, когда меня накрыло от спавшей клятвы. — Охрененные новости, — сарказм в этой фразе Дафна, к сожалению, услышала. — В целом неглупый парень поехал мозгами и начал апокалипсис. Не верю, что это его личный выбор. — Надеюсь, что нет. Мы последний раз не очень хорошо пообщались, а потом я уже не смогла его обнаружить. Полагаю, что идея с эсхатоном принадлежит Троилу. — Что тоже не очень радужная перспектива. Генеральный страж обычно доводит до конца начатое. Будь то незначительное поручение или серьезная миссия. И зачем ему вообще это? Нелогично. — Секта в Эдеме, — раз уж выкладывать козыри, то начинать не с самых больших и значимых. — Креаторы. — Случайно знаю про таких. Намекаешь, что крыша у Мефа поехала не просто так? — усмехнулся Арей. — Только если методики вербовки у них похожи на их земных коллег, шансы вернуть синьору помидору его зачатки критического мышления невелики. — А вы вспомните, с ним когда-нибудь что-то происходило просто так? Всегда кто-то вмешивался, либо мрак, либо свет. Когда он был важной фигурой, на принцип свободы воли откровенно плевали обе стороны. Не спорьте, это было очевидно. Что вы, что мы — все подталкивали его к тому или иному решению. Это было неправильно, но почему-то считалось, что слишком многое поставлено на карту, а маленький толчок в ту или иную сторону не сместит равновесие баланса сил. И теперь свет нашел, как можно использовать его Всесилие однозначно в свою пользу. И то Пророчество. Это была только одна часть из бог знает скольки ещё. — Звучит логично, принято. Но чего ты хочешь от меня? — Вы можете мне помочь?.. — Дафна затаила дыхание. — Чем? — мечник облокотился на стол. — Ты явно что-то в ситуации не понимаешь. Доступа в Эдем у меня нет; сил, ни светлых, ни темных, тоже нет. Я просто человек, Даф. Я не умею обращать вспять концы света и уж тем более вправлять мозги тем, кому это не очень надо.       Дафна внезапно осознала, как же сильно он устал. Воспринял ли он тогда собственную гибель как освобождение?.. Почему-то казалось, что нет. Особенно зная, какое его ожидает посмертие. И сейчас она сама пришла втянуть его в очередную авантюру сознательно, подвергая опасности. Что же она за человек?.. Очередной камешек упал на чашу весов ее вины перед мечником. — Вот как раз Мефу вы и можете вправить мозги, но для этого до него ещё нужно добраться, — задумчиво проговорила девушка. — Но это не первоочередная задача. Помогите мне разобраться в том, что произойдет. Вдруг нам удастся придумать, что мы можем сделать? Эсхатон ведь не наступает одномоментно, у нас есть ещё какое-то время.       «Я не справлюсь одна, — мысленно молила Даф. — Пожалуйста, не откажите». — Ладно, посмотрим, чем вообще смогу помочь, — нехотя ответил Арей. — Не могу сказать, что готов ввязаться в эту авантюру, не зная, кому нужно будет противостоять. В отличие от прошлых дел, здесь врагом может оказаться любой, доверять невозможно решительно никому. — Я знаю точно только одно, как бы ни развивались дальнейшие события, я не хочу быть вашим врагом, — Дафна взяла со стола чайную ложку и теперь бездумно крутила ее в руках. — Мы на одной стороне, проще будет, если мы будем действовать вместе. — Враги друг друга не предают, — ляпнул мечник и случайно попал в точку. Девушка покраснела, отвела взгляд.       «Вот так-так, — отметил Арей. — Что же ты такого натворила, светлая, что решилась стереть мне память? Тебе стыдно, или дело в чем-то другом?..» — Ладно, что ты вообще знаешь? В какой последовательности снимают печати? — Если наш апокалипсис протекает стандартно, а пока иное предположить сложно, то сначала агнец снимает семь печатей. Первые четыре связаны с пришествием четырех всадников, если я не ошиблась, то где-то здесь мы ещё сможем что-то изменить, потом катастрофа уже станет необратимой. Затем протрубят семь ангелов, каждый из которых связан с определенной катастрофой, — Дафна положила ложку обратно на стол. — Но Корнелий сказал, что первый ангел уже протрубил. — Плохо… — мечник помрачнел. — Значит, пожары в ближайшее время не прекратятся. — Вы уже знаете?.. — Я умею пользоваться интернетом, представляешь? — мечник криво усмехнулся. — А ещё это одна из крупнейших катастроф последнего десятилетия. Естественно, я этим интересуюсь. — Понятно, — Даф в очередной раз почувствовала, как трещит шаблон. Арей и интернет… — «Второй Ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью, и умерла третья часть одушевленных тварей, живущих в море, и третья часть судов погибла».       