***
Несколько недель спустя Лань Чжань просыпается утром (как обычно, раньше Вэй Ина) и чувствует, как ее муж прижимается к ней. Он прижимается к ней мелкими движениями, и Лань Чжань чувствует, как у нее перехватывает дыхание. Значит ли это? Значит ли это, что он хочет ее? Она позволяет себе надеяться. Она прижимается к нему и позволяет ему получить удовольствие, прежде чем слышит тихий стон и сквозь ткань ее спального халата просачивается влага. Лань Чжань не может удержаться от того, чтобы слегка не выгнуться ему навстречу. Хочется большего. В какой-то момент его рука лениво перемещается вверх по ее телу к груди, а затем Вэй Ин замирает. - Вэй Ин? - спрашивает она. - Черт. Черт, клянусь, я спал, я не... Черт... черт, прости меня. Прости меня, Лань Чжань, - в его голосе звучит ужас. Вэй Ин почти падает с кровати, и она встает, чтобы посмотреть, как он пытается влезть в свою верхнюю одежду, продолжая бормотать извинения, пока уходит. Лань Чжань лежит одна в их постели, одеяла смяты, но все еще нагреты теплом тела, а на ее одежде высыхает влага от его спермы.***
Они прошли мимо этого инцидента в молчании. Вэй Ин больше не поднимает эту тему, а Лань Чжань не знает, как поступить. В конце концов, вопрос о том, хочет ли Вэй Ин быть с ней близким, уже решен. Он не хочет, и это нормально, даже если его тело хочет того, чего не хочет его разум. Лань Чжань может научиться удовлетворять свои собственные желания самостоятельно. Однажды Вэй Ин говорит ей, что берет А-Юаня в город Цайи вместе с Вэнь Нином и дядей. День, проведенный с мальчиками (как он это описал). У Лань Чжань есть работа, и она неуклонно выполняет ее, усердно работая в Цзинши. Впервые за долгое время у нее появилось свободное пространство, и она позволила себе немного насладиться тишиной. Она росла в тишине до того, как Вэй Ин ворвался в ее жизнь. Теперь ей крайне редко удается побыть в тишине хотя бы несколько минут в день. Хотя она не возражает против болтовни мужа или смеха сына, иногда ей не хватает спокойствия. После быстрого обеда она возвращается к работе и заканчивает ее где-то в начале дня. Когда у нее появилось свободное время и неожиданное уединение, Лань Чжань решает что-то сделать с кипящим под кожей желанием. Она раздевается до гола и ложится на кровать. Сквозь окно проникает солнечный свет, и Лань Чжань напевает про себя, позволяя руке блуждать по телу и пощипывать сосок. Это приятное ощущение. Ее тело легко скользит в ленивом удовольствии. Второй рукой она поглаживает другую грудь. Поворачивается лицом к подушке и вдыхает аромат Вэй Ина, пока оглаживает бугорок. Она представляет, что Вэй Ин сейчас здесь и прикасается к ней. Воображает, как он называет ее "женой" и толкает на кровать. Нет. Она бы его придавила. Ее дыхание участилось, внутри всё затрепетало. Она бы столкнула его вниз и забралась на него сверху, расположившись на нем. Он смотрел бы на нее с обожанием, которое часто видно в его взгляде, а она бы прижималась к нему. Он бы говорил ей, что любит ее, называл женой, а она называла его мужем. Она садится и кладет подушку между ног. Она может постирать ее позже. Сейчас все её мысли только об удовольствии. Она опускается вниз, радуясь, что подушка достаточно твердая для этого, и слегка хнычет, позволяя глазам закрыться, а воображению взять верх. - А-а-а. Вэй Ин, - она никогда не была громкой, но она выдыхает имя своего мужа так сладко в нагретый солнцем воздух их дома. Ей так хорошо. Нет уверенности в том, как долго она ласкает себя, но когда она достигает кульминации, это происходит с затяжным вздохом. Она счастливо вздыхает и открывает глаза, чтобы посмотреть на Вэй Ина, который застыл, глядя на нее. Она не уверена, когда он вошел, но его щеки раскраснелись, и он смотрит на нее с таким напряжением, какого она давно не видела на его лице. Дверь за ним закрыта, а она даже не заметила, как она открылась. - Вэй Ин, - она не может не протянуть к нему руку. Наслаждение пропитало ее вены, и даже если Вэй Ин не хочет прикасаться к ней, она все равно хочет, чтобы он всегда был рядом с ней. - Лань Чжань, - он идет вперед, словно в оцепенении. - Такая