Дух леса

В розовом саду было тихо. Так тихо, как это только бывает безмятежными летними ночами. Цветы сомкнули свои нежные лепестки и устало опустили бутоны в ожидании нового дня. Их листья посеребрила луна. Всё отдыхало. Вдруг послышался шелест. Кто-то торопливо прошёл по садовой дорожке и задел куст пионов. Их бледно-розовые головки вздрогнули и закачались. С резной скамейки тот час же поднялся молодой человек. Он, взволнованный и встревоженный, обрадовался, увидев свою возлюбленную. Кончики его пышных усов, слегка подкрученных вверх, поднялись, а небольшая бородка по центру круглого подбородка расправилась. Он улыбался. — Я так рад, что Вы пришли, мисс Гэлбрейт, — молодой человек быстро снял свою чёрную широкополую шляпу и приветственно кивнул головой. Его жест вовсе не был пренебрежительным, скорее нетерпеливым. — Мне таких трудов стоило ускользнуть от миссис Пейдж, — всё ещё стараясь отдышаться, произнесла девушка. Она то и дело со страхом оглядывалась, ожидаяя, что её вскоре схватятся, в доме зажгутся огни и в сад выбегут переполошившаяся нянечка и слуги с собаками. — Всего пять минут. Пять коротких минуточек, — прошептал молодой человек. Он взял её дрожащие руки и начал кротко целовать холодные пальчики. Это было единственным, что он мог себе позволить. Леди Гэлбрейт перестала оглядываться и подняла голову, чтобы посмотреть на молодого человека. Её волосы были распущены, а кудри давно расправились. Девушка всё ещё была в вечернем платье. Она не раздевалась, ожидая этой встречи также нетерпеливо, как и он. — Каким же будет Ваш ответ, мисс Гэлбрейт? — вдруг с волнением спросил молодой человек. Он замер. Его взгляд стал серьёзным. Он смотрел ей прямо в глаза, которые заблестели, стоило лунному свету их коснуться. — Я согласна, мистер Эллингтон, — взволнованно ответила девушка, выдержав несколько секунд тишины. Затем она широко улыбнулась, и Патрику показалось, что луна в её глазах заблестела ещё больше. Молодой человек выдохнул с облегчением и нервно усмехнулся. — На свете не найдётся подходящих слов, чтобы выразить, как я счастлив, — он вновь принялся целовать её пальчики, тихо бормоча себе что-то под нос. — Я договорюсь со священником. — Скажите мне, когда мне ждать вас? — Элеонора вновь начала опасливо смотреть по сторонам. Ей показалось, что её настороженный слух уловил лёгкое шуршание. И пусть это была всего лишь землеройка, которая боялась человека куда больше, чем человек её, сердце девушки вновь заколотилось в груди, вот-вот норовясь выпрыгнуть. — В пятницу, — прошептал мистер Эллингтон. — Я пошлю к вам посыльного с запиской. — Так долго ждать, — расстроилась мисс Гэлбрейт. — Три дня, как три столентия. Ах, мне уже пора, — девушка взмахнула руками и уже было развернулась, как вдруг остановилась. — И почему Винсент не увидел в вас благородства? — Я не военный, — напомнил мистре Эллингтон, как-то неловко улыбнувшись. — Ах, все эти полковники и генералы, — озлобленно процедила мисс Гэлбрейт, мотая головой, — только и знают, как распивать целыми бутылками вино, да играть в карты. — Думаю, ваш брат по-своему заботится о вашем счастье, — предположил молодой человек, подходя ближе. — Так теперь вы на его стороне? — её брови в удивлении взлетели вверх. — Был бы я на его стороне, то не строил бы планов о похищении его единственной сестры, — мистер Эллингтон игриво блеснул глазами. Кончики его усов вновь поднялись, в этот раз свидетельтвуя не сколько об улыбке, скорее насмешке. Элеонора тихо хихикнула, явно удовлетворённая ответом. Затем девушка достала из складок рукава именной платок и подала его молодому человеку. — Это символ моей любви, — без кокетства, без наигранного смущения прошептала мисс Гэлбрейт, загибая пальцы молодого человека так, чтобы подарок не выпал из его руки. — Я буду хранить его, как сокровище, — Патрик был так счастлив, что даже не нашёл в себе сил пошевелиться. — В пятницу, — засуетилась мисс Гэлбрейт, поднимая полы своего тяжёлого платья. Большего молодой человек не расслышал, так как всё его внимание теперь было приковано к широкой брошке на её туфельках и к светлым чулкам, которые ему посчастливилось увидеть. Мистер Эллингтон тихо сглотнул, поднёс платок ко лбу и уже было принялся вытирать его, как вдруг опомнился. Молодой человек начал размахивать им в воздухе, стараясь скрыть следы своего глупого поступка. «Э.