Вывести на чистую воду / Exposure

Теперь не было ни одной причины не проводить время с Малфоем, и Гарри обнаружил, что делает это все чаще и чаще. Малфой каким-то образом всегда был доступен для приватных шоу, когда Гарри этого хотел. Гарри разговаривал с ним три раза в неделю и смотрел публичные выступления Малфоя. Он все больше и больше узнавал яркую, блестящую маску Малфоя. Малфой никогда не говорил о прошлом. Ни один сеанс с Гарри не проходил без сексуальной составляющей, даже если Гарри пытался увести их на более нейтральную территорию (справедливости ради, Гарри никогда не мог так стараться, потому что Малфой представлял собой ходячий секс). Его возбуждали география и литература. Лучшим способом заставить его говорить было спросить, что он читает. Он был неумолимо весел, но иногда Гарри говорил что-то такое, что заставляло его резко становиться настороженным и отстраненным, например, когда Гарри спросил его о Темной метке. — Твоя татуировка, — сказал Гарри. Малфой ярко улыбнулся (немного слишком ярко). — Ах, да, «кораблекрушение моей злополучной юности», — сказал Малфой. — Чего? — Сэмюэль Дэниел. Елизаветинский поэт. Недостаточно изученный, на мой взгляд. — Верно, но татуировка. Что это? Гарри хотел знать, что Малфой говорил людям. Что он говорил маглам. — Ошибка молодости, — сказал Малфой. — Она отвратительна, не так ли? Он поднял руку к экрану. Гарри вздрогнул. — Да, — сказал он. Малфой отдернул руку назад и повернул ее так, что предплечья больше не было видно. Несколько долгих секунд он смотрел вниз, его лицо было серьезным, а затем, казалось, он собрался с мыслями. Когда он поднял голову, его лицо было совершенно светлым и озорным. — Я напился и заказал в интернете кучу секс-игрушек, хочешь посмотреть? После этого Малфой стал обматывать руку галстуком перед приватными сеансами с Гарри. — Тебе не обязательно прятать руку, — сказал Гарри, когда это случилось во второй раз. Малфой пожал плечами, сменил тему и продолжил носить галстук на левом предплечье. ---- Это было странно, потому что Гарри начал рассказывать Малфою то, чего не рассказывал никому другому. — Как ты думаешь, мне стоит поработать камбоем? — спросил он Малфоя. — Сан-Томе и Принсипи, — сказал Малфой, и Гарри послушно ввел это слово в онлайн-тест. — Работа в веб-каме? Ты? — Да, — сказал Гарри. — Я не знаю, — сказал Малфой, выглядя озадаченным. — У тебя разве не много денег? — Ну… — Потому что, честно говоря, Джеймс, если у тебя нет много денег, ты тратишь их на меня довольно безрассудно. Не то чтобы я жаловался. О, мы забыли Сомали. Мы никогда не забываем Сомали! Гарри набрал Сомали. — С тобой неинтересно, потому что ты их все знаешь, — сказал он. — Я дам тебе подсказку для того большого на западном побережье. Оттуда родом королева Нзинга. — Ты всегда даешь эту подсказку, — сказал Гарри, — и она никогда не помогает. — Я не могу отвечать за твое невежество. Зачем ты вообще думаешь работать в веб-каме, если ты богат? — Я не думаю, правда. Просто я ненавижу свою работу. А ты, похоже, любишь свою. Последовала долгая пауза, во время которой Малфой пожевал внутреннюю сторону щеки. Он выглядел так, словно решал, стоит ли что-то говорить. Гарри понял, что в тот момент Малфой решил не говорить, потому что он отбросил свой задумчивый взгляд, натянул на лицо улыбку и сказал: — Конечно, мне очень повезло. — Тебе ведь это нравится, не так ли? — неуверенно спросил Гарри. — Конечно, нравится, — ответил