Freedom of choice

Теодор вздохнул, обремененный списком домашних заданий, которые на него свалились в данный момент. Профессор Снейп был прав: молодой слизеринец слишком амбициозен в своих планах. Теодор смирился с тем, что ему придется выполнять задание по Древним рунам и обдумывать каждую их интерпретацию, пока он занят параллельно поглощением своего десерта. Едва наступил полдень, шел первый день занятий, а наследник Ноттов уже отчаялся: ему нужно было написать гигантское эссе, причем две версии, и перевести три древних текста, что он уже сделал во время перерыва. В Защите от Темных искусств Снейп также преуспел и надавал огромное множество домашних заданий: два доклада: один о том, как нужно действовать, чтобы применить неформальное заклинание, опираясь на великих теоретиков в этом вопросе, и еще один о работах Джеффри Деморденкра, который опубликовал около полудюжины книг на эту тему… Кроме того, профессор Вектор по Нумерологии дала им несколько упражнений и исследование. Тем не менее, было кое-что, что раздражало Теодора еще больше: на своем факультете он являлся единственным, у кого такая большая нагрузка. Другие слизеринцы действительно пренебрегали такими дисциплинами как Нумерология, Древние руны, Уход за магическими существами… Единственной, кто продолжил изучение Нумерологии кроме него, была Трейси, но вместо Древних рун она занялась Прорицаниями. В любом случае, ситуация была одинаковой: пока Теодор проводил свое адское утро, Малфой и остальные наслаждались свободным временем в общей гостиной. И снова наступил полдень. После еды все, включая Трейси, отправятся в общую гостиную, чтобы отдохнуть или выполнить свои домашние задания, а он займется Историей магии. Он встретится со своими однокурсниками только после этого, на их двойном уроке по зельям. Теодор снова вздохнул. Ему было трудно поверить, что в то утро он почувствовал недомогание и почти четверть часа просидел с фестралом. События, изложенные в «Ежедневном пророке» теперь казались ему очень далекими. Молодой волшебник вспомнил, что сказал ему декан: «Если вы когда-нибудь передумаете, приходите ко мне в мой кабинет». Теодор решительно тряхнул головой, чтобы прогнать эту мысль. В конце концов, он был слизеринцем, по натуре амбициозным и решительным, а кроме того, являлся хорошим учеником и одаренным магом. Он улыбнулся, вспомнив урок Защиты от Темных искусств. За полчаса ему удалось произнести невербальное заклинание. Таким образом, он вместе с Гермионой Грейнджер был одним из немногих, кому удалось совершить такой подвиг. Конечно, его гордость пострадала из-за того, что Грейнджер, грязнокровка, преуспела всего за десять минут, но он все еще оставался одним из лучших учеников своего курса и, несомненно, лучшим на своем факультете. Когда Теодор закончил трапезу, он наконец пришел к выводу, что продолжит все выбранные им предметы. Волшебник собрал свои вещи и встал, чтобы отправиться на урок Истории магии, размышляя над тем, какую стратегию следует предпринять, чтобы вовремя закончить все свои домашние задания, при этом не заболев. — Эй, Нотт! Поздоровайся с Бинсом от нас! — бесцеремонно крикнул ему Малфой. Эта реплика так и повисла в воздухе, но Теодор не ответил на нее и продолжил свой путь. Оказавшись перед назначенной аудиторией, Теодор сел на пол и вернулся к своему заданию по Рунам. Какая-то часть его смутно задавалась вопросом, как следует поступить, чтобы наверстать упущенное на уроках, если он когда-нибудь заболеет, ведь на этих занятиях нет других слизеринцев, и ни один другой ученик не придет на помощь сыну Пожирателя Смерти…

***

Через некоторое время зазвонил колокольчик, возвещая о начале урока, и в класс вошли другие студенты. Всего их было шестеро: трое когтевранцев — Майкл Корнер, Лайза Турпин и Падма Патил, двое пуффендуйцев, которых он опознал как Ханну Аббот и Джастина Финч-Флетчли, и, конечно же, он сам, единственный представитель слизеринцев. Исключительным положительным моментом являлось лишь отсутствие Гриффиндора. Занятия обещали быть более менее терпимыми, поскольку когтевранцы — интеллектуалы, жаждущие знаний, а пуффендуйцы славятся своим трудолюбием. Именно поэтому ни один из факультетов не рисковал нарушить дисциплину, и Теодор был полностью спокоен. Бинс вошел в дверь, несмотря на свою призрачную натуру, и усталым жестом пригласил учеников войти. Оказавшись внутри, Теодор не удивился, увидев, что другие ученики сгруппировались, чтобы сесть как можно дальше от него. Поэтому он сел один и достал перо со свитком пергамента, готовый делать заметки. — Прежде всего, — начал профессор Биннс, — я должен сообщить вам, что этот год будет сильно отличаться от других. Это потому что вы выходите на уровень ЖАБА, поэтому