Г. Элеонора Галбрейт», — прочитал он, вновь рассматривая платок, что дала ему девушка. Он поспешил спрятать его в камзоле у самого сердца, а потом вытянул шею, смотря на то, как она убегала домой по садовой дорожке. На краткий миг Патрик усомнился в правильности своего поступка. Ведь если подумать, он был старше её на десять лет. Целых десять лет. Стоило ему только напомнить себе об этом, как на душе стало горько. Элеоноре было всего шестнадцать. Ей был знаком лишь привычный, домашний и замкнутый мир её семьи со своими радостями и проблемами, в то время как Патрик уже объездил десятки стран. Иногда он думал, что ввиду своей молодости и незрелости, её чувства вот-вот угаснут, что в её сердце поселится новая любовь, и всё же каждый раз, когда они встречались, она дарила волшебство лишь одним своим присутвствием, заставляя сомнения развеяться. Элеонора вскружила ему голову, как мальчишке, которым мистер Эллингтон уже давно не был. Всё ещё одурманенный исходом их тайного свидания, молодой человек спешным шагом направлялся к тайной калитке в самой задней части сада. Он так часто приходил сюда, что мог найти её вслепую. Раздвинув густые заросли плюща, которые свисали с каменной изгороди, мистер Эллингтон нащупал рукой деревянную калитку, толкнул её вперёд, после чего вышел из сада, оглядываясь так, словно он был каким-то вором, конокрадом. Представив себя конокрадом, молодой человек ужаснулся. Перспектива быть повешенным ему не понравилась, поэтому он осмотрелся в последний раз, поправил свою шляпу и со всех ног побежал к лесной опушке, где оставил свою лошадь и собаку. Будучи ребёнком города, и не просто какого-то там города, а самого Лондона, мистер Эллингтон был знаком с наукой, с прогрессом. Всё новое и непознанное он встречал с распростёртыми объятиями, жадно впитывая в себя знания современников. Молодой человек даже в тайне от родителей несколько месяцев состоял в медицинском обществе и с усердием последователей Гиппократа и Амбруаза Паре изучал строение человеческого тела, болезни и хирургию. Патрик искренне верил, что секрет вечной жизни лежал прямо на поверхности, он просто ускользал из рук каждый раз, когда ответ уже почти крутился на языке. Этакий хитрый гад. Однако несмотря на то, что мистер Неус уверенно шёл в ногу со временем, ему нравилась тихая размеренная жизнь деревни. Эта простая жизнь без суеты. Иной раз он пустится вместе с ребятнёй в бег прямо до самой речки. А там рыбалка. Девки собирают тростник для плетения корзин. И так до самого вечера, пока солнце не скроется за кронами деревьев. Зачастую Патрик возвращался домой пешим, да ещё и босым, пропахшим речкой и рыбой. Его кузен, Эдвард, у которого мистер Эллингтон гостил, уже давно не напоминал Патрику о манерах и приличии, так как знал, что на следующий день все его наставления будут подчистую забыты. Мистер Олдридж искренне удивлялся тому, как его друг смог найти золотую середину: быть своим среди крестьян, при этом оставаясь для них уважаемым господином. Хотя нужно сказать, что не все его любили. Мистер Эллингтон также успел снискать у местных феодалов репутацию своевольного глупца и городского чудака. — Друг мой, где Вас носило, чёрт возьми?! — воскликнул Эдвард, быстро поднявшись со своего кресла, как только Патрик в попыхах влетел в гостиную комнату. — Что с Вами приключилось? — мистер Олдридж намекнул на кучерявые волосы своего друга, которые вихрем торчали во все стороны. — Неужели Вас опять преследовала дворовая собака? — в шутку предположил Эдвард, усмехнувшись. Мистер Эллингтон, не сказав ни слова, быстрыми шагами оказался возле друга. Он выхватил из его рук фужер с элем и залпом выпил всё содержимое. Правда молодой человек тут же сморщился и закашлялся, поскольку эль оказался для него слишком крепким. — Да что на Вас нашло? — спросил Эдвард, когда Патрик извернулся и, чуть ли не сложившись пополам, повис на руке друга, как шерстяной плащ. — Я женюсь, — просипел мистер Эллингтон. Молодой человек устало прикрыл глаза и уже через считанные скунды начал сопеть. — Что значит Вы женитесь? — переспросил мистер Олдридж, не поверив своим ушам. Затем он тряхнул плечом. — Не смейте на мне спать! — Эдвард схватил Патрика за плечи, пытаясь заставить молодого человека стоять прямо, однако того теперь качало из стороны в сторону, как неокрепшую сосну. — Вас заставили?! Тогда нужно срочно придумать план побега! Рванём во Францию! — уже всё для себя решив, выпалил Эдвард. Его глаза тот час же загорелись азартным огоньком, стоило молодому человеку лишь подумать о парижских красавицах. — Какая Франция? — недовольно протянул Патрик, мотая головой. — Я не хочу во Францию. Определённо не хочу! Священник. Мне