***
Стук каблуков разнёсся по всему опустевшему залу. Пауза. Кровь стынет в жилах, голова ужасно пульсирует, ноги подкашиваются... Белый шум застилает разум, они ведь наверняка знают, что с тобой что-то не так, но они боятся тебя. Боятся, как ужасного зверя, держатся на расстоянии и смеются, когда ты беспомощен. "Это никогда не закончится, если ничего не предпринять!". Мне так сказал он, а он ведь плохого не посоветует, так ведь? Шум увеличивается, окружает, душит изнутри и сводит с ума! "Ты ведь ничего из себя не представляешь" - тихий, тонкий голос раздается отовсюду и сжимает тебя всё больше и больше. Ты хватаешься за стены, чтобы не упасть, но "Я считаю, что ты переоцениваешь всю ситуацию". О Господи, это какой-то порочный круг. И ты всё падаешь, падаешь, падаешь в бездну, пока тебя не спасут. Кажется, тебя уже никогда не спасут. "Прости, что не был рядом!" Он будет рыдать, бессильно умолять о прощении, но я уже никогда не стану прежним. Это твоя вина, и ты это прекрасно осознаешь.***
- Одуванчи-и-ик, просыпайся уже!.. - тихое хихиканье раздалось слева. Только Германская империя очнулся, как источник света невыносимо больно ударил по глазам. Он продолжительно долго протирал глаза, чувствуя на себе чей-то взгляд. Руки исцарапаны, но кровь, кажется, свежая... - Господи Боже, ну наконец-то! - немца крепко прижали к себе и ласково погладили по голове, от чего даже появились мурашки по всему телу. Австро-Венгрия. Друг детства Германии, незаменимый слушатель и безнадежный романтик. Один разговор с ним заменяет любой курс таблеток. - Ты что натворил? Признавайся..! - сказал он шуточно, но всё равно с обеспокоенным оттенком в голосе. Освободив его от объятий и опасливо прищурив глаза, Австрия улыбнулся и осторожно взял его за обе руки в уже слегка запачканных кровью перчатках. - Давай. Я слушаю. - Я не помню... - только сейчас Германская империя заметил, что находится на полу среди пустого зала из своего не самого приятного сновидения. - Мне снова приснился кошмар, может, это из-за того что я...непривычно себя чувствовал на неделе. Прости пожалуйста, что заставил тебя так переживать. Я в последнее время сам не свой. Австро-Венгрия понимающе кивнул и параллельно начал перевязывать раны на руках немца. - Сам не свой, говоришь... А что такого происходило? Ты почему мне не рассказал, мм? - он сдержанно ухмыльнулся и незаметно снял перчатки с рук Германии. - Ты будешь смеяться надо мной. - Не буду, спорим? - Боже, ладно! Только прошу, без твоих этих споров... - У меня... есть предположение, я еще не до конца уверен... - начал немец, везде оставляя интригующие паузы. - Что я-я-я... - Ты-ы-ы?.. - нетерпеливо повторил Австрия. -...ВЛЮБИЛСЯ! - резко вскрикнул на весь зал Германия, после чего еще длительное время было слышно эхо. Австро-Венгрия беззвучно открыл рот от удивления и победно похлопал немца по плечу. - Что ж, мой дорогой друг, кто эта счастливая мадам? Неужели в тебе начал зарождаться Дон Жуан? - его глаза лучезарно замерцали. - Вот сейчас ты точно будешь смеяться... - неуверенно начал Германская империя. - Только не говори, что это та ворчливая старуха Италия. - Нет конечно, я совсем уже по-твоему?! - Вот и я о том же! - Хммм... Кто бы мог тебе понравиться, даже не знаю... - начал строить догадки австриец, задумчиво облокотившись об ножку стула. - Наверное, кто-то специфичный, ты же у нас ухоженных и воспитанных дам терпеть не можешь... - Эй, кто так сказал?! - обиженно воскликнул немец. - Так говоришь, будто я романы только с какими-то беззубыми крестьянками завязываю! - Да кто тебя знает, Одуванчик, кто тебя знает... - тот игриво ухмыльнулся, разглядывая своего до чертиков обидчивого друга. - Вообще-то, это очень даже интеллигентная и скромная..."