Дафна поежилась. Как назло, она понимала, о чем он говорит. Довольно простой текст Апокалипсиса навевал страх на все консервативное христианское сообщество. Его ждали, его боялись, на него рассчитывали как на последний инструмент спасения. Некстати вспомнилось, что когда она искала какие-то упоминания апокалипсиса, в числе прочих наткнулась на интервью со священником, который на полном серьезе рассуждал о том, что апокалипсис, уничтожение большого количества людей — это назидание оставшимся в живых. Ее тогда поразил этот контраст спокойного и довольно приятного голоса с содержанием речи: «Что, в конце концов, плохого в уничтожении некоторой части внутренних врагов… Некоторых убивать можно и нужно». — Впрочем, вторую катастрофу вряд ли стоит ждать в ближайшее время, все же упор будет на печати, — продолжил тем временем Арей. — Меф, при всей его избранности и крови светлого стража, мозгами и душой все ещё человек. Ты сам текст знаешь? — И само Откровение, и его толкования, и бог знает, что ещё, — девушка полезла за блокнотом. — Я весь месяц изучала как само Откровение, так и все связанные с ним или апокалипсисом документы. И не нашла ничего, что могло бы помочь. — «Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить», — задумчиво процитировал Арей. — Считается, что это указание на антихриста, но это не единственное возможное прочтение. — С антихристом все плохо. У нас не появлялось недавно настолько яркой фигуры на мировой арене, так что если в ближайшие время не придет к власти никакой амбициозный и молодой политик, то этот вариант отпадает. — И это очень плохо, — тихо откликнулась Дафна. — Да не скажи, — возразил Арей. — Плохо, но не критично. — Ведь останется только один вариант толкования. И я не знаю, как и что можно будет сделать в этой ситуации. — Чума, — задумчиво проговорил мужчина. — Да, чума, — эхом откликнулась девушка. — Скажи, ты хотя бы примерно представляешь, что нам нужно искать? — Увы, — Дафна пожала плечами. — Если это действительно будет чума, то мы узнаем об этом только после появления первых случаев заражения, и не факт, что я смогу в этом случае помочь. Нам запрещено вмешиваться. — Это официальное распоряжение? — Нет. Пока неофициальная рекомендация. Честно говоря, — девушка потерла ладонью виски, — мне иногда кажется, что хоть какие-то остатки критического мышления сохранили только те, кто как и я, давно не появлялся в Эдеме. Но при этом я совершенно не представляю, чего ожидать. — Кстати, об этом, — вдруг сказал Арей. — А тебе бы туда смотаться. Покрутиться, поузнавать, что да как. Знаю, ты не хочешь, но выбора у нас нет. У тебя как раз больше шансов что-то зацепить, потому что ты фигурируешь в этом Пророчестве, а именно на него ориентируются при плане. А я пока буду мониторить новости, вдруг кто проявится, хотя бы будем знать имя. — Не боитесь, что я вернусь таким же зомбиком с идеей всеобщей чистки? — Дафна внимательно посмотрела на мужчину. — Я в тебя верю, — просто сказал тот. На это она не нашла, что ответить. — Отзвонюсь тогда, как что выясню, — девушка встала из-за стола. — Спасибо, что не отказали.       Арей выпустил Дафну в подъезд, закрыл за ней дверь. Сейчас она поднимется на чердак, потом на крышу и улетит оттуда в Эдем. Мужчина прислонился спиной к двери, выдохнул: — Как будто я когда-нибудь мог тебе отказать…       Из комнаты выглянула Варвара, внимательно посмотрела на отца, отметила усталый вид. — Она ушла? — Да. — Блин, — демонстративно всплеснула руками девушка. — Я рассчитывала, что ты предложишь ей остаться, как в прошлый раз, а я назло вам обоим захлопну у нее перед носом дверь, и ночуйте как хотите. — Ты ж это не серьезно, — мужчина усмехнулся. — Не серьезно, — Варвара внимательно посмотрела на отца. — Но в каждой шутке, как известно… — Послушай, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала. — Что именно? — Что бы ни происходило дальше, ты не станешь в это лезть. Я не вынесу, если потеряю тебя снова. — Пап, — Варвара растеряла весь шутливый настрой. — Я не могу этого пообещать, прости. — Почему? — Потому что когда ты пошел умирать, меня об этом ни ты, ни кто-либо еще не предупредил. И никто не сказал потом, что тебя больше нет. Ни один не решился. Нет, я неглупая девочка, это было довольно очевидно. Но я, знаешь ли, успела к тебе привязаться, — Арей услышал собственные ироничные интонации в ее голосе. — И сомневаюсь, что вынесу, если ты бросишь меня снова.       Мужчина оттолкнулся лопатками от двери, подошёл к дочери и обнял ее. Оба помолчали. — Я никогда тебя не бросал. — Это я знаю. Но выглядело это все именно так, — Варвара прислонилась лбом к щеке отца. — Мне наплевать, что будет с этим миром и другими людьми. Просто выживи.       Арей усмехнулся. — Я предупрежу в этот раз, если пойду умирать.       Варвара возмущённо щёлкнула его по лбу. Мужчина не сопротивлялся. Пусть. Как бы всё ни обернулось, в этот раз он попытается выйти из этого приключения со щитом.