нужен священник. — Да Господь с Вами, — возмутился мистер Олдридж, усаживая Патрика в своё кресло возле камина. — На тот свет ещё рановато. Вам нужно проспаться. — Я женюсь, — довольно произнёс мистер Эллингтон, пьяно хихикая. Молодой человек извлёк из камзола платок и принялся целовать его. Эдвард устало покачал головой, убирая со лба рыжие кудри, которые при свете камина приобретали насыщенный медный цвет, и позвонил в колокольчик. На зов тот час же прибежал пожилой лакей. — Звали, Ваша светлость? — вежливо спросил старичок, вжимая голову в плечи. — Помоги-ка мне перенести его на кровать, Джеффри, — попросил мистер Олдридж, приподнимая Патрика за подмышки. Как только лакей взял мистера Эллингтона за ноги, тот сразу же начал брыкаться, однако уже вскоре затих и смиренно позволил нести себя в свою комнату. Лишь к утру молодой человек смог объясниться, избежав тем самым унизительного побега во Францию. Поскольку Эдвард был страшным любителем авантюр и приключений, то тайное венчание показалось ему не такой уж и плохой идеей, поэтому он решил всячески содействовать. Он даже лично договорился со священником, при условии того, что будет выступать в роли свидетеля. Так же Патрик был обязан назвать своего первенца Эдвардом и позволить дядюшке Олдриджу показать отроку все красоты Парижа, включая местных женщин. Над последним условием мистер Эллингтон обещал подумать, так как до сих пор помнил, что их последний загул продлился почти четыре месяца, что чуть не привело их к полнейшему разорению. В пятницу с самого утра покрапывал дождь. Тихий, неторопливый. Это и дождём-то было сложно назвать, скорее дождевой пылью, рассеяннной в воздухе. Патрик весь день был как на иголках. На душе царило странное беспокойство, которое Эдвард мудро списал на обычное волнение. В условленное время молодые люди ждали мисс Гэлбрейт у садовой калитки. Пока мистер Эллингтон нервно расхаживал взад и вперёд, мистер Олдридж сбегал к лесной опушке, чтобы проведать лошадей. Лишь когда в доме погасли огни, молодые люди насторожились. Теперь нельзя было терять ни минуты. Прошло чуть больше получаса, прежде чем калитка тихо отворилась. — Вы всё-таки пришли, — с облегчением выдохнул Патрик, увидев Элеонору. Теперь она казалось ещё более взволнованной, нежели во время их тайных свиданий. Девушка тот час же схватила руки мистера Эллингтона и, сильно сжав их, быстро произнесла: «Скорее. Скорее.» Они побежали через всё поле к опушке, где их уже ждал Эдвард. От мороси земля стала скользкой, а от высокой травы подол платья Элеоноры быстро намок и начал мешаться в ногах. Пару раз она спотыкалась, однако Патрик крепко держал её, не давая девушке упасть. До лошадей оставалось уже совсем немного, когда сзади послышался чей-то крик. Мисс Гэлбрейт мгновенно остановилась и резко обернулась. — Элеонора! — кричал её старший брат. Он бежал со всех ног в её сторону, рассекая перед собой траву шпагой. Мисс Гэлбрейт стиснула зубы и зажмурилась, лишь теперь осознавая, каким же всё-таки бесчестным и безрассудным был её поступок. Она отреклась от своей семьи, от всех тех, кто искренне любил её, от тех, кто безоговорочно доверял ей. Она поставила свои чувства выше их переживаний. — Быстрее! Быстрее же! — закричал мистер Олдридж. Его конь уже нетерпеливо рыл землю, в любую секунду готовый сорваться с места. — Что всё это значит?! — Винсент остановился и расширил глаза. Он только сейчас понял, что это было вовсе не похищение, а спланированный побег. — А ну, стой! — завопил он, начиная бежать ещё пуще прежнего. «Мы пропали», — молнией пронеслось в голове мисс Гэлбрейт. Патрик пытался схватить коня за уздечку, но тот беспокойно бил передними копытами, метаясь из стороны в сторону. — Осторожно! — закричал чей-то резкий голос. За ним последовал истошный крик, перешедший в надрывные стенания. Конь лягнул мистера Гэлбрейта в бедро. — Доктора! Доктора! — вне себя от страха кричала Элеонора. Она упала возле брата на колени и, крепко сжав его руку, горячо умоляла о прощении. — Я съезжу за мистером Смитом, — вызвался Эдвард. Было непривычно видеть его таким собранным и рассудительным. — Отнеси его в дом, Патрик. Нельзя оставлять его здесь. Кажется, вот-вот разрозится гроза. — Будь ты проклят, Эллингтон! Будь ты проклят! — сквозь боль и слёзы кричал Винсент. — Ничего бы этого не произошло, если бы ты не был упрям, как осёл, — ответил Патрик. — Замолчите, — вмешалась Элеонора. — Замолчите вы оба. Винсент наградил Патрика злым, ненавидящим взглядом, но больше не произнёс ни слова.