Гарри оглядывает широкий заполненный людьми зал. Неожиданно, ему безумно хочется тишины рядом с Листиком, успокаивающего присутствия и знакомой безмятежности леса. Сейчас же вокруг него дети, все одетые в одинаковые темные мантии, и у Гарри появляется чувство, сравнимое с тем, что он стоит в самой середине огромной стаи ворон. Он вспоминает, как что-то подобное произошло с ним, когда он был маленьким. Тогда он изучал новую часть леса и неожиданно наткнулся на собрание птиц всех видов. Птицы перепугались его неожиданным появлением, они все всполошились и начали летать вокруг мальчика, пока он не испугался и не начал плакать. Разумеется, Гарри не собирается плакать сейчас, но у него появляется то же самое чувство, пока находится в толпе детей. Некоторые дети тоже побледнели, возможно, им так же не нравятся большие толпы, как и ему.
Рон бросает Гарри дружелюбную улыбку, хотя сам не чувствует себя уверенно.
— Нервничаешь, Гарри?
— Немного, — шепчет взволнованно Гарри, — а ты?
— Да, чуть-чуть, — кивает Рон. Его веснушки выделяются темнеющими пятнышками на неожиданно побледневшей коже. — А что, если я попаду в Слизерин?
— Ты не хочешь в Слизерин? — Гарри просматривал часть книги
Хогвартс: История вместе с Хэдвигой, и он знал о четырех факультетах Хогвартса. — Почему? Я думаю, зеленый очень приятный цвет.
— Действительно? — Рон смотрит на Гарри, приоткрыв свой рот, но рядом вдруг поворачивается другой мальчик, услышав что сказал только что Гарри, и легко улыбается.
— Тебе нравится зеленый? — У мальчика маленькое заостренное лицо и волосы цвета бледного золотистого цвета солнца, которое иногда можно увидеть вечером зимой. Он улыбается, но у него не очень хорошо это получается, кажется, что его улыбка не касается серых глаз, она просто играет на уголках губ мальчика буквально момент, перед тем как исчезнуть.
— Да, —кивает Гарри, — зеленый, мой любимый цвет. — Он удрученно вздыхает. Гарри уже начал ужасно скучать по прекрасному зеленеющему лесу. В этой школе слишком много
камня. Но быстрым взглядом Гарри замечает темный лес на расстоянии, в момент, когда они подъезжали к школе, и ему хочется исследовать его в ближайшие дни. Возможно, он найдет какого-нибудь приятного собеседника там?
Златовласый мальчик внимательно изучает лицо Гарри.
— Это правда, что ты сказал в поезде? Ты действительно Гарри Поттер, мальчик, который выжил после убивающего проклятия? Гарри Поттер приехал в Хогвартс?
— Да, я Гарри, — Гарри протягивает руку в приветствии. — Я не помню, как я выжил после проклятия, но я как-то это сделал, иначе меня бы здесь не было, верно?
— Верно… — Мальчик сжимает руку Гарри своими маленькими холодными пальцами. — Кстати, я Малфой. Драко Малфой.
Рон немного округляет глаза, усмехаясь, когда мальчик называет свое имя, и Драко накидывается на него.
— Думаешь, мое имя смешное? Нет смысла спрашивать твое. Рыжие волосы и самодельная мантия — должно быть ты Уизли! — Он резко поворачивается к Гарри. — Совсем скоро ты узнаешь, что одни семьи волшебников гораздо лучше, чем другие, Поттер.
— Лучше? Лучше чем что? — удивленно спрашивает Гарри, у Рона вновь вырывается легкая усмешка.
— Просто… Лучше, — Драко краснеет. — Если ты не хочешь заводить друзей среди неправильных семей, я могу помочь тебе.
Гарри чувствует себя сконфуженным. Драко и правда кажется готовым помочь, но Гарри за всю бы жизнь так и не смог понять, чем он хочет ему помочь.
— Неправильный вид чего?
