Boulevard Of Broken Dreams/Бульвар Разбитых Грёз

Те первые несколько ночей в Париже были тяжелыми. Тина была одна в своей комнате и спала беспокойно, мучимая кошмарами. Она не всегда могла вспомнить сны, и не всегда они были связаны с недавними событиями. Иногда она видела такие вещи, как пелена смерти, поднимающееся вокруг нее, или даже зеленоватый оттенок кожи ее родителей, когда они лежали при смерти в карантине. Но каждый раз, когда девушка просыпалась, задыхаясь от мучившего ее сна, она все еще чувствовала призрачные руки на себе, по всему телу… Она плакала тихо, лишь когда успокаивалась. В конце концов, она не хотела никого беспокоить. Проснувшись, Порпентина больше не засыпала. Поначалу она писала сестре. Куини никогда не отвечала, поэтому спустя некоторое время первая перестала. Она погрузилась в работу. Это было лучшее средство отвлечься от всего. Кошмары не прекращались, но если Голдштейн все равно собиралась спать всего четыре-пять часов в сутки, разницы не было. Прошло несколько недель, и она получила, как ей показалось, большую зацепку. Тина заколебалась, когда мужчина, сидевший за столиком кафе, предложил привести ее в свое укрытие. Доверится ли она незнакомому мужчине в его «убежище»? У нее не было выбора, если она хотела сделать свою работу правильно. Она крепко сжала свою палочку, следуя за ним… Тина сильно вздрогнула, когда у нее отобрали палочку и закрыли за ней дверь с решеткой. Мужчина, Юсуф Кама, как он назвал свое имя, внимательно посмотрел на нее. — Это всего лишь мера предосторожности, я не собираюсь причинять вам вред, поймите, — он пожал плечами, хотя его тон не был особенно обнадеживающим. Тина скептически подняла бровь. — Ну, — продолжал Кама, — Я не могу обещать, что в конце концов мне не придется вас убить, но посмотрим, как все пойдет. — Не то чтобы я хотела умереть, — ответила Тина своему похитителю, — Но есть и другие вещи… Вещи похуже смерти… — она обняла себя руками и уставилась в пол. Кама мгновенно уловил смысл ее слов и содрогнулся от отвращения. Он не был святым, но после того, что случилось с его матерью, была одна вещь, которую он был уверен, что никогда в своей жалкой жизни не сделает… — Я чистокровный и джентльмен! — сурово воскликнул он, — Я волшебник чести! Я бы не совершил такого ничтожного поступка. Уверяю вас, — он перешел на более изысканный тон, даже почти добрый, — Я не причиню вам вреда. Даже если в конце концов мне придется убить вас, я не причиню такого вреда. Даю слово. Как ни странно было верить на слово похитителю и вероятному убийце, но что-то в его тоне и глазах подсказало Тине, что он говорит правду. Хоть девушка не могла расслабиться, поскольку он не обещал сохранить ей жизнь, все же она немного успокоилась, зная, что, по крайней мере, Кама обещал убить ее достойно. Засыпая в своей тюрьме, она гадала, услышит ли похититель ее крики во сне… Она проснулась от нескольких звуков. Кто-то вошел. Она поспешно вскочила на ноги и увидела… Нет, этого не может быть… Это был…? — Тина, — вздохнул он. — Ньют, — потрясенно прошептала она в ответ, затем защитно скрестила руки над колотящимся сердцем. Черт возьми, Ньют, черт возьми! Ее сердце разрывалось еще больше при одной только мысли о нем. Затем она заметила, как Кама поднял свою палочку. Слишком поздно… — Экспеллиармус! — и калитка снова захлопнулась, — Прошу прощения, мистер Скамандер! Я вернусь и освобожу вас, когда Криденс будет мертв! — Кама, постойте! — в отчаянии вскрикнула Тина. Юсуф покачал головой — Понимаете, либо он умрет, либо я… Внезапно он прижал руку ко лбу. — Нет, нет, нет, нет! — закричал он, рухнув на пол. — Не лучшее начало спасательной операции, — сухо заметил Ньют. Тина, очень раздражённая, и