вам придется работать еще больше. Формат оценивания также претерпит изменения, ведь вас ожидает скрупулезное и весьма особенное задание. Теодор нахмурился, гадая, чем это могло быть. Остальные ученики выглядели такими же озадаченными, как и он. — В этом году, помимо обычных экзаменов, вам потребуется провести очень точное исследование по одной из предлагаемых тем. Можно сказать, что это своего рода диссертация. Вы должны знать, что в Истории магии мы представляем ЖАБА на уровне двух этапов. В следующем году у вас будет письменный экзамен, который пройдет так же, как у гриффиндорцев, но и в этом году у вас будет экзамен… Эта фраза вызвала переполох в классе. Учащимся было трудно признать этот факт, ведь они не были готовы к такому повороту событий. — Как получилось, что мы не были проинформированы об этом раньше? — спросила Лайза Турпин у Падмы Патил. — Это испытание, — продолжил профессор, повысив голос, чтобы привлечь внимание учеников, — будет устным. Вам придется выступить со своим докладом перед комиссией. Излишне уточнять, что это не будет иметь ничего общего со всем, что вы делали до сих пор. Это гораздо более сложная задача, и вам придется в совершенстве овладеть своей темой. Еще одна важная вещь — эта работа должна будет проводиться в парах. Теодору показалось, что он получил нож в сердце. В паре?! Не могло быть и речи о том, чтобы его окончательная оценка, не говоря уже о его рейтинге, зависела от кого-то другого. Он всегда работал один и всегда преуспевал. Не было никаких причин для того, чтобы это менять. Поэтому слизеринец упорно ждал, твердо решив пойти к преподавателю в конце урока и изложить ему свою точку зрения. Беглый взгляд вправо сообщил ему, что другие ученики были в восторге. Теодор зло усмехнулся. Значит, они настолько глупы, что не могут постоять за себя и выполнить свое задание самостоятельно? — Однако, — сказал Бинс, — я должен сообщить вам, что выбор партнера был сделан во время летних каникул в Министерстве путем беспристрастного жребия. Итак, напарник для каждого из вас уже выбран, поэтому хочу напомнить, что нет смысла даже пытаться что-то изменить… Это замечание охладило внимание студентов, которые теперь выглядели обеспокоенными. Некоторые были опечаленными, но другие бросали на Теодора недоверчивые взгляды. «Будьте уверены, мне тоже не хочется объединяться с вами!» — надменно подумал он. — Итак, я объявлю вам избранные комиссией имена, — процессор достал свиток и, поправив очки на своем носу, зачитал: — мисс Турпин и мисс Аббот, мисс Патил и мистер Корнер и, наконец, мистер Финч-Флетчли и мистер Нотт. — Что?! Теодор не смог скрыть ни своего удивления, ни своего возмущения. Как они могли его запихнуть в одну пару с этим грязнокровкой? — Скорее бы Джастину жаловаться… — пробормотал Корнер. Теодор лишь бросил на него мрачный взгляд, прежде чем обратиться непосредственно к профессору: — Сэр, простите, нельзя ли работать одному? — Выступления и групповая работа одобряются членами комиссии из Министерства, — отрезал профессор Биннс. — Вы пойдете против выверенных стандартов, мистер Нотт? — Нет, конечно, нет, но… — Тогда мне нечего вам сказать. Теперь я прошу всех учеников занять места рядом со своими партнерами. Теодор сел, сжав кулаки, в то время как остальные ученики поменялись местами. Через некоторое время подошел Джастин и сел рядом с Теодором. Пуффендуец одарил его робкой улыбкой, на которую Теодор ответил полным ненависти взглядом. Все они молчали, пока профессор просматривал свой список лекций. Теодор нахмурился. Никогда еще он не чувствовал себя настолько униженным. Уже то, что ему приходилось работать с кем-то другим, казалось ему отвратительной идеей, а необходимость работать с сыном магглов была невыносимой. Теодор вспомнил, что во время их второго курса в Хогвартсе Василиск из Тайной Комнаты напал на Финч-Флетчли, когда тот схлестнулся с ним взглядом. Слизеринец стиснул зубы. Он бы хотел, чтобы монстр тогда убил пуффендуйца хотя бы для того, чтобы избавить его от необходимости работать с ним. Теодор бросил короткий взгляд на стоящего рядом парня. Он был среднего роста, с вьющимися волосами, цвет которых колебался между светлым и светло-каштановым, и глазами медового оттенка. Слизерин заметил, что его новый «партнер» хоть и выглядел особенно нервным, но был довольно привлекательным. Стоп. Что?! О чем это он сейчас подумал? Похоже, чувство вины и ужаса после прочтения той статьи явно помутнили его рассудок. Зря он тогда не сходил к целительнице… Теодор наконец откинул эти мысли в дальний угол сознания и с иронией подумал, что, в конце концов, он пуффендуец, и что он, как и представители его факультета, был не шибко умным. С одной стороны, это означало, что у него