Кленовые листья

Теплый весенний день. Небольшое уютное кафе в магическом квартале города с плетеной мебелью, с резными деревянными панелями на стенах и длинными пышными темно-зелеными вьюнами, тянущими свои извилистые ветки, усыпанные бледно-розовыми цветами, вдоль окон с цветными стеклами. Две очаровательные подружки-болтушки, сидящие за столиком у окна. Обе брюнетки. Обе кокетки. Мужчины, пьющие кофе и читающие газеты или ведущие скучные деловые беседы, невольно отвлекаются от своих очень важных занятий, улыбаются и, конечно, засматриваются на прехорошеньких подружек. Но волшебницы не замечают этого интереса к себе, ни того, как два джентльмена дружно отложили в сторону «Ежедневный Пророк» и стали о чем-то тихо переговариваться, временами поглядывая на красавиц. Ни того, как молодой и дорого одетый волшебник, желая привлечь к себе внимание, посылает красавицам два бокала легкого розового шампанского. Ни того, как ухмыляется в седые усы, наблюдая за этими нехитрыми манипуляциями, немолодой, но еще весьма интересный мужчина. Происходящее в кафе напоминает пожилому чародею о днях его юности, такой же весне и… милом невинном флирте с рыжеволосой ведьмой с чарующими зелеными глазами. Брюнетки не замечают даже довольных и тщательно скрываемых усмешек эльфов-официантов, которые предвкушали очень щедрые чаевые от посетителей. Красавицы-подружки пьют душистый земляничный чай с нежнейшими десертами, задорно смеются и ведут очень серьезный и очень занимательный для них обеих разговор. - В этом бальзаме действительно удивительный состав, Падма, - звонко прощебетала Айлин, доставая из ярко-бирюзового пакета с логотипом магазина Денизы Бруствер круглый хрустальный флакон с серебряной крышкой и протягивая его подруге, - это старинный греческий рецепт, компоненты хранятся в тайне и передаются по наследству. Я сама его использую. Будешь применять этот эликсир раз в день, и твоя кожа просто засияет изнутри. – Красавица легко пожала руку Падмы. – ОН обязательно влюбится в тебя, дорогая. Ты же такая красивая! - Спасибо тебе, Айлин, что бы я делала без тебя, - Падма осторожно открыла флакон и вдохнула тончайший аромат, а затем снова плотно закрутила крышку и убрала эликсир в пакет, - так бы и потерялась среди кремов, духов и чудодейственных эфирных масел. Подружки рассмеялись. В это время эльф-официант поставил на столик два высоких фужера с искрящимся бледно-розовым напитком. Падма вопросительно подняла брови, а домовик кивком головы указал на молодого волшебника. Мужчина отсалютовал красавицам своим бокалом, а подруги лишь пожали плечами и снова рассмеялись. - Вот видишь, - заговорщически проговорила Айлин, чуть наклоняясь к столу, - ни один мужчина не может устоять перед твоим очарованием. А что будет, как только ты начнешь использовать этот эликсир…. - А по-моему, - лукаво улыбнулась Падма, - этот молодой человек просто покорен тобой. – Волшебница немного пригубила присланное шампанское. – Мммм как вкусно, попробуй. Айлин отрицательно покачала головой и отодвинула свой бокал. Падма удивилась и внимательно посмотрела на красавицу. Девушка чуть-чуть прикусила пухлую губку и на минутку призадумалась. Айлин была обожаемой дочерью Министра Магии, и это было ее счастье и ее беда. С ранних лет девочка росла в роскоши и ни в чем не знала отказа. Родители души не чаяли в дочери, баловали ее, потакали разным капризам. Новые игрушки, красивые наряды, лучшие учителя и шумные и веселые дни рождения со множеством гостей и подарков. Но в то же время было и другое…. Высокое положение ее отца лишало девочку настоящих друзей. Были приятели, поклонники, однокурсники и одноклассники, но… все эти «дружбы» были мимолетны и недолговечны. Да Айлин и сама не стремилась к близким и прочным душевным привязанностям. Она точно знала, что ее настоящие друзья остались там, на узких улочках маленькой турецкой деревушки, где Айлин жила вместе с матерью первые десять лет своей жизни. Там, где она еще не была дочерью Министра, а оставалась просто маленькой девочкой «Айлин». Там, где Кингсли был вынужден прятать во время войны свою семью. В магической школе «Шармбатон», которую