«Грешна, каюсь» 🔞

— Ты в порядке? — поправляю съехавшую лямку платья на плече, невзначай поглядывая на взбудораженного Эванса от которого исходят убийственные импульсы, переплетенные с бешеной харизмой и его мужской энергией. — Время назойливых вопросов, /Т.И./? — он огрызается и сильнее сжимает руль до побеления костяшек, сосредоточенно вглядываясь в ночную дорогу. Периодически, даже такой галантный, уравновешенный, всегда спокойный и степенный Эванс превращается в заурядному мужчину, недовольного и раздраженного по каким-то неведомым мне причинам. Как женщина я обязана разгадать непостижимую загадку в лице пыхтящего от злости Эванса и добраться до истинной причины смены его настроения. По крайней мере, мужчины почему-то убеждены, что это входит в наши обязанности. — Я в норме, — Крис бросает на меня беглый извиняющийся взгляд и пятерней зачесывает непослушную прядь волос, понимая, что сорвался на мне без объяснений. Он внимательно следит за дорогой, соблюдая все известные правила дорожного движения, но Эванс напряжен и взвинчен. Пульсирующие вены, выделяющиеся под кожей на шее, стиснутые челюсти, сурово сжатые губы в линию и дрожащие желваки — выдают его. Крис старается без особой необходимости не сталкиваться со мной взглядом, но всем своим существованием я ощущаю, что вся злость этого мужчины направлена на меня. Со свойственным мне великодушием, оставляю без внимания необъяснимый бурный всплеск негодования Эванса и отрешенно наблюдая за проносящимися мимо зданиями, интересуюсь: — Крис, ты уверен? — обращаю на него взор, подмечая, что мои вопросы полные приторного беспокойства — одна из причин недовольства голубоглазого. — Ты так напряжен, — кладу руку на плечи Эванса и запускаю пальчики в его волосы, массирующими движениями поглаживая голову, наблюдая за палитрой эмоций, сменяющихся на лице Криса. Место липовой суровости и необоснованной ярости, уступает расслабление и приятное наслаждение от моих нежных ласк. Эванс вдавливается головой в мою ладонь, на долю секунды прикрывая глаза от блаженства и в то же мгновение, словно приходит в себя, отшвыривает мою руку с нескрываемым пренебрежением. — Я же сказал, что в порядке, /Т.И./, — Крис злостно сверкает своими потемневшими небесами, давая понять, что разговор исчерпан. Поведение Эванса настолько предсказуемо, что я невольно улыбаюсь, но принимая во внимание положение своего мужчины, учтиво сдерживаюсь от рвущегося наружу смеха. Причина плохого настроения голубоглазого истерика — неудовлетворение. Он просто хочет. Но иногда таким великим созданиям как мужчины, тяжело принять и осознать, что девушка может элементарно не желать никаких сексуальных связей, просто потому что не хочет. Но прямо сейчас давление в штанах Криса настолько велико, что затмевает ясность ума. Ночная дорога и замкнутое пространство только накаляют обстановку: напряжение между нами чувствуется кожей, а гнетущая тишина невыносимо нервирует и сводит с ума. Я пытаюсь сохранять самообладание и спокойствие. Выяснять отношения с Эвансом — последнее чего я хочу, но и находиться рядом с мужчиной, который негодует и ненавидит меня, припоминая все мои отказы, тоже не самый приятный вариант. Мне приходится задействовать всё свое женское очарование, приправленное небрежностью и непоследовательностью действий, свойственных девушкам. — Остановись у обочины, — Крис реагирует на мой голос и с непониманием смотрит на меня, но сумерки за окном скрывают меня от внимательных голубых глаз и все мои намерения остаются не раскрытыми. — Зачем? — ох, мужчины! Они все хотят знать наперед, даже то, чего им знать не положено. — Просто останови машину, Эванс! — Мой голос вибрирует и слова звучат неестественно пугающе и требовательно для такого хрупкого создания, какой меня всегда считает Крис. Но как ни странно, Эванс паркуется около закрытого ресторанчика, глушит мотор и поворачивается ко мне всем корпусом, положив правую руку на руль, требуя объяснений. Голубоглазый псих выглядит чертовски привлекательно и сексуально. Его требовательная поза и пронизывающий взгляд взрывают вулканы в моей крови и будоражат запретное в женской душе. Я обращаю на Эванса взгляд и тянусь в поцелуе к его приоткрытым, от удивления, губам. Дыхание Криса застывает на кончиках губ и лениво касается моих щёк. Я не из тех девушек, что способны окунуться в омут темных желаний с головой и совершить что-то вульгарное в маленькой, тесной машинке и Крис это знает. Но вероятность так велика, что Эванс как послушный мальчик не шелохнувшись сидит на кресле и готов делать всё, о чем я попрошу. Он даже не замечает, как спинка кресла постепенно опускается, принимая положение лежа. Только когда я подталкиваю его, Эванс теряет равновесие и валится на кресло, которое больше не поддерживает ни его тело, ни остатки самообладания, что покидают голубоглазого, стоит моим губам запорхать в манящей близости от его лица. — Какого черта, /Т.