***
Гермиона и Джордж вышли в ночь на тихую и пустынную улицу. Ни слова не говоря друг другу, они прошли два квартала и повернули в короткий переулок, где в одном из четырехэтажных домов располагалась небольшая квартира Джорджа. Едва переступив порог, Гермиона поморщилась – некогда красиво оформленное Анджелиной и уютное семейное гнездышко превратилось в запущенную и грязную холостяцкую берлогу. Кругом валялись пустые бутылки, обрывки бумаги и остатки еды, постельное белье давно не менялось, а грязная посуда была выстроена в высокую и весьма шаткую башню и грозила в любой момент рухнуть на пол. - Мерлин мой, Джордж, ну какой ты свинарник развел, - вздохнула Гермиона, проходя в квартиру и делая несколько пассов волшебной палочкой. Тут же щетки и тряпки начали мыть и чистить посуду, окна, стены и пол, белье отправилось в стирку, а хрустальные люстры и лампы стряхнули с себя пыль и засверкали. - Вот придет к тебе сын в гости, а у тебя даже присесть некуда, - отчитывала родственника волшебница, попутно собирая в большую корзину пустые бутылки, - такая грязища. В конце концов, ты взрослый волшебник, а бытовые заклинания не так уж и сложны. - Не придет, - буркнул Джордж и с мрачным видом не раздеваясь, плюхнулся на только что убранную и застеленную чистым покрывалом постель, - они уезжают, в Германию, навсегда. Я подписал документы, разрешающие Фреду выезд из страны. Гермиона тяжело опустилась на ближайший стул. Значит, Анджелина все-таки решилась и поставила окончательную точку…. Жаль. Они все так надеялись, что…. Джордж тем временем достал, откуда то из-за подушек запечатанную бутылку огневиски. - Будешь? – Обратился он к волшебнице. - Наливай. – Мрачно ответила Гермиона, призывая из кухни два уже чистых стакана. Мужчина мастерски вышиб пробку, разлил жгучий крепкий напиток и залпом осушил свой стакан. Гермиона последовала его примеру. Оба молчали. - Ты не переживай, - наконец, робко попыталась утешить мужчину Гермиона, - Фред учится в Хогвартсе, и ты в любой момент можешь навестить его. Он будет приезжать в Нору на каникулы…. - Оставь, Гермиона, - Джордж досадливо махнул рукой и приложился прямо к горлышку бутылки, - я все это знаю, но…. Анджелина… понимаешь она, я люблю ее с четырнадцати лет, а она… - волшебник слегка потер грудь в области сердца, тяжело выдохнул, а затем, четко отчеканивая каждое слово, произнес, - она всегда любила моего брата. Я был лишь жалкой заменой Фреда…. Гермиона мягко обняла мужчину за плечи – вот и еще одна семья, которая рухнула. Из-за войны, из-за непонимания, из-за боли и…. Вот опять поломанные судьбы. Разрушенные жизни. Еще одна неудачная попытка обмануть то, что было предопределено. - Ты умеешь хранить секреты, Джордж? – Тихо спросила волшебница. - Что за вопрос, малыш, - мужчина грустно улыбнулся, - я же алкоголик. Гермиона усмехнулась и нервно закусила губу, а Джордж вдруг очень внимательно и абсолютно трезво посмотрел ей в лицо. - Я слышал твой разговор с Гарри, малыш, - четко и отчеканивая каждое слово заявил волшебник, - мой братец, он…. Гермиона кивнула. Джордж витиевато выругался, снова разлил огневиски в два стакана и протянул один Гермионе. Волшебница пересела к нему на кровать, и мужчина осторожно обнял ее за плечи. Они молча выпили. - Я ведь не сказала Рону, что знаю об этом, - с горечью проговорила Гермиона. - Почему? - Потому что я сильная женщина и не поднимаю вой, узнав, что муж изменил мне, - волшебница злобно оскалилась, а потом как-то сразу поникла и уткнулась лбом в плечо мужчины, - если бы ты знал, как мне больно и горько, как я всего этого не хочу. Этих разборок… судов… скандалов. Дележка имущества. Алименты. Всей этой грязи и …. – Гермиона ехидно