Айлин окончила по настоянию матери, сама бы девочка предпочла обучаться на дому, безусловно, были одноклассницы-подружки и разные «девчачьи» проблемы и заботы, наряды, мальчики, приемы и балы, но все их отношения растаяли с первым лучом рассветного солнца утром после выпускного бала. Такие же легкие, но в то же время немного отстраненные отношения сложились у девушки и с однокурсницами по Магическому Университету. Айлин с удовольствием посещала все студенческие вечеринки, не задумываясь, приглашала девочек к себе в гости, они весело учились, ходили по магазинам и ночным клубам, но… близкой задушевной подруги у волшебницы так и не появилось. Айлин выросла немного взбалмошной и капризной, но совершенно не злой…немного высокомерной, но абсолютно не кичливой своим высоким статусом…не глупой, но довольно равнодушной к любым наукам. Не очень заботясь о завтрашнем дне, Айлин предпочитала жить «здесь и сейчас». Работала в магазине у матери, потому что ей просто этого хотелось, и было интересно, не стремясь пока к чему-то большему и не задумываясь о карьере. Легко сходилась с людьми и так же без сожаления с ними расставалась. Легко дружила, легко любила. Рональд Уизли по сути был ее первой и единственной глубокой и долгой привязанностью и Айлин была в замешательстве, тем более, когда узнала о своей беременности. Первый раз в жизни у нее появилось что-то серьезное,… настоящее… на всю жизнь и девушка как-то потерялась во всем этом. Первый раз в жизни ей захотелось с кем-то поговорить… посоветоваться. Падма была послана ей самим Мерлином. Познакомившись всего лишь час назад, они неимоверно быстро нашли общий язык и очень понравились друг другу. Падма была старше Айлин, а значит, по мнению девушки мудрее и опытнее и, конечно, могла дать какой-нибудь дельный совет. Волшебницы разговорились сначала о косметике, потом о последних модных коллекциях, о выставке гравюр в Галерее Магического Искусства и наконец, о… мужчинах и маленьких женских тайнах. Падма рассказала девушке о своей несчастной любви к молодому красавцу-архитектору, которого тут же и придумала себе и пожаловалась, что мужчина совершенно не обращает на нее внимания, и вот теперь Айлин решилась тоже поделиться своим секретом. - Я беременна, Падма, - улыбаясь новой подруге, тихо произнесла Айлин, - так что алкоголь… - девушка отрицательно покачала головой. - Ух, ты, это здорово, я поздравляю тебя, дорогая! – Падма подняла свой бокал. – Ребенок от любимого мужчины – это же так прекрасно! – Волшебница сделала глоток и внимательно посмотрела на девушку. – Любящий муж. Заботливый отец. Семья. Это так великолепно! Твой мужчина, он же хочет ребенка? - Да, хочет, - чуть смущаясь и опуская глаза, робко пролепетала Айлин, - даже очень хочет, - девушка грустно вздохнула, - но мы пока не можем быть вместе. - Как это? – Насторожилась Падма и чуть поддалась вперед. – Почему? - Нуууу, - снова несмело протянула Айлин, - у него есть жена. - Понятно. А разводиться он, конечно же, не хочет, - констатировала Падма и откинулась на спинку стула. - Там все сложно, - закусывая губу, пробормотала девушка. Падма отвернулась и сделала эльфу-официанту знак принести еще один чайничек земляничного чая. Старая, старая песня – глупые дурочки влюбляются в неподходящих мужчин, с легкостью, не задумываясь, спят с чужими мужьями, разрушают семьи…. Ни о чем не мыслят,… просто любят, как они полагают. А когда рано или поздно наступает время что-то решать, то все сразу становится сложно. Падма вздохнула. Муж ее сестры-близняшки Дин Томас не отличался супружеской верностью и не пропускал мимо себя ни одной более или менее симпатичной девушки. Парвати знала о его похождениях, частенько скандалила и плакала, но…неизменно прощала неверного мужа. Падма жалела сестру, пыталась ей помочь…. Ссорилась с Дином, а иногда и… беседовала с его «очередным ярким увлечением», но… всегда в завершении любых разговоров слышался этот грустный вздох, опускались глаза, и произносилось то самое сакраментальное «все сложно». А потом все снова возвращалось на круги своя…. Прощение. Измена. Слезы Парвати. Раскаяние Дина. Прощение.

