Вывести на чистую воду / Exposure

Гермиона слушала в гробовом молчании, пока Гарри рассказывал ей всю историю. — Но он влюбился в меня, и я не знаю, что делать, я не могу ему сказать… или могу? Гермиона возилась с биркой от своего чайного пакетика. Они находились в небольшом кафе, но она наложила заклинания уединения, чтобы их не подслушали. — Сказать ему, что ты лгал ему несколько месяцев? — спросила она. — Да. Боже, и он узнает, что первый сеанс был для того, чтобы унизить его, и это заставит, заставит его чувствовать себя ужасно… — Скажем, ты расскажешь ему, и он простит тебя, — сказала Гермиона, нахмурившись. Она выглядела ошеломленной. — Что тогда? Ты о Малфое говоришь, Гарри. — Я не знаю, наверное, я бы… Гермиона стряхнула с себя пальто и закатала рукава, прислушиваясь. Она никогда не закатывала рукава. Ужасный шрам на ее руке все еще был там, синюшный и уродливый; грязнокровка. Слова в горле Гарри пересохли; слова вроде я бы все равно хотел быть с ним и он теперь другой. Потому что не имело значения, стал ли он другим. Важно было то, что его друзья были теми же людьми, которых он когда-то обидел, и что их обида длилась долго. Гермиона заметила, куда он смотрит. Она покраснела и быстро закатала рукава. — Ты должен делать то, что считаешь правильным, — сказала она. — Я… я не могу с ним встречаться, — сказал Гарри. — А ты бы хотел? — спросила Гермиона. — Это напомнит Симусу о Дине, Рону о Фреде, а тебе о худшем дне в твоей жизни, — сказал Гарри. — Да, — согласилась Гермиона. — Стоит ли он всего этого? Ты можешь быть уверен? Гарри положил голову на руки. — О, Боже, — сказал он. — Я совершил злой поступок. — Если ты хочешь быть с ним, ты должен быть с ним, — сказала Гермиона, но она просто произнесла это, и она знала так же хорошо, как и он, что он не может так поступить со своими друзьями, со своей семьей. Он так привык видеть Драко отдельно от Малфоя, что забыл, что для всех остальных это все еще один и тот же человек, и так будет всегда. Он вспомнил слова Драко о том, что Гарри Поттер был порядочным человеком, по крайней мере, до войны. Он никак не мог быть порядочным человеком в будущем. Он мог пойти против Драко или пойти против своих друзей. А друзей было больше, и они никогда не делали ничего такого, чтобы заслужить его боль. — Как мне… стоит ли мне все же сказать ему? Гермиона выглядела сочувствующей. — Кажется, это причинит ему ненужную боль, — сказала она. — Значит, я просто… просто перестану с ним видеться, — глухо сказал Гарри. Это звучало так просто. Перестать с ним видеться. Но эти три слова подразумевали миллион разных вещей, и все они были болезненными. Не смешить Драко. Не вступать в глупые споры о географии или литературе. Не иметь никого, о ком можно было бы заботиться или беспокоиться. Не видеть, как прекрасное лицо Драко напрягается от возбуждения. Когда он вернулся домой, Драко написал сообщение. ДМ: ты Флоренс Найтингейл. ДМ: я воздвигну статую в твою честь. ДМ: и еще, ты хотел оставить небольшое состояние в магловских деньгах на моей прикроватной тумбочке? Тексты расплылись, когда Гарри уставился на них. Он моргал, пока они не стали четкими. ГП: ага ДМ: о ДМ: э ДМ: мы трахались…? ДМ: я не был пьян, клянусь, я просто был немного не в себе и не могу вспомнить? ГП: Господи ГП: нет ГП: какого хуя ДМ: ах, хорошо, хорошо ГП: Ты был как будто на грани смерти. ДМ: точно точно ДМ: джентльмен ДМ: Я забыл ДМ: так деньги…? ГП: просто подумал, что это может помочь ДМ: о, это ДМ: это ДМ: продуманно ДМ: это действительно помогает. очень. спасибо. за все. я проснулся с чувством ДМ: не знаю, не хочу смущать ДМ: но я уже некоторое время чувствую себя безнадежным ДМ: ну ДМ: с 16 лет, хаха ДМ: (интересно, ПОЧЕМУ) ДМ: и ГП: Драко ДМ: когда кто-то заботится обо мне вот так; это было действительно