Love is always good

Порой я сожалею о своих поступках, и мало я совершала действий, и принимала такие решения, которые оставили бы приятные воспоминания. И все же, несмотря на это, я жила будто бы не своей жизнью всегда: следовала за свитой Драко, ловила каждое слово, поддерживала в родителях желание выдать меня замуж по расчету и в то же время по любви. Мое существование исчислялось чередой прожитых лет, неотмеченных радостью от каждого прожитого дня. В этом мне мнилось какая-то вселенская несправедливость. Между тем, и закономерность: никаких усилий я не прикладывала, чтобы получить благосклонность судьбы. Такие мысли посещали довольно часто, и даже сейчас, когда я была занята распаковкой моих подарков, я продолжала этот воображаемый разговор с собой. Сегодня день моего совершеннолетия. В саду зацвели любимые цветы: у мамы — крокусы и у папы — нарциссы. Распустились маленькие бледно-зеленые клейкие листочки, по низкой траве, словно важные персоны, прогуливаются вороны. Они, в некотором роде, чуть ли не королевские особы, их и магглы холят и лелеют. А наши вороны — не просто птицы, они — волшебные, обладают мышлением, как почтовые совы и другая магическая живность. День обещает быть солнечным и безветренным, туч на небе почти нет. Ночью была гроза, сейчас от неё осталась только радуга на небе, переливаясь красками. Для такого погожего дня можно было сделать одолжение — больше улыбаться, говорить слова благодарности в ответ на поздравления и чувствовать себя чуточку счастливее. Особого труда это не доставило. Но ведь всегда найдется что-нибудь, что подпортит всю картину. Ах, это загадочное "что-нибудь"! Я лично отвечаю на поздравительные открытки друзей, а для остальных писем зачаровала Прытко Пишущее Перо и надиктовываю заумные послания. Кругом одни бывшие аристократы, и они непременно придут в ужас, если я вдруг начну писать им веселые записки, как мне этого в данный момент хочется. Пока я потешалась над Пером, не понимавшим одно особо заковыристое слово, из разряда я-умная леди-умнее-всех-вас-вместе-взятых, никто не заходил ко мне в комнату. Отец готовил какой-то сюрприз, мама деловито копошилась около плиты с кучей летающих волшебных помощников, с ложкой, ножом или чем другим. Скоро мне прискучило мое занятие, и я отправляюсь на поиски подарков, ещё мною не найденных. Тихо-тихо, подобрав непривычную мне одежду — платье, ступаю по лестничным ступенькам, останавливаюсь на пролетах, восстанавливаю сбившееся дыхание и вновь продолжаю свой таинственный путь. Достигнув гостиной, я нахожусь уже в одном шаге от парадного входа, однако, меня словно громом поражает зазвучавший в тишине знакомый голос: — Здравствуйте! Извините за вторжение. Миссис Паркинсон, мистер Паркинсон. — Ах, Драко! Как ты вырос! Просто чудо... — лепечет моя мать. Я мгновенно соображаю, еще недолго осталось. Закончат свои приветствия и позовут меня, а это совсем, ну совсем нехорошо. Выход один. Скользнув в туфли из мягкой кожи, накинув на себя выходную мантию, остается только тянуть дверь на себя. На пороге я обнаруживаю Полумну, чрезвычайно пораженную моим видом. Она — умная девушка. Мы выходим молча, и несколько улиц я иду молча. Она поспевает следом. Все же, каждая девушка или женщина имеет в себе такое качество, как любопытство. И в каждой его предостаточно. Лавгуд не выдерживает: — Ты как? На этих словах я поворачиваюсь и невольно воображаю: а что если она слышала немного громкий голос матери и слегка гнусый, резкий — Драко? — Пэнси, ты очень бледная. Голова? Пронесло. Везет, обыкновенная удача. Будь все по-другому, разве она бы не призналась? Или смолчала? Мне нравится ее новая одежда — больше никаких нелепых оттенков и кричащих украшений. Я думаю о Хогвартсе, по слухам, у Полоумной воровали обувь, одежду и потом развешивали где-нибудь в труднодоступных местах. Наверное, насыщенные цвета от неуверенности в себе... или от одиночества? — Со мной все... нормально. Ты хочешь прямо сейчас пойти куда запланировала? — пытаюсь поймать ее взгляд. Из-под отросшей челки радужка светится лазурно-серым, отдает морем, таким, каким я видела на картинках и в думосборе Блейза. — Ладно, Пэнс. Пойдем, посмотрим. Мы ехали до места назначения автобусом, он поразил меня — много туристов, громкая речь, смех. Этакая плохая копия Ночного рыцаря. На остановке нас высадили и автобус покатил дальше. Я проводила его долгим немигающим взглядом. Очевидно, что впереди все интересней. На воротах напротив нас висела табличка "Зоопарк Роджера", и чуть ниже "Только сегодня вы можете увидеть белых волков, медведей и других забавных зверей! Приходите!". Я ждала Полумну, она тоже загляделась на красивую разноцветную вывеску, внимательно ее изучая. Стоило нам войти в зверинец, как мы чуть не оглохли. Прямо перед входом находилась клетка с громко вопящими обезьянами, они так разбушевались, что, видимо, испугали мальчика, который стоял у решётки. Он плакал и звал маму. Лавгуд преобразилась от заботы: она нежно обняла малыша, что-то шепнула ему на ушко и втайне от него сотворила под кофточкой леденец. Мальчик улыбнулся, почему-то кивнул мне и побежал к своей матери, кажется, спешившей с грудным младенцем на руках. — Что ты ему сказала? — Пусть это останется тайной. Пока что, — Полумна подмигнула мне. И это придало мне сил. Начало дня, плохая его часть была забыта, исчезла в никуда под ворохом новых впечатлений. Прежде всего, медведи. Неуклюжие, большие, с лоснящимся мехом и едой зажатой в лапах, они походили на Грега и Винса. Те тоже уплетали сладости за обе щеки, блестевшие от заварного крема и клубничного джема. Я поделилась этим с собеседницей. — Точь-в-точь! Похожи, разве нет? Она и не отрицала. У одной клетки я стояла очень долго с повлажневшими глазами и улыбкой до ушей. Когда непривычная к этому Лавгуд спросила, кого же мне напомнил зверь, я сказала, что Забини. Ведь гепард — это и есть Блейз. Быстрый, гордый, красивый, хитрый. Мой ловкий друг. Вы бы заметили, что змея скользкая? А я говорю, в другом смысле. Напоследок Полумна отвела меня к белым волкам, что значились в афише. Мне никто не приглянулся, кроме белой волчицы с серыми глазами, стоявшей рядом с оградой. Эта самка принюхивалась ко всем посетителям и подняла голову на меня. Показала клыки в оскале. Как пояснил сотрудник, в дружелюбном. Я сочла это благоприятным знаком. А я говорила, что у Полумны серые глаза?