усмехнулась. - Я умная, Джордж, я же должна быть выше всего этого…. - Понятно, - протянул рыжий родственник и беззлобно рассмеялся, - я тоже умный.... А что толку то? Ты посмотри на меня – я законченный алкоголик, который дерется на улицах и валяется, как бомж, на тротуарах, разведен и, возможно, никогда не увижу сына…. - А еще я узнала, что эта девушка Рона. – Гермиона скривилась. – Беременна! - Ха, - Джордж пожал плечами, - вот и не удивила. Совсем. Мой братец, к твоему сведению, после войны спал со всеми подряд. Каждую неделю новая девица, а то и каждые три дня. Слава. Герой Войны. Подлец. - А ведь ты знал все, правда, Джордж? – Гермиона приподняла голову с плеча мужчины и посмотрела прямо ему в лицо. – Это же ты прислал мне фотографию, где Рон и Айлин…. - Узнал где-то с месяц назад, - Джордж как-то облегченно выдохнул и виновато посмотрел на волшебницу, - все думал, гадал, как с тобой поговорить об этом. – Мужчина закусил губу. – Так и не смог ни на что решиться. Духу не хватило. Потом случайно сделал это фото…. Прости меня, малыш, я должен был давно, сразу…. Трус. Жалкий трус. Фред таким не был. Он бы сразу тебе все рассказал. Гермиона обняла мужчину, снова утыкаясь лбом в его плечо. Как же это должно быть мучительно, жить, постоянно сравнивая себя с умершим братом-близнецом. Идеализировать его. Постоянно считать себя хуже. Проигрывать. - Спасибо тебе, родной, - горячо прошептала волшебница, - ты единственный, кто нашел в себе смелость…. Если бы не ты, я бы никогда не узнала, никогда не…. Гермиона замолчала, так и не договорив фразу. Джордж мягко поглаживал ее по спине. - Знаешь что, - мужчина вдруг резко отстранил ее от себя и немного встряхнул за плечи, - уходи от него. – Глаза Джорджа лихорадочно заблестели. Он заговорил быстро. Сбивчиво. Скороговоркой. - Рон не достоин такого сокровища. Сегодня же расскажи, что ты все знаешь и уходи. Подавай на развод. Забирай Флору, и уезжайте отсюда. Послушай меня, идиота, я же тебе добра хочу. Уезжай и будь счастлива! Но сначала пусть подлец прощения попросит. На коленях. Или, как в старину делали, выйдет на перекресток и публично покается! - Как же я люблю тебя, Джордж, - Гермиона тихонько рассмеялась – мужчина выглядел очень забавно. Взъерошенный, воинственный, ощетинившийся как лохматый щенок, с горящими гневом глазами. Волшебница осторожно пригладила растрепанные рыжие вихры и коснулась губами щеки мужчины. - Если тебе нужна будет моя помощь, малыш, - смущенно пробормотал Джордж и потупился, - любая…деньги…убежище…свидетельство в суде…. Много я не смогу, но все, что есть…Я на твоей стороне, малыш. Гермиона кивнула. С полминуты они молчали. Каждый думал о своем. - А ведь ты действительно можешь помочь мне, Джордж, - воскликнула вдруг Гермиона и глаза ее лукаво блеснули. Мужчина весь подобрался и вопросительно посмотрел на родственницу. Волшебница хитро улыбнулась, - ты же можешь показать мне все финансовые документы Рона и отчетность магазина? У тебя же есть ключ от сейфа? Это очень поможет мне при разводе. Джордж на секунду задумался, а потом понимающе улыбнулся подруге и кивнул. - Сделаем, малыш, - как-то мстительно произнес старший брат Рона, - я завтра, хотя нет, уже сегодня, еду в клинику к Лавгуд, - Гермиона улыбнулась тому, что Джордж все еще называет Луну девичьей фамилией, а мужчина потер подбородок и продолжил, - хотя чего туда ехать, там же даже море холодное, хоть кипятильники в него кидай. Ладно. Обещал – значит поеду! Ты приезжай ко мне через пару дней. Я достану для тебя копию всех финансовых документов. Даю слово. - Спасибо, - выдохнула Гермиона, а Джордж подмигнул и коснулся губами макушки волшебницы. Они посидели еще немного, поболтали, вспомнили школьные бесшабашные годы,… допили бутылку огневиски. Через час, уложив родственника спать, Гермиона вернулась к себе домой. В доме было тихо. Волшебница не стала подниматься наверх в супружескую спальню, не хотелось ей ложиться в одну постель с мужем, сама мысль об этом была для нее невыносима. Она свернулась клубочком на диване в их просторной кухне-столовой и через пять минут уже крепко спала.***
