Из мрака в сумрак (From darkness to dusk)

***

Эм вынырнула из показавшегося сегодня удушающе жарким пространства пекарни, перенасыщенного запахом свежеиспеченного имбирного печенья. В такие дни, когда голова была невероятно тяжелой из-за перепадов давления, а тупая боль пульсировала в висках, она слишком остро воспринимала все запахи. Даже едва уловимые. А в маленьком помещении, казалось будто все, что можно было и нельзя, обмазали свежим имбирём, от чего у Эми даже начала кружиться голова, пока она ждала свой кофе. Поэтому когда, стоя на тротуаре, ей послышалось её имя, она не придала этому никакого значения, решив, что ей это всего лишь показалось. Но спустя несколько секунд за спиной отчетливо раздался вновь окликнувший её, чуть хрипловатый баритон. – Эмилия?.. Она резко обернулась, тут же опустив свободную от стаканчика руку вглубь своей сумочки. Но увидев в нескольких метрах перед собой парня, что пытался познакомиться с ней в кафе на прошлой неделе, она немного расслабилась, но руку из сумочки, в которой был припрятан шокер, убирать не стала. После её прибытия в Штаты, Страхов дал распоряжение Кастэлю и насчет средств безопасности для Эми: за дверью прихожей у неё поселилась бита, на кухне в специальной секции под столешницей, в ванной на задней стенке сантехнического люка и в кобуре, закрепленной под кроватью спальни, мирно покоились пистолеты, а по разным ящикам были распиханы газовые баллончики и электрошокеры. Инструктировать её насчет чего-либо не пришлось. Баллончики и шокеры ей были знакомы с детства – спасибо криминальному району, в котором она жила больше половины жизни. А стрелять её научил Андрей, еще много лет назад, когда уже устроился на работу, а после постоянно таскал с собой в тир. Хоть они и учились в одном вузе – Эм на журфаке, а Луговой на юрфаке – он в итоге выбрал работу не простого юриста, а опера, из-за чего получил от Эми дурацкую кличку Легавый, так удачно созвучную с его фамилией. – Джеймс Бьюкенен Барнс, вот это неожиданная встреча, – почти нараспев промурлыкала она, сверкнув сосредоточенным взглядом. Мужчина тут же замер, пригвожденный холодом глаз, от которого мороз скользнул по позвоночнику к затылку. "Она знает... она меня знает... Она всё знает!" – застучала в висках предательская паника, однако лицо его не отразило ни единой эмоции. – Здравствуй, Эмилия, – сдержанно, но максимально дружелюбно поздоровался он. – Здравствуй, – строго выгнув одну бровь, чуть нахмурилась она на него. – Ты что же это, следишь за мной? – наблюдая за напряжением, сквозившим от мужчины, Эми была готова начать обороняться в любой момент. В голове Баки расчеты и всевозможные варианты развития событий проносились со скоростью света. Но глядя на то, как стройная фигура напротив него была собрана и натянута, словно стальная струна, он выбрал из всех возможных самый, казалось, не очевидный для себя. – Поймала, – опустив голову на грудь и подняв обе руки в сдающемся жесте, виновато изрек Барнс. Эми минуту разглядывала его, пытаясь понять, что за спектакль он тут разыгрывает. Послал ли его кто-то из конкурентов отца, но как они её вычислили? Или, быть может, он сам искал с ней встречи, но зачем? – Выходит, я могу сдать тебя копам? – чуть подавшись вперед, угрожающе прошептала она еле слышно. – Не думаю, что недавно помилованному солдату, обвиняемому в стольких убийствах, это пойдет на пользу. Джеймс ошарашено смотрел своими широко распахнувшимися, ясными, как море в штиль, глазами, силясь осознать, как из этой хрупкой, милой девушки, с которой он познакомился в кафе, она вдруг превратилась в практически шипящую, готовую в любой момент броситься на него, королевскую кобру. – Можешь, – лаконично заверил он её, опустив руки и спрятав их в карманах куртки, но не сдвинувшись с места ни на дюйм. – Но тогда ты вряд ли узнаешь, куда я хотел пригласить тебя на наше первое свидание. Он и сам не верил, что несёт этот бред. Но его мозг будто отключил самого Барнса от участия в принятии решений, вздумавший