Дух леса

Абердин или, как его ещё называли, Серый город уже виднелся на горизонте. Своё второе имя он получил благодаря тому, что почти все его здания строились из местного серого гранита, в котором вкрапления слюды блестели, как самое настоящее серебро. Абердин по праву считался самым значимым городом северо-восточной части Шотландии, поскольку это был главный морской и рыболовецкий порт. Так как Сьюзан ещё плохо держалась в седле, они достигли городских ворот лишь к вечеру третьего дня. Солнце ещё не зашло, но с востока на землю уже наползала темнота. Накрапывал мелкий дождь, к тому же ветер приносил с собой уже почти зимний холод. Несмотря на поздний час в порту было не протолкнуться. Со всех сторон звучали наречия чуть ли не со всего мира, чей гам мог заглушить, пожалуй, лишь крик чаек. Их, кстати, здесь было бессчетное множество. Жирные и невероятно наглые они сновали всюду, воруя рыбу, стоило какому-либо моряку зазеваться. Кабачок, куда зашли после изнурительной дороги Льюин и Сьюзан, оказался забитым посетителями: в основном моряками, купцами и чернорабочими. Воздух в нём был таким спёртым, что следопыт поморщился от отвращения, а девушка с непривычки закашлялась. Льюин проложил им путь к стойке, где велел хозяину заведения принести Сьюзан чего-нибудь поесть, затем пошёл к небольшому столу в глубине помещения, который только что освободился. После уличного холода внутри кабачка показалось даже жарко. Сьюзан сняла полушубок и, аккуратно сложив его у себя на коленях, принялась рассматривать всё вокруг. Между столами вальяжно прохаживались женщины с распущенными волосами, предлагая свои услуги. Их передники были приспущены, открывая покатые плечи и выставляя на обозрение пышную грудь. Многие даже подводили брови углём, чтобы их взгляд казался более томным и страстным. Одна молодая девушка — хотя, правильнее было бы сказать девочка — подошла к Льюину, кокетливо погладила его по плечу и спросила: — О султан моего сердца, чем я могу порадовать тебя сегодня? Девушка сопроводила свои слова милой улыбкой, от которой Сьюзан стало не по себе. — Как тебя зовут? — с привычной апатией в голосе спросил следопыт. — Лори, мой падишах, — бодро ответила та. — Сколько тебе лет? — Семнадцать, мой господин, — без запинки произнесла девушка. — Лори, — обратился к ней Льюин, смахнув её руку со своего плеча, — я хочу, чтобы ты передала своему господину, что меня не интересуют маленькие мальчики. Сьюзан оцепенела. Медленно, очень медленно до неё доходил смысл слов следопыта. Она не могла в это поверить, однако судя по тому, каким мертвенно бледным сделалось лицо Лори, это было правдой. Перед ними был мальчик. — У меня… У меня могут быть большие неприятности, если моему господину станет известно, что вы догадались. На мгновение их взгляды встретились, и Сьюзан заметила, что тёмные глаза мальчика смотрели на неё со смешанным выражением стыда и страха. — Если капитан Огюз узнает, что вы отказали мне, потому что я мальчик, он просто убьёт меня. — Убь… — Сьюзан запнулась и посмотрела на мальчика с испугом. — Прошу вас… — тихо пробормотал Лори, заламывая в отчаянии руки. У него были очень тоненькие руки. — Что здесь происходит? Появившийся за спиной Лори мужчина был весьма широкоплечим и не менее высоким, чем Льюин. — Здесь тебе не благотворительность, нравится девка — плати! — гулко произнёс мужчина. Сьюзан заметила, что позади него несколько посетителей с любопытством посмотрели в их сторону. — Боюсь, она не в моём вкусе, — небрежно бросил Льюин. — Что ты там сказал? — прошипел мужчина. Он оттолкнул Лори в сторону и тот упал возле ног Сьюзан. — Сейчас посмотрим, что ты за тип. — Мужчина уже собрался сорвать с Льюина платок, когда следопыт ухватил его за руку и вывернул запястье. Тот вздрогнул. Уголки его губ искривились от боли и неожиданности, и Сьюзан на миг даже стало его жаль: она знала, какая у Льюина хватка. Через некоторое время появился хозяин заведения, неся заказанное Льюином блюдо. — Если вы начнёте здесь драку, то… — строго предупредил он, при этом ему не удалось