Придурок

Во-первых, Итан пытается добиться самого Дамиано, добиться нормальных здоровых отношений, что в их ситуации кажется комичным, во-вторых, Итан пытается добиться ревности, просто хочется позлить парня и посмотреть, что из этого выйдет, в-третьих, Итан пытается добиться внимания и хоть какого-то дальнейшего развития и взаимодействия с Дамиано. Конечно же, все эти мысли парень озвучить не может, поэтому стоит в ступоре и так невинно глядит на Давида, что тому аж жалко его становится. И правда, сколько бедный Итан от него страдает, Дамиано же буквально проходу ему не даёт, да, в последнее время парень начинает отвечать, вокалисту не так стыдно уже, но всё равно Торкио — сущий ангел, сошедший с неба, вот чем обоснована его неземная красота. Давид не слышит ответа, поэтому решает задать ещё один вопрос. — Ты хочешь убить меня? — спрашивает Дамиано, внимательно глядя на Итана. Тот, кажется, сейчас начнёт расплавляться под его тяжёлым взглядом. Давид немного пьян, зол на барабанщика и на себя и слишком подвластен эмоциям. Он хочет Торкио, хочет экспериментировать, быть сверху, хочет взять контроль в свои руки, но в то же время он согласен, чтобы вёл Итан. Всё что угодно, просто Дамиано желает остаться. Ему это чертовски сильно нужно. Он уже и забывает о злополучной сторис, которая его сюда привела. Перед глазами только барабанщик, в голове только он и во всём остальном мире только этот ебаный Торкио. Давид помешан, он не собирается отпускать, решает оставить себе. Но Итан — не вещь, у него тоже имеется своё мнение. Парень наконец-то подаёт голос. — Если бы я хотел тебя убить, я бы уже давно это сделал, Дамиано, а сторис была для привлечения твоего внимания. Почему тебе можно выставлять подобное, а мне нет? У меня вроде бы нет никаких отношений, обязательств или ограничений, — Торкио в душе надеется, что вокалист оспорит эту фразу. — Я волнуюсь за тебя как за друга, — серьёзным тоном начинает Дамиано, повторяя вчерашние слова барабанщика, — Меня все давно уже считают парнем лёгкого поведения, фанаты не обращают внимание на подобное, потому что я такой, но ты, Итан, совесть и благоразумие нашей группы, без тебя мы не сможем. — эти слова Торкио льстят, но он не верит в них. — Хорошее благоразумие, которое трахает вокалиста, — грустно усмехается барабанщик. Вся эта история комична до невозможности. — Я сам тебя вынуждаю, — качает головой Давид, как будто это может снять ответственность с Итана. — Вот только не надо этого, — Торкио хмурится, — Это мой осознанный выбор, Дамиано. Если бы я не хотел сближаться, я бы давно уже начал игнорировать тебя. — Да, блять, Итан ёбаный Торкио, что ты хочешь?! Прекрати уже отговаривать этими фразами в сослагательном наклонении. — Давид взрывается, и это предсказуемо, может быть, это даже то, чего ждёт барабанщик, потому что иначе у него нет причины трахнуть Дамиано, точнее оправдания. Итан хочет этого парня всегда, и это ненормально, но и делать с этим он ничего не желает. Торкио уходит вглубь квартиры, зная, что Давид пойдёт за ним. Сейчас нужно держать себя в руках, барабанщик понимает, что ему нужно немного потерпеть, подождать. Он надеется, что Давид не выдержит первым и скажет что-то, что изменит их недоотношения. Но Дамиано сама решимость, он не даёт дойти парню даже до кухни, чтобы выпить немного воды, крепко хватает его сзади, прижимается к нему всем телом, заставляя остановиться и затаить дыхание, потому что этот придурок ещё что-то бормочет сзади в шею. Итан разбирает слово «бесишь». Ну конечно, а чего ещё он ожидает?! Пора брать контроль над ситуацией, и парень разворачивается, крепко хватая руки Дамиано, внимательно смотря в чужие глаза. Там как всегда хитрая усмешка, неясная пелена от алкоголя, но под всем этим кроется какая-то грусть. — Опять сейчас разрешишь трахнуть тебя? — всё повторяется по одному и тому же сценарию, так что Торкио как-то скучно становится. Но Давид его удивляет: быстро приближается, целует в шею, вырывает свои ладони, придерживая его волосы, и продолжает блуждать губами по обычно не затрагиваемым участкам кожи. Торкио сжимает зубы, чтобы стонами и скулежом