Я помню

Я устало отложил очередной журнал. Община Архи щедро поделилась своими запасами — принесла целую гору тщательно записанных наблюдений, жалоб, отчётов о частоте и времени возникновения симптомов после лечения травой грёз. Еще бы, не хотели конфликта, ведь сами лечили меня этим зельем. Вот только толку было мало. Скорость деградации связи души и тела была прямо пропорциональна полученной дозе травы. Разумеется, мне уже удалось вывести часть отравы, но этого недостаточно. Трава грёз вообще выводилась плохо, а действовала быстро. Если отравился ей раз, организм сам начинал разрушать связь с душой. Вот они подтверждения, во многих и многих журналах. На первых порах преследуют галлюцинации, кошмары. Позже начинает болеть в груди, в месте связи души и тела, постепенно всё сильнее поражается связующая нить и, когда болезнь доходит до души, боли становятся всё нестерпимее. И так пока связующая нить не разрушится полностью, и элькрин не умрёт, либо, что случается чаще, пока не наложит на себя руки. Всё просто! Но почему разрушается связующая нить — никто не знает. Изучать душу запрещено, наработок очень мало, и все они не связаны с травой грёз — вот всё, что есть в запретной части библиотеки. Но всё ли есть в запретной части библиотеки? Быть может, ещё у кого-то есть? Надо предложить за выкуп и амнистию. Амнистию… Снять запреты на исследования души? Я поёжился. Но ведь всё равно изучают, только тайком даже от общины. Я посмотрел на изъятые потрёпанные конспекты тёмной общины и зажмурился. Можно ли? Но исследования души — это личное, к тому же вызовет подозрения. Ай, какая разница? Рука сжала кисть. Разрешить всё — не легче ли? Если будут проблемы с другими общинами — распоясаем. Устраивать внутренние разборки ни к чему. Да. Лучше приплатить за пополнение запретной части библиотеки. Всем польза. Лёгкий взмах кисти — и в тёмной общине официально можно всё. Оттиск перстня. Бросить в кристалл. Темное облако поглотило серый бланк, и я прикрыл глаза. Отчего-то закружилась голова, а в груди заныло сильнее. Что я наделал? Я обернулся на твою подушку, но она была пуста. Конечно, я ведь убил тебя. Сам, своими руками. — Старик, — вздохнул кто-то очень по-взрослому. — Не душни, а. Я моргнул и узнал Эйра. Он держался за косяк и заглядывал в гостиную. Эйр? Эйр пришёл сюда из комнаты? Наверное, мне кажется… Ноги Эйра подогнулись, и он сполз по стенке. — Такой душный, — проворчал он и дёрнул завязки рубашки, глотая воздух. Послышался треск и тихий слабый голос следом. — Опять порвал. Арха расстроится… Я подбежал ближе и тронул раскалённый лоб. — Эйр, зачем? Ну зачем, ох… Сейчас всё принесу. Я подхватил уже не такого лёгкого, как раньше, пылающего Эйра и понёс в сад, прижимая к груди. Пушистая предательница Нела переползла с моего ворота в руки Эйра и пристроилась, мурча. Он вяло поглаживал её. — Ду-ушный у нас старик, Нела, — пробормотал он, и кошка муркнула, соглашаясь. Я только вздохнул и положил Эйра прямо на грядку с морозным корнем. — Эй-й… — слабо возмутился он и съёжился. — Х-холодно… — Да, — согласился я, и на душе вдруг стало очень легко. Предательница Нела запрыгнула мне на халат и спряталась в кармане. А Эйр посмотрел на меня мутным взглядом и чихнул.