***
Теодор Нотт провел раннее утро смотря в одну точку на потолке. Что он пытался разглядеть на белом однотонном полотне — было не понятно даже ему самому. Он слышал, как Драко и Блейз рядом сопели и ворочались во сне. А вот сон к Теодору не шел. В его голове смешались десятки мыслей, которые были подкреплены, ещё не до конца выветревшимся, алкоголем в крови. Поцелуй с Анабель Шафик на вечеринке. Её неумелость и скромность подбешивала слизеринца. Не связывался её образ и эта странная реакция на их столь малую близость. Тео решил отодвинуть эти мысли чуть дальше, перелистнув страницу с пьяным поцелуем на спор. Теодор даже фыркнул, когда поминутно вспоминал этот вечер и дошел до Евы Джонсон. Рыжеволосая девушка раздражала своей упрямостью и не умением слышать. Нотт несколько раз деликатно говорил ей, что не желает вступать в отношения, что шармботонка ему не интересна, как девушка. Но всё было тщетно, она продолжала глупо ревновать его и даже позволила себе подобную выходку, будто Тео что-то обещал ей.Он до сих пор не мог ответить на вопрос Малфоя, который он задал другу, когда парни пересеклись в гостиной. «Зачем ты пошел за Шафик?» Потому что считал это правильным. Потому что оставался джентльменом, был так воспитан. Девушка была обижена из-за него. Пусть и косвенного участия. Пусть даже необоснованного обвинения. Ему было не сложно пойти за ней, чтобы извиниться, не сложно было спасти от наказания Филча. Но было тяжело не коснуться податливых и пухлых губ, которые она сексуально закусывала. Было тяжело не прижать к стене её хрупкое тело, чтобы почувствовать своей грудью её. Было тяжело отпустить и не пойти за ней. Её каблуки стучали по мраморной плитке коридоров Хогвартса, а он стоял, прижавшись спиной к стене в этой нише. И слушал, как она спускается по лестнице и постепенно удаляется от него. Нотт предположил, что такая реакция из-за неопытности. Возможно, девушка была невинной, а он посмел её коснуться. Так или иначе, Теодор всегда спал с женщинами, которые были согласны и сами падали в его объятия. Он решил для себя, что выяснит всё сегодня за завтраком, возможно позже, за обедом. Но ему было необходимо получить ответы на вопросы. А у него их было достаточно. Впервые за его недолгую, но насыщенную жизнь, Теодор не понимал, что делать ему с девушкой, которая вроде бы проявляла к нему интерес. Бель проснулась с явным чувством тревоги. Она боялась за последствия, которые могут наступить. Девушка была не просто помолвлена. Адриан Селвин ещё год назад дал ясно понять, что будет в случае её неверности. «Они были на одном из приемов, что устраивал её отец. Ницца в летний период была прекрасна. Всё цвело вокруг. Адриан ещё не прибыл, поэтому Бель разговаривала с одним волшебников из Нидерландов. Её отвлекла жгучая боль в районе запястья. Девушка опустила голубые глаза и увидела как Селвин до синяков сжимает её руку. — Что ты делаешь? — прошипела Анабель, полностью наплевав на мнение окружающих. Глаза нового знакомого были расширены от шока, он попытался встрять, но тычок в его грудь быстро отрезвил парня. Бель не могла вырвать запястье из этих ненавистных пальцев. Отца, как назло, не было рядом, а палочку блондинка оставила в своей комнате. — Отпусти меня, Адриан. Сейчас же, — прорычала Шафик, когда тот утянул её в ближайшую комнату. — Ты вела себя как шлюха! Нравилось то, как он на тебя смотрел? Нравится, привлекать к себе внимание? — рычал он и ударил по стене кулаком в сантиметре от лица юной девушки. — Закрой свой грязный рот! Ещё одно такое слово в мою сторону…. — И что будет? Позволь поинтересоваться, милая Бель. А? Твой отец очарован мной и моей родословной. Поэтому твои слова будут пустышкой. Просто глупая девчонка боится предстоящей ответственности. Так всё и случилось. Отец свел все к обычной ревности. Ведь все мы бываем юны и возможно Адриан был нетрезв. Так он оправдывал его. А после Анабель узнала о том юноше из Нидерландов. Точнее о его исчезновении.» Девушка вынырнула из болезненных воспоминаний и тряхнула головой. Она абсолютно точно решила избегать Теодора, но как это сделать было не ясно. Завтра, 3 октября, у девушки был день рождения, и она заранее позвала всех на пикник. Это было её решением помирить Гриффиндор и Слизерин, хотя бы на один вечер. Ты точно сможешь избегать его несколько дней, а после он забудет. Это был лишь поцелуй, — мысленно убеждала себя блондинка, когда собиралась на завтрак раньше остальных. Анабель в день перед днём рождения избегала кудрявого парня всеми возможными способами. Это не укрылось от взгляда рыжеволосой. Она долго наблюдала за поведением подруги, и делала свои выводы. Ева всегда соревновалась с Шафик. Это шло с детства и если бы не Мэри, то вряд ли они когда-то подружились. Джонсон раздражало то, что отец девушки носил её на руках, словно принцессу. Раздражали лучшие отметки и прекрасное отношение преподавателей. До скрипа в зубах рыжую выводил выбор лучшего жениха для блондинки, которым она