красивая, - он бормочет, останавливаясь достаточно близко, чтобы иметь возможность подойти еще ближе и провести пальцами по ее обнаженной коже, если захочет. Она никогда раньше не была так обнажена перед ним. Это кажется странным и естественным. Его взгляд ласкает ее, как что-то физическое, и она не уверена, что сможет сдержаться, чтобы не быть эгоистичной. С каждой секундой его благоговейного взгляда по ее лицу и шее пробегает румянец. Вэй Ин смотрит на нее так, словно она особенная и хорошая. Лань Чжань прекрасно понимает, что большинство людей считают ее хорошей - у нее есть титул и уважение, чтобы доказать это, но Вэй Ин - единственный человек, который когда-либо пытался приблизиться к ней. Он ворвался в ее жизнь, и она хотела, чтобы он навсегда остался ее частью. - Вэй Ин, - она потянулась к нему, и он позволил ей взять себя за руку чтобы притянуть ближе к себе. - Прикоснись ко мне, - это было сказано как приказ, но получилось больше похожим на мольбу. Вэй Ин подчинился, провел теплой рукой по ее руке, а затем перешел прикосновениями в других местах - там, куда она тянула его руки. - Лань Чжань. Моя Лань Чжань. Так хорошо, - прошептал он ей в шею. Вэй Ин был единственным человеком, который использовал ее имя подобным образом, единственным, кто осмелился, а теперь единственным, кто все еще делал это.***
- Я подумала, что, возможно, физическая любовь тебя больше не интересует, - Лань Чжань отважилась, когда Вэй Ин и она прижались друг к другу, потные и насыщенные. Вэй Ин вздохнул в ответ, но это был не очень радостный звук: - Лань Чжань, я не хотел, чтобы так получилось. Наверное, в конце концов, я действительно слабый человек. Лань Чжань не могла не напрячься от самоуничижения в его голосе. - Ты не слабак, - ответила она, не зная, что еще можно сказать. - О, но это так Лань Чжань. Я слаб и эгоистичен. Я, несомненно, плохой человек, но, думаю, мне уже пришлось смириться с этим, - он горько рассмеялся. - Я так старался, но стоило тебе только произнести мое имя и посмотреть на меня так, и я пропал. Ах, Лань Чжань, обещай мне, что не будешь меня сильно ненавидеть. - Я никогда не смогу ненавидеть Вэй Ина, - Лань Чжань остановилась на этом, она не знала, что еще могла сказать. Она не знала, что может сделать, чтобы исправить ситуацию, она даже не знала, что было не так. - Лань Чжань, ты действительно лучшая. Ты так хороша. Слишком хороша для меня. Я был достаточно эгоистичен, чтобы привязать тебя к себе, а теперь я слишком эгоистичен, чтобы отпустить тебя, как бы сильно я ни знал, что мне это нужно. Лань Чжань почувствовала, как ее пронзил острый приступ паники при мысли о том, что Вэй Ин отпустит ее и оставит. - Я не хочу, чтобы Вэй Ин уходил, ему это не нужно. Лань Чжань никогда не умела говорить, но с Вэй Ином это не имело значения, он мог читать ее без слов и легко заполнял пустое пространство между ними. Ей нравилось думать, что она тоже хорошо его понимает, но сейчас ей стало ясно, что, возможно, она была ленивой, когда дело доходило до понимания ее мужа. Вэй Ин никогда не скупился на выражения и речь, но сейчас она поняла, что ей очень не хватает умения понять его настроение. Она слышала, как он сердится, как он меланхоличен, как он расстроен, но это не было похоже на его нынешнюю покорность. Вэй Ин снова вздохнул, издав низкий печальный звук: - О, Лань Чжань. Ты не можешь быть такой хорошей. Мне кажется, что мое сердце сейчас разорвется в груди. Лань Чжань не знала, что на это ответить, она просто пыталась быть честной, но, похоже, от этого становилось только хуже. Она провела пальцем по его надбровной дуге, по носу и губам, надеясь, что прикосновение передаст то, что не смогли передать слова. Глаза Вэй Ина закрылись под ее нежными прикосновениями: - Ты слишком хороша. Как я могу позволить себе оставить тебя? - прошептал он. Лань Чжань сглотнула; это не звучало так, будто он перестал хотеть ее. Скорее, он злился на себя за то, что слишком сильно желал ее. Она не понимала. - Я была у Вэй Ина с тех пор, как мы встретились. С тех пор мне больше никто не нужен. Вэй Ин нахмурил брови, как будто эти слова