***

- Дин, я не понимаю, как ты можешь, - кричала Падма в пылу очередных «разборок», - ты же клятву верности моей сестре давал?! Она тогда в очередной раз застукала Дина с новой пассией в дешевеньком номере маггловского мотеля и, вытолкав полураздетую любовницу Томаса из номера, устроила грандиозный скандал. - Меня не смущает это, - мужчина флегматично налил себе бокал вина, - насколько я знаю жизнь, каждый женатик хотя бы раз в жизни изменял своей супруге. У всех рыльце в пушку. – Дин развязно погладил Падму по щеке костяшками пальцев и улыбнулся. Волшебница отшатнулась. Мужчина хмыкнул. – Ну, конечно. Это же закон природы. Мужчина может жить с одной женщиной долго и счастливо, только если он время от времени позволяет себе небольшие «шалости» на стороне. И не надо смешивать семью и увлечения, - Дин наклонился к волшебнице, - эта девушка – всего лишь развлечение. Сердце здесь, - мужчина похлопал себя по груди, а потом нагло улыбнулся, поднял вверх указательный палец и помотал им из стороны в сторону прямо перед носом родственницы, - не затронуто! - А стыдно не бывает? – Падма буквально упала в кресло, краснея и задыхаясь от возмущения. - Лично мне нет, - Дин многозначительно посмотрел на родственницу. Падма поежилась от такой наглой и беспринципной философии, а затем громко и истерически расхохоталась. - А женщинам нужны все эти, - волшебница повела рукой над разобранной кроватью и с отвращением выплюнула, - любовные приключения? - Конечно, - Дин был невозмутим, что просто невероятно выбешивало Падму, - конечно нужны. И даже больше чем нам, мужчинам. Женщина – она же ненасытная хищница. Все, все в любовных играх зависит только от нее, - мужчина наклонился к волшебнице и с вызовом посмотрел прямо в темные глаза, - мы мужчины просто подчиняемся вашему желанию. Так что все зависит только от… женщины. – Дин похотливо облизнул верхнюю губу и резко отстранился. – Жаль, что ты этого не понимаешь…. Твоя сестра… она мудрее тебя…. Падма тогда снова буквально задохнулась от обиды, гнева, возмущения и стыда. Она вскочила на ноги и как вихрь вылетела из номера. Больше она никогда не вела «душеспасительных» бесед ни с сестрой, ни с ее мужем.