была ещё и недовольна. И даже в новой школе всё внимание снова досталось не ей. На свой 18 день рождения девушка пригласила ребят заранее. Конечно же было абсурдно сейчас сказать: «Ой, приходите все, кроме Теодора Нотта, того что такой кудрявый и просто великолепно целуется». Тем более, что у неё был план по небольшому сближению гриффиндорцев с слизеринцами. Анабель попросила не приносить подарки и сказала, что на самом празднике объяснит почему. Блондинка надела белое платье из мягкой шерсти, что было похоже на огромный свитер и высокие сапоги с гетрами. Сегодня был будний день, а поэтому посидеть они могли лишь после занятий, которые к счастью были недолгими. Погода также была ей на руку. Тёплое осеннее солнце и ярко голубое небо. Именно такая, как она любит. Девушка наносила легкий блеск на губы, стараясь не обращать внимание на небольшую ранку, что была оставлена Теодором. Шафик абсолютно точно смогла бы это вылечить, но почему-то не хотела. Воспоминание о том, как он оттянул её нижнюю губу зубами — отдавало нежной истомой внизу живота. — Хорошо выглядишь, — высокий голос Евы вывел её из размышлений и яркий румянец окрасил щеки девушки. — Мы с Мэри лишь ждём тебя, именинница, чтоб выходить. Интонация Джонсон была приторно сладкой и это заставило Смит напрячься. Дважды, когда она её слышала, это не сулило ничего хорошего. Брюнетка вообще не осознавала почему Шафик так быстро забыла выходку рыжей на вечеринке. Она не считала, что Ева должна была выйти сухой из воды. — Да, две минуты, — с нежной улыбкой ответила Шафик, будто не замечая подвоха в подруге. Она забросила небольшую сумку на плече, что была заколдована незримым расширением, и перевела взгляд на Джонсон, что читала какое-то письмо. — Представляете, — это звучало настолько наиграно, что теперь Бель напряглась и посмотрела на Мэри, — мне пишет Маркус. Маркус Флинт. Тот, что учился с Адрианом, — объяснила рыжеволосая и захлопала глазами на подруг. Блондинка ощутила, как её рука невольно слишком сильно сжала тонкий ремень сумки. Костяшки на руке побелели, а сердце сбилось с привычного ритма. Она только сейчас обнаружила, что попала в паутину игр Евы Джонсон. Шафик знала Маркуса и знала, что они лучшие друзья с Селвином. Он был несколько тупее Адриана, поэтому оставался на второй год на седьмом курсе, но это не помешало им продолжать своё странное общение. — И что он пишет? — хриплым от волнения голосом, спросила голубоглазая. Она не заметила, как взгляд Евы удовлетворенно прошёлся по её тонким пальцам, что будто хотели уничтожить кожаную сумку. — Всего лишь интересуется как у нас дела, — притворно ласково сказала рыжеволосая. — Пишет, что Адриан беспокоится о тебе. Всё же ты у него такая нежная, а Слизерин факультет для девушек с коготками. Правда хорошо, что я не написала как язык Теодора побывал в твоём рту на вечеринке? — её улыбка была похожа на оскал гиены, и это заставило тысячу мерзких мурашек появиться на позвоночнике Анабель. — Ева, чёрт тебя побери, что ты творишь? — прошипела Мэри и вскочила со своего стула. — Это было задание Блейза, как она могла его контролировать? И тем более, Нотт давно тебе дал понять, что ты его не интересуешь, что за долбанный шантаж в день рождения Бель. Шафик переступила с ноги на ногу и сжала губы в тонкую линию. Всегда было сложно сталкиваться с такими подставами от близких людей. Будто нож в спину. Мэри и Ева знали об их отношениях с Адрианом. Знали всю сложность ситуации. Но Ева раз за разом доказывала тот факт, что даже самым близким нельзя доверять. — Что ты хочешь, Ева? — сухо сказала Анабель. — Хочу лишь, чтоб ты не распускала свои тонкие пальчики на одного кудрявого парня. Все остальные меня не интересуют. И тогда Селвин не узнает о твоём промахе, и Нотту не сломает пару рёбер Флинт или что случилось с тем пропавшим иностранцем? — хмыкнула рыжеволосая и встала со своего места, отряхивая юбку. — Хорошо, — на выдохе произнесла Шафик. — Но Бель, что за бред? Ты не должна потакать ей, — пролепетала Мэри. Анабель остановила брюнетку и сделала пару шагов к выходу из комнаты, давая понять, что больше не хочет продолжать этот разговор. Возможно, так и вправду будет к лучшему. Она заигралась и это способ отрезвиться. Теодор получил приглашение от Шафик через чужие руки и решил после задать ей все вопросы. У брюнета не было времени для подготовки подарка, поэтому он собрал миниатюры своих же зелий в красивую коробочку из кожи цвета слоновой кости. Он встретился с слизеринцами в гостиной, и они вместе пошли в сторону Черного озера. — Это ужасно, я не успел подготовить подарок, — пожаловался Теодор. — Мне повезло больше, — с широкой улыбкой сказал мулат и потряс коробкой с огромным зеленым бантом, — Мэри помогла мне с выбором заранее. — Это гриффиндорцы? — спросил Драко, когда увидел на поляне уже Грейнджер, Поттера и Уизли. Блондинка пришла в сопровождении своих подруг на поляну возле Чёрного озера. Там она любила проводить время и туда пригласила