причинили ему физическую боль: - Это был другой мужчина, которого ты встретила. Возможно, он был достоин тебя. Но его больше нет. - Это не так, - Лань Чжань прижалась ближе к Вэй Ин. У нее не находится слов, чтобы объяснить, как она с каждым днем все больше и больше влюблялась в него. Нет слов, чтобы объяснить, насколько он был красив, совершенен и силен. Нет слов, чтобы объяснить, что для нее не имело значения, как он изменился. Любая ипостась Вэй Ина - она любила их всех с таким пылом, на какой не была способна до того времени, как он ворвался в ее жизнь. Вэй Ин был первым человеком, который посмотрел на то, кем была Лань Чжань, и захотел узнать ее. - Он был. Этот человек - он мог дать тебе вечность так, как ты заслуживаешь. У него было золотое ядро. Он не был известным демоническим культиватором. Он был хорошим человеком. С тех пор я сделал столько неправильных вещей. Я вложил в тебя ребенка и привязал тебя к себе без всякой задней мысли. У тебя могло бы быть все гораздо лучше; ты заслуживаешь того, кто будет вечно стоять рядом с тобой и растить твоего ребенка. Я не могу дать тебе ничего из этого. Сердце Лань Чжань сжалось от уверенности в голосе Вэй Ина. Его опасения были реальными. Но они не были обоснованными, и от этого становилось еще хуже. Без золотого ядра Вэй Ин не мог культивировать, а без культивирования он умрет раньше, чем она, и это... это должно было расстроить Лань Чжань до глубины души. Должно быть, это отразилось на ее лице, потому что Вэй Ин горько рассмеялся: - Теперь ты понимаешь, Лань Чжань! Правильнее всего было бы мне умереть во время войны. Уйти в сиянии славы, чтобы у мира осталось хорошее последнее впечатление обо мне. Тебе было бы грустно, но ты смогла бы жить дальше и, - тут выражение его лица превратилось в пародию на его обычную радость, - какой бы муж тебе ни достался, ты всегда жила бы в тени моей звездной репутации! - Он снова рассмеялся: - Вот это эгоизм, который я себе позволю. Лань Чжань не знала, что сказать, ей нужно как-то исправить ситуацию, но слова не идут, а Вэй Ин читает ее не так, как обычно. Ему нужно читать ее лицо, как он научился много лет назад, но он не делает этого. Он даже не смотрит на нее. Вэй Ин снова начинает говорить, и в его голосе слышна истерика: - Мало того, что я уже однажды испортил тебя! Я должен был сделать это снова, просто потому что хотел этого! Я толкнул тебя на грязные камни в пещере Сюаньу, - в его голосе звучит глубокое сожаление. - Я даже не помню этого, но я сделал все, чтобы ты никогда этого не забыла. Я эгоист и не должен больше хотеть тебя, но я хочу, - и тут он оттолкнулся от нее, чтобы встать. В этот момент она остро ощущает свою наготу, простыня сбилась вокруг ее талии. Ее сердце сжимается. Вэй Ин плачет: - Я так хочу тебя. Я хочу, чтобы ты была моей, но я не заслуживаю тебя. Я больше не так хорош. Я плохой. Ты такая хорошая, Лань Чжань. Так хороша. Ты такая хорошая, - он всхлипывает, падает коленями на пол, его плечи сгибаются. Лань Чжань почти сползает с кровати, чтобы притянуть его в свои объятия. Он рыдает, прижимаясь к ее груди, его руки цепляются за ее плечи: - Лань Чжань. Лань Чжань, - его слезы стекают по ее коже, и сердце Лань Чжань болит так сильно, что она не знает, что делать. Она просто притягивает его ближе к себе, прижимается к нему, пытаясь привязать его к себе, привязать его, не дать ему думать или уйти. - Я люблю тебя, - говорит она немного отчаянно, - я люблю тебя. Он только сильнее плачет.***
Лань Чжань не является человеком, ориентированным на действие, не в сравнении с Вэй Ином. Она всегда чувствовала глубоко, иногда даже слишком глубоко для своего тела, но только после встречи с Вэй Ином она научилась жить с постоянным переполнением любви под кожей, хотя она все еще не изливается. Вэй Ина хватает на них обоих. Он может смеяться за них, может кричать за них, а прямо сейчас он может плакать за них. Она чувствует глубокую нежность внутри себя, словно надавливая на синяк, так что это не та сторона удовольствия-боли. Лань Чжань никогда не любила боль, не так, как Вэй Ин. Вэй Ин любит боль, любит подлость, потому