Змеиное шипение

*** Я расположился в одной сравнительно небольшой пещерке, находящийся прямиком за неприметным водопадом, в мёртвой долине. И эта долина отнюдь не из-за трагичных смертей получила своё название. Как рассказывал Рей, здесь жило довольно много ламий почти, что крупное поселение, однако из-за слишком открытой местности жители этих мест становились жертвами других хищников и природных условий. Довольно часто после невзгод и нападений многие наги находились в удручающем положении, не все выкарабкивались из него. Однако стоит заметить, что число смертей, причём вполне естественных, было вполне обычным, и казалось большим лишь из-за большого количества проживающих тут. Постепенно новые поколения стали расползаться из этой деревни, тем самым оставляя деревню на умирающее старшее поколение. Логично, что меньше чем через пять лет деревня опустела развалившись до основания. Пошедшие слухи, о столь скором опустении составили лживые легенды "Мёртвой деревни". Хотя стоит признать, что в последние года по деревне прилично потопталась эпидемия гриппа, что в момент подкосила более половины оставшихся. Пещеру я давно облепил и заколотил досками и смешанной со смолой шерстью, что в несколько слоёв давало, как ни странно, хорошее утепление. С виду казалось что в пещеру просто поставили деревянную коробку и приделали к ней дверцу. Уж не знаю как, но в детстве я умудрился найти здесь небольшой проход на вверх, к которому сейчас и подведена труба огромной печки. Сейчас я почти закончил разкладывать последние вещи из моего скудного багажа. По нахождению солнца, могу сказать, что город уже как час назад проснулся и озабоченные своими делами жители явно уже заполни улицы и снуют туда сюда. Но увы, как бы я не любил такие толпы мне прямо сейчас необходимо отправляться туда и пройтись по каждому закоулку для составления карты и ещё кое-чего... *** За целый день я обошёл весь город вдоль и поперёк, даже без помощи бумаги запоминая всё на своём пути. Город оказался не таким большим, как я ранее предполагал, довольно маленький, полный усадьб провинциальный городок, хоть и располагающий довольно серьёзными училищами и даже университетами. Здание администрации, которое, кстати, я совершенно недавно проходил, оказалось не таким большим и величественным, каким казалось издалека. Но вы должны понимать, что просто так я не стал бы бродить по городу, на то есть своя причина. Не смотря на мою возможность жить на натуральном хозяйстве, моё довольно недешёвое хобби не дало мне расстаться с обществом. На холсты, краски и другие материалы нужны деньги, причём немалые. Я бы мог продолжать работать грузчиком, но честно это уже осточертело и я уволился. Тем более там не так много можно заработать, в отличие от тех же продаж на рынке. Сейчас в руках я держал листовки с объявлениями о работе, которые обычно вешаются на столбы и стены закоулков. По пути домой я пересмотрел их несколько раз и выделил пару тройку вакансий, которые более всего привлекли меня. Работа в кафе, на стройке и лакеем у какого-то зажиточного господина... Уже дома, затопив камин и поставив чайник кипятиться, Россия более детально рассмотрел каждое из них, сидя на мягком, довольно старом кресле. Первым из тройки предложений я отложил в сторону стройку — хоть и вполне неплохая работа, но и по деньгам, и по самому виду деятельности — не самый лучший вариант. Однако как запасной, на всякий случай, вполне сойдёт. А вот из двух оставшихся выбрать было сложнее... Идти работать в кафе было менее оплачиваемой деятельностью, чем следующий пункт, гарантировала большое количество знакомств и гибкий график, что довольно удобно в моём случае. Заведение было расположено не так далеко от центра города и выглядело вполне презентабельно и ухожено. Кафе можно назвать даже кондитерской, так как основной достаток работники получали именно с продажи кондитерских и мучных изделий. Выпечку я всегда любил, и что сильно меня радовало — не требовалось каких-либо дополнительных бумаг, коих у меня либо никогда и не было, либо те глубоко запрятаны или даже изничтожены СССР. И последний вариант... Самый престижный, хорошо оплачиваемый, с договорным графиком и даже проживание на месте работы — всё было бы прекрасно если бы не два жирных НО: первое— кого попало туда не берут. Ежегодно группы желающих проходят своеобразные не то экзамены, не то испытания, которые по слухам довольно сложные, из-за чего ещё на этом этапе уходит более чем три четверти всех желающих. Второе — нужны документы. Просто гора документов начиная от паспорта, заканчивая справками о прививках и мед-осмотрах с чем, как я упоминал ранее, у меня крайние затруднения... Чтож, золотая