Сингенезофобия

      По мере того как проходила неделя, все старались заниматься своими делами, как обычно. Тем не менее, некоторые события, которые произошли в течение первых двух дней, сделали всё остальное совсем не нормальным. В нашем поколении слухи распространяются быстро, особенно с появлением интернета, смартфонов и социальных сетей. Все, кто были в классе Линкольна, были уведомлены о его госпитализации через учителей, хотя о том, как это произошло, держалось в неведении. Это не помешало распространиться слухам о том, как мальчик Лауд оказался в больнице: некоторые из них были нелепыми рассказами о том, что какой-то трюк пошёл не по плану, чтобы быть более приземленным, например, попал под машину. Включая гораздо более правдивый слух о том, что сёстры Лауды имели к этому какое-то отношение. Ни одна из девушек не могла прожить и дня без того, чтобы кто-нибудь не задал какую-нибудь вариацию вопроса: что на самом деле случилось с Линкольном? Те, кто знал ответ, мудро промолчали, чтобы не подливать масла в огонь вины, которую чувствовали дети Лауды.       В течение недели, Ронни Энн и Клайд навещали его, когда могли. Иногда они заканчивали тем, что навещали своего прикованного к постели друга в одно и то же время по случайному совпадению. Девочку Сантьяго не посадили под домашний арест, как она, возможно, ожидала, но из-за её отстранения от занятий, у неё отменили пособие, пока её родители не купят ей новую тумбочку. Бобби также навещал время от времени, чтобы проверить, как там младший брат, которого он всегда хотел. Клайд выполнил своё обещание принести Линкольну в среду новые комиксы Супер Умника, за которыми они определенно провели очень хорошее время, углубляясь в новый выпуск и комиксы.       Расти, Полли, Тэбби, Хайку и Лиам также нанесли визит во вторник. Как и все остальные, они были удивлены нынешним состоянием Линкольна, но, по крайней мере, ему становилось лучше. Тем не менее, несмотря на то, что Люси заранее проинформировала об этом, у группы действительно сформировалось некоторое негодование по отношению к сёстрам. Тэбби не могла поверить, что Луна и правда могла так поступить, особенно учитывая то, что она должна была быть самой близкой сестрой Линкольна. Таким образом, панк-рокерша фактически перестала с ней общаться. Полли собиралась обязательно высказать Линн своё мнение, когда вернётся, и хотя Хайку всё ещё общалась с Люси, готесса Лауд заметила, что её подруга начала отдаляться. Расти и Лиам просто напросто отказались признавать существование кого-либо из девочек Лаудов, хотя они бросали взгляды на любую из сестёр, которых им довелось увидеть в школе.       Тем не менее, несмотря на все насмешки, взгляды и постоянный шум вокруг их семьи, девочки всё ещё цеплялись за проблеск света, думая, что их нынешнее положение изменится к лучшему. Они так и не поняли, насколько ошибались.       Был полдень пятницы, начало выходных. Линн и Ронни Энн разрешили вернуться на территорию школы, и им пришлось наверстать всё, что они пропустили (включая несколько тестов). Эти двое время от времени виделись в течение дня, и любой человек вокруг мог почувствовать напряжение между ними. У латиноамериканской пацанки всё ещё было желание уложить фанатку спорта, но по настоянию матери она держала себя в руках. Это не помешало ей произносить небольшие угрозы в адрес девушки. Ронни Энн испытывала похожие чувства по отношению к другим Лаудам, бросая на них суровый взгляд, от которого они чуть не намочили штаны. Виноватые взгляды, которые они бросали в ответ, ещё больше разжигали в ней хулиганку, хотя она не действовала в соответствии со своими мыслями о резне, чтобы не получить ещё одно отстранение.       Линн, с другой стороны, провела большую часть дня, утопая в смеси смущения и депрессии. Почти половина учеников насмехалась над ней за то, как Ронни Энн практически избила её в понедельник, думая, что она просто болтушка, а не так называемая Непобедимая Линн, которой она часто хвасталась. Даже у нескольких слабоумных учеников хватило ума попытаться физически противостоять ей, что, конечно, оставило их с разбитыми лицами, когда они звали своих матерей. Чтобы сделать её день ещё более дерьмовым, Полли рассказала ей о своем визите к Линкольну. Спортсменка была не в настроении для очередной речи о ненависти, но всё равно выслушала, потому что в глубине души она знала, что заслужила каждое мгновение этого. Всё закончилось тем, что Полли отказалась даже признавать Линн, пока та не исправит беспорядок, в который она вляпалась.       В настоящее время, спортсменка сидела на обочине со своими младшими сёстрами, ожидая, когда их заберёт мать.       Люси посмотрела на Линн и уже могла сказать, через что ей пришлось пройти. «Тоже плохой день, да?»       «Ты даже и половины не знаешь…»       «Ты имеешь в виду, кроме пристальных взглядов и постоянных вопросов?..» — спросила Лана.       «…Ладно, может быть, ты и знаешь… Полли покончила со мной…»       «Сурово… Я заметила, что Хайку держится более отдалённо, чем обычно. Она может этого и не говорит, но я знаю, что она тоже не хочет иметь со мной ничего общего. — заявила Люси. — Рокки тоже больше со мной не разговаривает…»       Лола поморщилась. «Ммм…что теперь? Мы тоже теряем наших друзей?»       «Похоже на то. Даже Мэгги в последнее время вообще со мной не разговаривала. Единственное, что она сделала, это бросила кислый взгляд.» — добавила Луан, подходя к ним.       «Какая ещё Мэгги?» — спросила близнец-сорванец.       «Она готесса, почти как Люси. Встретила её, когда Линкольн… — на мгновение она замолчала, и на её лице появилась глубокая хмурость. — …пытался сам выступить на её дне рождения… Я приехала и помогла ему выбраться из этой передряги, и если бы не он, мы бы не встретились…» — Комик поставила свою сумку на пол, прислонившись к столбу. «Надеюсь, ему понравится торт, который мы испекли…»       «Он вообще может есть торт? Возможно, ему будет трудно пережевать его, учитывая то, что я сделала…» — Лола пошевелила большими пальцами.       «Ну, мама сказала, что он может есть мягкую пищу, и пока никто не кладет в неё орехи, с ним всё будет в порядке.» — ответила Луан.       «Но что, если он нас не послушает? Линн, ты сказала, что извинилась перед ним, а он всё равно тебя ударил! Что, если он так же отреагирует на нас?» — указала Лана.       «Честно говоря, он ударил меня только потому, что я подошла к нему слишком близко. Если он увидит, что у нас есть подарок для него, и мы не хотим причинить ему вреда, он может открыться нам. Это не исправит всего, но это только начало, верно? Только не подходите к его кровати, он может…ну вы знаете…» — предложила спортсменка.       Остальные кивнули в знак согласия. Через несколько минут, мать семьи из 13 человек подъехала на Фургзилле. Линн-старший сегодня работал допоздна, поэтому позволил жене воспользоваться машиной. Вскоре после того, как они покинули школу, они остановились у местного университета, где Лиза выполняла свою работу (по иронии судьбы) преподавателем естественных наук. Набор для химии вундеркинда был продан школе за щедрую сумму, и маленькая девочка отложила её для медицинского счёта своего старшего брата, когда её отправили по почте домой. Семья остановилась в своём доме на короткий перерыв, так как у 3 старших сестёр закончатся занятия только через час.       Луан прошла на кухню и открыла холодильник. Внутри стеклянного контейнера лежал хороший, большой шоколадный торт. Поверх этого десертного кусочка, глазурь была выложена в виде звезды, а посередине было написано предложение: «Поправляйся скорее». Между сёстрами были некоторые споры по этому поводу о том, что писать, и сказать «Нам жаль» на самом деле не помогло бы. Мало того, торт был недостаточно велик для большого абзаца. В качестве дополнительной меры, Лиза закрыла ящик на тот случай, если сёстры не смогут контролировать свою шокогольную природу.       «У Линкольна нет никакой пищевой аллергии, верно?..» — спросила Луан, в основном обращаясь к самой себе.       «Отрицательно. Я провела тщательное расследование с нашими отцом и матерью по этому вопросу, и после получения разрешения я проверила базу данных своих файлов». — объяснила Лиза, засовывая руку, чтобы взять апельсиновый сок.       «Касаясь другой темы, — Луан закрыла дверь. — Будь честна со мной, Лиз. Как ты думаешь, есть ли у нас шанс заставить Линкольна простить нас?»       Четырёхлетняя девочка отхлебнула из своей чашки, прежде чем ответить. «Статистически, учитывая беспорядок, в который мы его втянули за последние 180 дней, умноженный на зверство, произошедшее в воскресенье, плюс отзывы Линн, разделённые на наше общее отсутствие посещений в течение недели, я бы сказала, что наши шансы меньше 15%. И это только в том случае, если с ним больше ничего не случилось.»       «Ну…никто не может вечно таить обиду, верно?» — улыбнулась Луан, хотя Лиза сохраняла свою стоическую позу.       «Я мало изучала психологию, но если это поможет, ненависть со временем исчезнет. Но страх — это то, что может занять целую вечность, чтобы победить.»       «Подожди, кто сказал что-нибудь о страхе?»       «Просто мысль». Лиза продолжала пить. «Если Линкольн не ненавидит нас, я боюсь, что это намного хуже, чем считалось ранее…» Маленький гений подумала про себя.