Утро началось для Гермионы довольно поздно. Выплывая из тягучего плена туманных сновидений, волшебница не спеша потягивалась и медленно возвращалась в грустный и тревожный реальный мир. Дома она была одна, Рон уже ушел на работу (или на свидание, или еще по каким делам), Флора оставалась ночевать у Поттеров, так что волшебница была предоставлена сама себе. Реальность оказалась не такой уж ужасной, как несколько дней назад, видимо, Гермиона начала привыкать к «роли обманутой жены». Волшебница с удовольствием выпила кофе и даже съела пару кусочков омлета, помня про свое обещание Малфою нормально питаться, а затем позвонила Падме и пригласила ее к себе. Предстоял серьезный и деликатный разговор – пора было закончить с переживаниями, обидами и начинать действовать. Пора было, наконец, разрубить эти чертовы узлы, так умело завязанные Роном. Падма приехала часа через два. Умная и сообразительная волшебница сразу поняла, чего от нее хотела Гермиона и, сочувственно пожав руку начальницы, пообещала держать «свое задание» в секрете, а также как можно скорее познакомиться и поговорить с Айлин. Гермиона немного расслабилась, как будто внутри нее распрямилась какая-то тонкая пружина. В Падме она не ошиблась. Волшебницы еще некоторое время посидели на закрытой теплой веранде, выпили по чашке кофе, и примерно через час Падма засобиралась в магазин к Денизе Бруствер. Там волшебница могла, как будто случайно встретить Айлин. Уже при выходе из дома Падма немного замялась у порога. - Что-нибудь не так, Падма? – Моментально насторожилась Гермиона. – Если ты считаешь, что не можешь… или не хочешь… ты только скажи… - Нет, нет, - торопливо откликнулась волшебница, - я все сделаю, как и обещала. Я хотела тебя спросить не об этом, - Падма немного покраснела, - я видела приказ об увольнении Фабьена, это правда? - Правда, - Гермиона кивнула, - а что? Что-то не так? - Да, нет, все правильно, наверное, - вздохнула Падма, - просто обидно, он же способный, и мы столько сил в него вложили… денег, в конце концов. - Ох, Падма, не мне тебе объяснять, что законы хорошо знать мало, - Гермиона слабо улыбнулась, - нужно еще и человеком быть. Ты же сама на него жаловалась. - Да, да, конечно, - Падма слегка замялась, - но я не просила,… не хотела, чтобы его увольняли. Я думала, может быть, предупреждение сделать или штраф…. - Штраф? Предупреждение? – Гермиона скривилась. – Сколько у него уже этих предупреждений было? – Волшебница внезапно разозлилась. - Падма, ты только подумай, это вообще что такое? Пьяный является на работу, грозился из окна выброситься, курит дрянь всякую, это что за концерты такие? Нет, Падма, ты меня извини, но, в конце концов, это моя фирма и я… - Гермиона запнулась, ее вдруг осенила внезапная догадка, злость ушла так же неожиданно, как и появилась, волшебница смягчилась, как будто сдулась, - или что? Он тебе нравится? У вас отношения? Гермиона пристально всмотрелась в лицо своей сотрудницы. Падма заметно смутилась и еще больше покраснела. - Нет, что ты, - пролепетала Падма, - я просто не хотела быть причиной…. Не хотела, чтобы это было из-за меня. - Не волнуйся, Падма, ты здесь совершенно не при чем, - Гермиона горько улыбнулась и мягко погладила ее по руке, - все это будет из-за меня. Как и все, что сейчас