середина всегда лучшее решение. Думаю стоит завтра же наведаться туда... *** Следующее утро встретила меня совершенно непривычным началом. По привычке проснувшись ни свет ни заря, я собираясь выполнять свои обычные действия, затормозил. А что я сейчас должен делать? Раньше я всегда шёл на охоту дабы прокормить семейство, а потом занимался домом и уже только после, переходил к собственным делам. Но в пещере всё ещё полно запасов: как еды, так и древесины, а приборку я делал только вчера. Я несколько минут простоял, пялясь на огонь в печи и размышляя о моих дальнейших действиях. Так раз всё уже сделано значит я должен заняться собой? Да, наверно так и сделаю... В углу комнаты я подцепил железное ведро и с помощью него натаскал воды в душевой бак, если его можно так назвать, и проверил его работоспособность. Душ представлял собой скрытое ширмой местечко имеющее в полу мелкие отверстия стока. Пока я ещё не успел обустроить всё на идеальном уровне, но думаю до зимы-осени однозначно управлюсь. Ещё не нагретая вода приятно освежала и бодрила, а душистое мыло на основе лесных трав приятно щекотало нюх ненавязчивым ароматом. Мылом же я помыл и голову. Перекрыв воду, я вышел из душа и, укутанный в пышное полотенце уселся перед камином разглядывая причудливые языки пламени. *** Очнувшись, я осмотрелся. Огонь уже погас, однако от своеобразного окна по помещению ярко скакали солнечные зайчики. Я уснул? Раньше никогда такого не было. Летом я всегда бодрствую до самой ночи. Но думаю сейчас это не так важно. Выпутавшись из захвата тёплого полотенца и недовольно профырчав от прошедшего по коже прохладного воздуха, мальчишка подошёл к полкам, куда он сложил все свои скудные вещи. Заглянув на более высокую полку, русский набрёл взглядом на одежду, что с трепетом бережно хранил как зеницу ока ещё стех пор, как самостоятельно приобрёл её. Казалось бы, что такого в обычных чёрных классических рубашке и штанишках на подтяжках? Эти вещи дались ему очень тяжело. Однажды, через лес проезжал некий богатый человек, что был одет в это, он задержался на одной из полян, отдыхая от душности кареты, тем самым давая мылышу рассмотреть себя. Имея прекрасную осанку и фигуру молодой человек прекрасно смотрелся даже в столь простой одёжке как классические брюки и белая рубашка. Изысканность и элегантность его образа долго не выходила из мыслей русского. И, где-то на подкорке разума, ему невероятно хотелось быть таким же красивым. Тогда же, помимо основных отложений, мальчик решил заработать себе ещё и на парадный костюм. Это было сложно, Россия не хотел задерживать основной прогресс, потому взял ещё одну подработку и тоже грузчиком, однако уже на другом конце города —в порту. И мало того, что дорога была отнюдь не близкая, так и начальство было крайне не дружелюбным и платило сущие гроши. Об издевательствах со стороны старших и говорить не стоит. Однако цель действительно желанна. Сам русский особо и не припомнит по какой причине не нашёл другой работы, но с последней работы он, почти что со скандалом вылетел, но счастливый. В довольно приличном и богатом магазине богачи, ходившие туда сюда, с презрением перешёптывались, смотря на маленького оборванца, однако ж женщина, заведующая магазином дама и консультанты почти что налетели на милое дитя и всё пытались ему подсмотреть самое милое одеяние. Каждый из них действительно непритворно и сердечно назвал его милым, от чего Россия почти всё время проходил со смущённым румянцем. Тогда на его зарплату и габариты малыша нашли прелестный костюм, что изящно выделял все его слишком привлекательные для парня, а уж тем более для столь малого возраста формы. На него перемерили все, даже женские одежды попросив попозировать на профессиональную камеру для дальнейшей популизации их магазина и каталогов. Мальчик не смог отказать, потому цепляющиеся девушки-консультантки продержали бедного почти до закрытия, даром отдавая костюм. Как позже он узнал на работе от трудовых товарищей, почти у каждого, у кого была жена, в доме был минимум один выпуск журналов с его участием. Дальнейшую судьбу заведения русский не знал, но надеялся, что там всё хорошо. Сейчас с трепетом и невероятной аккуратностью кудряш одевал на себя белую рубашку с накрахмаленным воротничком и узорчатыми железными пуговками. Их ровно семь. Русский сам пересчитывал. После, на худые подтянутые ножки натянулись расклешённые к низу брюки со стрелками, красиво но удобно обтягивая бёдра и всю тоненькую талию, заставляя свободную рубашку волнами расходиться по белому телу. Пригладив кудри, посмотревшись в старое зеркало, русский, прихватив с собой объявление, вышел из пустого до людей жилища.