неожиданно и ДМ: ой, что, прости ДМ: извини, я монолог веду ГП: я буду слишком занят, чтобы увидеться с тобой ДМ: ДМ: точно, хорошо ДМ: это хорошо! работа набирает обороты ДМ: это хорошо; я надеюсь Гарри несколько раз попытался разбить свой телефон о кухонный стол, но это был Nokia, и он был неразрушим. ДМ: в любом случае, я просто хотел сказать спасибо ДМ: как долго, кстати? ДМ: как ты думаешь, ты будешь занят, я имею в виду ГП: некоторое время ДМ: а, хорошо ГП: мне нужно идти ДМ: да, конечно ДМ: до скорого ДМ: х Гарри положил телефон под матрас и выбросил ноутбук в мусорное ведро. Он не был порядочным, понял он. Если бы он был порядочным, ничего бы этого не случилось, потому что он бы противостоял Рону и Симусу в пабе. Он позволил своему послевоенному истощению превратиться в лень, а та в свою очередь переросла в трусость. Ему было стыдно за себя. Драко потратил годы на то, чтобы сделать что-то свое, а Гарри только деградировал. Луна согласилась встретиться с Гарри на следующий день. Он пришел к ней в квартиру и выпил ее странный чай из бузины. — Рада тебя видеть, — сказала она ему. — Я тоже рад тебя видеть, — ответил Гарри. — Как прошло в Гренландии? Ее лицо опустилось. — Ужасно то, что происходит с ледниками, — сказала она. Гарри отставил свой чай с бузиной. — На самом деле я пришел именно за этим, — сказал он. — За ледниками? Гарри кивнул. — Я хочу помочь. Сделать что-то стоящее. Как я могу помочь? Луна некоторое время наблюдала за ним. — Мы все должны помогать в меру своих сил, — сказала она. Гарри кивнул. — Я знаю, — сказал он. — Я с удовольствием отправляюсь в экспедиции, я могу летать, я могу носить вещи, все что угодно. Луна покачала головой. — Нет, Гарри, — сказала она. — Твоя сила в том, что люди слушают тебя. Они смотрят на тебя и восхищаются тобой. — Я не знаю ничего про это. — Если ты действительно хочешь помогать, ты пойдешь в политику. Гарри посмотрел на потолок. — Черт, — сказал он. — Тебе не нравится эта идея, — сказала она. — Нет, дело не в этом. То есть, да. Дело в том, что ты права, — сказал Гарри. Он думал об этом, недолго, летом после войны. Мир был в хаосе, и люди у власти находились не по тем причинам. Восемнадцатилетний, измученный, скорбящий, Гарри огляделся вокруг и сказал себе: скоро — после перерыва — я начну все сначала. Но вместо этого он просто… плыл по течению. ------ Ему не составило труда заняться политикой. Он уволился с работы. Он был избран на первую же должность, на которую пробовался, с большим перевесом. Гермиона была в восторге и помогла ему с чтением. При первой же возможности он убедил заместителя главного аврора снова открыть дело Драко и посмотреть, не удастся ли ему узнать что-нибудь о людях, избивших Драко и его мать. — Домашнее насилие, — сказал Роузвир, заместитель главного аврора. — Вы действительно думаете, что Нарцисса Малфой и Драко Малфой избивали друг друга? — спросил Гарри. Роузвир нахмурился. — Нет, это не похоже на правду, — согласился он. — Я посмотрю. Газеты говорили о возвращении Гарри на мировую сцену. Люди говорили, что ему суждено стать самым молодым министром магии за последние столетия. (Трудно превзойти графа Массерена, который был избран министром магии в 16 веке в нежном возрасте восьми лет). — Ты в порядке? — спросил Рон в пабе. — Конечно, — ответил Гарри. Рон нахмурился, потягивая свой напиток. — Ты бы сказал мне, если бы что-то случилось, да? Гарри пожал плечами. — Как дела с Малфоем? — спросил Рон. — Перестал, — ответил Гарри. Рон кивнул, все еще хмурясь. — Недавно ты казался немного лучше. Но теперь ты… — Что? Я что? — спросил Гарри. — Я не знаю, — сказал Рон. — Ты просто больше не смеешься, вот и все. — Ну, извини, если я недостаточно весел для тебя. Я пытаюсь быть взрослым. — Да, хорошо, — сказал Рон, и больше они не говорили об