В следующий момент Гарри слышит тихий знакомо-звучащий голос совсем рядом. Этим говорящим была Жаба! Гарри с любопытством смотрит вниз и замечает маленькую коричневую жабу, сидящую на каменном полу. Гарри быстро ее поднимает, чтобы никто не растоптал, и жаба разражается длинной быстрой речью благодарности. Конечно, она немного преувеличивает, как и все жабы, и Гарри краснеет от всей этой экстравагантной похвалы, обрушившейся на него, от маленького существа.
Рон устало смотрит на жабу.
— Жаба? Ты уверен, что она настоящая, Гарри? И она не обернется в темного волшебника или еще что-нибудь?
— Нет, — Гарри быстро качает головой, — это настоящая жаба. Она ищет мальчика, которого зовут… Дорогая, мне бы хотелось, чтобы ты говорила помедленнее.
Действительно сложно понять жабу, когда она так восхищена чем-то.
— Тревор! — восклицает круглолицый мальчик стоящий рядом, и жаба перепрыгивает с рук Гарри на голову мальчика с удовлетворённым
ква. К счастью, это именно тот мальчик, которого искала жаба, мальчик, который нежно снимает жабу с головы и с любовью смотрит на нее.
— Я уже думал, что потерял тебя, Тревор, — его голос слегка дрожит.
Гарри на мгновение задумывается, стоит ли сказать мальчику, что жаба называла себя Рп, а не Тревор, но передумывает. Возможно же, что Тревор — его одно из длинных имен для Рп?
Пожилая волшебница со станции вокзала появляется в дверном проеме, и толпа умолкает. Леди, которая представляется как «Профессор МакГонагалл», объясняет, что сейчас они будут рассортированы по факультетам.
— Пожалуйста, только
не Слизерин… - бормочет Гермиона себе под нос. Оказывается, у профессора МакГонагалл очень острый слух, и она быстро бросает взгляд на Гермиону, а ее губы трогает легкая улыбка. МакГонагалл открывает огромную дубовую дверь и впускает через нее ожидающих детей в огромный каменный зал. Сотни детей уже сидят вокруг длинных деревянных столов, и Гарри видит знакомое бледное лицо профессора Квиррела за учительским столом в передней части комнаты. Гарри ему улыбается, но молодой профессор скромно отворачивается. Гарри вздыхает. Как он собирается узнать поближе этого профессора и его осколок, если профессор слишком робкий даже для контакта глазами?
Церемония распределения — это самая странная вещь, при которой Гарри когда-либо присутствовал. Детей вызывают в переднюю часть комнаты одного за другим, где они садятся на маленький деревянный стул. Затем профессор МакГонагалл по очереди надевает на них старую потертую шляпу, а шляпа, в свою очередь, называет факультет
ребенка! Впервые Гарри встречает говорящую шляпу, и он полностью очарован этим. Поттер быстро осматривает свою темную школьную мантию, ожидая, что его мантия тоже говорит, но она молчит.
Гермиона незамедлительно распределяется в Гриффиндор, и она одновременно выглядит и удивленной, и очень довольной. Драко Малфой определен в Слизерин, и Гарри замечает, что его улыбка становится лучше; сейчас он улыбается во все лицо.
— Удачи, — бормочет Рон, когда называют имя Гарри, и Гарри слабо улыбается в ответ.
Гарри садится на маленький стул, на который указывает МакГонагалл, и заглядывает в шляпу, которую она держит над его головой. Нет, здесь ничего спрятано. Это действительно просто шляпа, хотя и говорящая. Что за чудесная магия! Гарри надеется всем своим сердцем, что он скоро освоит эту магию — и представляет лица Листика и Прутика, когда он им подарит маленькие говорящие зимние шапки! Они будут ужасно удивлены, так же как и тем, что шапки будут молчать, когда фейри пойдут рыбачить.
— Удачи, — шепчет профессор МакГонагалл и мягко надевает шляпу на его голову.
К ужасу Гарри, глубокий голос немедленно начинает звучать —
в его голове! Шляпа говорит с ним беззвучно, как и Обломок, когда он в настроении разговаривать. Гарри практически смеется от восторга. Это самая лучшая шляпа для рыбалки! Как же он надеется научиться делать и другие такими же!