своих новых друзей. Ей уже издалека было слышно препирания гриффиндорцев и слизеринцев, и это заставило Бель улыбнуться. Они моментально постарались замолчать, но бормотание Поттера и Малфоя за спинами, заставили ее прикусить губу, чтоб не рассмеяться. — Поттер, ты не мог бы подвинуться, — проворчал блондин и поправил свою рубашку. Теодор заметил именинницу и улыбнулся. Блейз заранее решил пустить магические фейерверки, а близнецы Уизли помогли в этой затее. — С днем рождения! Поздравляем! — послышалось со всех сторон и полянку осветили десятки маленьких фейерверков, а Гермиона выпустила волшебных бабочек. — Спасибо всем, что пришли, — с улыбкой сказала Шафик. Её глаза искрились от радости. Все предыдущие дни рождения она праздновала лишь втроём с подругами, но не так. Она не могла не смотреть на Теодора. Ей будто хотелось разделять эти эмоции лишь с ним. — Не благодари за такое, принцесса, — с улыбкой сказал Блейз. — Только не нужно было звать Вислого, он все съест, — ухмыльнулся мулат и глянул на Рона, что уже сразу же напрягся. — Вот именно поэтому я попросила прийти без подарков, — поучительным тоном, начала Анабель. — Я хочу, чтоб вы на один вечер просто забыли о том, что вы кто-то более, чем обычные студенты Хогвартса, — тихо сказала Бель, в ожидании реакции. — Вы можете выйти после и продолжить свою вражду. Но давайте попробуем пару часов снять навязанные годами рамки и просто побыть подростками. Она не могла смотреть им в глаза. Потому что ожидала, что на неё смотрят как на безумную, поэтому потянулась к своей сумке доставая из неё несколько бутылок шампанского из Франции. — Думаю, что в этом есть смысл, — сказал Нотт и посмотрел на Анабель. Его поддержал Блейз и Гермиона. А после подтянулись остальные приглашенные. Малфой взял из рук девушки бутылки шампанского, начал разливать пенящийся алкоголь, а Грейнджер держала бокалы и передавала остальным. Шармбатонка также принесла фирменные французские десерты, что прислал отец от их домашних эльфов. Рон по её просьбе заказал у эльфов канапе с кухни и множество фруктов. Ей хотелось просто провести время в компании друзей, и не напрягать никого. — Ты прекрасно выглядишь, — прошептал на ухо девушке Нотт и помог ей с десертами, располагая их в центре импровизированного покрывала. — Спасибо, Теодор. Особенно за то, что пришёл, — её голос звучал слегка нервно, а пальцы на руках дрожали. Конечно же Шафик чертовски за него боялась. Он был школьником, а Адриан старше их на 5 лет. Если он заставил исчезнуть безвести того, кто с ней просто говорил, то что будет с Тео. Ей не хотелось это проверять. Девушка подняла голубые глаза и увидела, как Ева следит за ними. Она сжала пухлые губы и сразу же отошла к Гермионе, что очень активно цитировала магловского поэта в попытке поздравить француженку. Шафик заметила лёгкую улыбку Драко, что была направлена в сторону гриффиндорки и то, как он завороженно слушал её речи. Но не заметила Забини, который переглянулся с Пэнси. Они вдвоём отметили взгляд Евы и напряжение между этими двумя девушками, а так же то, как именинница поспешно ретировалась от их кудрявого Дон-Жуана. Теодору пришлось перевести взгляд с именинницы на Забини, который кинул в друга яблоко. — Тео, ты ведь играешь на гитаре, — вспомнила Пэнси и улыбнулась, — не хочешь сыграть для Анабель? Нотт удивленно поднял брови вверх. Он давно не играл, уже некоторые аккорды забылись, а инструмент остался в Нотт-мэноре. — Боюсь, что мне просто не на чем играть. Моя гитара в поместье. — Брось, — сказала гриффиндорка и достала палочку, — это не проблема. Она ловким движением руки смогла трансфигурировать ветку, что лежала рядом в хорошую акустическую гитару. — Я тоже играла, так что знаю, как выглядит гитара, — сказала Гермиона и протянула её Нотту. Парень взял в руки гитару и провернул гриф в руке. Он поднял свои карие глаза на Шафик и слегка улыбнулся, качнув головой. Кудряшки спали на его лоб, прикрывая его глаза. Тео быстро настроил инструмент и сел поудобнее. Он уже даже не знал, благодарить Паркинсон или вовсе убить после вечеринки. Подушечки пальцев Тео пробежались по струнам, а мелодия начала литься. Теодор не любил играть для большой толпы. Гитара не терпит шумных мест, она ищет интимного общения с аудиторией. Его пальцы выбирали различные положения на ладах, в зависимости от необходимой ноты. Пальцы левой руки придавали красочности игре, за счет добавления эффектов звучания. А вот глаза были сосредоточены на голубых глазах напротив. Теодор играл для неё. Посвящал ей мелодию. Он будто снимал покровы с собственной души, раскрываясь для Анабель в этой тихой игре на гитаре. А девушка, казалось, не дышала. Она комкала тонкими пальцами пушистое платье, что сейчас невыносимо кололо. Ворот душил, а мелодия захлестывала целиком. Ей казалось, что такое бывает в дешевых романтических книгах для маглов. Когда тебе нравится кто-то, но ты не можешь с ним быть из-за стервы подруги, которая обещает тебя сдать твоему