взять всю ситуацию исключительно под свой рациональный контроль. При этом выдавая самые, казалось бы, иррациональные ответы. Но, на удивление, это сработало. Эми отшатнулась, выпрямившись, и больше не смотрела на него, как на угрозу. Теперь на её лице больше читалась мысль о том, что она видит перед собой безумца. Безобидного, но безумца. – На наше... свидание? – Ну да. А ты что же, думала, что я искал встречи с тобой, чтобы сделать еще одной своей жертвой? – он не верил сам себе, что говорит такое и абсолютно не понимал, откуда в нем взялась эта дерзкая бойкость. Последний раз он был так раскован в 42-м, или в 43-м? Он и сам не помнил, но однозначно в прошлом веке. Эмилия ничего не ответила. Молча понаблюдав за ним еще бесконечно долгую минуту, она вытащила руку из сумки и, завершив в голове подсчеты всех "за" и "против" доверять ли этому человек, пришла к единственно приемлемому для себя выводу – не делать ничего. Приняв это решение, она просто развернулась и пошла прочь, оставив Барнса недоуменно смотреть вслед её удаляющейся фигуры. Да только тот не собирался сдаваться. Стряхнув с себя оцепенение, он быстро нагнал её и, поравнявшись, просто стал идти рядом в абсолютной тишине. – А ты упертый, да? – вопрос был риторическим. Она остановилась спустя пару сотен метров прямо посередине тротуара, поняв, что тот не намерен отставать и стала разглядывать его повернувшись к мужчине вполоборота и чуть прищурив глаза. В их голубовато-зеленом, напоминающем хризоколлу , омуте явно читался сложный процесс выведение какого-то не столь простого решения. – Ладно, буду честна с тобой, – жестко отчеканила она. – Я не та девушка, с которой тебе сейчас стоит заводить знакомство. Барнс нахмурил брови, определенно не соглашаясь с таким выводом и не понимая в чем же может быть причина. Ну, потому что, что? Она была хуже, или опаснее беспрекословно убивавшего, пусть и бессознательно, суперсолдата? Могла во сне придушить его кибернетической рукой? Смешно. – Это почему же? – отогнав хмурость, действительно ухмыльнулся он своим мыслям. Эми не ответила. Через минуту пристальных гляделок, она отвела взгляд и продолжила неспешно идти в сторону парка, где изначально намеревалась выпить свой дневной кофе. Он последовал за ней, не нарушая тишины. Останавливать она его не стала, как и прогонять, поэтому он просто шел рядом, оставляя достаточно пространства вокруг неё, чтобы не давить и дать самой решать, говорить с ним дальше, или нет. Спустя пять минут, они подошли к пересечению Парк Плей и Кингстон-авеню и остановились у пешеходного перехода, в ожидании зеленого сигнала. Эми явно слишком погрузилась в свои размышления, но когда на автомате хотела уже ступить с тротуара, услышав характерный разрешающий писк светофора, Джеймс резко преградил ей дорогу своей левой рукой, настолько твёрдой, что у девушки даже перехватило дыхание от неожиданно жесткого давления на живот и грудную клетку. Следом её тут же оглушил, показавшийся невероятно пронзительным, гудок автомобиля, пронёсшегося в нескольких десятках сантиметров мимо неё и мгновенно скрывшийся за поворотом. Все произошло так быстро, что Эми даже не успела проводить машину взглядом, в отличие от Джеймса, который лихорадочно сжимал челюсти, дергая желваками, от чего четко выраженные скулы казались еще более острыми. Он бросил взгляд вслед безумному водителю, быстро достал телефон, что-то набрал в нем и лишь только потом обернулся к Эмилии, уставившейся на него и ошарашено хлопавшей глазами. – Ты в порядке? – встревожено осмотрел он девушку. – Д-да, – сдавлено выдохнула она. – Спасибо. Глаза его тут же смягчились, он опустил руку, до этого момента не дававшую ей пройти и смущенно улыбнулся, увидев, как она потирает место, куда пришелся преграждающий удар. – Извини, я немного не рассчитал силу, – потупив взгляд в асфальт, пробормотал Джеймс. – Ничего. Это малая плата за мою рассеянность, – тут же заметив его виноватый взгляд, смягчившись, улыбнулась она. Они пересекли