Малфой. Затем он посмотрел на Гарри, и его голос понизился. — Не все мои клиенты так хорошо разбираются в географии, как ты, Джеймс. В любом случае. Прошло пятнадцать минут, спорим, я смогу заставить тебя кончить еще разок. Гарри засмеялся. — Нет, пока я не догадаюсь до той страны, что с Королевой Нзингой на западном побережье. — Это Ангола; снимай рубашку, — сказал Малфой, потому что он был жуликом, как и всегда. Это не было похоже на отношения, потому что они никогда ни о чем нормально не говорили. Они просто общались, играли в онлайн-викторины и дрочили. Это было очень весело. Так весело, что Гарри случайно упомянул Малфоя на вечеринке в пабе на неделе. — А где сейчас Полумна? — спросил Симус. — В Исландии? Гренландии? В какой-то морозной северной стране, — сказал Рон. — Малфой постоянно твердит, что Гренландия — это территория, а не страна. Принадлежит Дании, — сказал Гарри. Ему потребовалось несколько долгих секунд, чтобы понять, что шокированные лица Рона и Симуса были вызваны не затянувшимся империализмом Дании, а тем, что Гарри случайно обронил имя Малфоя. — Малфой? — спросил Симус. — О, э, — сказал Гарри, — я продолжал наш проект. Рон нахмурился и сделал большой глоток пива. — Молодец, приятель, — сказал Симус. — Ты заставляешь его делать постыдные вещи? — О, — сказал Гарри, удивляясь, как он принял жизненные решения, которые привели к этому разговору. — Да. Массу. — Ты записываешь всё это, верно? — сказал Симус. Гарри кивнул, хотя это было не так. Что будет, подумал он, если он скажет: «Вообще-то, я только о нем и думаю, когда дрочу». Или, точнее, если Гарри скажет им, что они с Малфоем разговаривают три раза в неделю, и он очень помог им с Джинни, и они вроде как приятели, хотя Гарри платит Малфою за то, что тот проводит с ним время. Но он знал, что произойдет. Будут вопросы, бесконечные вопросы, и споры, из которых он не сможет выбраться, и Рон будет в ярости, а Симус холодно улыбнется и не упомянет Дина Томаса, а потом это распространится среди их друзей; черт, Джинни может услышать об этом, и это убьет ее… Поэтому он просто кивнул, и они перешли к другим, менее щекотливым темам, и Гарри решил больше никогда не упоминать Малфоя. ----------------- Чем ближе он чувствовал себя к Драко, тем больше его интересовало, чувствует ли Драко то же самое, или Гарри просто еще один из его клиентов. Казалось, они так хорошо ладили. Драко много смеялся, когда они разговаривали, и это казалось искренним, но, возможно, он смеялся так со всеми. Драко часто кончал во время их приватов, но кто знал, может, он использовал для этого какое-то заклинание. Однажды, примерно через два месяца их регулярных встреч, Драко показался немного… не в себе. Это был не первый раз, когда Драко был таким, понял Гарри. Это случалось несколько раз, когда они только начинали свои частные встречи, и с некоторой периодичностью на публичных шоу Драко: Гарри просто не знал его тогда достаточно хорошо, чтобы понять, что что-то не так. Драко появился на экране в назначенное время и сразу приступил к сексу. Гарри быстро кончил, но вместо того, чтобы сделать какое-нибудь язвительное замечание, Драко просто откинул волосы с глаз, натянуто улыбнулся и сказал: — Чудесно, что будем делать дальше? Это было совершенно безрадостно. — Ты в порядке? — спросил Гарри. Драко нахмурился. — Что? Да, конечно. Немного болит голова, вот и все. Но в сексуальном смысле. — Ты выглядишь подавленным. Улыбка Драко