эмоциональном состоянии Гарри, хотя Рон иногда наблюдал за ним с веселым, задумчивым выражением лица. Время от времени Гарри доставал свой телефон из-под матраса. ДМ: окей, я знаю, что ты занят, но я должен сообщить тебе новости о профессоре Гнейсе ДМ: у нас только что был частный урок ДМ: и он назвал меня, ЦИТРУЮ ДМ: «очень умным» ДМ: если это не любовь, Джеймс, тогда что же? ДМ: видел в метро женщину, похожую на Амбридж ДМ: но на ней была футболка с надписью pussy power ДМ: и я должен был кому-то рассказать ДМ: как дела на работе??? ДМ: я подумал, ты должен знать, что я только что случайно коснулся кальмара ДМ: не спрашивай меня как ДМ: не хочу в это вдаваться ДМ: как прошел твой день ДМ: ты смотришь на новоиспеченного ПОМОЩНИКА БИБЛИОТЕКАРЯ ДМ: верно, детка, я нашел себе работу на неполный рабочий день ДМ: зарплата дерьмовая, но КНИГИ ДМ: (и постоянство, постоянство — это хорошо) ДМ: так что я больше не буду вести публичные эфиры или брать новых клиентов ДМ: но у меня будет время увидеться с тобой, когда ты будешь более свободен, конечно ДМ: ты вернешься? ДМ: ты не вернешься, да? ДМ: ты встретил кого-то еще? ДМ: мы все еще можем быть друзьями ДМ: блять, это было жалко ДМ: чувствую себя так глупо, когда думаю о тебе ДМ: потому что думал, что это реально Гарри курил много травки в те дни, когда проверял свой телефон. На самом деле, он курил много травы. Он произносил речи о правах эльфов, условиях содержания в тюрьмах и возможностях магглорожденных, давал интервью и позировал для фотографий, а потом шел домой в свою пустую, безрадостную квартиру, курил травку и старался не думать о Драко. В какой-то момент Гермиона и Рон устроили интервенцию; или попытались. — Одно дело — курить по выходным, — сказала Гермиона. — Но это похоже на то, что ты от чего-то спасаешься. Гарри выдержал ее взгляд. — Очевидно, я от чего-то спасаюсь, — сказал он и зажег еще одну сигарету. Больше они не упоминали его курение. ------ В пабе шёл пацанский вечер. Симус купил пачку чипсов для стола, и Гарри съел их без особого энтузиазма. Все налаживалось. Неожиданный переход Гарри в политику был улучшением. Это было хорошо — неприятно, но хорошо. Как есть овощи, или заниматься спортом, или мыть голову, когда устал. Он чувствовал себя так, как будто упражнял дряблую за долгие годы мышцу. Но потом он вспоминал что-то, что хотел сказать Драко, и его снова поражала горькая хрупкость его принципов. Или же он вспоминал что-то из сказанного Драко и смеялся, а потом вспоминал, что он отказался от Драко, или потерял его, или вообще никогда его не имел. Он старался не думать об этом. У него очень плохо получалось не думать об этом. Симус и Рон разговаривали о квиддиче, когда это случилось. Дверь в паб открылась, и вошел Драко Малфой. Это был магловский паб, как всегда. На улице лил дождь, и Драко был одет только в джинсы и промокший джемпер крупной вязки. Вода затекала ему в глаза, и он дрожал, глядя на бармена. — Надо было взять зонтик, — услышал Гарри его слова. — Ничего, если я останусь, пока все не пройдет? Бармен как раз отвечал утвердительно, когда Симус встал. Гарри почувствовал, как тело Симуса дернулось, но, как в кошмарном сне, казалось, был совершенно не в состоянии что-либо с этим поделать. На лице Симуса появилось то пылающее, жесткое выражение, которое появлялось всякий раз, когда появлялся Дин. — Эй, Малфой, — сказал он. Драко поднял голову. Он застыл, увидев, кто к нему обратился. — Ты выглядишь не так хорошо, как в прошлый раз, когда я видел тебя в наряде маленькой школьницы и трахающим себя гриффиндорским фаллоимитатором. Малфой никак не отреагировал. Он просто уставился широко раскрытыми глазами на Симуса, как будто думал, что мог ослышаться. — Прости? — сказал он, и между его бровями появилась небольшая складка. — Симус, — сказал