подавить испуганное дрожание в своём голосе. — Прекрати, Кодей. Ты слышал, что сказал Марти. Кодей от удивления обернулся, а Льюин нахмурился: незнакомец, появившийся за спиной хозяина кабачка, спокойно улыбался. Его кожа была смуглой, а чёрные жёсткие волосы прикрывал тюрбан, пошитый из дорогого шёлка и украшенный небольшими драгоценными камнями. Несмотря на то, что он носил бороду, она была аккуратно подстрижена и расчёсана, придавая лицу опрятный и ухоженный вид. Было несложно догадаться, что перед ними был турок. — Веди себя прилично, — сказал он тихо. Кодей сердито посмотрел на Льюина, но все-таки — понукаемый требовательным взглядом хозяина — отошёл в сторону и пробурчал что-то в ответ. — Прошу его извинить, — продолжал мужчина, повернувшись к Льюину. — У Кодея очень вспыльчивый характер. Он только и ждёт, чтобы затеять какую-нибудь драку. А вы, видимо, нездешние? Льюин ничего не ответил. — Позвольте мне присесть, и мы потолкуем. — Турок не стал дожидаться приглашения и, громко отодвинув стул, сел между Сьюзан и Льюином. — Марти, принеси этому господину кружку пива, а даме… — он заискивающе посмотрел на Сьюзан. — Подслащённой воды. — Что вам нужно? — напрямик заявил Льюин. — Меня зовут капитан Огюз, — произнёс мужчина необычайно вежливо. — И вопрос не в том, что нужно мне, а что нужно вам. Льюин нахмурил лоб. — Вы собираетесь в Лондон — у меня есть корабль, — турок развёл руками, продолжая улыбаться. — С чего вы взяли, что нам нужно в Лондон? — спокойно спросил следопыт. Сьюзан поразило холодное самообладание Льюина, словно слова Огюза и вовсе его не удивили. Турок вздохнул и жестом показал Марти, чтобы тот поторапливался. Лишь после этого он ответил: — Вы не моряк, да и на чернорабочего не похожи, а значит работы здесь не ищете. И тем не менее, вы и ваша — как я смею предположить — супруга, выглядите уставшими с дороги, из чего следует, что вы хотели успеть в Абердин до первых заморозков. А из Абердина до Лондона всего день пути. — А вы умны, — мрачно заметил Льюин, когда турок закончил. — Я очень на это надеюсь, — тот ухмыльнулся. — Иначе какой бы из меня был капитан? Огюз хотел было сказать что-то ещё, но тут же замолк: к столу подошёл хозяин заведения. Он принёс закуску, кружку пива и стакан с подслащенной водой для Сьюзан. Лишь только когда он снова удалился, турок повернулся к Льюину. — Видите ли, мистер… — Вудс. — Пусть будет так, — Огюз откинулся на спинку стула и оценивающе посмотрел на следопыта. — Вы здесь не местные, а у меня репутация серьёзного человека. Не святого, — подчеркнул он, — но очень серьёзного. — Ближе к делу, — с нескрываемым раздражением произнёс Льюин. Огюз некоторое время помолчал. Затем он поближе придвинулся к следопыту через стол. — Что ж, как вам будет угодно, — сказал он. — Мы могли бы замять этот неприятный инцидент. Исполните просьбу Кодея — заплатите, — а взамен я возьму вас к себе на корабль. Десять фунтов за двоих. Что скажете? — Вы и впрямь умны, — ухмыльнулся Льюин. — Новости здесь распространяются мгновенно, — пожал плечами турок. — Вы в Абердин, скорее всего, больше никогда не вернётесь, а я — купец. От моей репутации зависит не только торговля, но и моя жизнь. Капитан не может проявить слабость. В душе я презираю насилие, мне больше нравится дипломатия. Огюз снова улыбнулся. — Когда вы отплываете? — На рассвете. Льюин внимательно посмотрел на Сьюзан. Она была взволнована. Без лишних слов следопыт достал мешочек с деньгами, отсчитал десять фунтов и передал их Огюзу. Какой-то посетитель, краем глаза наблюдавший за происходящим, с презрением хмыкнул. Льюин сделал вид, что не заметил этого. Однако когда турок собирался встать из-за стола, следопыт крепко ухватил его за руку и очень тихо, вкрадчиво сказал: — У меня тоже есть репутация, и в отличие от вас, капитан, я не презираю насилие. Надеюсь, вы понимаете, о чём я? Огюз побледнел. Он не был ни пьяным, ни усталым, но тем не менее ему показалось, всего на краткий мог, что глаза мужчины полыхнули рыжим пламенем. Турок вздрогнул. — Я понимаю. Огюз машинально