не будет никаких проблем и что на самом деле не будет никакого конфликта, но с другой стороны это означало, что он, скорее всего, проявит беспримерную неловкость и поставит под угрозу результат их работы. В конце концов, профессор Биннс нашел свой список и попросил студентов поднять руки, когда их заинтересует какая-либо из презентованных тем. — Хорошо, — сказал он, — кто осмелится подготовить эволюцию летающих метел, от их появления до наших дней и их последствия для общества? Невероятное количество рук поднялось вверх. Надо сказать, что любой уважающий себя волшебник любил квиддич. Сам Теодор особенно любил этот вид спорта, но работать над этим целый год он был явно не готов… Поэтому он заметил, что весь класс поднял руки, и только он и Джастин остались неподвижны, услышав название этой тематики. После долгих обсуждений было решено, что Аббот и Турпин займутся исследованием данной темы. — Итак, — продолжил профессор, — теперь настал черед более сложной темы: правление и террор темного мага Ворона Кармазова в Восточной Европе, его влияние на волшебный мир, изменения в стратегии последующих темных магов, а также в методах авроров для борьбы с этим новым стилем организации. Тотчас Теодор поднял руку, и, к его удивлению, Джастин сделал то же самое. Никто другой не осмелился затронуть эту тему, словно она с самого начала принадлежала им. — Прости, что интересуюсь, но ты болен? — решила осведомиться Аббот у Финч-Флетчли. — Зачем ты вообще взял такую тему и убедил себя в том, что сможешь ее осилить? — Я считаю, что она может быть мне очень кстати, — ответил парень, — эти события связаны со всей историей колдовства. И если обратить на это внимание, то можно заметить некоторые общие черты между всеми темными магами, которые следовали за Кармазовым. Кроме того, это также связано с политикой Министерства. Весь кодекс авроров основан на этом, на том, как бороться с фанатизмом… В то время как Патил и Корнер без особого энтузиазма унаследовали тему эволюции банков ведьм, Теодору пришлось признать, что Финч-Флетчли, возможно, не был настолько отстойным, как можно было бы подумать на первый взгляд. Напротив, пуффендуец, казалось, овладел материалом и обладал здравым смыслом. Он был прав, темный маг Кармазов был первым, кто собрал под своим командованием преданных фанатиков, а также первым, кто создал армию, достойную беспокойства Министерства. Именно оттуда была организована система авроров и стала близка к нынешней, с иерархией, конкретными миссиями и различными стратегиями. Финч-Флетчли был прав: эта тема была полезной, а также актуальной, хоть и более сложной, нежели остальные представленные профессором. Её рассмотрение позволило бы им лучше понять текущую ситуацию, а для Теодора это дало бы представление о мире, в который он вскоре попадет. В конце концов, если Малфой уже находился под командованием Темного Лорда, то это означало, что он, Теодор Нотт, был следующим в списке. Знание методов авроров и того, какие ошибки присутствовали у предыдущих темных магов, возможно, помогло бы ему выжить в этой войне, хотя он бы предпочел не участвовать в ней вовсе. Наконец, спустя час, в течение которого профессор Бинс читал свои заметки о пятом веке, колокол возвестил об окончании урока, и все ученики поспешили покинуть аудиторию. Джастин присоединился к Ханне Аббот, но его догнал Теодор: — Эй, Финч-Флетчли! Пуффендуец удивленно обернулся. — Да? — спросил он. — Это для твоего же ознакомления, — бросил Теодор, — мы приступаем к работе немедленно. Присоединяйся ко мне в субботу ровно в тринадцать часов в библиотеке. Мы будем делать наше исследование в этом же графике до конца года. — Что? В субботу днем? — удивился Джастин. — У тебя какие-то проблемы? — Эй, я совсем ничего не знаю о тебе, и у меня ещё есть своя жизнь вне учебы, в которой далеко не последнюю роль играют мои однокурсники! Теодор приподнял брови: он не ожидал такой реакции от пуффендуйца. — В субботу, в тринадцать часов, — повторил он, — и даже не вздумай опаздывать. — Но ты не можешь принять такое решение сам, нам нужно решить это вместе, свериться с нашим расписанием… Эй, подожди! Однако Теодор не стал ждать, он ушел, не обращая внимания на то, что говорил ему его новый партнер. У него не было намерения общаться с грязнокровым болваном, и, в любом случае, это было бесполезно. Он действительно не понимал, как они могли найти часы общего свободного времени в своем расписании, не говоря уже о том факте, что они не будут эффективными. Лучший способ добиться успеха — это проводить вместе один день в неделю. Теодор вздохнул. Ему действительно не повезло. Изнемогая от усталости, он отправился на занятия по зельям, молясь, чтобы Слизнорт не упал на него во второй раз…