На следующее утро Себастиана ждал шикарный деревенский завтрак с яичницей, беконом, свежими булочками и домашним джемом. Стив был хозяйственный, а когда Себастиан заглянул в кладовку, то поразился количеству запасов. Увидев его лицо, Стив негромко рассмеялся.
— Я много ем. И часто. Особенно когда работаю. А в магазин тут не наездишься, так что я закупаюсь сразу надолго.
— Понятненько, — кивнул Себастиан.
После щита, костюма и почти полного отсутствия волос супергеройский аппетит уже не казался чем-то особенным.
Потянувшись за очередным куском бекона, Себастиан поморщился: проклятое плечо не унималось и напомнило о себе новой вспышкой боли. Обхватив левой рукой правую, он понял, что за ночь там даже слегка опухло.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросил Стив.
— Да еще с позавчерашней тренировки… На тренажере, видимо, резко напряг. «Ты должен быть в идеальной форме», — передразнил он режиссера.
Стив окинул его оценивающим взглядом, задержавшись на плечах и бицепсах, потом отхлебнул кофе.
— По-моему, ты в отличной форме, — сообщил он.
— Danke für das Kompliment, — язвительно ответил Себастиан, потирая плечо.— Расскажи это режиссерам и агентам. И моему персональному тренеру.
Стив нахмурился.
— Доедай, тогда и разберемся. — В его голосе прозвучало столько спокойной уверенности, что Себастиану даже не пришло в голову выяснить, как и в чем он собрался «разбираться». — Ты знаешь немецкий?
— Пару фраз, — признался Себастиан, макая кусочек тоста в растекшийся по тарелке желток. — Мы с мамой прожили три года в Вене, прежде чем перебрались в Америку. Я помню в основном ругательства и фразочки типа «Geben Sie mir bitte eine Zigarette» и «Morgen, morgen, nur nicht heute…»
Стив засмеялся.
— Добавь «Hände hoch» и «Hitler kaputt» и будешь говорить лучше большинства солдат во время Второй мировой.
Себастиан засмеялся в ответ.
Убрав со стола, Стив вдруг подошел сзади к стулу, на котором сидел Себастиан, и крепко обхватил плечо руками.
— Сейчас поправим, — пробурчал он. — Такое бывает. Перенапряг, говоришь.
Себастиан кивнул. Он опять ощутил волны жара от Стива. Ладони, казалось, вот-вот задымятся, а спина сразу взмокла от близости чужого тела.
Некоторое время Стив просто неподвижно держал руками сустав, и Себастиану казалось, что тепло неукротимо проникло в самые кости.
— У тебя очень горячие руки, — заметил он. — Всегда так было?
— Нет, это тоже последствия эксперимента, — ответил Стив. — У меня нормальная температура около тридцати восьми — тридцати восьми и пяти. Жаропонижающие не действуют. Я сам не замечаю, и мне теперь никогда не холодно. Ну, за исключением моментов, когда я плаваю в Северном Ледовитом.
— Здорово. Нью-йоркское лето всегда с собой.
— Да, в Европе я очень быстро научился ценить тепло… Морита был южанин до мозга костей, мерз даже в ноябре. Он умудрился трижды простыть на первой же вылазке, мне пришлось взять его к нам в палатку. Придвигал к себе поближе, и он грелся всю ночь. Дуган был славный парень, но свое недоверие к японцам так и не мог побороть. С Гейбом он не боялся заснуть в одной палатке, а Морита то у Жака с Монти кантовался, то у нас, если холодало.
Руки Стива немного сдвинулись, обхватив плечо плотнее.
— А один раз мы застряли на перевале. Связной опаздывал, но мы не могли уйти без его информации, а разводить костры было нельзя, и на перевал надвигалась буря.
— И что ты сделал? — Себастиан уже предвкушал очередную историю.
— Наорал на Дугана — он был не согласен с идеей — и заставил залезть всех в одну палатку. Лечь на меня и вокруг меня. Так и переждали всю ночь и половину дня, а потом буря окончилась, и к вечеру до нас добрался человек с донесением.
— Но? — почувствовав недосказанность, намекнул Себастиан.
— Но наш паек накануне состоял из одних только неразогретых бобов.
— Фффууууу!
За смехом Себастиан не заметил, как Стив начал двигать руками: сначала медленно, едва заметно поглаживая, потом движения стали настойчивее, а пару минут спустя он уже мял плечо, не жалея. Себастиан дергался и стонал, но чувствовал, как тупая боль уходит, уступая теплу.
— Из тебя вышел бы хороший физиотерапевт, — прохрипел он между едва сдерживаемыми стонами.