леди"..! - Так-так-так, неужели? Не могу поверить своим ушам! Знаешь, а спасибо тебе за подсказку. - Ты никогда не угадаешь, дурачок. - Да скажи уже, Одуванчик! Мне надо знать, иначе я тут сгорю от любопытства! - Ладно, ладно...Это-о-о... - протянул немец, отводя взгляд в сторону. Кажется, он сейчас провалится под землю от стыда... Австрия так чересчур наивно полагает, что Германию не интересовали именно "воспитанные дамы", а не дамы в целом, что как-то даже больно разрушать его надежды. Хоть немец и общается с этим чудным господином уже на протяжении долгих лет, у них до сих пор не доходило до обсуждения "толерантности" друг друга. Возможность того, что их дружба может стать лишь воспоминанием из прошлого за считанные секунды бросала в дрожь и пугала до смерти. Итак, это точка невозврата. -...Это не женщина. - тихо проговорил немец, глубоко вздохнул и приобнял свои колени в ожидании ответа.***
- Ты шутишь. - пролепетал Австро-Венгрия и нерешительно стал поправлять свои темные, даже слегка рыжеватые волосы. Кажется, уже прошла целая вечность с момента того, как Германия сказал те заветные слова. С каждой секундой атмосфера все нагнеталась и нагнеталась, даже слезы наворачиваются от страха неизбежности последующих страданий. Он уже начал воображать себе, как днями и ночами рыдает в подушку и бьет беспомощные стены, пока не появится кровь на костяшках пальцев... -Знаешь, даже... даже если это шутка... - у бедного австрийца дрожал голос, боясь сказать совершенно случайно что-то до жути обидное, зная, к каким последствиям это приведет. - Я не особо считаю подобное правильным, но, зная тебя, мне бы самому было сложно представить твои отношения с женщинами. Я не буду тебя осуждать за это, хорошо? Я с превеликим удовольствием послушаю о романтических приключениях с твоим новым возлюбленным. Можно даже сказать, что ты - исключение для моих "предубеждений". Они молча обнялись. Германская империя уже не мог выдержать своего накопленного страха за эти минуты и невольно начал душераздирательно всхлипывать, безумно стыдясь этого даже при своем лучшем друге. Долгие годы навязывания со стороны родителей что "это не серьёзно" и "ты ведь не девочка какая-то" давали о себе знать. - Божечки-кошечки, ты плачешь?! - Австрии уж очень редко удавалось встречать своего друга в настолько раскисшем состоянии, потому совсем не имел понятия, как его попробовать утешить. - Одуванчик, слушай меня сейчас внимательно, ладно? - Т-ты мой лучший друг. Чудесный друг, просто восхитительный. Я бы ни за что тебя не бросил из-за такой-то ерунды, ни-ког-да. Ты даже себе представить не можешь, какой ты особенный. Я очень рад, что ты смог мне рассказать об этом сегодняшним днем. Я так поражаюсь тебе, в хорошем смысле, конечно! Ты такой...смелый... Будь я на твоем месте, я бы никогда не смог рассказать подобное. Не подумай, это не должно быть чем-то постыдным для тебя, просто у многих есть эти странные предрассудки, даже у меня. Я очень-очень тобой горжусь! На последней фразе немец окончательно разрыдался и оставил на плече Австро-Венгрии большой мокрый след. Нежно поглаживая Германию по спине, Австрия продолжал шептать ему фразы вроде "Я очень тобой горжусь" и "Ты не такой плохой, какой думаешь". Он чувствовал его безумно быстрое сердцебиение и пытался помочь всем, чем мог. Когда Германская империя слегка утихал, он взъерошивал его черные, словно крыло ворона волосы и ласково напевал немецкие старинные колыбельные, которые ему в детстве больше всего запали в душу. - Спасибо, что терпишь меня. - выдавил из себя Германия. Австро-Венгрия пытался сдержать себя и не заплакать от такой ужасно грустной, но знаменовавшей новый этап в их дружбе картины.