не выдать, как ему нравится. Парень не думал, что Дамиано будет когда-то делать с ним такое, но он не против, даже если завтра вокалисту вновь дурь в голову ударит и даже если тот его матом, как обычно, пошлёт. Но ради этого момента, кажется, стоит терпеть всё это. Давид толкает Торкио к спальне, и откуда тот только знает, где она находится у Итана? От шеи парень не отрывается, наверное, глаза прячет, потому что да, это сложно после такого смотреть на человека, барабанщик по личному опыту знает, но самому ему уже давно плевать. Губы Дамиано влажные и горячие, но от них всё равно по коже начинают бегать мурашки. Торкио не пытается ему воспротивиться, потому что парню очень интересно, к чему это всё приведёт. Давид на ощупь доходит до кровати барабанщика, всё-таки сбивая несколько вещей на своём пути, но Итан не отвлекается, этот бардак он уберёт завтра или ночью после ухода Дамиано, хотя он не собирается его отпускать, до утра уж точно. Фотка действует как-то странно, и Торкио почему-то уже кажется хорошей идеей заставлять этого человека ревновать. Может быть Вик как-нибудь поможет? Если она теперь знает об их отношениях, то из этого нужно извлечь для себя как можно больше пользы, иначе пользу извлекут из них. Торкио вздрагивает, потому что чёртов Дамиано, расстёгивает на нём рубашку и проходится языком по груди. Главное, к себе так прикасаться запрещает… Итан догадывается, что Давид так пытается ему отомстить, проблема в том, что вокалист не понимает, как сильно барабанщику это нравится. Похоже, это и не проблема. Парень тяжело дышит, когда его сосок заключают в плен горячие губы, он даже терпит когда зубы не хило так прикусывают нежную кожу, но эта острая боль — как раз тот контраст, который хочется почувствовать на фоне этого ласкового Дамиано. Торкио согласен на это, он позволяет и ждёт, он даёт Давиду над собой власть, разрешает делать всё, что взбредёт тому в его больную голову, и это так прекрасно — ощущать себя в чужих руках. Больше всего на свете Итан хочет, чтобы так было всегда и сейчас чтобы он не боялся, что Давид вдруг прекратит и станет ругаться или ещё что-то, но тот не думает останавливаться. Он спускается поцелуями к животу, расстёгивает джинсы, стягивает их вместе с бельём. Барабанщик тихо матерится, неужели Дамиано будет делать ему минет? Что вообще нашло на этого парня? Почему сегодня он такой… Такой необычный. А дальше все мысли медленно растворяются. Торкио уже тяжело сосредоточиться на чём-то, возбуждение сильной волной приливает к низу живота, а чужие губы оказываются на его члене. Это ужасно приятно, Дамиано кажется более опытным, чем он, и Итан представляет как много у парня было любовников и любовниц, от этого становится тошно и горько. Может быть сейчас Давид не с ним одним трахается? Итан же всегда знал, что этому человеку нужен ещё кто-то, одного ему мало. Вокалист как ни странно замечает отрешённость Торкио. Ну, что блять, он опять делает не так?! Он отстраняется, шлёпает барабанщика по бедру, чтобы тот опустил глаза и обратил на него внимание. — Эй, почему тебе не нравится, Итан? — тон Дамиано слишком серьёзен, он злится, скорее огорчён, что даже из его хороших побуждений не выходит ничего нормального. — У тебя есть сейчас с кем-то отношения? — спрашивает Торкио. Время для обсуждения не подходящее, да и Давид сейчас может нагрубить и уйти, но Итану нужно знать всё. — У меня есть горячий секс с барабанщиком из моей группы, — отвечает вокалист, он становится более весёлым, потому что у него появляется возможность подколоть этого парня, обвинить в ревности. — Отношения, Дамиано, необязательно секс, чувственная составляющая, — объясняет ему Торкио, как будто реально верит, что ему дадут ответ на подобный вопрос. Давид просто возвращается к своему занятию. Есть у него чувственная составляющая, только он не желает пока что о ней говорить, а то Итан будет видеть в нём не только бесячего придурка и секс перестанет быть таким страстным, хотя Дамиано не знает и не может судить. Торкио стонет, когда Давид берёт практически до основания, и его руки ложатся на чужую голову, управляя процессом, но не для