недо-жениху, который больше похож на психопата, но твой отец списывает всё на жгучую ревность. Анабель точно сошла с ума. — Я не знала, что ты играешь, — сказала Ева, когда Тео опустил гитару на плед. — Мало кто знал, — честно ответил Нотт и взглянул на Шафик. — Нотт завел грустную шарманку, у меня пропал весь аппетит, — сказал Уизли и все рассмеялись, разряжая обстановку. Они все взяли в руки бокалы и произносили пожелания Анабель. Для слизеринцев подобные празднования были в новинку. Им привычнее было бы посетить прием в поместье королевы Англии, нежели сидеть сейчас на пледах и кушать французские круассаны. Теодор пригубил шампанское, чтобы затянуть свое молчание на больший срок. Он любил слушать, не болтать, хотя сорока, вроде его сокурсницы Джонсон, умудрялась утомить Нотта. Не редко он улыбался, когда кто-то из компании шутил и даже выдохнул, когда Драко подколол Поттера, а тот рассмеялся, хлопнув блондина по плечу. Возможно это было действие шампанского и легкой атмосферы, а возможно, эта девушка положила начало для чего-то большего. Возможно по инициативе Анабель прекратится ярая вражда между факультетами. Девушка же весь вечер тонула в глаза цвета соленой карамели. И проклинала тот день, когда подруга детства Мэри, сказала: «Вы поладите, правда. Просто дай Еве шанс. Она всегда немного грубая вначале». Но в итоге ей нужно было винить лишь саму себя. Абсурдно начинать испытывать чувства к кому-то другому, если твой отец категорично настроен на счёт помолвки с Адрианом Селвином. Бель это всегда казалось странным. Папа всегда оберегал её и давал при этом выбор. Она никогда не думала, что он будет так предвзят по поводу самостоятельного выбора супруга дочерью. Но из уст Натаниэля Шафика всегда звучала лишь одна фраза: «Любовь проходит и уходит. Те, кто любят — предают друг друга. А брак — это лишь выгодная сделка, которая поможет тебе не обжечься, как я когда-то». Так и прошёл день рождения Анабель Шафик. В свои 18 лет она натягивала на лицо фальшивую улыбку, что у неё плохо получалось делать. Избегала Теодора Нотта, хотя все внутри кричало о том, что ей хочется быть ближе к нему. В мозгу будто была навязчивая идея — коснуться кончиками пальцев его кудряшек, чтоб узнать какие они на ощупь. Единственное, что её радовало — это общее настроение. Бель нравилось, что она видела. Гермиона вела оживленную дискуссию с Пэнс о нумерологии. Гарри, Драко и Теодор обсуждали квиддич. Рон рассказывал Блейзу о новых поделках близнецов, которыми мулат восхищался. Мэри таяла от руки Забини на её талии. И Бель до оскомины на зубах хотелось ощутить тяжесть руки Нотта на своей талии. Но а пока ей приходилось наблюдать, как Ева практически лежала на плече кудрявого парня и улыбаться. Они закончили свои посиделки перед отбоем. Все ребята несмотря на просьбу девушки, принесли ей подарки. Шафик лишь успевала покрываться румянцем и говорить: «Не стоило. Спасибо огромное!». Особенно было приятно получить подарок от Теодора. Зелья — так в его стиле. И это было ценнее всего остального для неё. Анабель видела с каким трепетом парень относился к этому, поэтому понимала, что он дарит частичку своей души. — Спасибо, это лучший подарок, Теодор, — едва слышно проговорила Шафик, чтоб слышал лишь он. Её пальцы коснулись кончиков его, когда он вручал коробочку и объяснял содержимое. И опять это ощущение магии. Будто она тянулась к нему. Будто потрескивание электричества по оголенному проводу. Контакт глаза в глаза. Полные губы блондинки слегка приоткрыты, а дыхание к чертям сбито. Она видит за его спиной что-то странное и переводит взгляд. Ева тянется к маленькой сумочке и демонстративно достает письмо. Анабель облизывает пересохшие губы и ищет возможность ретироваться. — Прости, я обещала Гермионе рассказать об одной книге. Враньё. Первое, что она сказала ему. Тому, кому не хотелось врать даже по мелочи. Но этой секунды замешательства хватает, чтоб сбежать. Как жалкая трусиха, которая до чёртиков боится за его жизнь. Нотт непонимающе смотрит вслед девушке, но его внимание быстро занимает рыжеволосая Ева и уводит брюнета в сторону большого зала. — Да что с неё взять. Анабель всегда будет собой и любить книжки, — отмахнулась Джонсон, когда Тео спросил, почему блондинка так быстро сбежала. — Извини, Ева, мне нужно. У меня есть дела, Снейп ждет, — он улыбнулся ей и улизнул на лестницу, которая вела в библиотеку. Отчего-то Теодор чувствовал, что не найдет в храме книг Грейнджер. Так и вышло Мадам Пинс сказала, что гриффиндорки не было в библиотеке, но Анабель Шафик действительно пришла двадцать минут назад. Теодор обворожительно улыбнулся женщине и поблагодарил за помощь. Он нашел француженку среди книг по истории магии с большим фолиантом на столе. Он облокотился плечом о стеллаж и наблюдал несколько минут за её мимикой, поведением во время чтения. Блондинка перелистывала страницы книги и смешно морщила носик, когда пыль от книг попадала в ее дыхательную систему. — Анабель Кристин