Рон, дергая Симуса за руку. — Оставь его, приятель. Гарри все еще не мог пошевелиться. — Ты слышал меня, — сказал Симус. — Хорошенький маленький мальчик, которым ты стал для нас. Спорим, твой отец гордится тобой, а, Малфой? — Он вас беспокоит? — бармен спросил у Драко. Но ужасное, чудовищное понимание проступило на лице Драко, когда он повернулся к Гарри. — Джеймс, — сказал он. — То был не вопрос. Осознание. — Драко, подожди, — сказал Гарри, с запозданием возвращаясь к своим способностям. Драко рывком повернулся на пятках и скрылся под проливным дождем. Гарри опрокинул стул, пытаясь догнать его. Рон отодвинул свою пинту, чтобы Гарри не пролил ее, и заставил Симуса сесть. — Теперь ты сделал это, — сказал Рон Симусу. Гарри не стал раздумывать, что это значит. Он погнался за Драко, оглядываясь в обе стороны от двери паба. Он заметил Драко, который, ссутулившись, быстро шёл по улице. — Драко! Драко не остановился. Гарри бросился догонять его, и хотя Драко шел быстро, он явно не хотел прибегать непосредственно к бегу. Через минуту Гарри был рядом с ним. — Драко, — сказал он. Когда Драко не остановился, Гарри схватил его за руку. — Отпусти меня, — сказал Драко, стряхивая с себя Гарри. Он повернулся лицом к нему. — Что тебе нужно? Он был намного красивее, чем Гарри помнил. — Я… — Боже, конечно, — сказал Драко, сглотнув. Дождь лил так сильно, что Гарри мог слышать только дождь и панические, страдальческие слова Драко. — Ну конечно, это был всего лишь… всего лишь чертов розыгрыш… ты разбил мне сердце ради смеха… — Нет, — сказал Гарри. — Нет, первый сеанс должен был быть шуткой, но… — Тебе действительно так необходимо было наказать меня? — спросил Драко. Его взгляд встретился с глазами Гарри, обнаженный и искренний. — Нет, послушай меня, Драко, ты даже не представляешь, как ужасно я себя чувствую… — Драко издал странный, задыхающийся звук возмущения, но Гарри продолжил. — Мне жаль, мне так жаль, это началось как… как ужасная, жестокая шутка, и я должен был сказать Симусу остановиться, я был таким чертовым трусом, и все это было так хреново… — Не знаю, разве? — спросил Драко, его голос дико повысился. — Я даже не знаю, может быть, это было правильно, я не знаю… Боже, я любил тебя, а ты… ты… ты плюнул мне в душу…! — Я тоже тебя люблю, — сказал Гарри. — Я влюблен в тебя, я не мог понять, как не причинить тебе боль… Драко закрыл лицо руками. — Я знаю, ты думаешь, что я заслуживаю этого, — сказал он, — но ты не понимаешь, как это… больно; если бы ты понимал, ты бы остановился, не так ли? Ты не настолько изменился, чтобы продолжать, если бы ты знал… если бы ты знал, как много это значило для меня, и как ужасно было, когда ты… или, может, ты знаешь? И поэтому ты это сделал. — Драко, пожалуйста, послушай меня, я облажался, конечно, но для меня это тоже было реально, ясно? Я люблю тебя! Драко опустил руки. — Тогда почему ты ушел? — Потому что я не мог так поступить со своими друзьями! Драко закусил губу и посмотрел на небо, явно пытаясь не разрыдаться. — О, Боже, — сказал он. — Я поверил тебе на секунду. Слушай, ты можешь просто признать свою победу и оставить меня в покое? Я чувствую себя более глупым и никчемным, чем ты мог надеяться. Ты победил, полностью и окончательно. — Это не то, что я… Драко посмотрел на свои ноги, скривив лицо. — Пожалуйста, отпусти меня, Гарри, — тихо сказал он, как будто у него не было особой надежды на то, что Гарри отступит. — Я люблю тебя, — сказал Гарри. Драко закрыл уши руками и тихо всхлипнул. Отчаянная боль в груди Гарри сделала все намного понятнее, потому что нахуй его друзей, нахуй всех, никакое решение Гарри, из-за которого Драко выглядел так, не могло быть правильным. — Пожалуйста, хватит, — сказал Драко. — Хорошо, — прошептал Гарри. Драко еще раз сглотнул, повернулся и пошел прочь.