своего удовольствия, а чтобы Дамиано не выпендривался и не брал слишком глубоко, а потом не задыхался. Итан волнуется за этого парня, за этого грёбаного придурка, которого давно уже хочется не просто хорошенько трахнуть и прижать куда-то, а обнять и поцеловать, заснуть рядом с ним в одной постели и утром первым делом увидеть его милую сонную рожу. Даже эти селфи Давида, которые тот присылает ему или кидает к себе в сторис, хранятся у Итана в папке «избранное» в галерее. Торкио уже не может говорить, что этот парень его бесит. Нет, он ему чересчур сильно нравится, и барабанщик хочет быть с ним, только он не уверен, что выдержит, но ему нужно хотя бы попробовать, попытаться, а смысл иначе вообще находиться рядом с этим парнем и трахать его. Торкио вновь сосредотачивается на ощущениях, это слишком приятно, и он подаёт голос, забывая, что сейчас середина ночи и за стеной живут соседи, крепче вцепляясь в волосы Давида, а тот принимается только активнее работать. Итан кончает и на несколько секунд вообще выпадает из реальности, потому что всё происходящее сильно действует на него. Дамиано глотает его сперму и приподнимается, ложится рядом с Торкио, внимательно на него смотрит, догадывается, как помешать парню спокойно расслабленно наслаждаться моментом и принимается рукой перебирать его волосы. Итан сразу же возвращается в реальность, не понимая, что от него нужно Давиду, ну кроме разрядки, конечно, потому что Дамиано возбуждён. Давид говорит первым, голос у него хриплый и Торкио волнуется, как же тот будет петь завтра на репетиции, а потом и на концерте. — Ну, что, Итан, доволен? — этот вопрос звучит с какой-то претензией, будто всем этим поведением он доказывал что-то Торкио. Барабанщик даже не знает что ответить. Он доволен, но хочется совсем не этого. — Возможно, — парень выдерживает убийственный взгляд Дамиано и улыбается, ему сейчас нужно создать непринуждённую атмосферу, чтобы продолжить разговаривать нормально, а не ссориться опять, но его планы прерывает телефонный звонок, и Торкио быстро ищет мобильник, чтобы ответить, а Дамиано хитро прищуривается, в его голову приходит замечательная идея. Итан волнуется, потому что странно, что кто-то звонит ему посреди ночи. Может, случилось что-то плохое. В трубке слышится голос Виктории. — Привет, Итан, — тянет девушка, и только по этим двум словам можно понять, насколько она пьяна, это напрягает. — Да, что случилось? — обеспокоенно спрашивает Торкио, совершая самую свою крупную ошибку: поворачиваясь к Дамиано, который лежит развалившись на его кровати и дрочит себе. Мысли путаются, но Итан пытается внимательно вслушиваться в слова Виктории. — Мы поссорились с Томасом. Можешь, пожалуйста, забрать меня из бара, а то что-то пол так под ногами странно шатается, — Вик знает, что Итан всегда откликнется и поможет, поэтому и набирает его, да и больше звонить некому. С Раджи они поругались, Дамиано сам скорее всего пьяный из-за своего любовного интереса, а Торкио — самый адекватный человек в их группе и добрый безумно, к тому же можно сказать, что они неплохо с ним дружат. — Скажи адрес, я сейчас приеду, — говорит Итан, и на заднем плане начинаются стоны, это Давид придуривается, а может и не придуривается, а реально стонет, изливаясь себе в руку. Торкио сосредоточен на проблеме подруги и пытается не обращать на него внимания. Виктория говорит очень неразборчиво, но Итан примерно понимает, где она находится, и быстро одевается, спеша к девушке. Дамиано лежит на кровати в томной неге и не слышит, как Торкио покидает квартиру. Барабанщик даже не предупреждает, пусть тот думает, что он специально от него сбежал. Давид приходит в себя и понимает, что Итан куда-то пропал, он быстро проходится по чужой квартире, находит ванную, моет руки, осознавая, что испачкал бельё и штаны, поэтому без зазрения совести лезет в шкаф Торкио и надевает чужие, а потом заваливается спать в постель барабанщика. Давид очень выматывается за день, а сейчас середина ночи, так что самое время отключаться и плевать, что завтра будет немного неловко перед Итаном, тот по-любому ничего плохого ему не скажет и не выгонит.