дорогу и вышли на дорожку, ведущую вглубь Парк Сейнт Джон. Весь их путь она старательно прислушивалась к своим инстинктам, но они упорно молчали. Рядом с Барнсом ей было как-то на удивление спокойно. И это учитывая то, что она смогла узнать о нем в сети и видела его всего второй раз в жизни. Было странно, но хорошо, даже молчать. – Джеймс... – решила нарушить затянувшуюся тишину девушка. – Баки. Друзья зовут меня Баки, – немного рассеянно подметил он. – Ты тоже могла бы. – Б-Баки… – она будто пробовала на вкус это прозвище. – Хм… У меня такое ощущение, что оно связывает тебя различными привязанностями с прошлым, – угрозы в нем она совсем не чувствовала, и из этого следовало, что можно попробовать дать себе шанс на новую жизнь. Как давно она не заводила новых знакомств? Пожалуй очень. Еще до того, как не стало мамы, за несколько лет до первого щелчка. Луговой был единственным действительно близким человеком в её жизни. И Эм была ему безмерно благодарна, когда он принял её отказ встречаться и остался рядом, всегда оберегая и помогая. Возможно, это было дико эгоистично с её стороны, ведь иногда ей казалось, что он все же не до конца честен даже сам с собой, называя её подругой и почти сестрой. Но Эми старательно игнорировала эти сигналы, боясь потерять Андрея. А он сам больше никогда не возвращался к теме отношений. Да, в силу своей работы она постоянно общалась с новыми людьми. Но это всегда была всего лишь первая ступень взаимоотношений – знакомство и поверхностные беседы. А что теперь? Как вообще люди сейчас движутся дальше? Эми тряхнула головой, в которой уже сложилось решение. – Я не хочу быть прошлым, – твердо заявила она. – Не уверена, что у меня выйдет стать будущим, но я могу попробовать быть настоящим. Поэтому, если позволишь, я бы предпочла звать тебя Джеймсом. – И чуть помедлив, добавила, постукивая указательным пальцем по тонким губам. – Да, Джеймс мне определенно нравится больше. – Как скажешь, – открыто улыбнувшись, уступил он. – Отлично! Так это правда, про твою руку? – с нескрываемым любопытством Эми смотрела на него не моргая и чуть склонив голову. Джеймс остановился и, помедлив, стянул со своей левой руки перчатку, явив гладкий металл солнечному свету, который радушно заскользил по черной с золотыми прогалинами поверхности. Глаза Эмилии тут же вспыхнули неподдельным восхищением, а лицо озарила непроизвольная улыбка. Легкое возбуждение, как у ребенка, которому показали нечто удивительное, прокатилось по всему её телу, отдаваясь покалыванием в кончиках пальцев, от чего они даже стали еле заметно подрагивать. Барнс внимательно и пораженно следил за реакцией девушки, и не мог поверить, что ей не противно и не… нестрашно?.. Да. Во взгляде Эми читались совсем иные эмоции. Любопытство? Да. Восхищение?.. Не может быть. Внутри него что-то щелкнуло, разлетаясь непонятным еле уловимым теплом в груди. – Как видишь, – коротко выдавил он, сквозь поджатые губы. – Она гораздо круче моей настоящей. Но и… опаснее, – понурил он голову. Но Эми будто не слышала его, заворожено глядя на высокотехнологичный протез. – А… можно? – подняла она на Барнса взгляд, который воистину можно было сравнить со щенячьим. – Эм… да? – чуть не поперхнувшись от изумления, промямлил тот. И Эмилия с огромной осторожностью, не из страха грозящей её опасности, а будто боясь повредить смертоносное устройство, аккуратно дотронулась до ладони сначала одной рукой, а потом, перевернув её тыльной стороной от себя, взяла в обе руки и стала бережно оглаживать. Прохлада металла приятно ощущалась кожей, а тяжесть успокаивала, будто держишь в руке пистолет. – Ты покажешь мне её всю? – горящие глаза с нетерпением вперились в мужчину. Тот как завороженный смотрел на девушку, совершенно не желая соглашаться с тем фактом, что её это все не отталкивает, а наоборот – заинтересовало и нравится. – Возможно… как-нибудь, – тряхнув головой, чтобы сбросить наваждение от её очаровывающе-просящего взгляда, ответил Джеймс. Старательно пытаясь скрыть