Шафик, — медленно и тихо сказал Теодор, растягивая гласные имени, — долго ты собираешься бегать от меня? Он обвел своими глазами очертания лица Бель, заметив как девушка вздрогнула от неожиданности. Шафик подняла на него глаза и ощутила мурашки на коже. Ей хотелось, чтоб её мысли были заняты сейчас лишь его губами, а не тем как сказать ему о Адриане. — Если ты думаешь, что этот поцелуй для меня ничего не значит, то это не так. — Мы оба были пьяны, и я, — она сделала паузу, слегка заикаясь от волнения, — понимаю, что это вряд ли было бы чем-то важным, — ложь для него, но лишь во благо. Он тяжело вздохнул и подошел ближе, взял стул за спинку и поставил напротив девушки, сел и не сводил своих глаз с её голубых. — Я думал о тебе всю ночь, а ты избегаешь меня. Я даже не знал про твой день рождения. Мой подарок получился таким глупым. Если бы я знал, я бы попросил отца прислать тебе лучшие цветы из сада матери. Он ждал от нее ответной реакции. Брюнет взял её руку в свою, провел большим пальцем по бархатной коже. Касание к её коже, заставило дыхание девушки сбиться. Опять это покалывание магии. Такое приятное и такое правильное. Почему она должна отказываться от этого? Ради безопасности. Её глаза непривычно для неё самой бегали. А мозг генерировал то, что нужно сказать Теодору. Бель понимала, что после этих слов она сразу же померкнет в его глазах и это было больно осознавать. — Твой подарок — был чудесным, Теодор, — на выдохе произносит девушка. — Я вижу как ты живёшь зельями и от этого, этот подарок намного ценнее любых цветов. Но я не могу ответить тебе взаимностью. Бам. В секунду сердце пропускает свой положенный удар, а во рту не хватает слюны, чтоб продолжить то, что она начала. — Я помолвлена с раннего детства с Адрианом Селвином, — сбивчиво объясняет она. — И все, что было между нами — ошибка под влиянием алкоголя. Мне жаль, Теодор. Нотт нахмурился и отнял свою руку от неё. А девушка будто лишилась кислорода в этот момент. Почему никто не говорил, что так больно отпускать? Почему никто её не предупредил? Почему она допустила такую оплошность и начала что-то чувствовать к этим карамельным глазам? Вопросы, на которые нет ответов. И которые никогда не будут озвучены. Лишь поглощены тупой болью внутри. — Ты хочешь сказать, что помолвлена, но, — Он усмехнулся и поднялся на ноги, из-за чего по пустой библиотеке раздался противный звук деревянных ножек стула по паркету. — Я думал, что ты проявляешь ко мне интерес. Видимо, я не так тебя понял. Мне следовало, — он замолчал и отвернулся на секунду, — вернее, мне не следовало. Мне жаль, Анабель. Теодор вышел из библиотеки, не желая больше оставаться рядом с этой девушкой. Он понимал, что она ничего ему не обещала, понимал, что не мог требовать от Шафик взаимности. Но это чувство в груди обжигало. Он уже успел открыться ей, успел пустить её в свое сознание. А все это оказалось ложью. Тео не винил Анабель, винил себя. Впервые он был готов доверить сердце девушке, но она отказала. Он ошибся. Брюнет свернул в направлении подземелий. Ему нужно было срочно проветрить голову. Срочно заполнить себя алкоголем. Он не оборачивался, а поэтому не видел как девушка вскочила со своего места, а после снова на него села. Голубые глаза были наполнены слезами, словно два океана, а тонкие влажные пальцы комкали подол белого пушистого платья. Анабель прикусила язык, чтоб не закричать от несправедливости. Почувствовав металлический вкус крови, девушка осознала, что злится. Злится на отца, который лишил её выбора намеренно. Злится на Адриана, который грозит опасностью для Теодора. Злится на Еву, которая шантажирует её. Но больше всего, она злится на себя. За то, что позволила впустить в свою жизнь такую суку, как Ева Джонсон. За то, что позволила себе так легко сдаться. Трусиха.***
— Забини, — он вошел в спальню буквально с ноги, — открывай свой тайник. Мне нужно забыться. Теодор сел в кресло в их спальне, а Драко понимающе кивнул. — Может позвать девочек? — спросил Малфой и поиграл бровями. — Никаких девочек, — фыркнул Нотт и взял стакан с огневиски из рук мулата. — Так, Тео, мы с Драко, конечно, красавчики, — осторожно сказал Блейз и развел руки, — но мы натуралы. Нотт рассмеялся. А в дверь постучалась женская рука и раскрыла дверь. — Драко, мы планировали пойти, — начала Пэнси, но заметила в руках Теодора алкоголь и подняла бровь вверх, — в выручай-комнату. Это связано с тем, что Шафик пошла к гриффиндорцам никакая? — Видимо, — ответил ей Драко. — Заходи, Пэнси, — махнул Нотт ей стаканом и попросил Блейза налить ей. — Что случилось? — тихо спросила брюнетка, когда села рядом с другом. Она положила ему на предплечье руку и заглянула в глаза. — Она отшила тебя? — Нет. Дело не в этом. Вы помните Селвина? Учился здесь несколько лет назад. На слизерине, — спросил Нотт, перекатывая в руках стакан с гранями. — О, да, я помню. Мы пересекались на приеме во Франции, — сказал Драко и пожал плечами, — обычный чистокровный. А что