в добавок с разбитым сердцем, грубо съязвила — О, так это была спасательная операция? Из-за тебя я только что лишилась последней зацепки! — И как продвигалось расследование до нашего появления? — поинтересовался он. Это было похоже на их первую встречу в Нью-Йорке. Вот они здесь, препираются, весь успех потерян. Не то чтобы это имело значение, с досадой подумала Тина, он все равно был не доступен. На мгновение она задумалась, что здесь делает Джейкоб. Значит ли это, что Куини тоже в Париже? Подождите, а где же тогда была младшая Голдштейн? Порпентина вздохнула. Это не имело значения, пока они не выбрались отсюда… Внезапный знакомый писк, мелькание чего-то зеленого, и дверь с решеткой щелкнула, открываясь. — Молодец, Пик, — поблагодарил Ньют своего лукотруса, когда они втроем бросились к лежащему без сознания Каме. — Так ты сказала этот человек тебе нужен? — Ньютон посмотрел на нее. — Да. Я думаю, этот человек знает, где Криденс, мистер Скамандер. — она не смотрела на него слишком долго, но этого хватило, чтобы увидеть израненное выражение его лица, ведь она вернулась к формальностям. Сверху раздался рев. — А это уже Зуву, — пожал плечами Ньют. Они смотрели друг на друга долю секунды, прежде чем аппарировать вместе с Джейкобом и потерявшем сознание Камой.

***

Тина стояла у озера в Хогвартсе, пытаясь переварить все, что произошло за последние 24 часа. Ее сестра. Ее родная сестра… и они до сих пор не виделись и не помирились после их последней ссоры в Нью-Йорке. Это было слишком. Что ей теперь делать? А тут еще Ньют… Приятно было узнать, что он на самом деле не помолвлен. И он хранил ее фотографию… ее фотографию… Если бы их не прервали, она была уверена, что он сделал бы что-то еще. Поцеловал бы он ее? Позволила бы она ему это? Она почувствовала то прикосновение, то ужасное прикосновение, которое она ощущала каждую ночь, призрачные руки, насилующие ее снова и снова… Нет, Тина знала, что c Ньютом она в безопасности. И если возможности упасть в объятия сестры не было, Порпентина решила, что руки Ньюта будут лучшим вариантом, конечно, если он предложит. Тина так долго жаждала этого, и если сейчас это возможно… И тут она почувствовала ужас где-то внизу живота. Она не заслуживала его. Он не мог бы хотеть ее, если бы знал, не смог бы любить ее никчемную, оскверненную, разрушенную душу. Тина почувствовала легкое прикосновение к своему плечу и резко вздрогнула. Неужели ужасные руки-призраки теперь будут регулярно преследовать ее и днем? — Все в порядке, Тина, это всего лишь я, — сказал ей мягкий, теплый голос. Она обернулась и увидела перед собой глаза цвета морской волны волшебника, по которому тосковала последние девять месяцев. Она видела в них заботу, заботу о ней… — Мы можем… мы можем поговорить? — спросил он, — И я могу устроить небольшую экскурсию по территории, если хочешь, — добавил он, застенчиво улыбаясь и краснея, — Здесь очень красиво в это время года. — он галантно предложил свою руку. Тина на мгновение замешкалась, а затем решилась и приняла его руку. Нет ничего более комфортного, более безопасного, более правильного. Она улыбнулась ему в ответ, когда он, взяв ее под руку, повел по окрестностям Хогвартса. — Я бы хотел продолжить наш прерванный разговор, если ты не возражаешь, — Ньют нервно посмотрел на нее, — Полагаю, мы остановились на том, что сейчас я не помолвлен и никогда не был. — Верно, — Тина смущенно отвела взгляд, — И ты что-то говорили о том, что я счастлива? Потому что, думаю, я должен сообщить вам, что я тоже не… Ньют выпрямился. — Ты хочешь сказать, что ты не… Мне сказали, что ты встречаешься… Ты хочешь сказать, что на самом деле ты не… — забормотал он, весь дрожа от волнения. Мерси Льюис, кто