— Это Ма меня научила, — признался Стив. — У нее после смены сильно спина болела. А руки-то у меня всегда были немелкие. Потом на фронте пригодилось, разминал… многих… Баки, если проводил в лежке с винтовкой бессонную ночь, тоже наутро выпрямиться не мог. — Стив молчал некоторое время. — И на траулере потягаешь сети — не только руки болеть будут.
После десяти минут массажа плечо стало как новенькое. Себастиан даже подумал, что не отказался бы, предложи ему Стив размять его целиком. Тогда он, наверное, вообще обратился бы в желе.
Какая-то мысль крутилась на краю сознания, не давая покоя, но не хотела всплывать наверх, к согретому и разморенному телу. Стив легко, одной рукой под грудь, поднял Себастиана из-за стола и в два шага почти донес до кровати, аккуратно опустив физиономией в подушку. Накинул на плечи что-то мягкое и тяжелое.
— Полежи полчасика.
Снаружи ползло в зенит летнее солнце, и продрыхнуть весь день желания не было. Себастиан дождался, пока затихли звуки со стороны кухни, потом тихонько соскользнул с кровати. Выпрямился, потянулся на пробу, а потом сделал несколько махов руками в стороны, до упора сводя лопатки.
Ничего. Ни единого следа боли. Было так хорошо, что он засмеялся и заплясал на месте. Хотелось бегать, прыгать, пройтись колесом, свернуть горы. Он повернулся к двери и с размаху уткнулся в широкую фигуру Стива. Кажется, тот уже пару минут тихонько наблюдал за ним из-за перегородки.
— Ты что-то хотел? — Стив был как всегда, вежливо-предупредителен, но Себастиан успел заметить легкую тень восхищенной улыбки.
— А ты действительно метал щит, как фрисби? — внезапно для самого себя выпалил тот.
Стив почти минуту смотрел на него с каким-то снисходительным умилением.
Себастиану стало неловко, подумалось что вот сейчас-то он и перегнул палку, и Стив в своей спокойной манере ухмыльнется и скажет: «Нет, так не бывает, ну, разве, на пару метров». Но Стив неожиданно сказал:
— Хорошо, давай покажу, — и, опустившись на колено возле кровати, вытащил уже знакомый круглый чехол. Потом подумал, подошел к старому комоду, сунул руку между вещами вслепую и извлек небольшой сверток, размеры и форма которого однозначно намекали на короткоствол.
Себастиан решил ничего не переспрашивать.
Снаружи уже начинало припекать, от некошенной высыхающей лужайки за домом тянуло густым запахом сена. Стив решительно двинул по тропинке в сторону леса. Минут через пять они прошли мимо чьего-то большого зажиточного особняка, но вид у него был нежилой.
— Даффнинги. Съехали из нашей глуши четыре года назад, никак не продадут, — не дожидаясь вопроса, пояснил Стив. — Нам дальше.
Тропинка сделала несколько изгибов, их обступил густой лес, но Стив не останавливался, пока не вышел туда, где деревья стояли редко: видимо это была старая, уже зарастающая вырубка.
Он скинул со спины чехол, вынул щит и, разминаясь, сделал им пару взмахов, будто это был зонтик или веер. Себастиан помнил его настоящий вес и еще раз поразился силе, необходимой для подобных «упражнений».
— Отойди за те деревья, пожалуйста.
Как только Себастиан отошел туда, куда ему было указано, Стив почти без замаха послал щит по высокой дуге к дальним соснам на противоположном конце прогалины. Щит летел, вспарывая воздух с тихим шелестом, потом отскочил от дерева под неожиданным углом и полетел обратно, опускаясь все ниже и ниже, пока Стив не выхватил его из воздуха на лету где-то на уровне талии. Когда он обернулся, на его лице гуляла почти мальчишеская улыбка.
— Охренеть… — Себастиан не нашел каких-то других осмысленных слов. — А можно я?
Стив так легко с ним обращался, что казалось, будто щит стал легче, и теперь сам Себастиан тоже так сможет. Но он был все таким же весомым, и бросить его дальше двух-трех метров было нереально.
Стив забрал щит, и начал запускать его самыми разными способами: то с рикошетом от стволов, а то втыкая в них с такой силой, что с деревьев опадали мелкие ветви. Присмотревшись, Себастиан заметил старые, уже потемневшие отметины от щита на многих соснах.
Последним броском Стив врубил щит с громким чавкающим звуком наискосок в старую сосну в двадцати метрах, а потом достал из чехла сверток. Внутри оказался Desert Eagle.
