Вот это я понимаю - шаманство!

— А потом я отрубил ему голову! — хвастался мне Гимли, пока мы уходили с поля битвы, — остроухий так не сможет! — Ну да, Леголасик у нас ведь добрая душа, — сказала я. — Ну так и Гимли же не стреляет, — ответил эльф. — Да я… Чтоб я — стрелял?! — возмутился тот. — А Кили в фильме стрелял, кстати, — подметила я. — Какой Кили? — Что такое «фильм»? — О-о-о, это ж грех не знать! Особенно тебе, Гимлюнчик. Кили — это ж — ого-го! — племянник Торина! Его ты хоть знаешь, я надеюсь? — Конечно. — А ещё он у Леголаса девушку увёл.. — Она не была моей девушкой! — Та мне вообще пофиг. А фильм — это… э-э… ну, как картина, только живая. — И что там Кили делает? — Я ж сказала уже — стреляет! — А-а-а… — протянул гном. Уверена на сто процентов, что он ничего не понял. — Ну тогда после победы точно научимся. Я уже план составила: сначала тусим в Гондоре, — я с важным видом начала загибать пальцы, — подаём жалобу и забираем себе полцарства, потом в Рохане вы сначала научите меня на лошади кататься, а потом тоже жалобу подадим, потом в Лориэне крадём чудо-зеркальце, потом в Эреборе Гимли научит меня с секирой управляться и я гномьему королю голову отрублю и заберу себе гору — Гимли на трон посадим, потом в Лихолесье научусь стрелять из лука, застрелю всех нафиг и тоже в свои владения заберу, потом Морию присвою, потом отберу у Хоббитов Шир и продам его Гэндальфу, а на вырученные деньги в Мордоре новое королевство отгрохаю. И главная достопримечательность будет — зоопарк с Гнилоустом. — Звучит многообещающее, — смеялся Гимли. — Но невыполнимо с первого пункта, — подметил Леголас (умный нашёлся). — Согласен с Леголасом, — добавил Боромир. — Это для вас — невыполнимо, а для меня… — начала я, но меня перебил непонятно откуда взявшийся Арагорн. — София, а ты не могла бы пройти за мной? — ну всё, вот и пришла моя смерть…

***

— Не могли бы вы объяснить, что здесь произошло? — спросил у меня Теоден. Мы, всей нашей дружной компанией, стояли у входа в уже-не-тронный зал, где через полностью открытые двери можно было прекрасно видеть мои «творения». Я сделала выражение лица, аля «ох мни очинь жяль», положила руку на сердце и повернулась к королю: — Не вели казнить, великий государь, вели слово молвить! Увы, увы мне, грешной! Горе мне, окаянной! — и каким образом я это сказала без ржача?.. — Это ты где уже так говорить научилась? — поинтересовался стоящий сзади меня Гимли. — Где надо! — быстро ответила я и опять обратилась к Теодену, — Князь-батюшка, оно как-то само вышло! Честно-честно! И, тем более, там и так ремонт требовался, вот я и помогла начать. Не убивайте, я ещё в Гондоре не была… — А яблоки ты зачем воровала? — спросил Арагорн (во скупердяй!) — Так ведь не запрещал никто ж! И почему «воровала»… я так, брала… — За это, мисс, отвечать придётся, — сказал Теоден. — Та ну бли-ин, я же извинилась, зачем ещё отвечать? Ещё скажите «отрабатывать». Рабство запрещено, вообще-то, ну или я всё Гэндальфу расскажу! — Да не будешь ты работать! Только придётся тебе поехать с нами к Саруману, в Изенгард, хотя мы должны были тебя оставить. Но, как мы поняли, — Арагорн показал рукой в сторону зала, — делать этого нам категорически не следует. — А я думала, что вы это ещё в Лориэне поняли… — Так это всё-таки ты тогда виновата была! Знал ведь я, что эльфийское дитя на такое не способно, — ответил мужчина. — Вот жеш… блин, — я сложила руки на груди и повернулась к гному, — Ну, Гимляша, помни меня молодой. Я любила тебя. И тебя, Леголасик. И даже тебя, Боромир. Хотя, нет, к тебе это не совсем относится. Передавайте привет хоббитам, — я виновато опустила голову и повернулась к следопыту. Ну всё, теперь точно домой, — убей меня, отец. — Да не будем мы тебя убивать, успокойся. Просто не делай так больше, а то у обитателей Средиземья терпение не бесконечное. Иди гуляй. Только так, чтобы мы тебя видели, — сказал Арагорн, потрепав меня по волосам. Ну я же только голову помыла… Я отошла от входа в горемычный зал и села на ступеньки. Ну, на этот раз пронесло. Они, дурачки, думают, что для меня съездить к Саруману — это страшное горе. «Не делай так больше» — пф, ещё чего. Я ж ясно сказала — я еще в Гондоре не была. И ещё всех мужчин средиземских не охмурила… Через несколько минут вся делегация папиков прошла мимо меня, но эльф почему-то присел рядом. — Ну а вот теперь скажи мне, на кой ты из пещеры вылезла? — поинтересовался тот. — Ну как это «на кой»? Чтобы на битву посмотреть. Всегда об этом мечтала. А вообще, какой-то тупой вопрос — можно подумать, вы чего-то другого ожидали. — Ну, не ожидали, но надеялись. Я просто… — Что? Волнуешься? — лукаво улыбнулась я. — Ну, нет, но вообще… как бы да, — нахмурился Леголас. — Уважаемый, я вас не понимаю: то вы меня убить хотите, то уже не хотите. — Ну, ты же наш друг… — Тамбовский волк тебе друг! — сказала я и засмеялась, но эльф продолжал хмуриться (может, парализовало?). — Не понял. Это какой «тамбовский»? — Да я сама не знаю, — сквозь смех ответила я. Я закрыла лицо руками, сотрясаясь от уже беззвучного смеха. — Ты в порядке? — спросил эльф. Бедненький, подумал, наверное, что у меня припадок... От его вопроса я опять заржала вголос. А я вам говорила, что я дурносмех? Ну так кроме этого, смех-то мой ещё и заразный… Так что через несколько секунд мы вдвоём уже по-идиотски хихикали. Продолжалось это до того момента, пока не пришёл наш всемилюбимый дедуля и не сказал что-то по типу: «Идите за лошадьми, едем к Саруманчику».