сказал ему, что я с кем-то встречаюсь? Неважно, лучше прояснить ситуацию. — Нет, ни с кем не встречаюсь, — сказала она, четко и ясно — То есть, да, я встречалась, какое-то время. Я… ну, я покончила с этим перед отъездом в Париж. — Тина закусила губу, пытаясь отогнать мысли о последствиях расставания… Нет, она не собиралась позволить этому вторгнуться в этот момент. Ньют внезапно остановился и повернулся к ней лицом, одарив ее самой сердечной улыбкой, и нежно положил руки ей на плечи. — Тина, я так давно хотел тебе сказать… — он поднял руку, чтобы погладить ее по щеке. Она снова посмотрела на него, теряясь в океанах его глаз, в то время как он уже давно был на самом дне ее огненных глаз саламандры. — Могу ли я…? — вздохнул он, в его глазах читался вопрос. Тина закрыла глаза и кивнула, и через долю их губы сомкнулись. Она почувствовала, как по ней пробежал электрический ток, и прильнула к его губам, углубляя поцелуй. Момент, о котором она так долго мечтала, наконец настал, и он был действительно прекрасен, как она себе представляла. Его прикосновения были любящими и нежными, полной противоположностью ужасным призрачным рукам… Мысль о призрачных руках леденила ее кровь. Она не заслужила этого, не заслужила его. Она была осквернена, ей так хотелось навсегда остаться в объятиях Ньюта, но он заслуживал лучшего, гораздо лучшего, чем разрушенная, испорченная Тина. Она отпрянула назад. — Тина? — спросил Ньют, — ты в порядке? Ты не хотела…? — Нет, все в порядке, ты не представляешь, как давно я хотела… ну, этого, — заверила его Тина, поглаживая его по щеке, в то время как он прижимал ее к себе, — Просто… мне нужно побыть одной, — пробормотала она, отводя взгляд. Ньют не собирался вторгаться в ее личное пространство, тем более если это то, чего она хотела. Его руки казались пустыми и потерянными, когда девушка отступила, но она ободряюще улыбнулась ему — Честное слово, Ньют, дело не в тебе… Мы можем поговорить об этом позже, я просто… Ты сообщишь мне время, когда нам нужно будет идти? — Конечно, сообщу, Тина, — кивнул он, — Пожалуйста, что бы тебе ни понадобилось, просто, просто знай, что я здесь. — Тина кивнула в знак благодарности, а затем прислонилась спиной к дереву, прижав колени к груди. Ньют отошел, оставляя ее в покое, как она и просила, но решил присмотреть за ней на всякий случай. Он стоял в стороне, наблюдая, как она качалась из стороны в сторону, ее тело содрогалось от сильных рыданий. О, как же сильно он хотел вернуться и обнять ее! Сердце Ньюта разлетелось на миллион осколков, когда он увидел ее в такой боли. Но Тина попросила пространства, и он собирался дать ей его; в конце концов, это было вполне объяснимо после того, что она пережила за последний день. Он дал ей понять, что готов быть рядом, если она захочет. Тем не менее, ему было больно смотреть на любимую в таком состоянии. Мог ли он хоть что-то сделать прямо сейчас? Как по команде, из одного из его карманов высунулась маленькая мордочка… О, ниффлер! — Послушай, — Ньют погладил черный мех своего питомца, — Там Тина, наша Тина. Ей очень больно. Что ты скажешь о том, чтобы пойти туда и присмотреть за ней? Что думаешь, старина? Ниффлер ткнул носом в руку Ньюта, затем выпрыгнул из его рук и побежал к Тине. Скамандер наблюдал, как Тина подняла голову, когда зверёк толкнул ее. Девушка взяла его на руки и прижалась щекой к его мягкому меху. Слезы продолжали течь по ее лицу, но ее тело больше не сотрясалось от рыданий. У Ньюта все еще щемило сердце от очевидной боли и разбитого сердца Тины, но он почувствовал некоторое облегчение от того, что она может хоть немного успокоиться. Впереди, вероятно, будет долгий путь, но Ньют готов быть рядом в любой момент.