Сложности дипломатии

— Почему он не ест кашу? — злится Максарма. — Ты чего творишь?! Убери от него ложку! — пугается Базар. Двухлетний Светозар не плачет, только куксится. Всё его личико перемазано кашей, и, кажется, что его сейчас стошнит от того, сколько старшая сестрица запихнула в него варёной крупы. — Ему нельзя столько каши! — Прости, — обмирает Максарма и принимается стирать следы с пухлых щёчек Светозара. Она брата любит своего безмерно, и Базару до сих пор странно и грустно, когда он видит их такими. Со своей сестрой Базар, казалось, никогда не был настолько близок, да и попрощаться не смог, потому что не стало её на вороновом поле три года назад, как и многих других. Змеи потеряли всё. Что двигало Гончиг, когда решила она пойти против Киева? Если б Базар знал, то помешал бы... — Не злись. Дай я тебя поцелую! Светозар хрюкает весело, когда Максарма целует его, а потом всё-таки выблёвывает недожёванную кашу и начинает плакать. Базар подхватывает сына на руки, но даже толком не знает, что и делать. Заговор нужен иль воды будет достаточно? Светозар снова вырыгивает кашу прямо на Базарову новую шёлковую рубаху. Как знал, что рано переодеваться! Детский вопль ужасно бьёт по ушам. И даже если Базар понимает, что Светозару нехорошо, он всё равно злится. Слишком громко! — Сейчас папа тебе поможет! — приговаривает он, укачивая рыдающего Светозара. — Фу-у-у, — тянет Максарма и морщит нос. — Давай, прочь из терема! Тебя ещё здесь не хватало! Максарма только пожимает плечами и убегает на улицу, будто не из-за неё сейчас происходит катастрофа. Помочь она решила брату! Помощница! Базар выдыхает и пытается успокоиться. Несчастный Светозар уже даже не плачет, он икает от слёз и боли в животике. Может, травки ему заварить? Базар никогда больше не родит ни одного ребёнка! Если бы не радость после спасения Максармы и окончание той злополучной войны, то и Светозара бы не было. Но Вадим пристал к нему с уговорами, и Базар, наивная душа, сдался! А теперь они мучаются. За одной-то пригляд нужен, а тут их уже двое! Базар не такой себе жизни желал! — Царевич змей, опять бранитесь? — ухмыляется Вадим, заходя в дом, и цокает языком. — Полный тарарам. Только не говори, что ты сейчас, как Зар, расплачешься... — Вот ещё! — ершится Базар и впихивает мелкого в руки Вадима. — Я пойду переоденусь. А ты сыну помоги. Его перекормили, как бы не разорвало. Вадим держит Светозара на вытянутых руках и тоже не знает, как поступить. Но это уже не беда Базара. Базар направляется назад в опочивальню, чтобы наряд сменить. В кой-то веки отправляются на большой пир в дом Главы медведей и собраться не могут. И как супруг Главы с оравой своей справляется? Базар слыхивал, что ему Глава помогает. Хотел бы Базар, чтобы и Вадим помогал ему больше, да только занят супруг его государственными переменами. После войны неразбериха началась в землях русских, и все ждали, когда князь Всеволод вернётся с границ, чтобы покончить с волнениями. Одарив Вадима за службу, призвал он к себе Базара на разговор. — Царевич Базар, я перейду сразу к делу, — сказал князь Всеволод. — Земли змеиного племени в упадке, и вам как приемнику следовало бы их забрать и возглавить... — Но меня прогнали как отступника... — испугался Базар, потому что до сих пор для него было немыслимо, что его родных больше нет в живых. Один он лишь остался из священного золотого рода... — Это верно, но такового решение Большого вече, — кивнул Всеволод. — Мы получили земли змей с оговоркой. Говорил я и с супругом вашим. Он хочет остаться медведем. Такова уж сущность наша — быть подле семьи своей. Да и опасно вам сейчас возвращаться, царевич Базар, кто-то примет вас, а кто-то будет строить планы мести. Ваше возвращение приведёт лишь к смуте. — Тогда чего же Вы меня позвали? — Позвольте быть регентом при вашей дочери? Мы обучим Максарму как полагается, и когда она станет взрослой, то сможет стать хорошей княгиней на змеиных землях. А пока она подрастает, оставьте на меня хозяйство. — Но это мои земли! — вспыхнул Базар, не понимая, как мог он медведям отдать свою Родину. Как могли ему такое предложить? Да и к чему всё это князю Всеволоду? — Я понимаю, но мне важен Вадик, и я хотел бы, чтобы он остался в нашем племени. И ради этого я готов помочь змеям. Я не заберу у племени змей их богов. Я лишь хочу, чтобы все мы жили в согласии. Но не будет согласия, когда каждый сам за себя, — князь Всеволод задумчиво постучал пальцами по подлокотнику трона. — Вы подумайте об этом, царевич Базар. Но не слишком долго. Что важно для вас, вашей семьи и Максармы, потому что именно ей достанутся змеиные земли. И Базар подумал. Поругался с Вадимом, оплакал близких своих и вернулся на земли змеиные, чтобы с помощью дружины медвежьей восстановить порядок и передать бразды правления князю Всеволоду до двадцатилетия Максармы. Может, и трус он. Может, и стоило самому разобраться, да только Вадим доверял князю Всеволоду. Договор они