стала ужасно фальшивой. — Я в порядке! Я общаюсь с тобой, так что все отлично. Слушай, у меня есть наручники, не хочешь сказать, что мне стоит с ними делать? — Я все равно буду считать тебя сексуальным, если ты будешь грустить, — сказал Гарри. — Я же не собираюсь перестать бронировать приваты с тобой из-за того, что ты не идеально весел 100% времени. Драко выглядел слегка запаниковавшим. — Тебе не понравилось? То, что было только что? Почему ты думаешь, что что-то не так? — Ты просто выглядишь так, будто тебе нужны объятия, или что-то в этом роде, — сказал Гарри. Глаза Драко расширились, а через секунду он улыбнулся. Он выглядел слегка ненормальным. — О, я бы с удовольствием пообнимался, — сказал он, явно пытаясь придать своему голосу знойность, — хотя я надеюсь, что это код для чего-то более захватывающего… — Драко, ну же, — сказал Гарри. Драко застыл так неподвижно, что Гарри показалось, что экран застыл. Он даже не моргнул. — Драко? — повторил Гарри, прежде чем понял, что он сделал. — О, черт. — Ты знаешь, кто я, — сказал Драко. — Э, — сказал Гарри. — Да. — Как, — беззвучно сказал Драко. Гарри решил, что ему ничего не остается, как выложить некоторые свои карты на стол. — Я волшебник, — сказал он. Гарри не был уверен, чего он ожидал, но уж точно не того, что Драко свернется клубочком на своей кровати. — Э, Драко? Ты в порядке? Драко не отвечал несколько секунд, а когда ответил, оказалось, что он плакал. — На чьей стороне ты был? — задыхался он. — На войне? — Эм, — сказал Гарри. — На противоположной от тебя. — О, слава Богу, — сказал Драко, что сбило его с толку, а затем Драко выпрямился и вытер щеки. — Но… — он попытался что-то сказать, но явно не мог придумать, как выразить свои мысли. — Я не понимаю, — сказал он, в конце концов. — Почему я ничего не сказал? — спросил Гарри. — Я… — Плечо Драко опустилось. — У меня сложилось… — Он закрыл рот, закрыл глаза руками и продолжил. — У меня сложилось впечатление, что ты меня не ненавидишь. — Я не ненавижу тебя, — сказал Гарри, нахмурившись. — Но ты… ты волшебник, и ты… ты знаешь, кто я, так что… я просто не понимаю. — Я не ненавижу тебя, — повторил Гарри, более твердо. Ненавидел ли он Драко в самом начале всего этого? Он так не думал. Но сейчас он был очень далек от того, чтобы ненавидеть Драко, что бы ни случилось. Он ему нравился. Очень нравился. — Ты не ненавидишь меня, — категорично заявил Драко. — Нет. Я бы не стал с тобой разговаривать, если бы ненавидел. Драко внезапно вздрогнул. — О, Боже, неудивительно, — сказал он. — Метка. Черт. Ну конечно. — Тебе не нужно ее скрывать, — сказал Гарри. — Я не понимаю, как так произошло, — сказал Драко. — Я был абсолютно уверен… что никто в Волшебном мире… это ловушка? — Нет, — сказал Гарри. Драко выглядел совершенно обескураженным. Он был обнажен, за исключением галстука на левой руке. Казалось, он не замечал, что делает, так как схватил халат за ширмой и завернулся в него. — Ты не знаешь, что это значит для меня, — сказал он таким тоном, словно Гарри только что подарил ему миллион галеонов, или первенца, или целую новую жизнь. — Ты в порядке? — спросил Гарри. Драко издал короткий, неверящий смешок. — В порядке? — повторил он. Его взгляд заострился. — Моя мама… ты знаешь… о ней что-нибудь писали в газетах? С ней все в порядке? — Э-э, — сказал Гарри. — Я полагаю, да? Я ничего о ней не видел. Драко кивнул, жалобно глядя на свою клавиатуру. — Это хорошо, — сказал он. — Блять. Еб