не так? — Он жених Анабель, — сказал Теодор и облокотился о спинку кресла. Пэнси с Блейзом переглянулись. Они, как и Драко, замечали на день рождения намного больше, чем Теодор. И сейчас друзья не знали, как это объяснить другу. — Я слышала о нем, — тихо начала брюнетка. — Он был красавчиком и конечно же все младшие девчонки его обсуждали, — фыркнула Паркинсон. — Одна из девушек, что была на курс младше его, была вне себя от радости, что Селвин позвал ту на свидание. Многие девочки её отговаривали, так как о нем ходили разные слухи. Слова брюнетки заставили парня напрячься, но он не подавал виду, хотя желваки на его лице говорили об обратном. — Какие слухи? — заинтересовано спросил Блейз. — Не перебивай меня, Забини, — хмыкнула Пэнси и кивнула Драко, чтоб он налил ей тоже немного огневиски. — Она не посчитала слухи значимыми. И вернулась лишь под утро. Я тогда выходила, чтоб забрать книгу у Дафны и увидела её в коридоре, — брюнетка сильнее сжала бокал, что передал ей Малфой и посмотрела в глаза Нотту. — Её шея была в следах от руки. Он душил её и скорее всего насиловал. Бёдра, что едва скрывались под рваной юбкой, были в синяках. Она была в истерике. Но эту тему будто не поднимали. Даже в гостиной Слизерина. Говорили, что его отец много заплатил девушке за молчание. Она была полукровкой, и поэтому согласилась замять все это. Теодор осушил стакан с виски и задумался об этом Селвине и его поступке. Вспоминал мужчину на приемах и на встречах отца. Драко потёр переносицу и слегка нахмурился. Он даже не слышал о таком. Но знал кое-что ещё об этом парне. — Я знаю, что он дружил с Флинтом. Которого дважды оставляли на 7 курс, — Малфой хмыкнул, вспомнив полоумного капитана команды. — И они были достаточно жестоки. Даже сейчас отец говорил, что с младшим Селвином неохотно ведут бизнес во Франции. Там порядки более лояльные, и он выбивается. Поэтому Люциус сказал, что его семье важен брак с семейством Шафик, ведь её отец бывший Министр Магии. Это откроет многие дороги. Мой отец и сам долгое время задумывался о союзе с этой семьей из-за любви матери ко всему французскому, — усмехнулся Малфой, заметив угрюмость Пэнси после этой фразы. — Но её отец очень нелоялен к бывшим Пожирателям. Блейз слушал все и анализировал. Он замечал взгляды Шафик в его сторону, и то как Теодор смотрит на неё. Девушка им не играла, как и он ей. Было ясно из рассказа, что помолвка Анабель вряд ли была для неё желанной. И как все знали, в чистокровных семьях сложно разорвать эти магические контракты. Иногда даже составляли Непреложные обеты, чтоб обезопасить скорый брак. Забини явно не мог и не хотел видеть Теодора таким, поэтому он планировал разобраться во всем. — На день рождения, когда ты дарил ей подарок или просто пытался заговорить, Ева смотрела на неё. И это будто был взгляд, которым она предупреждала о чём-то. Следила чтоб Шафик не сделала ничего лишнего, — объяснил Забини. — Меня заинтересовало это и мне понадобились мои ловкие пальцы, чтоб Мэри была в более послушном состоянии и рассказала мне все. — Фу, Забини, — скривилась Пэнси и выпила ещё огневиски. — Оставь нас без подробностей. Нотт поднял свои глаза на друга, прося закончить свой рассказ. Мулат поиграл бровями и широко улыбнулся, обнажая ровный ряд белых зубов. — Так вот, — продолжил он, — Ева решила, что нужно действовать и списалась с уже упоминаемым в разговоре — Маркусом. По сути небольшой шантаж для Анабель. — Я не очень понимаю суть этого всего, — цокнул языком Драко. — Она все равно помолвлена, Тео. Да ещё и не верна своему жениху. Забудь о ней. Брюнет поднял глаза на блондина и склонил голову набок, рассматривая друга. — Драко, — шикнула брюнетка и качнула головой. Ей как никому другому были известны обычаи чистокровных по поводу девушек. Особенно, если они входили в священных 28. И Пэнси понимала, что у девушек просто иногда не было выбора. — Все в порядке, Пэнси. Возможно, я просто не так её понял, — спокойно сказал Теодор и пожал плечами, — Анабель имеет право отказать мне. Но не оскорбляй девушку, Драко. — Ты на самом деле не прав, Драко, — пожал плечами Забини и снова вернул своё внимание Теодору. — Мэри рассказала мне ещё кое-что. Был случай, когда Анабель просто говорила с незнакомым парнем на приеме. Ей тогда было всего 16 лет. Они обсуждали политику и его страну, пока их не заметил Селвин. Парня больше никто не видел, — его глаза сверкнули и он сделал большой глоток обжигающего напитка. — Шафик тогда старалась разорвать помолвку. У неё был нервный срыв и синяки на руке от его пальцев, но отец был непреклонен. Говорил о том, что это лишь обычная ревность и каждый мужчина бы это испытал, а его принцесса слишком маленькая, чтобы понять как устроены мужчины. — А вот здесь мне уже стало интересно, — усмехнулся Нотт и провел пальцами по шраму на брови, — ты уверен в словах Мэри? — Более чем. — Значит помолвка по неволе? — Задал риторический вопрос Теодор и покачал головой. Брюнет откинулся на спинку дивана и раздумывал об этой ситуации под другим углом. Девушка интересовалась слизеринцем, но после поцелуя стала будто опасаться находиться рядом с ним. Он был в этом уверен, как никогда. Тео замечал её взгляды на себе и помнил податливые нежные губы. Нотт сделал глоток обжигающего напитка, который обжег ему горло. Анабель Шафик заставляла парня думать о ней, а ему не нравилось подобное. Принять отказ от неё он мог, но теперь. Теперь он знает, что девушка попросту беспокоилась о нем. Это льстило. На его губах заиграла хитрая улыбка.***