кивнул. — Встретимся через час у меня в каюте. Льюин отпустил его руку. Турок резко развернулся и решительным широким шагом направился к выходу. Когда Льюин и Сьюзан вышли из кабачка, уже совсем стемнело. Небо, как и в предыдущие несколько дней, было затянуто тяжёлыми серо-чёрными тучами, но, по крайней мере, мелкий дождь прекратился. Однако море было неспокойным. Льюину это не нравилось. Но ещё больше ему не нравился тот факт, что в такую непогоду он был вынужден торчать в деревянном корыте, со всех сторон окружённым водой. Пока они плыли к двухмачтовой каракке, никто не проронил ни слова. Кодей, всё ещё взвинченный после ссоры в кабачке, свирепо посматривал на Льюина. Он грёб порывисто, шумно дыша через нос. Мальчик, по имени Лоренцо, с припухшей щекой и разбитой губой забился в нос лодки. Мёртвым взглядом он провожал ненавистный ему город, где уже кое-где зажглись огоньки. Через четверть часа, что были для Льюина настоящей пыткой, они взошли на борт турецкого торгового корабля. — Капитан велел проводить вас к нему, — с раздражением в голосе пробурчал Кодей. Каюта Огюза представляла собой большую комнату с типичным для Востока убранством. На маленьком низком серебряном столике стояла ваза с фруктами и сладостями, которых ни Сьюзан, ни Льюин ещё ни разу в жизни не видели и не пробовали. Вокруг стола были разложены мягкие пёстрые подушки, которые, как предполагалось, заменяли стулья. — А вот и вы! — воскликнул Огюз и доброжелательно улыбнулся. — Прошу, проходите! Капитан закрыл за ними дверь и велел Лоренцо налить гостям подслащённой воды. Сам же он принялся разжигать бахур. Лёгкими движениями рук он развеял белый дымок, и через мгновение комната наполнилась чудным стойким восточным благовонием. Ужасная боль пронзила тело Льюина, болезненно отозвавшись в каждом нерве. Он зашатался, его сознание затуманилось от слабости и тошноты. — Что это за дым? — растерянность в его глазах постепенно сменил неописуемый страх. — Льюин! — испуганно вскрикнула Сьюзан. Вздрогнув, следопыт не смог устоять, колени его подогнулись и он завалился назад, ударившись спиной о комод. Каюта поплыла перед глазами, но Льюин ещё успел увидеть перекошенное от триумфа лицо Огюза. — Я так и знал! — воскликнул он. — Аллах, какая большая удача! Турок схватил стакан с подслащенной водой и в волнении опустошил его одним большим глотком. — Что вы с ним сделали? — голос девушки дрожал так сильно, что Огюз с трудом смог её понять. — Это всего лишь дурман, — турок рассмеялся. — На человека он не действует, а вот на тебя… — В глазах турка блеснули искорки, стоило ему вновь посмотреть на беспомощного Льюина. Несколько раз следопыт пытался подняться, и каждый раз его ноги вновь немели и он падал на пол. — Я тебя раскусил, şeytan. — Пожалуйста, перестаньте! — воскликнула Сьюзан. Она попыталась добежать до бахурницы, но Огюз набросился на неё. Он схватил Сьюзан за руку и не смотря на её отчаянное сопротивление, сорвал с её пальца кольцо. — Льюин! — закричала девушка. Льюин уже давно потерял возможность чётко видеть и ясно соображать. Голова шла кругом и он не мог ни на чём сосредоточить свой взгляд. Ему чудилось, что он смотрит через грязное стекло. Даже в ушах звенело так сильно, что мужчина начинал медленно сходить с ума. Словно сквозь вату Льюин слышал голос Сьюзан, однако не мог разобрать ни слова. Для него дурман был как наркотик. — Ещё будучи ребёнком я слышал легенды о духах леса, — Огюз победоносно ощерился и надел кольцо на мизинец. — Моя прабабка говорила, что если завладеть кольцом лесного духа, то оно подарит тебе бессмертие, а сам он… станет твоим покровителем. Сегодня великий день! День, когда Огюз Аслан обретёт вечную жизнь! Всего в пару шагов турок оказался возле Льюина и одним ловким движением сорвал с его головы платок. Позолоченный обруч и чёрная ткань бесшумно упали на шёлковые подушки. Белые, как только что выпавший снег, волосы Льюина рассыпались и упали ему на плечи. Огюст громко вскрикнул и судорожно отпрянул. Он испугался, увидев — несмотря на слабое освещение — какая у него бледная