— Смотри. — Он единым слитным движением снял с предохранителя, поднял, навел и выстрелил, кажется, почти не целясь. Слабый гул щита о пулю оказался заглушен стволом дерева, Себастиан инстинктивно пригнулся, ожидая случайного рикошета, но у Стива ничего не было случайным: поманив рукой, он подвёл его к другой сосне, стоявшей на расстоянии метров ста влево: аккурат по центру ствола шло входное отверстие. Стив пояснил, глядя на то, как Себастиан трогает дырку пальцем: — Это Баки так придумал. Стрелять за угол. Он вообще мог рикошетом на лету от щита попасть куда хотел. Но давай я лучше тебе что-нибудь полезное покажу.
Это была, пожалуй, лучшая из всех тренировок, которая досталась Себастиану за последнее время: немного стрельбы (пока не окончились три запасных обоймы), немного рукопашного боя, а напоследок Стив, словно красуясь, голыми руками разорвал вдоль валявшееся около поляны бревно. Отдача от тяжелого Desert чуть не выворачивала руку, Стив совершенно явственно проводил удары и блоки даже не в четверть, а в одну десятую своей силы, но обратно они шли медленно, приятно разгоряченные, и Себастиан наконец ухватил мучившую его уже некоторое время мысль.
— Стив, а можно спросить…
— Что? — Тот развернул плечи и, видимо, приготовился к еще одному глупому вопросу, но ответ Себастиана заставил его съежиться:
— А как ты меня нашел? На афишах фильмов, вроде бы, домашний адрес актеров не указывают…
— Я… Понимаешь…
Было немного странно видеть Стива опять неуверенным и смущенным, как в тот первый вечер в кафе, с лицом, тронутым румянцем.
— Стив, ну. Я же не собираюсь подавать иск и вообще не злюсь, мне только интересно.
Собравшись с духом, Стив начал:
— Ты видел у меня старый компьютер… Он стоит там, выключенный, уже пять лет. Но тут рядом, в Санфорде, в библиотеке, есть общественные компьютеры с доступом к интернету.
— И ты пошел туда гуглить мой адрес? — не веря услышанному, переспросил Себастиан.
Стив поморщился и качнул головой, будто хотел сказать: «неужели я выгляжу совсем идиотом».
— Нет, сначала мне показалось, что проще будет поговорить с Крисом Эвансом.
— Ну да, логично…
— Его жизнь более… открыта. Известна. Но ты же понимаешь, что все мои попытки подойти к нему закончились бы минимум арестом? Этот мир без чудес, конечно, только американская полиция одинакова всегда и везде.
Стебастиан тут же представил, как Стив бы выглядел, подкати он на своем обшарпанном байке к воротам семейного особняка Эвансов в Бостоне. Мда…
— А я?
— А ты… Тебя тоже любят девчонки. Как Баки. Целые толпы девчонок, у них даже раздел для тебя на форуме есть, ты же знаешь? Еще со времен твоих ролей в «Сплетнице» и «Королях».
— Ты знаешь, что такое форумы?
У Стива сделалось такое лицо, что Себастиан понял: сейчас ему и про фейспалм лекцию прочтут.
— Первые два года на Аляске я изучил вдоль и поперек форумы, где общаются люди с разными расстройствами памяти. И раздел Реддита для тех, у кого парамнезия. И группы поиска давно пропавших людей в Фейсбуке. Закрытые группы. Фанфорум же и Твиттер вообще читать можно без регистрации.
Себастиан вообразил Стива, просиживающего вечера за компьютером в тихом зале провинциальной библиотеки за сайтами, набитыми его фото и девичьими воплями восторга. Картинка выходила сюрреалистичная.
— Надеюсь, там не было моего адреса?
— Нет, конечно. Но было достаточно упоминаний, когда и где тебя видели в Нью-Йорке. Я помечал всё на карте, и в итоге получил северную часть Манхэттена. Не смотри так, это нехитрая наука. Мы точно так же в штабе по данным разведчиков вычисляли, где могут быть замаскированные склады противника.
— А потом?
— А потом я просто приезжал по вечерам, становился напротив улицы, и ждал примерно до полуночи, смотрел на людей.
— Какой улицы?
— Всех. Подряд. Каждой по порядку на севере Манхэттена. Обычно два-три вечера хватает, чтобы увидеть всех жильцов домов по средней длины улице. Потом отмечал на карте.
— Подожди, я немного не понял. Ты запоминал каждого, кто сворачивал к домам на улицу?