твою мать. Не могу поверить, что ты знал все это время. Кстати, я верну тебе деньги за этот сеанс. Я в полной заднице. О, Господи, ты ведь не перестанешь бронировать? — Драко. Нет. Драко улыбнулся. — Что-то новенькое, — сказал он. — Никто не называл меня так уже много лет. — Ты действительно зовешься Малкомом? — Созвучно с Малфоем. Решил, что так будет проще. — Но почему бы не выбрать что-то похожее на твое имя? Ну, не знаю, Дрейк, или что-то в этом роде? — О, — сказал Драко, выглядя довольно опустошенным. — Потому что так меня звали люди, которым я нравился. Это было бы неуместно. В груди Гарри что-то перевернулось. — Ты мне нравишься, Драко, — сказал он. Драко положил подбородок на ладонь. — Тут нет подвоха? — спросил он снова. — Нет, — ответил Гарри, удивляясь, как часто люди обманывали Драко в последнее время. Драко закрыл глаза. — Черт. Я сейчас опять заплачу, — сказал он и заплакал, несколько крупных слезинок скатились по его щекам. Он стряхнул их. — Знаешь, люди обычно доплачивают за слезы. Гарри засмеялся. — С удовольствием, если хочешь, — сказал он. — Нет. Боже. Мне так неловко. Мы можем… я могу потрогать себя, или…? — Мы можем заполнить Южную Америку? — спросил Гарри, потому что Драко все еще немного плакал, и это наполняло Гарри больше симпатией, чем сексуальным пылом. — Я практиковался. — Южная Америка — это легко, — сказал Драко. Но Гарри почему-то всегда забывал о Суринаме. Когда час истек, Драко опустил взгляд на свои руки. — Джеймс, — сказал он, и Гарри почувствовал глубокое беспокойство в животе, а также парализующую беспомощность, потому что как он мог рассказать Драко, кто он на самом деле, без того, чтобы Драко понял, что означал тот первый сеанс? — Джеймс… Я очень ценю это. — Ценишь что? — спросил Гарри. Глаза Драко метнулись вверх и встретились с его глазами. — Ты даешь мне шанс. — Конечно, — хрипло сказал Гарри. — Это вовсе не трудная задача. Ты неплохо справляешься со своей работой. — Я верну тебе деньги за сегодня. — Не надо, — сказал Гарри. — Я не могу позволить тебе платить мне за то, что у меня случился психический срыв. Это я должен платить тебе. — Драко. Серьезно. Я кончил, помнишь? Ты все равно сделал свою работу. И… — Гарри попытался выразить словами хоть какую-то часть ужасного, неуютного чувства, нахлынувшего на его сердце. — …и ты не обязан быть идеальным все время. Ты мне нравишься. Мне нравится видеть тебя под таким углом. Драко прикусил губу и слабо рассмеялся. — Верно, — сказал он. — Под таким углом. Хорошо. — Я не пытаюсь типа… стать твоим реальным парнем, — поспешно сказал Гарри. — Я знаю, что это жутко, когда люди так делают. Я видел это на mail.ru. — На mail.ru? — Да, я не хотел творить типичное раздражающее дерьмо, которым занимаются клиенты, — сказал Гарри. — Так что я провел небольшое исследование. Я не пытаюсь лезть в твою личную жизнь, я знаю, что люди ненавидят, когда клиенты так поступают. — О, — мягко сказал Драко. — Это. Предусмотрительно. — Он нахмурился и откинул волосы с глаз. — Хотя, не знаю, был бы я против этого сейчас. — О, — сказал Гарри. Драко сглотнул. — Ну, нам пора; увидимся в среду? А завтра я буду читать Медитации Марка Аврелия на публичном шоу, если тебе интересно. — Ты всегда говоришь мне, какую книгу собираешься читать, как будто это станет причиной, по которой я подключаюсь, — сказал Гарри. — Прости меня за то, что я верю в твой интеллект, — сказал Драко и с ухмылкой завершил разговор.