кожа. Она была такой тонкой, что через неё можно было видеть чёрное сплетение кровеносных сосудов. Словно нити гигантской паутиной сети, они полностью покрыли его тело. Из-под чёрных бровей огненно-рыжие глаза смотрели прямо на него. Внутренне содрогнувшись, Огюз прочёл в этом взгляде безграничную злобу. И эта злоба ощущалась почти физически. Собрав все свои силы, капитан всё же сделал шаг вперёд, затем ещё, и ещё, остановился перед Льюином и опустился на корточки. Лицо следопыта было напряжённым, губы сжались в узкую бескровную полоску, а руки дёрнулись так, как будто он собирался ударить турка. — Теперь я — твой хозяин, — не так уверенно, как ему бы того хотелось, сказал Огюз. Изо рта Льюина раздался шипящий звук. Внезапно Огюз вскрикнул, отшатнулся назад и потерял равновесие. Упав, он заметил, что рука его почернела. Глаза турка от ужаса округлились. Он скрючился от боли, прижал руку к груди и издал отчаянный вопль. — Что это?! Что это такое?! — Огюз сорвал с пальца кольцо и со страхом отбросил его в сторону. Лицо капитана было белым как мел. На его высоком лбу выступили капельки холодного пота. — Помогите… мне! — прохрипел он. — Я… я умираю… Всё произошло очень быстро — проклятье требовало своего. Стук, с которым тело капитана Огюза ударилось о пол в каюте, прозвучал странно приглушённо и мягко. Он лежал в ворохе шёлковых подушек. Его глаза были широко раскрыты. Он находился в сознании, его рассудок был ясен, тем не менее, он никак не отреагировал, когда Лоренцо потряс его за плечи. Сьюзан потушила бахурницу и открыла окно. Когда каюта наполнилась свежим холодным воздухом, Льюин сделал судорожный вздох. Он чувствовал, как в его тело возвращается жизнь, он уже мог шевелить пальцами. Наконец-то он снова мог нормально дышать, хотя каждый вдох причинял ему страшные мучения. Льюину казалось, что его разрывают на части. — Всё в порядке, — пролепетала Сьюзан, присаживаясь напротив Льюина. Тот поднял глаза и увидел лицо девушки. Она улыбалась, но это была мученическая улыбка, от которой ему сделалось тошно на душе. Он попытался подняться, но рука девушки мягко его остановила. — Тебе лучше пока не вставать. — Не смотри на меня. — Его голос казался неестественным хрипом, и Сьюзан еле смогла различить слова. Она опустила глаза и принялась расстёгивать верхние пуговицы его куртки. — Не трогай меня. Он слабо схватил Сьюзан за руку, но она даже не вздрогнула, продолжая расстёгивать пуговицы. — Не упрямьтесь, — пролепетала она. — Я о вас позабочусь. Девушка справилась с курткой и развязала шнурки сорочки. — Лоренцо, принеси мне воды, — велела она. Прошло несколько секунд, прежде чем Лоренцо, смотревший на происходящее широко раскрытыми от изумления глазами, вышел из оцепенения. Он взял с тумбы таз с водой и, в нерешительности покосился на лесного духа. — Он тебя не тронет. Сьюзан произнесла это весьма оптимистично, но на самом деле она не была в этом уверена. — Умоляю, не убивайте Лоренцо! Юноша был невероятно худым, но гибким. Его лицо было нежным, как у девушки, а взгляд очень мягким. Вьющиеся каштановые волосы спадали на острые плечи. Ему, должно быть, было лет шестнадцать. Лоренцо упал на колени, вытянув перед собой руки с тазом. Вода расплескалась на ковёр и подушки. — Лоренцо не хотел обманывать синьора! Лоренцо заставили! — Успокойся, — раздражённо пробормотал Льюин. Он опять попробовал подняться, и на этот раз Сьюзан не стала ему препятствовать. — Лоренцо покажет, где господин Огюз хранит свои драгоценности. Мальчик быстро поднялся с колен и начал суетно копаться в комоде. Он выдвинул средний ящик. Вскоре послышался негромкий щелчок, и уже через пару секунд он извлёк небольшую деревянную шкатулку. Лоренцо поднёс её Льюину и открыл крышку, демонстрируя её содержимое. Блеск драгоценных камней различных размеров и форм нашёл своё отражение в чёрных бездонных глазах. Такому богатству мог позавидовать даже английский король. — Какой мне прок от этих камней? — равнодушно произнёс следопыт и коснулся ладонью своего затылка. Тупая боль ещё пульсировала в висках в ритме