Хогвартс стоял на ушах с самого пробуждения. Самые находчивые уже активно ставили ставку на тех, кого выберут Чемпионами. А остальные жаждали, чтоб выбрали именно их или переживали, что зря бросили свое имя в Кубок, когда узнали как погибали на прошлых турнирах студенты. На церемонию оглашения прибыли приглашенные гости и судьи будущих состязаний. Одними из них стал Бартемиус Крауч — Глава Отдела международного сотрудничества и Людовик Бэгмену — глава Отдела магических игр и спорта. Школа магии Шотландии была украшена в лучших традициях. Большой зал был украшен огромными восковыми свечами, что отдавали голубыми мерцающими бликами на каменных стенах. Студенты не приступали к еде. Все были в нервном ожидании, а поэтому даже Рон Уизли не смотрел в сторону жаренной курицы. Сотни пар глаз были направлены лишь на Кубок Огня. Одна лишь девушка не поднимала своих голубых глаз на Кубок. Анабель Шафик разрывалась между желанием участвовать и желанием не портить отношения с отцом. Она нервно комкала подол голубого платья Шармбатона, в которых их попросила быть сегодня — Мадам Максим. Её мозг был занят тем, чтоб успокоить себя и унять панику. Блондинка хотела посмотреть на единственного человека в ком сейчас нуждалась. Но ей это было запрещено, ведь девушка своими же руками расчертила грань между ними. Директор школы медленно встал со своего места и обвёл взглядом всех детей. Сегодня вершилась история. Чемпионат не проводился уже долгое время, а поэтому события было грандиозным для магического мира. Альбус сделал несколько ударов серебряным ножом по стеклу бокала, чтоб обратить на себя внимание, но кажется, ученики только этого и ждали. Гробовая тишина воцарилась в Большом зале и все открыв рот, готовы были слушать слова Дамблдора. В тот миг казалось, что даже чихнув, ты совершишь преступление против общественности. А пропустить хоть одно слово было хуже варварства. — Дорогие ученики Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга! — начал седовласый волшебник.— Я рад сообщить вам, что сегодня решающий день. Каждый из вас лично увидит магию выбора. Кубок определит достойных представителей и Чемпионов от своих школ. Альбус Дамблдор подошёл к пьедесталу. Голубые, серые, чёрные, карие, зелёные пары глаз неотрывно следили за тем, как он сделал пас рукой и бумага, горящая голубым пламенем оказалась зажатой в ладони Директора. — Чемпионом от Дурмстранга становится — Александр Белов! Шум аплодисментов со стороны многих слизеринцев и болгар послышался из-за столов. Бель перевела взгляд на парня. Она слышала о нем от Евы, которая провела одну ночь вместе с ним. Александр был широкоплечим, коренастым шатеном. Его стрижка была очень короткой. И Шафик часто посмеивалась насчёт того, что в Дурмстаргнге длинные волосы разрешены лишь Каркарову. Белов гордо расправил плечи и поднял высоко нос. Они были очень сейчас похожи с его директором школы. Напыщенные и высокомерные индюки. У обоих были практически чёрные глаза и густые брови. В их взгляде читалось нечто темное, что заставляло вздрогнуть. Запретная магия так и витала вокруг этих двоих, и это заставило кожу Анабель покрыться мурашками. Многие шептались о том, что Каркаров запретил кому-либо, кроме Александра, бросать своё имя в Кубок. Он ставил лишь на свою верную лошадку. — Поздравляем, мистер Белов, — с добродушной улыбкой сказал Дамблдор и пожал парню руку, приглашая его пройти к своему директору. Игорь Каркаров сжал плечо ученика и кивнул, демонстрируя, что он доволен расположением дел. Северус Снейп стоя позади них изучал ситуацию. Он знал, что директору Дурмстранга нельзя доверять. Как и всем бывшим Пожирателям смерти. Они с Альбусом изначально договорились, что Северус будет приглядывать за ним. — Давайте, посмотрим, кто же будет следующим, — искрящаяся улыбка была на глазах Дамблдора. Ему было интересно, кого же Кубок выберет из Хогвартса. Это было занимательно спорить с Минервой и Северусом об этом. Голубое пламя вспыхнуло, заставив всех перевести взор на магическое проявление. Дамблдор раскрыл обугленный пергамент и на секунду замер. Его сердце пропустило удар от ощущения надвигающейся бури. — Чемпионом от Хогвартса становится Гарри Поттер! Гул и аплодисменты грохотом разнеслись по всему Залу. Гриффиндорцы скандировали и сходили с ума. Гордились за выбор от их школы, что это был именно представитель их факультета. Не хлопали лишь слизеринцы. Драко Малфой громко фыркнул