…всё это хорошо, но как можно бросить в море живого человека?
Раз — терпеть; два — гнать; три — зависеть. Отвергать, восхвалять и ненавидеть; принимать, забирать, взамен не отдавать. Нападки, упрёки, как мячи волейбольные, летят, вышибают. Быть одержимой своей дурной репутацией, смеяться над потоком чужого злословия и напиваться макколи* — пустая блажь, и сияет соблазнительно третьесортным цирконием. Виен профессионально отражает безуспешные атаки желающих задеть её. Публичное осуждение со стороны учащихся школы или университета лишь смешат, ведь она гнушается своей семьёй так же, как и они. Её родственники охотно ломают себя, втаптывают несостоявшиеся личности в коровий навоз и улыбаются, словно гости на ток-шоу. Обыкновение слышать о том, что Квон, — женщина общая, для мужчин с брюхом, перегаром и толстым кошельком, или безнравственная хостес, соглашающаяся на интим за дополнительную плату. Рты обсуждающих постепенно закрываются, ведь Виен всегда остроумно и с толикой запугивания умеет затыкать, нападая рысью в ответ. Презирает слабых и отворачивается, стоит хулигану нелепо оскорбить тихоню; не лезет не в своё дело и не заступается за тех, кто опускает слезившиеся глаза и жалко жмётся в углу. Девушка считает, что необходимо научиться меняться ролями и забирать у вышибающего мяч, напичканный непереносимой болью и мстительной злобой, и целиться. Бросать так метко, чтобы обидчик или обидчица выли волком и страдали от своей же вонючей гнили. Только Квон забывает о том, что светлячок не способен тягаться с солнцем: опалит крылья, сожжётся заживо и останется сухая тушка — забытая и напрасная. Её нарочитая спесь исчерпывает себя тогда, когда одна знакомая Хоа из подпольного борделя, надышавшаяся «травяным смрадом», упрямо поучает: Чего с мордой такой гордой ходишь, рыжая? Мы-то хоть за деньги спим, а ты бесплатно. Кто ещё здесь неудачница? В тот момент Виен раздражённо закатывает глаза и едва сдерживается, чтобы не устроить скандал на пустом месте. Непременное правило «ты можешь поиграть с моим телом, но не смей играть с эмоциями» по неясным причинам не даёт больше существенного преимущества. Мужчины, её окружающие, переходят границы и всякими нечестными способами разрывают мышцы, превращают их в горелую плоть, и Квон ничем не отличается от тех самых мелких и бестолковых насекомых, коих сама же и злобствует. И всегда вовремя отталкивает от себя, ударяя первой и победно хохоча, словно ни одна искусная интрига, ни одно обидное слово, ни небрежно брошенный взгляд не летят в неё так же хлёстко. Квон не заносит парней в список бывших; все они теперь попросту безымянные незнакомцы, проходимцы с малопосещаемой улицы на окраине провинции. Давно теневая сторона не становилась солнечной. Стадион, похожий на футбольный, находится под открытым небом и слишком мал для такого количества людей. — Распределение на группы связано с карточками, которые вы получили. Игроки, стоящие с правой и левой сторон, — вышибающие. Другая же группа — водящие. Позвольте ознакомить вас с правилами. Люди без остановки глядят друг на друга; кто-то прячет руки в карманы и демонстрирует неуместную напыщенность; остальные же ошарашены и смятенны. — Обратите внимание на белые линии — границы, которые вы не должны пересекать. Игрок, зашедший за выделенные зоны А, В и С, будет дисквалифицирован. За отведённое время вышибающие должны как можно больше «выбить» водящих. Двое мужчин, которые уже успевают познакомиться, крайне возмущены и озадачены. — Что за несусветный бред? — машет руками он, — Как в это играть с таким количеством игроков? — Действительно, — поддерживает полный седовласый старик. — Здесь приблизительно триста сорок