разочарование от неудовлетворенного любопытства, Эми глубоко вздохнула и, пройдясь еще раз пальцами по чешуйкам протеза, отпустила его. – Хорошо, я подожду, – словно ребенок, беспрекословно верящий в существовании Деда Мороза, выдала она, уверенная в том, что дождется. Джеймс украдкой наблюдал за девушкой, пока они не спеша шли по парку. Русые волосы, легкими волнами обрамлявшие лицо, плавно покачивались при каждом её движении, создавая иллюзия какой-то воздушности. Бледная кожа, на солнце казалась фарфоровой, а помада цвета спелой вишни, на аккуратных губах, лишь еще больше оттеняла её. Он внимательно всматривался в её черты, стараясь уловить, чем же они так зацепили его. Красивая, да. Но вокруг него всегда было полно таких, что в 40-х, что сейчас. Липли к нему постоянно, стоило только переступить порог какого-нибудь бара, или клуба. Да только ни одна не запомнилась, совсем. Отчасти из-за этого он почти перестал куда-либо ходить. – Джеймс, – не поворачивая к нему голову, тихо позвала Эми. Он дернул головой, быстро отворачиваясь. – Ты пялишься, – было видно, как она самодовольно ухмылялась одним уголком рта. – Да. Я говорил, ты красивая, – широко улыбнулся он. Если бы не её распущенные волосы, то он бы обязательно обратил внимание на еле заметный румянец, коснувшийся светлой кожи. – Не красивее остальных, – мотнула она головой, уверенная в своих словах. – Так что там с первым свиданием? – резко сменила тему девушка, чтобы не дать ему смутить её еще больше. – Оу... Это будет сюрприз, – не спасовал Джеймс, хотя сам пока понятия не имел, куда позвать её. От неё веяло чем-то необычным, поэтому совсем не хотелось устраивать что-то банальное. – Сюрприз? – настороженно покосилась она на него. – Я не особо люблю сюрпризы, слишком часто они оказывались неприятными... – Ну же, Эмилия, доверься мне в этой мелочи, – но, тут же поперхнувшись смехом, он добавил. – Я понимаю, что из уст парня, буквально выследившего тебя, это, конечно, звучит неубедительно, но все же. Он улыбался своей самой мягкой и дружелюбной улыбкой, пока она испытывающе смотрела на него, решая, стоит ли игра свеч. – Лааадно, – неохотно согласилась она. – Черт с тобой. Но хотя бы какой дресс-код? – Давай так: я улажу кое-какое дело, а ты дашь мне свой номер, чтобы я, как только все будет точно известно, мог написать тебе. Пойдет? – он тихо поражался своей неожиданно быстрой смекалке. – Дай свой телефон, – с ноткой скептического недоверия, протянула она руку с раскрытой ладонью. Джеймс не стал медлить, быстро нашарил в кармане мобильник и, предварительно разблокировав его, вложил в руку девушки, которая тут же быстрыми движениями запорхала пальцами по кнопкам и нажала "вызов". Из её сумки через пару секунд послышалась незнакомая Барнсу мелодия со словами на другом языке. Звучание было глухое, но он слышал все очень отчетливо – один из бонусов доставшийся ему благодаря сыворотке супер-солдата. Слова песни были на русском, но он знал его недостаточно хорошо, чтобы разобрать смысл. Но это дало ему маленький кусочек пазла, который он теперь кропотливо складывал, чтобы увидеть всю картину, на которой отображалась, эта таинственная незнакомка. Эмилия сбросила вызов и вернула телефон дымноглазому, который уже не скрываясь наблюдал за всеми её действиями. – Погоди! – вдруг встрепенулась она, усмехнувшись. – А что насчет твоего возраста? – Мне 106, – совершенно спокойно, даже буднично, изрек Джеймс и усмехнулся, когда увидел на лице Эми хаотично сменяющиеся эмоции: от усмешки к пытливой задумчивости и до откровенного неверия. – Это что, такой способ девчонок кадрить? И как, на это кто-то ведется? – недоверчиво хохотнула она. – Нет. Мне правда 106. Ну, это если считать от даты рождения. Но, если отбросить все годы, которые я провел в заморозке и прочее... то примерно 37. – Мда... Мужчина, да вы мне в отцы годитесь, – звонко засмеялась она. – Эмилия, для тебя я могу быть кем угодно, даже папочкой, – колко выдал он, не желая уступать ей в сарказме.