И./? — он приподнимает голову и растерянно таращится на меня, но как ни странно, не предпринимая попыток встать. — Знаешь, Эванс, с твоей стороны – это очень грубо и бестактно, — Крис хлопает своими длинными ресницами, вслушиваясь в мои слова и наблюдая за движениями моих рук в области паха, — срывать на мне свою злость и раздражение, вызванных отсутствием секса. — Крис облизывает губы, а вены на шее ходят ходуном от напряжения. Он не в состоянии опустить голову и прибывать в ожидании удовольствия. Эванс обязан если и не контролировать сам процесс, то вести тщательное наблюдение. — Я отказала тебе всего-то несколько раз, — расстегиваю пряжку ремня, пуговицу и молнию на черных брюках под тяжелое дыхание Криса. — Пять раз, — Эванс переводит обвиняющий взгляд на меня. — Ты отказала мне пять раз. — А ты злопамятный, Эванс, — он недовольно бурчит, очевидно, не соглашаясь с моими словами, пока я одним резким движением приспускаю его брюки и боксеры, выпуская на волю изнывающего в тесноте дружка. — Но я готова загладить, — в мыслях всплывает более грязное и пошлое словечко, но я не настолько испорчена, — свою вину, — и сжимаю пульсирующую плоть Эванса, идеально ложащуюся в мою ладонь. Сдавленный свист слетает с губ Криса и на мгновение он теряет связь с реальностью, перестав контролировать меня. Я встаю на колени на своем пассажирском сиденье и наклоняюсь к жаждущему моих ласк члену Эванса, обхватывая и посасывая кончиками губ головку. Крис приподнимает голову и затуманенным взглядом наблюдает за моими движениями, а я намеренно, сцепившись с ним взглядом, начинаю размеренно сосать, ускоряя движения своей головы, что ритмично опускается и поднимается. Эванс хрипит и постоянно облизывает губы, глубже толкаясь мне в рот незначительными движениями своих бедер, разваливаясь на частицы от наслаждения. — Глубже, детка...— массивная мужская ладонь опускается мне на затылок и надавливает, требуя принять его еще сильнее, большее и глубже. Но вместо этого я сбавляю темп и причмокивая, отстраняюсь от дрожащего дружка Криса, который так жаждет излиться мне в рот. — Ты не в том положении, чтобы командовать, Эванс, — обреченный стон вырывается из широкой, мужской груди, а голубые глаза умоляют вернуть ласки моих губ. — Да, ты права, прости, — Крис заботливо заправляет мне за ухо выбившую прядь, нежно касается костяшками пальцев раскрасневшийся щеки и проводит большим пальцем по нижнем губе, незаметно проникая в рот. Не отдавая отчета в своих действиях, начинаю сладко посасывать палец Эванса, одновременно ублажая его пульсирующий член рукой, идеально скользящий от моей слюны. И чем ритмичнее я двигаю рукой, тем усиленнее сосу, подмахивая и одновременно сжимая бедра от накатывающего наслаждения. Эванс получает желаемое без особых усилий, совмещая своё удовольствие от моего наслаждения, что я испытываю от его грязных действий. Предчувствуя фееричный конец Криса, возвращаюсь к своему вызывающему роду деятельности и кончиком языка облизываю пульсирующий член Эванс, как любимое, подтаявшее мороженое, отдельно целуя ярко выраженные вены. Голубоглазый истерик впивается ладонями в кресло и напряжение его тела чувствуется губами. Нахожу прежний ритм и ускоренно сосу, подстраиваюсь под сбивчивое дыхание Эванса. На пике наслаждения Крис хватает меня за волосы, обильно кончая в рот. Глухое рычание Эванса заполняет тесный салон автомобиля и дрожь расслабления проносится по его телу. Я выпрямляюсь и облокачиваюсь на спинку кресла, облизывая губы солоноватого привкуса. Крис неподвижно лежит, пытаясь успокоить бешеное биение сердца и нормализовать дыхание. Хорошо, что тонированные стекла скрывают наше маленькое безобразие, а на пустых улицах ни единой души. Одергиваю подол задравшегося платья и в маленьком зеркальце поправляю остатки помады, подтирая уголки губ, пока Эванс нелепо и смешно натягивает обратно свои боксеры и брюки, стараясь выглядеть естественно, но его потряхивает от прошедшего оргазма. Хорошо, что голубоглазый успевает вернуть штаны на положенное место, потому что звук застегивающего ремня в аккурат совпадает со стуком в окно. Крис подпрыгивает на месте и забывает для чего служит ремень на его брюках и как им пользоваться. Мне приходиться помочь своему брутальному мужчине, психующему от недостатка секса и застегнуть его ремень до повторного стука. С моего разрешения Эванс опускает окно, сталкиваясь с подозрительным взглядом офицера. — Добрый вечер, сэр. У вас все хорошо? — он осматривает машину и замечает опущенное водительское сиденье, а молчание Эванса только усиливает подозрение полицейского. — Офицер, простите, — выглядываю со своего места и мило улыбаюсь, — моему мужу стало плохо, — трогая Кристофера за руку, призывая реагировать на мой душещипательный монолог. — Сердце закатилось. Пришлось остановиться, — поглаживаю своего бедненького и несчастного по плечу, наблюдая сочувствие в глазах офицера. Эванс тупо моргает и выглядит вполне соответствующе ситуации: растерянно и напуганного. Молодые люди чаще страдают от сердечных заболеваний в связи с постоянными стрессами, нервами и повышенной сексуальной активностью. — Помощь не нужна? Может вызвать скорую? — Офицер тревожно всматривается в Эванса, соглашаясь с моими словами. — Спасибо, офицер. На такой случай у меня все необходимое для оказания помощи, — похлопываю по своей сумочке, в которую может вместиться даже дефибриллятор. — Он немного еще отдохнет, а дальше поведу уже я. — Порция очаровательных улыбок и бегающие от испуга глазки, делают свое дело, и офицер с почтением оставляет нас в покое, а Крис закрывает окно и шумно выдыхает. Он прячет лицо в ладонях и обреченно стонет, раздраженный своей глупостью и своим желанием, заставившего его поступить так опрометчиво. — Сердце закатилось? Серьезно? — Эванс зачесывает свои влажные пряди волос, тараня меня взглядом человека, удовлетворение которого сошло на нет под гнетом страха. — От удовольствия...