и сложил руки на груди. Как бы защищаясь от других. Анабель выглядела, словно белая ворона, которая аплодировала за столом змей. За что получила недовольный взгляд от Пэнси Паркинсон. — Поздравляю, мистер Поттер, — пожал ему руку Альбус и предложил стать возле Минервы. Дамблдор встретился взглядом со Снейпом, а тот лишь сжал губы в тонкую линию. Между бровей залегла морщина, что свидетельствовала о его обеспокоенности. Они вдвоём не верили, что в такое время выбор стал случайностью. Гарри же растерянно оглядывал своих друзей. Гермиона и Рон улыбались на все 32 зуба. Их ладони болели от частых аплодисментов, так же как и у других гриффиндорцев. Поттер же не знал, какие чувства ему испытывать. Ему абсолютно точно хотелось показать свои силы, доказать, что он не просто везунчик. Снять ярлык «Мальчика-который-выжил». Но одновременно ему хотелось тишины и спокойствия. Он растрепал свои и без того спутанные темные волосы и перевёл взгляд зелёных глаз на Бель. Блондинка кивнула ему и одними губами произнесла: «Поздравляю». — Прошу тишины, — усилив голос с помощью Сонорус, произнесла Макгонагалл. — Гриффиндор, будьте приличнее. К счастью шум был заглушен, ведь Кубок вновь дал о себе знать. В последний, третий раз. Шафик опустила глаза в пол и вытерла потные ладошки о голубую костюмную ткань. Она не дышала и все вокруг казалось ненастоящим. «Только бы не услышать своё имя» — шептал неуверенный внутренний голос. Но одновременно с ним были и другие ощущения. Более темные. Ей хотелось стать заметной. Хотелось проявить свою силу. Перестать быть для всех милой дочерью Натаниэля Шафик. — Чемпионом от Шармбатона становится Анабель Шафик! — громкий голос Дамблдора и испущенный нервный вздох Мадам Максим, смешались воедино. Шармбатонка подняла голубые глаза вверх и вмиг встретилась с такой желанной «солёной карамелью». Она была растеряна. Напугана. Её щека была закушена изнутри, а металлический вкус крови уже заполонил ротовою полость. Девушка встала только когда ощутила касания Мэри. Ладонь брюнетки была горячей по сравнению с её ледяной. Вся кровь прилила к ногам, реагируя на панический страх и на животный инстинкт — «Бежать». — Поздравляю вас, мисс Шафик! — Дамблдор обвел девушку взглядом и его глаза за стеклами очков сверкнули. Директор нашёл взглядом Трелони и получив от неё безмолвный кивок, чуть сильнее сжал руку блондинки. Нотт поднимает свои глаза на Анабель, которая стоит возле директора и пожимает ему руку с нервной улыбкой. Ожидал ли он такого исхода? Очевидно, нет. Хотел ли бы он участвовать в турнире? Точно нет. Мадам Максим обняла свою подопечную и что-то начала той бормотать, не обращая на речь Дамблдора о удаче для Чемпионов. Директор Шармбатона была одновременно напугана и счастлива выбором. Женщина видела и чувствовала магический потенциал девушки, а иногда и открыто восхищалась им. У Шармбатона появился шанс выиграть. Но гнев бывшего Министра магии Франции — был немного пугающим. Натаниэль Шафик уже трижды писал ей о том, что дочери нельзя участвовать в Турнире и Мадам Максим действительно не настаивала. Но видимо его собственная кровь решила по другому. — Кажется, папочка Шафик будет здесь уже завтра утром, — тихо прошептала Ева Мэри, а та лишь поджала губы и помахала подруге. — Она достойна этого, — возразила брюнетка. — Интересно, а Натаниэль сможет разорвать магический контракт, если ему захочется, — уточнила рыжеволосая. Теодор дальше не слушал, он следил за эмоциями на лице блондинки. Её глаза нервно прыгали с одного стола на другой, не фокусируясь ни на одном ученике, его она намеренно избегала уже дважды. Шафик же не могла видеть его взгляд. Она боялась прочитать там укор, обиду, разочарование за враньё. А ей лишь хотелось попросить его также коснуться её руки, как тогда в библиотеке. Это бы смогло успокоить трепещущее сердце девушки. Но она не имела на это морального права. Все в зале осознавали, что участие в турнире нужно заслужить. Но не каждый способен выдержать все тягости его заданий, устоять перед опасностями, которые поджидают впереди. Кубок знает, кого выбрать. Это никогда нельзя было объяснить используя лишь логику. Ты мог быть гениальным по всем предметам, но никогда бы тебя не выбрала сама магия. Здесь было что-то другое, более глубокое. Но Тео был уверен, что эти трое студентов — достойны этого турнира. Чемпионов увели для дальнейшего ознакомления с правилами и знакомства друг с другом. Бель была рада, что не успела поесть. Потому что точно бы опустошила содержимое желудка на ковер в кабинете Директора Дамблдора. Она не слышала ничего, что доносилось из уст Директоров и Глав Отделов Министерства. Ей хотелось поскорее вырваться из душащего пространства и сделать глоток воздуха. Анабель казалось, что паника вот-вот и накроет её с головой, но время шло и ничего не наступало. Это дало ей возможность задуматься. Возможно, все происходит так, как должно было быть? И ей место в этой школе? В этом турнире? В жизни Теодора?