— Годрикова борода! — раздается глубокий хриплый голос в голове Гарри. — Что происходит на Земле? Сейчас происходит
шляпоторможение века! Как, во имя Мерлина,
тебя зовут, дитя?
— Я Гарри, — вежливо прокручивает мысль в своей голове Гарри, — а мой друг, который сидит у меня в мыслях, Обломок. Сегодня он немного застенчивый.
Шляпа глубоко вдыхает, чтобы успокоиться, и клубы пыли вырываются из старинной ткани.
— Как, во имя Мерлина, я должна распределить тебя?
И твоего друга, я полагаю, хотя не возникает много вопросов, кому принадлежит
он. Было бы глупым не распределить тебя в Когтевран, видя, что ты знаешь больше магии, чем все первокурсники вместе взятые, но ты также обладаешь мужеством, таким огромным, что она граничит с откровенной глупостью, и ты любишь всех живых существ, так же глубоко, как и Хельга Пуффендуй. А твой удивительный друг, что обитает в твоих мыслях, Слизериновец, каких я много видела… Итак, так куда же тебя распределить? Ты совершенно не распределяемый.
Гарри задумывается.
— Возможно, ты можешь распределить меня на все факультеты, а я мог бы переходить из одного в другой каждые несколько дней? Подобно перелетной птице?
— Нет, — твердо отвечает шляпа в голове Гарри. — Разумеется нет! Даже не задавай таких вопросов. Я
Распределяющая Шляпа, а не чертов туроператор. Я
сортирую. Это моя работа, и я здесь с самого дня основания. — Шляпа на мгновение умолкает.
Гарри смотрит вверх и видит МакГонагалл, напряженно смотрящую на него; она нервничает по совсем объяснимым причинам.
— Так что Вы собираетесь делать, когда закончите сортировку? – думает Гарри, обращаясь к шляпе. — Вы когда-нибудь рыбачили?
— Конечно нет, — думает шляпа в ответ, немного чопорно. — Я полностью пропитана коллективным осознанием всех четырех великих основателей Хогвартса, и я абсолютно уверена, что
ни за что не отправлюсь на рыбалку. Между распределениями я отдыхаю на полке в кабинете директора и размышляю о великих чудесах жизни.
— Понятно, — теперь Гарри начинает понимать. — Я знаю медведей, которые занимаются этим всю зиму. Я имею в виду, размышляют. Хотя им нравится рыбачить весной. Я могу как-нибудь взять Вас на рыбалку, если захотите.
— Нет, спасибо. — Хотя Гарри мог бы сказать, что шляпа задумалась об этом. — Теперь вернемся к распределению, молодой человек… Я… Я боюсь, я в полном тупике. Да, в тупике! Впервые за тысячу лет, Распределяющая Шляпа готова сдаться. Может ты… Может ты просто
выберешь факультет, а мы скажем, что это была моя идея? Это не разрушит мою репутацию, если хочешь знать почему. Если пойдут слухи, что Распределяющая Шляпа потеряла свою сноровку, меня могут отправить на пенсию и придется стать рыболовочной шляпой. Итак, на какой факультет тебе хотелось бы попасть, юный Гарри?
У Гарри нет нужды долго размышлять об этом. Все факультеты были по-своему привлекательны, но он чувствует нетерпеливое волнение Обломка в своих мыслях, шептавшего по-змеиному. Здесь есть только одно единственное место, где Осколок будет счастлив.
— Слизерин, пожалуй, — думает Гарри.
— Вот черт, — вздыхает шляпа. — Возможно, мне следовало попросить МакГонагалл превратить меня в кнут.
Слизерин? Ты в этом уверен? Твой друг в твоих мыслях очень амбициозный и коварный, а
ты? Хорошо — пусть будет по-твоему. СЛИЗЕРИН!
Пораженная тишина в тот час разливается по залу, и Гарри чувствует на себе сотни устремленных глаз.