***

Волшебница прогнала непрошеные воспоминания, и снова повернулась к Айлин. Девушка полностью погрузилась в свои приятные мысли и, ничего не замечая, пила чай маленькими глотками. - А ты видела когда-нибудь его жену? – Возвращаясь к прерванному разговору, мягко полюбопытствовала Падма. - Видела, - Айлин улыбнулась, - два или три раза, в основном, на приемах в Министерстве. Такая высокомерная. Все строит что-то из себя, смотрит на всех сверху вниз. Как же Героиня Войны. Падма опустила глаза в чашку. Ей вдруг стало так больно, так обидно… за себя, за Гермиону, за все их поколение, чья юность пришлась на военное время. Недолюбившие… недолюбленные, положившие свои пылкие юношеские сердца на алтарь борьбы, войны, смерти. Кровь. Боль. Страх. Да что они понимают эти тепличные девочки, выросшие в тепле и неге? Избалованные и обласканные? Как они смеют судить? В чем-то упрекать? Конечно, Айлин не могла ничего хорошего сказать о жене своего любовника, но все же…. - Он поэтому к тебе ушел? – Стараясь взять себя в руки и скрыть обиду, тихо спросила Падма. - Да нет, - Айлин помотала головой, - это здесь совсем ни при чем. Рон ведь тоже Герой Войны. Я вообще его первый раз увидела, когда мне было десять лет… на приеме в Министерстве. Он стоял в окружении девушек-фанаток, много шутил, смеялся и был такой…живой в отличие от них всех, а я… мы с мамой тогда только приехали в Британию, и все было так… ново… необычно. Но его я запомнила. А потом, через много лет мы случайно встретились на торговой выставке, я там подрабатывала немного, сразу как-то понравились друг другу. Рону было совершенно безразлично, что я дочь Министра Магии, он просто пригласил меня на кофе,… снова шутил, что-то интересно рассказывал…. Мне было так свободно рядом с ним. Я чувствовала себя самой обыкновенной девушкой. – Айлин снова прикусила пухлую губку. – Как когда-то давно… в детстве… в Турции. Мы тогда долго беседовали, потом и сами не заметили, как стали встречаться. Рон не собирался ей изменять. Для него это вообще больная тема. А я сразу его просила признаться жене, даже угрожала, что расстанемся, - Айлин тяжело вздохнула, - и вот с тех пор прошло уже два года…. И у нас по-прежнему тайный роман…. Знаешь, Падма, ведь даже мои родители не знают о нашей связи. Бабушка оставила мне маленький коттедж на побережье… там мы и видимся… подальше от любопытных глаз… да, я и не жалею, вот только ребенок…. - Ну, мужика то ты ребенком не привяжешь, - заметила Падма. Она вдруг поймала себя на какой-то очень злой мысли – ей совсем не жалко эту маленькую дурочку, которая так легко осуждает, презирает и… разрушает. Вот только разломать все можно в одну минуту, а построить что-то новое…. Падма снова опустила глаза в чашку. - Я не собираюсь никого привязывать, - фыркнула Айлин, - сначала даже хотела аборт сделать, но…. Рон настоял, чтобы я оставила ребенка. Сказал, что все решит…. Волшебницы немного помолчали. Затем Айлин взяла подругу за руку и немного сжала ее пальцы. - Что мы все обо мне да, обо мне. Это совсем неинтересно, Падма. - Очень даже интересно, - Падма тоже пожала руку девушки, понимая, что из Айлин вряд ли удастся выудить что-то еще, - вон как люди живут. За любовь свою прямо борются. Даже завидую! - Завидуешь!? – Айлин скептически хмыкнула. – Нечему пока завидовать. – Девушка заметно помрачнела. – Мне вообще кажется, что он не собирается с ней разводиться. Я думаю, что мне нужно смелости набраться и порвать с ним раз и навсегда! - Это сложно, Айлин, - Падма внимательно посмотрела на собеседницу, - тем более, если у вас ребенок будет. Хочешь ты этого или нет, но ребенок свяжет вас... на всю жизнь. - Сложно, - девушка тяжело вздохнула, - только мне, почему то кажется, что ничего Рон не решит. А я так не могу…. Больше не могу…. Я устала…. Падма снова сжала пальцы черноволосой красавицы. Она по-прежнему не жалела Айлин, но и злорадства в ее душе и мыслях больше не было. Было сочувствие к Гермионе… гнев и отчего-то горькое чувство стыда. Рон Уизли, успешно мучающий двух женщин своей нерешительностью и эгоизмом, не видящий дальше своего носа и зацикленный только на своей персоне, своих проблемах и своих бесценных эмоциях это, пожалуй, не самая блистательная пара для любой ведьмы.