что на нее легче реагировать. По какой-то причине доброта совершенно выбивает его из колеи, заставляет его чувствовать себя неловко настолько, что он краснеет или запинается. Только сейчас он постепенно учится жить с ее открытой добротой по отношению к нему. Вначале, когда они только познакомились, Лань Чжань никогда не была с ним грубой, но она считает, что ее естественное поведение достаточно смягчило ее доброту, чтобы он смог ее проглотить. Сейчас Лань Чжань прижимает мужа к себе в их постели и старается обхватить его руками достаточно крепко, чтобы физически не дать ему развалиться. Иногда она смотрит на него или на А-Юаня, и ее переполняют такие эмоции, что кажется, она захлебнется ими. Сейчас она хотела бы вообще ничего не чувствовать. Может быть, так было бы легче. Она не знает, что делать. Вэй Ин крепко спит, а когда просыпается, избегает ее взгляда. Он смущен, и она не знает, как сказать ему, что ему не нужны эти эмоции рядом с ней. Ему не нужно испытывать стыд, потому что есть только она. Вэй Ин смеется своим ярким фальшивым смехом и говорит ей, что собирается пойти прогуляться и выпутывается из ее волос. Он выходит за дверь прежде, чем она успевает сесть, рука бесполезно тянется к пустому воздуху, который он только что занимал. Как Вэй Ин может поверить, что он недостоин ее? Он так хорош, и Лань Чжань хотела бы дать ему все, что только возможно. Она встает и тихо одевается перед выходом.***
- Золотое ядро может передаваться от одного человека к другому, - Лань Чжань рассказывает дяде и брату: - Вэнь Цин подтвердила мне, что именно так Цзян Ваньинь вернул себе золотое ядро во время войны. Я думала, что Вэй Ин потерял ядро из-за Вэнь Чжулю, но на самом деле он отдал его Цзян Ваньиню перед тем, как его бросили в курганы. Ее брат серьезно кивает: - Понятно. А Вэй-гунцзы рассказал тебе об этом?.- видно, что его задела эта информация. Но он держит себя в руках ради нее. Она это ценит. - Нет. Вэнь Цин предполагала, что я уже знаю об этом, когда она поделилась со мной.- Этот секрет сбил ее с ног, разорвал на части. Только благодаря своему природному хладнокровию она смогла выслушать информацию от Вэнь Цин без криков и слез. Ей было очень неприятно осознавать, что если бы она не стала искать информацию, если бы Вэнь Цин не решила, что муж уже рассказал ей, если бы не дикое стечение обстоятельств, она бы никогда не узнала, а Вэй Ин унес бы тайну своей жертвы в могилу. - Как я понимаю, Цзян Ваньинь тоже не знает, - дядя задумчиво поглаживает бороду, его лицо хмурится. - Нет. Вэнь Цин и Вэнь Нин знают только потому, что именно они проводили процедуру. Вэй Ин не хочет, чтобы он знал, пожалуйста, не делитесь информацией с другими. Ее брат тяжело вздыхает: - Я понимаю, мы не будем, - еще один печальный вздох. - Это действительно трагедия. Ванцзи, - он уделил ей все свое внимание, - но что ты предлагаешь? Лань Чжань тяжело сглотнула: - Золотое ядро можно отдать только добровольно. Я подумала, что могла бы отдать Вэй Ину... - Нет, - дядя прерывает ее, прежде чем она успевает закончить:- Ни в коем случае. - Ванцзи, - мягко произнес ее брат, - я знаю, что ты очень заботишься о своем муже, но я не могу позволить тебе сделать это. Лань Чжань вспомнила, как плакал Вэй Ин. - Вэй Ин - исключительный культиватор. Ему нужно золотое ядро, - она говорит, что это единственная правда, в которой она может быть уверена сейчас. Ее брат снова вздыхает: - Даже если так, Ванцзи, я никогда не позволю тебе отдать ему свое. И как твой брат, и как лидер ордена. Тебе тоже нужно золотое ядро. Лань Чжань смотрит вниз на свои кулаки, сжатые на коленях. - Вэй Ин однажды умрет, - когда она говорит, ее голос не дрожит, а тело твердое, как нефрит, с которым ее сравнивают люди. - Он умрет намного раньше меня и А-Юаня без золотого ядра. Он заболеет. Простые травмы убьют его. Я не хочу жить без него, - это очень честное заявление. Никто никогда не обвинял Лань Чжань в нечестности. Она известна этим, это одно из качеств, которое, по мнению людей, делает ей честь. Она никогда не знала, насколько сильно это качество может ранить ее брата и дядю до такой степени, как кажется сейчас. Ее брат глубоко вздохнул: - Мы понимаем Ванцзи. Но я не уверен... Дядя прерывает его, что было бы немыслимо, если бы не текущая тема: - Я подумаю над тем, что ты нам сказала, Ванцзи. Этим обещянием заканчивается встреча. Что еще можно сказать?***