сердца. — Но как же?.. — ошеломлённо пробормотал Лоренцо. — Думаю, Льюин имеет в виду, что ты свободен, — осмелилась предположить Сьюзан, сконфуженно улыбаясь. — Свободен? — шок в глазах Лоренцо сменился страхом. Он не понимал, что это значит — быть свободным. — Лоренцо родом из Венеции. Родители продали Лоренцо господину Огюзу очень давно, поэтому Лоренцо служил ему. Тогда… Тогда возьмите Лоренцо с собой! Лоренцо будет служить синьору! Лоренцо всё умеет! — Ещё один нахлебник мне ни к чему, — прошипел Льюин. — Льюин, — осторожно позвала его Сьюзан. Она снова открыла рот, но с губ не слетело ни звука. Следопыт видел, как девушка с трудом перевела дух. Он забыл о Лоренцо, забыл о драгоценных камнях и о капитане Огюзе. Сейчас Льюин видел только Сьюзан и её испуганное лицо. — Не смотри на меня. Его белые волосы, прямыми прядками спадающие на плечи, придавали лицу ещё больше бледности и даже какой-то серости, словно Льюин лежал на смертном одре, вот-вот намереваясь издать свой последний вздох. Его глаза были полузакрыты, а уголки синеватых губ слегка опустились вниз. — Давайте возьмём Лоренцо с собой, — сдавленным голосом сказала Сьюзан. Её голос звучал умоляюще. — Нет. — Прошу вас. Он ещё совсем ребёнок, — девушка робко коснулась его предплечья. Льюин вздрогнул. — Ты готова приютить мальчишку, которого встретила всего пару часов назад, но от меня, того, кто оберегал тебя, кормил и одевал, ты сыновей не хочешь. Сьюзан вздрогнула и стала мертвенно бледной. Она отпустила руку Льюина, подошла к тихо всхлипывающему Лоренцо и помогла ему подняться с колен. — Прости, дружок, — тихо прошептала она, вытирая его жаркие слёзы. — Но с сегодняшнего дня тебе придётся заботиться о себе самому. Поезжай на свою родину. Возьми из шкатулки денег, но не бери слишком много, не то тебя обвинят в воровстве и повесят… — Это то, чего ты хочешь? — тяжело вздохнув, произнёс Льюин. Сьюзан обернулась и посмотрела на него в растерянности. — Мальчишку? — Он небрежно мотнул головой в сторону Лоренцо. — Я не пойду против вашей воли… — Если щенка всю жизнь держали на цепи и били палкой, то не думай, что он в миг станет ласковым котёнком, стоит сменить цепь на шёлковый ошейник, а палку — на угощение, — сказал следопыт, смотря на мальчика пронзительными глазами. — Забота о нём будет твоей ответственностью, — обратился он к Сьюзан и бросил на неё серьезный оценивающий взгляд. — Спасибо, синьор! — воскликнул Лоренцо и снова упал перед ним на колени. Следопыт окатил его ледяным презрением. — И сними это бабье платье, — процедил он сквозь зубы. Лоренцо побледнел от стыда и сжал тонкими ручонками подол юбки. — Ещё раз покажешься передо мной в этом наряде, пеняй на себя. — Льюин, — эта нотка жалости и нежности в голосе Сьюзан мгновенно вызвала в мужчине гнев. — Спасибо. Она улыбнулась — так улыбаются женщины только самым дорогим и любимым — и от этой улыбки Льюин только ещё явственней ощутил боль поражения. Он помолчал какое-то время, и Сьюзан догадалась, что он жалеет о том, что согласился. Он сделал это лишь потому, что она этого хотела. Сьюзан поправила платье и подошла к следопыту. Она почувствовала его напряжение. — Вы вовсе не безобразны, — тихо прошептала она и прижалась к его груди. Льюин сделал судорожное глотательное движение, потом расслабленно выдохнул. Он пропустил пальцы через золотистые кудри, с нежным любопытством расправил один завиток, рассматривая, как он вновь сжался, точно пружина. Сьюзан почувствовала, как губы Льюина, горячие и сухие, коснулись её лба. — Тогда почему ты дрожишь? — пробормотал он. — Я испугалась, — призналась Сьюзан. — Испугалась того, что с вами мог сделать капитан Огюз. Прежде чем ответить, следопыт некоторое время молча смотрел на её макушку. В глазах духа леса мелькнуло странное выражение. — У меня уже есть хозяйка, — тихо ответил он. Сьюзан шелохнулась, но Льюин не позволил ей поднять голову. — Когда-нибудь ты подаришь мне сыновей, — продолжал Льюин вкрадчивым шёпотом. — Я буду ждать. И когда ты этого захочешь, подойди ко мне и распусти передо мной свои волосы.