***

День уверено клонился к вечеру. Неяркое закатное солнце медленно опускалось за горизонт, попутно заливая розовым золотом высокие могучие деревья. Змейкой вьется среди вековых дубов, кудрявых рябин и стройных башенок-елочек лесная дорога. Летит навстречу ветру, стараясь догнать уходящий день и подставляя лицо пробивающимся сквозь густые кроны деревьев розовым солнечным лучам гордый всадник. Расступаются перед ним пышно цветущие кустарники, разлетаются птицы, разбегаются потревоженные внезапным вторжением человека лесные жители. Лишь только самые давние обитатели этих мест – древние духи и эльфы, живущие в самых непроходимых чащах, с улыбкой провожают взглядом мужчину, осторожно выглядывая из ветвистых корней и болотистых мхов. Всадник улыбается. Прекрасна и ослепительно хороша весна в весеннем лесу, с теплыми красными отблесками яркого солнышка на стволах. С душистым разнотравьем первых весенних цветов. С переливчатым разноголосьем птиц прилетевших из дальних краев и обустраивавших свои нехитрые жилища. С прозрачными ручьями, ведущими веселый звенящий разговор. Драко Малфой с детства любил лошадей и одинокие конные прогулки. Это был его особый мир, в который не допускались ни родители, ни друзья. Лошади частенько становились свидетелями его радостей и горестей, его мыслей, раздумий и терзаний. Он поверял им свои тайны, делился сомнениями и тревогами и, лошади помогали ему,… утешали и вдохновляли…. Этим весенним теплым вечером, проводив Мишель и распрощавшись с Блейзом, Драко попытался снова погрузиться в текущие дела. Необходимо было как-то переосмыслить всю вновь полученную информацию, продумать, проанализировать, но… ему это категорически не удавалось. Что-то неладное творилось с душой сиятельного Лорда. Гермиона… она полностью заняла собой и разум и сердце и душу. Удручающие тревожные мысли… сомнения, и какие-то непрошеные щемящие нежные чувства терзали и беспокоили его. Было смутно и тягостно… как когда-то давно… в юности…. Хотелось хотя бы ненадолго отвлечься, успокоиться, сбросить с себя эти ощущения…. Освободиться от чувств…. Малфой в сердцах отшвырнул от себя бумаги, разложенные на письменном столе, и приказал оседлать своего любимца, замечательного молодого жеребца андалузской породы - серого в яблоках по кличке Сапфир. Мужчина решил немного развеяться и оправиться в небольшое путешествие по окрестным лугам и лесам. Доскакав до круглого прохладного озера, спрятанного среди плакучих ив и душистых черемух, давнее любимое место его конных прогулок, Драко легко спрыгнул с седла и, накинув поводья на ближайший куст, опустился на мягкую сочную траву. Он прилег на спину, и, закинув руки за голову, уставился в огромное голубое небо, подернутое розовой закатной дымкой. Ему было о чем поразмыслить в этот весенний вечер. Малфой прислушался. Лес шумел, будто рассказывал какую-то древнюю легенду. Драко улыбнулся и закрыл глаза. У каждого лесного жителя своя судьба. И у него, Малфоя, она тоже своя….

***

Большое старинное зеркало отражало полутемный холодный зал, высокое стрельчатое окно, плотно занавешенное темными бархатными портьерами, натертый до блеска пол, вымощенный мраморной плиткой и измученного подростка лет пятнадцати, стоящего на коленях, в разорванной белой рубашке. Руки мальчишки были связаны за спиной, сквозь прорехи порванной одежды виднелись ссадины и кровоподтеки, на бледном лице всеми цветами радуги переливались фиолетово-багровые синяки. Подросток смотрел в пол, взгляд его был потухшим и отрешенным. Высокий волшебник в длинной черной мантии медленно мерял широкими шагами просторный чертог. Маг передвигался настолько плавно и бесшумно, что казалось, будто он совершенно не касается земли, а буквально парит над полом. Наконец, колдун остановился перед мальчишкой и кончиком волшебной палочки приподнял подбородок несчастного подростка. - Смотри мне в глаза, - приказал маг. Голос его был холодным и высоким. - Ты сегодня рассеян, мой дорогой, и совершенно не стараешься. В чем дело? Подросток с трудом поднял на волшебника воспаленные глаза и, облизнув пересохшие губы, хрипло произнес. - Прошу простить меня, Мой Лорд. Я не спал трое суток. Я очень устал, Учитель, мне необходимо отдохнуть. Волан-де-Морт пристально посмотрел в глаза мальчишки, грубо проникая в сознание ученика и взламывая хрупкую защиту усталого мозга. Подросток еще больше побледнел и покачнулся, а Темный Лорд неожиданно громко расхохотался. - Иногда хочется избавиться от совести. Она мешает поступать с людьми так, как они поступают с тобой… . Не так ли, мальчик? – Волан-де-Морт наклонился к самому лицу подростка и прошипел. – «Судьба» - это очень удобное слово для тех, кто никогда не принимает решений. Имей безмерную наглость поступать так, как хочешь именно ты! Темный Лорд тонкими длинными пальцами взял почти теряющего сознание юношу за подбородок, заставляя того снова смотреть в красные глаза с вертикальными зрачками. - Только реши для себя – ты предпочитаешь висеть на кресте или забивать гвозди? Волан-де-Морт взмахнул волшебной палочкой и быстро и бесшумно вышел из зала. Веревки отпустили руки подростка, и мальчишка в изнеможении, практически теряя сознание, повалился на темный мраморный пол.