— Да. У меня, в общем, всегда была неплохая память на лица, но после эксперимента… К тому же я хорошо вижу в темноте, далеко. Мне не приходилось маячить перед самыми подъездами домов. Не хотелось бы зря пугать случайных людей. Хотя, пожалуй, я еще полгода смогу набросать хотя бы фотороботы всех, кого отметил себе как постоянных жителей.
— Стив, это звучит как-то…
— Ненормально? Я знаю. Но в тот момент я серьезно думал, что сошел с ума второй раз.
— И вот так ты искал меня и нашел.
— Да. Еще раз извини за то, что тогда так напугал.
Последние десять минут до дома она шли молча. Себастиан пытался уложить в голове не просто фантастические, очевидно нечеловеческие возможности этого человека, но и его целеустремленность на грани одержимости. Да, именно этот Стив Роджерс мог с пистолетом, бутафорским жестяным щитом и в кожанке поверх концертного трико рвануть за линию фронта, узнав, что его друг в плену.
* * *
Остаток дня пролетел незаметно. Они перекусили и посмотрели вместе «Железного человека» и «Халка». Стиву очень понравились и тот, и другой. Он даже размечтался, какую бы пользу принесли на фронте оба. Похвалил он и Тони, упомянув отца.
— Конечно, Тони не зря заработал свое прозвище торговца смертью, я же смотрел «Мстителей», он еще тот говнюк. Но Говард… О, Говард был гораздо жестче, хитрее, иногда даже изворотливее, и хоть и помогал своими изобретениями, но никогда не забывал о своей выгоде — ни о материальной, ни о научной. Тони мне кажется мягким человеком.
Закрыв крышку ноутбука, Себастиан увидел, что солнце скрылось за верхушками сосен. Быстро наступал вечер, и пора было отправляться обратно. Перед тем, как поехать, Себастиан достал заранее приготовленный подарок: сборник комиксов Эда Брубейкера про Зимнего Солдата.
— Это тебе, Стив. Спасибо за отличные выходные.
— А что это за книга?
— Это комиксы. Ты же знаешь, что тут Капитан Америка — герой комиксов? И Халк, и Железный человек, и…
— Знаю. Я тоже рисовал комиксы. Ну, до того как произошло все это. — Стив неопределенно махнул на себя. — «Эскапист». Это были захватывающие истории и порой поучительные. Но совершенно не имеющие отношения к реальности.
— Стив. Посмотри на себя. Где ты, и где реальность. Моя. Наша. Эта.
Себастиан тут же пожалел о своих словах. Стив хмурился, и между бровей залегла такая знакомая морщинка.
— Извини. Но на самом деле ведь и «Первый Мститель» был снят на основе комикса. То есть, нескольких разных. Конечно, никто не снимает фильмы по комиксам один в один, большинство вещей в принципе не кинематографичны. Но отдельные ходы, идеи… На фанфоруме ты точно не мог узнать одной важной информации.
— Какой?
— У меня контракт с «Марвел» на 9 фильмов.
— Вот так, значит…
— Да, именно. И у Эванса тоже на девять. Так что вот этот комикс, — Себастиан показал на увесистый подарочный омнимбус в твердом лакированном переплете, — тоже может дать сценаристам кое-какие… идеи.
Себастиан надеялся, что таким образом Стив сможет хоть как-то подготовиться, познакомиться с историей Баки Барнса — Зимнего Солдата, которую ему все равно суждено было узнать из фильмов.
— Ладно. Хорошо. Тогда у меня для тебя тоже есть небольшой подарок.
Стив отступил к комоду и протянул руку наверх. Повернулся спиной к Себастиану, и тот услышал шорох бумаги, а потом звуки рвущегося листа.
— Вот. — На протянутом листе, аккуратно вырванном из блокнота, был почти доведенный до чистового набросок: в тени навеса под одеялом, обозначенным несколькими грубыми штрихами, дремал он сам, Себастиан. Его лицо было изображено удивительно мирным, расслабленным, и вся картинка передавала ощущение летнего покоя. — Извини, я смотрел, как ты спишь.
— Не страшно, я все равно отлично отдохнул. Спасибо.
Себастиан аккуратно вложил рисунок в закрытый ноутбук, а Стив поставил омнимбус на почти пустую самодельную полку, подперев бутылкой виски. Подходящая компания.
Стив поблагодарил за подарок, еще не подозревая, что скрывается под его обложкой, а потом отвез Себастиана обратно в Нью-Йорк.
* * *
Неделю спустя Себастиан улетел на съемки второго сезона «Однажды в сказке» в Канаду, сошелся с Дженнифер, и прошло много времени, прежде чем они со Стивом увиделись снова по-настоящему.