***

Торкио быстро добирается до бара. Он сильно устал сегодня, но не обращает на это внимания, главное — помочь подруге, ещё одна его часть волнуется за Давида, что тот сейчас будет думать, как доберётся до дома в таком состоянии. — Ита-ан, — тянет Вик, как только замечает его, — Я так тебе рада. Девушка бросается ему на шею, а Торкио крепко хватает её, собираясь на выход. — Пойдём, — Итан видит состояние Вик и понимает, что оставлять одну Викторию нельзя, поэтому он решает отвести её к себе, как раз идти будет ближе. — Что случилось между вами с Томасом? — спрашивает Торкио, надеясь, что Де Анджелис станет легче, если она выговорится. — Он… Он придурок, — жалуется Виктория. Итан удивляется, кажется, они уже давно все решили, что придурок в группе у них один и это Дамиано. Что мог сделать такого Томас? — Он сказал мне «Я тебя люблю»… Торкио удивляется ещё больше. — А что в этом плохого? — интересуется он. — Нет, он сказал, что «я тебя люблю и понимаю, если ты меня нет», — Виктория делает страдальческое лицо, а барабанщик осознаёт, что она лишь драматизирует. — А ты его тоже любишь, — заканчивает её мысль парень. — И завтра ты ему об этом скажешь. Вик кивает и что-то бормочет. Ах, как сложны все эти отношения. — А как Дамиано? — спрашивает она, и Итан качает головой, у него всё тоже сложно с личной жизнью. Торкио не отвечает, пытается перевести тему, к тому же они подходят к его дому и это спасает парня от объяснений, но ненадолго. Вик умеет добиваться своего. Они входят в квартиру, и Итан провожает Викторию в свою комнату, чтобы уложить её спать, но, как только щёлкает по выключателю, с постели поднимается сонный Дамиано и с вопросом смотрит на Торкио, крепко обнимающего Вик. В нём начинает просыпаться ревность, но он не успевает что-то сказать, потому что Виктория визжит нечто нечленораздельное, наверное, про их отношения и кидается его обнимать. Давид в шоке, но пытается осторожно уложить девушку спать, замечая, что она сильно пьяна. Итан помогает ему и успокаивает Вик, закутывая её в одеяло. Они с группой бухают достаточно часто, так что уже давно привыкли к такому поведению друг друга. Виктория практически сразу же засыпает, что-то шепча во сне о Томасе, а Дамиано поднимается и плетётся за Итаном на кухню. — Ты остался, — констатирует барабанщик. — А что ты хотел, Торкио, чтобы я по ночам мотался. Ты вообще ушёл и даже не сказал ничего, — тон Дамиано немного раздражённый, но сейчас он не злится, а понимает Итана и его поведение. — Сделай мне лучше кофе. — просит он. — Я тебе не прислуга, сам делай, если хочешь, — бросает барабанщик. Он ужасно желает лечь спать, но понимает что нужно проследить за пьяной Вик и за этим придурком, который тоже не совсем трезвый. Давид обиженно вздыхает и идёт рыться в его шкафах в поисках кофе, находит, ставит чайник, достаёт две чашки, заваривает, протягивает одну из них Итану. Тот не понимает, с чего такая забота, но принимает её, садится на стул и напряжённо смотрит в свой напиток. Дамиано разваливается неподалёку, пожирая фигуру барабанщика глазами. Хочется что-то сказать, разбавить обстановку, но есть вероятность, что любое его слово сделает всё ещё хуже. — А у тебя есть нормальные отношения? — наконец выдавливает из себя он.