***

Драко не мог сказать, сколько он пролежал на берегу озера. День неминуемо угасал. Уже выпала вечерняя роса и легкая куртка Малфоя насквозь пропиталась влагой. Драко казалось, что он один в этом мире, и нет никого кроме стрекотания насекомых и теплого дыхания любимого скакуна где-то у изголовья. Внезапно до чуткого музыкального уха Малфоя донеслись негромкие голоса. Драко приподнялся на локтях и прислушался. Голоса приближались, и тишину вечернего леса разрезал задорный девичий смех. Волшебник легко поднялся на ноги и, отряхнувшись, потрепал по холке своего спутника. - Пойдем, Сапфир, не будем мешать. Жеребец покосился на хозяина умными карими глазами и мотнул головой. Драко погладил коня по шелковистой серой гриве и улыбнулся. - Это невежливо. Люди хотят побыть наедине, Сапфир. Малфой взял поводья и, стараясь не зашуметь, направился сквозь кусты боярышника в сторону дороги. Не успел Драко сделать и трех шагов, как на берегу озера показалась очень красивая и интересная пара. Молодой высокий парень не спеша вел за поводья двух гнедых лошадей. На одной сидела красивая девушка, а вторая, видимо, предназначалась самому молодому человеку. Драко осторожно сделал шаг в сторону, скрываясь в пышно цветущих кустарниках, и остановился, наблюдая за ничего не замечающей вокруг парочкой. Молодые люди с нежностью смотрели друг другу в глаза, и о чем-то увлеченно беседовали. - Я благодарю, Вас, Елена! – Голос парня звучал так проникновенно, что Драко невольно стал прислушиваться к разговору. - За что же, Константин? - Вы сегодня никуда не спешите! - Сегодня вечером у меня нет занятий, - девушка засмущалась и немного покраснела. - А Ваши поклонники? – Константин лукаво улыбнулся. – Разве все оставили такую красавицу? Неужели Джеймс Эллиот спокойно отпустил Вас на свидание со мной? - Джеймс и я всего лишь друзья детства, - девушка потупилась под пристальным взглядом молодого человека, - мы просто выросли вместе, и он не вправе решать с кем и когда мне ходить на свидания. - Вы удивительная девушка! – Рассмеялся Константин. – Умная, нежная и невероятно красивая! И Джеймс Эллиот считает также, уверяю Вас. Мы с ним, похоже, соперники, Прекрасная Елена. - А Вы ревнивец, Константин, - задорно подмигнула красавица. - О да! И я не намерен уступать любимую девушку никому на свете, - голос молодого человека звучал твердо и решительно. Константин остановил лошадей и внимательно снизу вверх посмотрел на свою спутницу. Елена смутилась. Молодые люди немного помолчали, затем Константин подошел к девушке и протянул руки. Елена грациозно соскользнула прямо в объятия молодого человека. - Значит, Вы сегодня принадлежите только мне? – Константин пристально заглянул в глаза своей принцессы. - Да, - выдохнула Елена, краснея и смущаясь еще больше. Венок, сплетенный из душистых весенних трав, упал с головы смеющейся девушки, темные волосы непослушными прядями рассыпались по плечам. Константин, кружась, сделал пару шагов по поляне и осторожно поставил свою драгоценную ношу на землю. Они на секунду замерли по-прежнему глядя в глаза друг другу, а затем молодой человек наклонился и с нежностью припал к губам Елены. «Какая ирония» - подумал Драко, наблюдая из кустов эту трогательную сцену, - «как жаль, что мне не суждено…». - Пусть хотя бы кто-то будет счастлив этой весной, – пробормотал Малфой себе под нос, улыбаясь и делая несколько осторожных шагов в сторону дороги, - пойдем, Сапфир, не будем портить юным влюбленным свидание в столь чудесный вечер. Драко крепко взял за поводья своего верного друга и, стараясь производить как можно меньше шума, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание чудесной пары, вышел из кустов на тропинку. Через пятнадцать минут мужчина уже решительно входил в светлую гостиную Малфой-мэнора. А ведь этот мальчик в лесу был абсолютно прав…. Сам того не ведая он преподал сиятельному Лорду хороший урок…. Что ж, Драко уже пытался однажды обмануть судьбу… попробует и еще раз! В конце концов, он – Малфой!