Перевернутые небеса

      От нахлынувших воспоминаний, закружилась голова. В полузабытье Такемичи ощутил, как в глазах вдруг потемнело.       Всего на мгновение ему показалось, будто все происходящее было его сном, что прямо сейчас он лежит на неудобном диване в доме Наото, и даже был уверен, что смутно слышал вечно недовольный бубнеж парня, что ссутулившись засел за работой.       Незаметно, земля стала ускользать из-под ног. Перед глазами заплясали тёмные пятна. Сознание, из последних сил удерживаемое не иначе, как силой воли постепенно начало гаснуть.       Не удержавшись на ногах, тело Такемичи рухнуло на землю как марионетка с перерезанными нитями, больно ударяясь коленями об асфальт.       Возникшая вспышка боли удивительно быстро вывела его из зыбкого состояния между сном и реальностью, оставив после себя лишь смутное ощущение неправильности происходящего и сумасшедше стучащего сердца.       Парень с фиолетовыми волосами, внезапно оказавшийся совсем близко, смотрел на него со странной смесью мерзкой жалости и понимания. Одними глазами он выворачивал душу наизнанку, вызывая приступ тошноты, заставляя дрожать от неясного потустороннего холодка пробегающего по спине.       Немного помешкав, обладатель аметистовых глаз протянул свою ладонь, обернутую в черную плотную ткань байкерской перчатки, и Такемичи отчаянно нуждающийся в опоре, чтобы подняться на ноги, не задумываясь, крепко вцепился в неё.       Обжигающее чувство прошило всë его тело, от пят до макушки, словно электричество.       Секунда - и обеспокоенное неестественно бледное лицо медленно растворилось, уступая место захлестнувшей его неприветливой темноте.       Задыхаясь от сжавшего сердце отчаяния, как никогда ощущая себя близко к грани, словно он вновь оказался на рельсах лицом к несущемуся на него поезду, вся жизнь пронеслась перед его глазами.       Если говорить совсем уж честно, Такемичи Ханагаки был хроническим неудачником.       В свои двадцать шесть лет он снимал квартиру, больше напоминающую картонную коробку своими размерами и очень тонкими стенами, через которые при сильном желании можно было услышать каждый шорох. Он жил в худшем районе Токио, ходил на подработку в магазин дисков с маленькой зарплатой, которой едва хватало, на жизнь, и был вынужден каждый день слушать, как его ругает человек младше него. Что еще более унизительно, он никак не мог прекратить это, поскольку этим человеком была его вечно недовольная начальница.       Все это было результатом того, что всю свою жизнь Такемичи потратил на то, чтобы сбежать от проблем. Он так и продолжил бы бежать, если бы однажды не оказался под колесами поезда.       Очевидно, он не мог утверждать, что умер, поскольку вместо того, чтобы встретиться с Богом, внезапно очнулся в теле младшей версии себя.       "Это ли не удача". - однажды мелькнуло в его голове. Такемичи даже решил, что ему наконец повезло, и, используя свою новую способность он сможет изменить будущее к лучшему. Но, опять же, в действительности ему не везло никогда.       В свои двадцать шесть лет, он обрел способность возвращаться в прошлое, ровно на двенадцать лет.       В двадцать шесть лет, он поклялся больше не убегать, защитить тех, кого он так любил.       В свои двадцать шесть лет, он собирался сделать всё возможное и невозможное, чтобы спасти Хинату Тачибану.       Тьма медленно рассеивалась, отступая, пока наконец не исчезла полностью. Сквозь закрытые веки пробивался яркий свет искусственного освещения.       Такемичи пришёл в себя спустя каких-то несколько секунд, удившись тому, насколько хорошо себя чувствовал. Не было ни боли в наверняка треснувших рёбрах, ни противного гудения в голове, какое бывает после сильного удара.       Вместо этого под его спиной прогибался мягкий матрас, а рядом раздавалось недовольное сопение, перемежаемое усталым бубнежом и даже ругательствми.       И хоть голос был приглушенным, Такемичи узнал его почти сразу.       Ошарашенный, он подскочил, едва не слетев на пол. Рядом, не менее ошарашенно и совершенно не по-мужски, будто прямо на его глазах внезапно ожил трехдневный, подгнивший труп, заверещал Наото Тачибана.       В двадцать шесть лет Такемичи Ханагаки наконец начал осознавать, что Судьба не иначе, как чертова стерва.