— Что? – МакГонагалл буквально близка к обмороку. — Ты… ты уверена в этом?
— Да, я уверена, — раздраженно бормочет шляпа. — Что, ты думаешь, я не знаю как распределять людей? Думаешь, моя старость добралась до меня? Если я сказала Слизерин, значит Слизерин.
Гарри встает и отдает шляпу профессору МакГонагалл, которая все еще мертвенно бледна от решения шляпы. Затем он идет по направлению к столу Слизерина. Шепот распространяется по всему Большому Залу. Драко улыбается, а бледный темноволосый профессор со станции вокзала внимательно смотрит на Гарри.
— Эй, — шепчет шляпа.
— Что? — Гарри оборачивается.
— Если… Если ты говорил серьезно о том, чтобы вместе выйти куда-то, я свободна с завтрашнего дня, — бормочет шляпа, и Гарри может поклясться, что был еле заметный смущенный наклон потертой шляпы. — Я имею в виду, если когда-нибудь тебе станет скучно или нужна будет компания для рыбалки.
— Хорошо, — Гарри улыбается, а МакГонагалл в удивлении смотрит на шляпу.
Процесс распределения продолжается без дополнительных приключений, пока не подходит очередь Рона. Он становится белым, как снег, когда называют его имя, и, трясясь, усаживается на стул, однако на лице Уизли застывает очень решительное выражение, когда он заглядывает в шляпу. Кажется, проходит целая бесконечность, пока Распределяющая Шляпа наконец не говорит со смирением в голосе:
— Ну конечно. Слизерин!
— Что? — МакГонагалл снова с недоверием смотрит на шляпу. —
Нет! Этого не может быть. Он Уизли, во имя Мерлина!
В следующее мгновение, двое абсолютно похожих рыжеволосых мальчика вскакивают из-за Гриффиндорского стола, прорываются в переднюю часть зала и скидывают шляпу с головы Рона на пол.
— Возьми свои слова обратно! — кричит один.
— Он Гриффиндорец, и ты знаешь об этом! — рычит другой.
— МАЛЬЧИКИ! — МакГонагалл отбирает у них шляпу. — Я, конечно, понимаю ваши чувства, джентльмены, но у нас нет выбора, кроме как придерживаться решения шляпы, до тех пор, пока я не обнаружу, что скрывается за ее удивительными распределениями сегодня. Вернитесь на свои места,
сейчас же!
Оглушительные аплодисменты приветствуют однолицых близнецов Уизли, пока они возвращаются к столу Гриффиндора, а Рон, красный, как мак, проскальзывает в раскрытые объятия Слизериновского стола рядом с Гарри.
***
Общежитие Слизерина — прелестнейшее место, из всех, что когда-либо видел Гарри, и он чувствует, что Обломок восхищен всем этим тоже.
Дом, — шепчет Обломок в его мыслях. —
Домдомдом.
Общежитие Слизерина — это каменная пещера, расположенная глубоко в сердце замка, безо всяких окон во внешний мир. Тот, кто создал ее, был очень умным и осторожным; ученики находятся в полной безопасности от диких животных и хищных зверей, пока они спят. Гарри не полностью уверен, что эта осторожность так уж и необходима, он не видел никаких опасных животных поблизости, но в то же время он оценил замысел строителя. Серебряные лампы с темно-изумрудными стеклами бросают бледный мягко-зеленый свет на комнату, и Гарри понимает, что тот, кто создавал эту ошеломляющую спальную пещеру, очень любил змей.
— Я рад, что ты тоже в Слизерине, — шепчет Гарри Рону, пока они оба оглядываются в серебристо-зеленом общежитии. — Я беспокоился за тебя, поскольку, кажется, тебе не очень нравится зеленый свет.
— Ну, — голос Рона немного дрожит, и он выглядит бледным, — я все еще не особо люблю зеленый, но я не собирался позволить тебе остаться одному среди Слизериновцев, как… как птенчику среди змей. Я объяснил это профессору МакГонагалл, когда она подошла ко мне после обеда, и, кажется, она поняла. На самом деле, она мне даже сказала, что я поступил как настоящий Гриффиндорец… Глупо, не так ли?