на двести сорок футов площадка. Людей около четырёхсот. Виен подслушивает разговор водящих и пытается найти подвох в первой игре. «Даже если мы растянемся по всему стадиону, как и задумано, как же успевать уворачиваться то от одних вышибающих, то от других?» — Вышибающие, встаньте, пожалуйста, у аппаратов, автоматически выдающих мячи по специальному жёлобу, — продолжает вещать механический голос. По десять на каждой стороне, напоминающие оборудование для игр в боулинг или одиночный теннис. Квон — водящая в зоне С, поэтому необходимо хорошо обдумать дальнейшие действия, не заступать за очерченные линии и уворачиваться, помня о вышибающих как слева, так и справа. Она мнётся на месте и переводит взгляд на таймер, застывающий в виде шести минут. Девушка видит довольные лица некоторых игроков, держащих в руках выданные мячи. — На игру отведено шесть минут, и через каждую минуту вы будете слышать звонок. Этот сигнал оповестит о том, что пришло время следующей группе игроков начать «вышибать» водящих. — Боже, хоть додумались не позволять им швырять с обеих сторон, — комментирует некая низкорослая женщина. Девушка не представляет, что будет дальше. Она глядит на толпу посмеивающихся людей, уверенных в том, что детские игры, — пустяковые, и стопки денег, когда-то так легко достающиеся от вербовщика, упадут прямо в ладони. Им смешно, а Виен совсем не до смеха. — Внимание, после сигнала начнётся игра. Первыми играть начинают вышибающие в зоне А. Следом звучит резкая трель звонка, похожего на школьный. Все водящие разворачиваются лицом к игрокам с первой зоны. «Мы же будем толпиться…» — Квон замирает и, наблюдая за многочисленными зеваками, убеждается в нелогичности проведения игры. После предупреждающего сигнала сотня мячей летит в сторону водящих. В кого-то попадают, а кто-то и вовсе по невнимательности переступает пунктирную линию. Ребячья забава, прокрадывающаяся внутрь игроков, вмиг оборачивается кровавой. Снайперский выстрел мощен и внезапен. Остроконечные горячие пули рассекают воздух и застревают в телах проигравших. Они поочерёдно падают, подобно кеглям, и их стремительное падение сопровождается визгливыми и исступлёнными криками остальных. И вышибающие, и водящие шустрыми тараканами разбегаются по полю и ломятся в закрытые ворота, попутно получая подлые выстрелы в спину. — Игрок номер пять выбыл. Игрок номер сто три выбыл. Игрок триста сорок шесть выбыл. Неумолчные шумы сливаются в хаотическую разноголосицу. Виен, несмотря на свою изначальную и сомнительную самоуверенность, ощущает неуёмную дрожь в коленях. Кругом свежие трупы и тягучая кровь, и если она шагнёт за линию, то будет дисквалифицирована таким же радикальным способом. — Позвольте повторить правила игры. Игрок, зашедший за выделенные зоны А, В и С, будет дисквалифицирован. За отведённое время вышибающие должны как можно больше «выбить» водящих. Её охватывает тремор — неизбежное последствие приёма метамфетамина, приплюсованное к хроническому стрессу и надвигающейся ломке. — «Особые броски», — от естественного шока отвлекает надтреснутый, слегка грубоватый голос, который в этой первозданной дикости кажется почти бестелесным. Виен неспешно поворачивает голову. Перед ней возникает высокая девушка; её тело напряжено, а округлое курносое лицо блестит от пота. Когда в центре становится всё меньше людей, она продолжает игру: встаёт в более удобную позу и готовится к нападению. Квон вопросительно косится в сторону девушки, пока та не уточняет: — Поймай летящий мяч. Сможешь поменяться местами с вышибающим. Поначалу оставшиеся игроки стоят на месте, изредка переглядываются друг с другом, находясь в страшном замешательстве, и не все понимают, что