Несносный сосед

      Наконец-то сдав работу довольному клиенту, который выразил свою искреннюю благодарность внушительной прибавкой к оплате за срочность, Макс наспех переоделся и предупредив Ваську, что убегает на пару часов, сел в машину.       Пока он был занят перебиранием железяк под капотом, думать о чем-либо другом не было возможности, зато за те пятнадцать минут, что он мчался к дому Макс успел вообразить себе кучу разных вещей, которые могли стрястись с Савой. Начиная от удара током от неисправной плиты на кухне и заканчивая тем, что сосед глубоко разочаровался в нем, Максе, а потому включил режим тотального игнора. Или еще хуже, вдруг он уже спешно собирает вещи, чтобы свалить куда глаза глядят?       От последней мысли стало как-то уж совсем тошно и потому Макс вдавил педаль в пол еще сильнее, хотя скорость была и так на грани приличия, особенно для города в обеденный час пик.       На парковку у дома он влетел не хуже героя боевиков из девяностых, оставляя за собой на асфальте две параллельные линии — следы лихого торможения. Действуя все на том же адреналине, он взлетел по ступеням лестницы, минуя лифт, но замер, как вкопанный у знакомой до боли двери.       В тишине подъезда Макс отчетливо слышал шум крови в ушах и биение собственного сердца, зашедшего галопом. Где-то снизу послышался скрежет ключей в замочной скважине, отдаленное гудение лифта, а из-за двери, напротив которой он стоял, послышался веселый смех.       — Что за... — Макс наконец отмер и сдвинув брови к переносице решительно вдавил палец в кнопку звонка.       Двери отворились одновременно с двух сторон: ожидаемо — Савина и неожиданно — его собственная. Из квартиры соседа показался Шац, а в дверном проеме квартиры Макса замерла какая-то незнакомая женщина. Миниатюрная брюнетка со смутно знакомыми чертами лица.       Она перевела взгляд с Макса на Саву и обратно. А затем уже более пристально просканировала его с ног до головы. Максу стало даже слегка не по себе от такого беззастенчивого оценивающего осмотра.       — Макс? — раздался отцовский голос позади незнакомки. — А ты чего это не на работе?       — Ой, так это ваш сын? — отмерла женщина, всплеснув руками. — А я Галина Федоровна, мама Савелия. — представилась она, протягивая руку.       Макс на автомате пожал ее и перевел полный недоумения взгляд на Саву. Тот стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на все с ироничной улыбочкой на лице, не торопясь ничего объяснять. А дальше… Дальше стало все еще интереснее, потому что рядом с Савой откуда не возьмись материализовалась Тома, игриво подмигнув и без того прифигевшему Максу.       — А может чаю? За знакомство? — предложила Галина Фёдоровна, хлопнув в ладоши. Вид у нее был самый что ни на есть счастливый. — Вы как, Сан Алексеич? Сможете к нам переместиться? — заботливо поинтересовалась она, обращаясь к отцу Макса, кокетливо положив свою миниатюрную ручку ему предплечье и глядя на мужчину снизу-вверх.       — Конечно! Я же не инвалид! — тут же отозвался Сан Алексеич, машинально расправив плечи и выкатив грудь колесом.       — Конечно, нет! Что вы! — вполне натурально возмутилась она и вышла в подъезд, чтобы освободить «не инвалиду» место для манёвра. А когда отец Макса оказался уже в прихожей соседней квартиры, то все же не удержалась и ринулась вперед, поддерживая того за руку. — Томочка, будь добра, поставь чайник. — распорядилась она на ходу.       Отец ворчал что-то в своей привычной манере, но от заботы не отказывался и продвигался вглубь помещения успевая искоса поглядывать на женщину.       — Ты так и будешь тут стоять, раскрыв рот? — насмешливо поинтересовался Сава, приподняв одну бровь. — Или уже поцелуешь меня наконец? — он томно взглянул на Макса и инстинктивно облизал губы.       Макс воровато оглянулся по сторонам, убедившись, что никто их не видит и сгреб провокатора в объятия. Приблизив свое лицо к нему, он грубо втиснулся языком меж податливых губ. Страстно, резко и стремительно. Физически ощущая, как неприятный ком из сомнений и неопределенности в груди становился все меньше. А больше становится кое-что другое.       — Ты… Ты почему трубку не берешь? — зло поинтересовался Макс, вспомнив о причине своего появления дома в обеденный час. — И что это вообще значит? — он неопределенно махнул в сторону коридора, отстраняясь от Савы на безопасное расстояние.       — А это, Макс, настоящее стихийное бедствие. Вот это что. Так что не до телефона мне было, я вообще не знаю, куда закинул его с утра. — поделился Сава, мрачнея. — Томка сдала меня с потрохами. Я ведь не говорил маме, где живу. И вот те на… — многозначительно замолчал он.       — Почему?       — Что почему? Не говорил почему? Да знаешь… — Шац замялся, нервно потер пятерней затылок и так же нервно хихикнул. — Мама у меня классная, конечно, но порой… порой она борщит с заботой. Гиперопека там, все дела… Я единственный ребенок в семье, рос без отца… А с тех пор, как мама узнала, что я еще и парнями интересуюсь, то и вовсе на меня насела…       — Она знает? — казалось, Макса уже ничем не удивить, но Саве это удалось.       — Ну да. Почему нет? Я ж говорю: она у меня классная.       Макс на секунду снова представил, как рассказал бы о таком отцу. Но тут же тряхнул головой, прогоняя навязчивую мысль. Усмехнулся, пытаясь понять, когда он так влип, что всерьез рассматривает перспективу своего каминг-аута перед родителем.       — Мальчииикиии, вы там где? — послышался голос Галины Федоровны. — Пирожки стынут!       — Эх, ее бы энергию да в мирное русло… — удрученно заметил Сава с тоской глядя на свое уютное холостяцкое жилище. — Пойдем. Тебе и правда надо пообедать. — сосед схватил Макса за руку и потянул за собой.