Драко Малфой немедленно принимается за распределение, кто и в какой кровати будет спать в спальне Слизерина.
— Конечно, у меня есть свободная кровать возле двери, — Драко информирует высокого мальчика по имени Блейз, — это место, где спал мой отец, когда поступил в Хогвартс, а перед этим и его отец.
Блейз кивает, тут же принимая заявление Драко на кровать с искусной резьбой возле двери.
— Я возьму одну верхнюю, уверен, один из моих дядьев спал там, — он бросает свои принадлежности на другую украшенную кровать. — Крэбб и Гойл могут занять одну кровать в конце, я не думаю, что они слишком разборчивы.
Драко, нахмурившись, оглядывает общежитие.
— В этом году в Слизерине гораздо больше учеников, чем обычно. — Он быстро смотрит в сторону Гарри и Рона с немного озадаченным выражением на лице. — Это означает, что
все кровати в общежитии будут использованы, включая… — Его глаза остановливаются на чудесной кровати, украшенной змеевидной резьбой, стоявшей в углу. — Включая кровать Тома Реддла. Папа говорил, что обычно никто не спал в его кровати, из уважения. Вы можете представить себя спящими там, где
он спал?
— Нет, я не могу, — судорожно вздыхает Блейз. — Пожалуй, в этом году кому-то придется… Но это точно буду не я, я уже сказал об этом.
— Кто такой Том Реддл? — Гарри подходит к кровати со змеевидным узором и прикладывает руку к прекрасному темному дереву.
— Ты
не знаешь? — Драко с усмешкой смотрит на него. — Ах, да. Говорят, тебя вырастили в диком месте или еще где-то в этом роде, Поттер. Том Реддл — это имя, под которым
он когда-то был известен. Темный Лорд. Сам-Знаешь-Кто.
— На самом деле? — Гарри сияет. — Тогда я возьму эту кровать. — Он перетаскивает свой чемодан к кровати и начинает распаковывать. Представляет, как будет спать в кровати, принадлежащей загадочному безымянному волшебнику! Он собирается увидеть здесь самые замечательные сны.
— Ты собираешься спать в кровати Сам-Знаешь-Кого? — Глаза Рона в удивлении широко распахиваются. — Ты уверен, что это хорошая идея, Гарри?
— Да. — Гарри проводит рукой по шелковому покрывалу. Оно цвета серебристой реки, залитой лунным светом, и он чувствует, как доволен Обломок. Что за странное и замечательное совпадение, что безымянного волшебника, который когда-то спал в этой кровати, зовут Том, как и мальчик, о котором любит думать Обломок! Да, чем больше Гарри об этом думает, тем больше уверен, что эта подходящая кровать для него и Обломка.
***
Позже ночью в другой части замка молодой профессор лежал без сна в своей кровати. Он чувствует волнение своего хозяина где-то в затылке, и чувство смятения и злости пульсирует в его голове.
— Что тревожит Вас сегодня, хозяин? — шепчет профессор в темноту, немного ослабляя тюрбан. — Вы снова измучены мрачными снами и предощущениями?
— Молчи, слуга. — Голос его хозяина звучит раздраженно. — И прекрати думать о серебристом драконе, том, что унес мальчика за окна его детского дома. Я
был этим мальчиком, но дракона
не было.
— Я… я не знаю, что Вы имеете в виду, хозяин. — Квиррел затрясся от страха. — Это не мои мысли. Почему я должен думать о серебристом драконе? Я… я думал, что мысли идут от Вас.
— Конечно нет, ты, дурак. Почему я должен думать о чем-то столь бессмысленном? А теперь тишина, мне нужно немного отдохнуть.
— Да, хозяин.
Но по некоторым причинам ни хозяин, ни слуга практически не спали этой ночью, в отличие от мальчика, который мирно посапывал в старой кровати Тома Реддла с улыбкой на губах.