составили о регентстве, и всё на том было кончено для царевича змей. Незаметно для всех и земли лис окончательно отошли медведям после очередного разграбления кочевниками. Базар не встречал более Ярославы и Радима. Видать, полегли они оба на вороновом поле за свои идеи, и не успел Вадим расплатиться с ними. Ширилось медвежье государство, менялось. И теперь стирались границы племён. Их всех отныне ждала новая эра. Когда Базар возвращается в переднюю, Вадим уже привёл Светозара в порядок. Малыш не смеётся, но хотя бы не плачет. — Это кто сделал? Мара? — Хотела брата накормить, — кивает Базар. — Я на улицу её отправил, чтобы под ногами не путалась. — Поди обижается опять на нас, — качает головой Вадим. Он совсем на Максарму не злится, просто переживает. Они старшую дочь любят ужасно, потому что спасена она была ценой стольких жизней, что и представить страшно. Базар с Вадимом сделали всё, что могли, чтобы ребёнок их жил, избавившись от проклятия Нави. Когда князь Олег разыскал упыря, то Базар перепугался и отправил Вадима в Киев, но вернулся тот ни с чем. Стал тот упырь Киевским князем Рогволодом, простым человеком с полоцких земель без тёмного прошлого, от которого никакого проку Нави не было. Сняли они проклятие иль нет? Базар и сейчас часто думает об этом. Но год прошёл, ещё один. В порядке Максарма, растёт здоровой и сильной шаманкой. Видать, погубив волшебство в упыре, Вадим и Базар смогли разорвать порочный круг. — Она отходчивая, — вздыхает Базар. — Давай уже, выходи! — Сокровище, снова командуешь? — Тобой если не командовать, то ты ж сам ничего не сделаешь! — Просто люблю твой зычный голос. «ВАДИМ!», — передразнивает он Базара и получает злобный пинок в голень. — Ай! У меня же сын на руках! — А ты не расслабляйся, — холодно кивает Базар. — Держи крепче и язык свой спрячь во рту, пока я его тебе не отрезал. — Да как же ты его отрежешь, когда так целоваться любишь, — смеётся над ним Вадим. И очень Базара раздражает то, что этот глупец прав! Совсем его Вадим развратил за эти годы! Не слушается больше тело Базара, да и стыд давно уж умолк. Подумать только, в первый раз Базара Вадику устроил истерику, когда тот хотел его взять, а теперь и мыслей иных нет — поскорей бы вдвоём остаться. Зря Базар тогда Вадиму ответил, надо было бежать от него подальше на том празднике мира, так, может, пронесло бы. Но как известно, от судьбы не убежишь. Вадим тянется к нему, и Базар встречает его губы на полпути. Ладно. Хорошо. Только разочек. Вадим ухмыляется, словно читает его мысли. — Давай оставим детей Всеволоду на денёк! — Ты что ж, совсем сдурел? — О, да, — кивает раззадоренный Вадим. — До одури в любви к тебе. — И всё же не повод это... — Так всего лишь денёк. Они даже не заметят! И хочется Базару отказать, воззвать к совести, напомнить о приличиях, но не можется. Больно уж давно у них не было времени друг на друга, и Базар соскучился. — Только сам с князем Всеволодом об этом договоришься... — Конечно, Ваше сиятельство, — у Вадима на лице всё предвкушение написано, что уже и на пир не очень-то хочется. Они выходят на улицу, и в этот мягкий летний вечер невозможно не вздохнуть полной грудью. Сочные травы, аромат железа и животины. Запах дома. Тот самый, который Базар не мог понять, когда впервые приехал сюда, а теперь и жизни без него не представляет. Пройдя за дом, они видят, как Максарма сидит в высокой луговой траве и играется с чем-то. Рядом кружится Баюн, мурлыча беззаботно свои волшебные песни. — Она снова одна... — Кажется, её и одной хорошо, — улыбается Базар. — Я тоже был не самым общительным ребёнком. — Что это у неё? — в голосе Вадима прорезается беспокойство. Он вновь тревожится о Максарме излишне. — Игрушки, наверное... Они подходят ближе к дочери, а та рассказывает кому-то, как отругали её за заботу о Светозаре. Сложно сдержать улыбку от такой детской непосредственности. Но охает Базар, когда видит, что руки Максармы оплетены змеями и, если присмотреться, то в траве со всех сторон стекаются к ней и другие опасные гады. — Мара! — Папа? — оборачивается удивлённо дочь. Змеи начинают разом все шипеть на Базара и Вадима. Светозар испуганно начинает плакать от этого треска. — А ну молчать! Вы пугаете братика! Пойдите прочь! Вадим замирает, потому что это лучшее, что можно сделать в окружении ядовитых гадюк, и Базар сглатывает с трудом ужас. Но змеи просто прекращают свой шелест и расползаются, будто здесь их и не было. Максарма вскакивает на ноги и подходит к родителям, поднимает руку и гладит Светозара по голове: — Не плачь, Зар! Я тебя защищу! — улыбается ярко. Базар с Вадимом переглядываются. — Ну, значит, всё-таки племя змей? Вечно вы, шаманы, людей пугаете! — Да тебя попробуй напугать. — Неправда это, царевич. Я очень легко пугаюсь. — Когда же? — усмехается Базар, хотя пальцы его всё ещё дрожат, когда он касается плеч Максармы и уводит её с луга. Полосатый кот бежит за ними, умно помалкивая. — Когда вас вдруг нет рядом.