бездействие расценивается как отказ от игры. После очередного оповещения те, кто застывает в зоне В, становятся целью снайперов. — Надо играть, — прерывисто и нервно говорит некто за спиной Виен. — Иначе и нас убьют. Квон сжимает кулаки, переводя дух, и восполняет остатки прежнего самообладания. Перед самой собой будет позорно, если в первом же испытании она подохнет под стать затравленной и любопытной крысе: хочет оправдать риск, на который осознанно идёт. Та девушка с нечёсаными тёмно-русыми волосами и маленькой татуировкой на шее уверенно старается поймать мяч. Для Виен данная задача пока что остаётся невыполнимой из-за трясущихся рук. «Вышибающие в более выгодном положении. Надо либо продержаться здесь, либо ловить, тем более у них есть время на отдых», — смотрит в сторону таймера. «Почему же последние три минуты идут так долго?» «Однако, из-за расстояния им тяжелее нас вышибать. Но…» — на мгновение задумывается. «Обязательно ли целиться в людей, если основное, — не умереть за шесть минут? По-сути, не стоит только выходить за линию. Они и так убили многих, кто захотел сбежать. Наверняка в этом и был смысл.» Отсеять. Не успевает опомниться, как вдруг в нескольких сантиметрах от неё пролетает мяч. — Другие так не думают, — неслышным шёпотом молвит Виен, видя, как некий мужчина не отводит от неё испепеляющий взгляд. — Я поймала, — очень громко кричит девушка, ранее помогающая Квон, и поднимает ловкую руку вверх. — В доджболе есть «особые броски», следовательно я могу поменяться местами с тем, кто кинул мне мяч, так? Она привлекает к себе внимание красных, после чего один из них утвердительно кивает. Делает так, как и задумано — роли меняются, и каждый водящий норовит отыграться, чтобы больше не быть пушечным мясом. Рядом с Виен падает ещё одна женщина, чья кровь брызгает на одежду девушки. Теперь вышибающие кидают мячи так остервенело и отчаянно, лишь бы не оказаться на противоположном месте. Проходит томительная минута, после чего звучит заунывный звон. Не все догадываются, что играть по-настоящему, — бесполезная трата сил. Дело не в строгих правилах, трактуемых тёмными личностями. Дело в людях: в их неуправляемом страхе и в глубоко зарытой жестокости. «Сосредоточься. Поймай мяч», — подгоняет себя Виен, распрямляясь. Девушка сомневается в реализации собственной идеи, ведь мячи летят так молниеносно, что их сложно поймать. Но так же сложно уворачиваться. Она вынуждена полностью сосредоточиться на игре; остаётся две минуты до конца. «Нет, не могу. Твою мать, они так сильно кидают их, идиоты», — Виен мечется от одного сомнения к другому, пока не решает остаться в своей зоне водящих. И только она начинает придерживаться иной стратегии, как вдруг от того самого назойливого мужчины вновь следует бросок. Девушка не успевает среагировать и отпрыгнуть, поэтому вытягивает руки и едва ловит мяч, после чего по ладоням проходит вибрация. Квон впивается пальцами в него, не веря в столь редкостную удачу, а сердце тем временем исполняет жуткую, такую болезненную чечётку. Они меняются местами, и девушка замечает, как подобное злит противника. «Почему этот конченный так пялится?» Когда Виен переходит на сторону вышибающих, она решает не метиться в других игроков. Играет плохо и без инициативы, мечтая как можно скорее закончить игру: видеть огромное количество мёртвых невыносимо, пусть даже когда-то ей приходится смотреть смерти в глаза. «Минута сорок один. Минута тридцать. Двадцать семь секунд. Пятнадцать…» — каруселью проносится в голове. Наконец звучит предупредительный сигнал, оповещающий о конце игры. — Поздравляем, вы прошли первую игру. Пожалуйста, следуйте за персоналом.…звери, а не люди!