* * *

      К воротам Эдемского сада Дафна подошла с опаской, но они распахнулись, и она смогла свободно войти внутрь. «Значит, не настолько я ещё очеловечилась, а может, меня пока не занесли в список persona non grata (7), — подумала она. — Значит, можно будет недолго пробыть. Где бы сплетен собрать?» Девушка старалась глубоко не дышать, помня про разлитую в воздухе эйфорию. Сначала направилась к центру сада, где можно было обычно найти младших стражей, но в последний момент зачем-то свернула к общежитию. В конце концов сплетни никуда не денутся, а что там с котом, проверить надо.       Двери в Эдеме традиционно не закрывали. Да и от кого это было делать? Что-что, а понятие личного пространства вдалбливалось каждому стражу ещё до того, как он впервые вставал на крыло. То же было и с обязанностями. Встал утром, привел себя в порядок, приведи в порядок и свою планету. Кажется, именно так было в тексте того депрессивного летчика?..       Дафна умудрилась проскользнуть к двери собственной комнаты незамеченной. Она зашла внутрь и огляделась. Вроде бы ничего особо не изменилось, даже с учётом того, что ее не было десять долгих лет, все равно в Эдеме этих лет никто и не заметил. Стенка небольшого книжного стеллажа носила следы недовольства Депресняка тем обстоятельством, что его заперли, от блюдца откушен хороший кусок — котику явно не пришлась по вкусу кормёжка, вот он и удрал. Дафна прикрыла распахнутое окно, сложила брошенную на спинку кровати толстовку и убрала в шкаф. Хотя, может, и зря. Девушка опустилась на кровать и закрыла лицо ладонями.       Десять чертовых лет… Когда она уходила отсюда, и представить не могла, что так все обернется. Ей уже никогда не носить те вещи, которые лежат в шкафу. Книги тоже можно отдать, записи и конспекты — выбросить. Возвращалась всегда бегом, мимолетом. Стоило ли оно того?..       Даф обернулась на тихий скрип приоткрывшейся двери. На пороге не было никого, интуиция молчала. Опасности вроде бы не было, но задерживаться не стоило. Отбросив бессмысленную и даже опасную в текущем положении рефлексию, девушка поправила стопку книг на столе, в последний момент вытащила нижний блокнот из стопки, выбросила блюдце и направилась в Рощу в надежде поймать там хоть кого-нибудь. К Дому Светлейших, конечно, тоже можно было бы сходить, но первый уровень традиционно скрыт за облаками, а доступ на более высокие для нее перекрыт. Нет уж, проще найти кого-то из младших стражей в саду.       Желая сократить путь, Даф пролезла через густой кустарник опасных желаний, крайне осторожно, чтобы не оцарапаться его шипами ненароком, но когда она почти ступила в рощу творческих грез, ей показалось, что кто-то схватил ее за локоть. Девушка резко обернулась, уколовшись таки об один из шипов, но никого не увидела. «Все это не к добру, » — паранойя подняла голову и радостно завозилась в предвкушении.       Даф стала прикидывать. В общежитии ее, по всей видимости, ждали, пусть она невидимку и не опознала. Морок? Или кто-то под невидимостью? Что-то происходило, что девушке откровенно не нравилось. К ней запросто могли поставить соглядатая, если только это не личная инициатива кого-то из младших. — Какие чистые помыслы завели тебя в Эдем, фдитя мое? — услышала девушка знакомое ворчание и обернулась. — Что ты, ради света, вообще здесь забыла?       Навстречу ей вышла Эльза Керкинитида Флара Цахес, более известная среди стражей света как Шмыгалка. Дафна даже удивиться забыла. — Пришла навестить кота, перебрать вещи, побродить по роще… — вдохновенно начала перечислять все возможные причины Даф.       Шмыгалка повела себя странно. Она прижала палец к губам, а затем поманила светлую за собой и скрылась в кустах с противоположной стороны поляны. Девушка припомнила, что в той стороне был когда-то небольшой водоем. То ли родник тайн, то ли что-то в этом духе. Очевидно было, что ее звали поговорить там, где теоретически сама магия места будет охранять сказанное. Идти или не идти?.. Облизнув ранку от шипа, девушка последовала за своим бывшим учителем.       