происходит - все это из-за меня! Падма с болью посмотрела на начальницу и вдруг порывисто обняла Гермиону. Ничего больше не нужно было говорить. Они поняли друг друга. Без слов. Через минуту волшебницы распрощались. Падма уехала, а Гермиона принялась за уборку дома. Волшебница не пользовалась услугами эльфов-уборщиков, предпочитая все делать по-маггловски, самостоятельно. Домашние дела всегда отвлекали ее от тяжелых мыслей, заставляли переключиться на простые незамысловатые действия. Занимали руки и освобождали голову от раздумий. Покончив с уборкой и приготовлением ужина, Гермиона отправилась к Поттерам за Флорой. Дочь следующим утром уезжала в подготовительную школу при Хогвартсе, и волшебнице хотелось не просто самостоятельно собрать девочку на учебу, но и как можно больше времени провести с дочерью. Они отправились вдвоем гулять по магазинам и кафе небольшого рыбацкого поселка, который располагался неподалеку от жилища Поттеров и клиники Луны. Флора как всегда радостно болтала, засыпая маму своими такими важными новостями, и Гермиона смеялась, задавала вопросы, внимательно слушала. Они обсуждали школу, новые интересные уроки и возможных друзей. Флора мечтала как можно скорее начать учиться колдовать, и, по своему обыкновению робко, но очень настойчиво попросила щенка. Обойдя с десяток сувенирных лавочек и так ничего и не купив, Гермиона и Флора перекусили в небольшой таверне и, с сожалением, отправились домой. Девочка, как всегда, бросив куртку посередине коридора, побежала к себе в комнату, укладывать в рюкзак самые важные вещи для поездки в школу, а Гермиона прошла на кухню и остановилась около барной стойки – на низком подоконнике широкого кухонного окна лежал большой пакет из плотной коричневой бумаги. Волшебница удивилась и, сделав несколько пассов волшебной палочкой, проверила послание на наличие каких-либо зловредных чар и заклинаний. Ничего не обнаружилось. Гермиона пожала плечами и разорвала плотную бумагу. Из пакета выпала короткая записка от Гарри и официальное письмо из Министерства. Быстро пробежав записку глазами, Гермиона нахмурилась и открыла письмо. Это было уведомление из Дисциплинарной Комиссии при Совете Правопорядка Министерства – ее вызывали на слушание. Фабьен Робардс подал жалобу на незаконное увольнение! «Вот гаденыш!» - мысленно ругнулась Гермиона, снова спешно натягивая пальто. - Я скоро вернусь, Флора, - крикнула волшебница дочери, - не скучай и никуда не уходи! - Хорошо! – Громко ответила девочка, свесившись через перила лестницы. Гермиона через силу улыбнулась Флоре и аппарировала к оврагу. Приземлившись между двух кленов, волшебница огляделась по сторонам. Уже стемнело, вечерело все еще очень рано, и ее появления у оврага никто не заметил. Гермиона резко взмахнула волшебной палочкой. Наверху в ветвях что-то негромко звякнуло, и на ладонь волшебницы опустился стеклянный колокольчик – символ Даров Смерти. Гермиона злобно оскалилась. Она была в ярости, и эта ярость требовала выхода. Сейчас же! Немедленно! Иначе она просто сойдет с ума! Сколько можно быть доброй, умной, понимающей…. Сколько можно быть сильной…. Боль и злоба разрывали то, что осталось от ее души острыми металлическими когтями. Волшебница положила стеклянный колокольчик на большой камень и снова сделала взмах рукой – символ их с Роном любви и счастливой семейной жизни, вспыхнул ярким синим светом, и разлетелся на сотни крохотных осколков. Точно так же, как разбилось вдребезги бедное измученное сердце Гермионы. Волшебница громко и недобро рассмеялась. Эхом разнесся под кленовыми ветвями ее безумный хохот. Стало жутко. Подавив злые жгучие слезы, она аппарировала обратно домой. Все! Гермиона поставила точку!