Лань Чжань возвращается в Цзинши и заходит в дом, чтобы увидеть, как Вэй Ин и А-Юань игриво борются на одеяле на полу. А-Юань забирается на Вэй Ина, ее муж драматически стонет и изображает предсмертные муки, а А-Юань кричит от радости. «Я так счастлива здесь.» - думает про себя Лань Чжань. »Как я могу быть готова потерять это? Даже если это произойдет через пятьдесят лет, как я могу потерять это?» Вэй Ин смотрит на нее, и его улыбка одновременно блаженна и мучительна. Позже той же ночью он обнимает ее, и ей приходится приложить все силы, чтобы не уткнуться лицом в подушку и не разрыдаться.***
Через несколько недель ее и Вэй Ина вызывают на совет старейшин. Лань Чжань стоит высокая и спокойная, рядом с ней Вэй Ин. Она не может представить, о чем может идти речь, разве что о жертвоприношении Вэй Ина, но даже тогда она не знает, почему это потребовало участия старейшин. - Ханьгуан-цзюнь, - приветствует ее один из старейшин. Лань Чжань склоняет голову в знак признательности. Им всем нравится использовать ее титул. Лань Чжань не возражает. Вэй Ин напряжен, но он всегда напряжен в присутствии авторитетных людей. С ней рядом он значительно успокаивается. - Вэй Усянь, как о муже Лань Ванцзи и отце нынешнего наследника ордена Гусу Лань, мы заботимся о твоем здоровье и счастье, - начинает ее брат. Вэй Ин моргнул и открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом, похоже, одумался. - Мы знаем, что у тебя нет золотого ядра, - Лань Сичэнь продолжает, а Вэй Ин слегка напрягается, хотя и сохраняет почтительное выражение лица. - После долгих раздумий и обсуждений старейшины Лань пришли к решению. Один из старейшин выходит вперед. Лань Чжань знает ее. Она одна из старейшин, на полпути к бессмертию. Она знает эту женщину как честную и принципиальную, истинную представительницу принципов, по которым живет Гусу Лань. Старейшина коротко поклонилась и сказала: - Мы поговорили с Вэнь Цин, - Вэй Ин еще больше напрягся, - она рассказала нам о различных возможностях. Я попрошу ее передать вам мое золотое ядро. Вэй Ин подавил свой протест. Лань Чжань говорит за него: - Это слишком щедро, почтенная старейшина. Принять это немыслимо. - Нелепо. Вэй Усянь - твой муж, и ему нужно золотое ядро, - глаза старейшины сузились: - Будь логичной, Ханьгуан-цзюнь. Вэй Ин наконец заговорил, протестуя: - Пожалуйста! Я не могу согласиться! - Ты согласишься, - говорит дядя. - Я стара, и у меня нет страха смерти, это естественно. Я прожила очень насыщенную жизнь. Я бы дала тебе возможность сделать то же самое с твоей женой и сыном, - говорит старейшина. Совершенно безмятежно. Вэй Ин задыхается, но Лань Чжань видит правду на лице совета. Они согласились на это. Все они согласились. В ней поднимается такой прилив благодарности, что она едва не задыхается. Она изящно кланяется. - Благодарю тебя, почтенная старейшина. - В благодарности нет нужды, - старейшина кивает, оставаясь безмятежной, как поверхность озера, к которому Вэй Ин привел ее, когда они собирали стручки лотоса.***
Вэй Ин и она наблюдали, как А-Юань (теперь Лань Сычжуй) бежал по пирсу, чтобы прыгнуть в объятия Цзян Чэна. Дядя старался держаться строго, но не смог удержаться и крепко обнял племянника, прежде чем мальчик убежал к своему двоюродному брату. Цзинь Линь схватил его за руку и они помчались прочь, предположительно купаться в озерах или собирать стручки лотоса, как их научили в семье. Вэй Ин осторожно помог Лань Чжань выйти из лодки, она не хотела лететь на мече во время беременности (по указанию Вэнь Цин) и провел рукой по ее набухшему животу. Позже той ночью, пока Лань Сычжуй и Цзинь Линь делили комнату и рассказывали друг другу возмутительные истории о привидениях и ночной охоте, Вэй Ин прильнул щекой к ее беременному животу и шепотом выдыхал сказки в кожу. Лань Чжань смотрела в окно на темное небо и любила.