Буквально через сотню шагов она вышла к небольшой каменной чаше, в которую собиралась вода из небольшого родничка. Деревья создавали над ним небольшое укрытие, опуская длинные ветки практически до земли. Флора Цахес стояла возле чаши, уперев руки в бока и недовольно посматривала на подошедшую девушку. — Фсовсем из ума выжила, — констатировала Шмыгалка. — Зачем тебя сюда понесло? — Мне нужны хоть какие-нибудь сведения, — Даф поняла, что начинает защищаться и даже оправдываться. Учительница музомагии явно была больше в курсе происходящего. — Ты фсейчас практически отдала преимущество этим еретикам, — отрезала она. — Кто-то из вас двоих фспособен обратить апокалипсис, а она как ни в чем не бывало приходит и попадается фсем на глаза. — Подождите, — девушка уцепилась за одну единственную фразу. — Кто-то из нас двоих? Вы о ком говорите? — А то ты не понимаешь, — хитро посмотрела на нее Шмыгалка. — Уж появление настолько значимой фигуры, пусть и в необычном качестве, мог пропустить или дурак, или слепец. Я пока не отношу фсебя ни к первым, ни к вторым. — Не понимаю, откуда это известно вам. И кто об этом знает ещё? — Ровно те, кому это должно быть фюзвестно, — отрезала Цахес. — Не бойся, те, кто знают, тайны не откроют. Прозрачные Сферы лишнего не болтают. Генеральный, мир его дому, не фсразу мозгами тронулся, его долго обрабатывали. Через него фдобрались до милого мальчика, а уже через него фсобирались подобраться к тебе, да ты вовремя клятвы принесла и скрылась от их наблюдения. — Что такого в Пророчестве? Почему я? — Фас немного, — Шмыгалка провела рукой по траве, отвлекая внимание Даф. — Тех, в ком равно могут фсосуществовать свет и мрак. Один выбыл из игры, второй вроде как помер, третий избран, четвертого сбрасываем со фсчетов, он и так фсем вокруг должен. Если не брать ф расчет фигуру, о которой фюзвестно нам с тобой, то остаёшься только ты. Перетянут тебя на фсвою сторону, смогут завершить свой апокалипсис, ты ж первая побежишь помогать, если подать информацию с точки зрения правильной стороны. От того, на чью сторону ты фстанешь, зависит, сможем ли мы выбраться из этой истории без глобальных потерь. — Об этом все знают? — Знают те, кто непосредственно участвует. Остальным эйфорией пофледние мозги перебило. — Кто начал это все, если не Троил? То есть теперь мне понятно, что Троил тоже заморочен. Кто стоит за Троилом? — Я не знаю, — Шмыгалка покачала головой. — Даже идей нет. Беги отсюда, фдитя. Помощи ты здесь не найдешь. О коте я позабочусь. — Почему вы думаете, что… — окончание фразы Даф проглотила, опасаясь произносить это имя даже в таком месте. — Кто-то из вас двоих, помни.       За спиной Дафны раздались шаги, девушка обернулась, но никого не заметила. Когда она обернулась, Шмыгалки возле источника уже не оказалось. Девушка подняла голову вверх, над Эдемом раскинулись семь сверкающих сфер. То и дело небо расчерчивали фигурами пилотажа человеческие фигуры с ослепительно белоснежными крыльями. Ранка от шипа стала зудеть. Даф коснулась ладонью воды, зачерпнула, взяла немного на язык, чтобы подкрепить магией источника свою неспособность рассказать о подробностях произошедшего разговора, а затем промыла укол.       Кустарник был коварен тем, что начинал действовать далеко не сразу. Его яд мог притаиться на часы или даже дни, выжидая момент душевной слабости. В какой-то момент он порождал острое желание, не удовлетворить которое было невозможно. Обычно оно было связано с каким-то риском, но случалось, что провоцировало пойти на риск в отношениях. Чем старше был страж, тем больше у него было времени до начала действия яда. Даф понадеялась, что получила не такую большую дозу, чтобы это имело далеко идущие последствия.       Напоследок, уступив чувству ностальгии, девушка дошла до центра сада, где росло Древо познания добра и зла. Яблонька практически не изменилась, разве что нежити вокруг было поменьше обычного. Как и раньше, к стволу было сложно подойти из-за обилия лежащих вокруг плодов. Желающих повторить опыт первых людей не находилось. Дафна погладила участок коры, где когда-то вырезала хулиганскую надпись, послужившую ещё одним гвоздем в крышку гроба ее репутации. За годы надпись заросла, дерево охотно затянуло повреждения, но ещё можно было прочесть первую часть «Здесь была я». Остаток надписи благополучно зарос. Девушка прислонилась к стволу щекой, как к давнему знакомому, закрыла глаза, чувствуя кожей текущую под корой силу дерева. Затем решительно коснулась небольшого отверстия на амулете, материализуя крылья.