***

      В больнице Роял Вудс, Линкольн был счастлив настолько, насколько мог быть счастлив с тех пор, как его впервые приняли в медицинский центр. По данным последнего рентгеновского исследования, его таз зажил достаточно, чтобы врач позволил ему встать с постели. Таким образом, 11-летнему мальчику пришлось ввести дозу анестезии, чтобы удалить трубку для отходов, соединенную с его половым органом. Но это была не единственная хорошая новость. Локтевые суставы его поврежденной руки наконец-то зажили достаточно, чтобы позволить ей согнуться в естественном направлении.       Естественно, после того, как он так долго был прикован к постели, его ноги практически затекли. Как только он был отключен от своего медицинского оборудования, доктор Филипс продолжил помогать мальчику выполнять некоторые упражнения, чтобы заставить мышцы снова работать. Мальчик вздрогнул, когда его коленные суставы хрустнули, когда доктор осторожно отодвинул его ноги назад. Он повторил это еще пару раз, пока нервы в ногах 11-летнего ребенка не пробудились ото сна.       «Чувствуешь что-нибудь?» — спросил Ричард.       «Я чувствую некоторое покалывание в ногах.»       Затем доктор потратил несколько минут, поднимая ноги мальчика, чтобы они могли приспособиться к своей естественной гибкости. «Хорошо. А теперь я хочу, чтобы ты попробовал поднять их в своем собственном темпе».       Линкольн с небольшим трудом выполнил указание. Через несколько минут он, наконец, смог передвигать ноги в ровном темпе. Не в том темпе, в каком они были до инцидента, но это было началом. Теперь пришло время для самой трудной части.       «Думаешь, ты готов попробовать встать?»       «Н-Наверное.»       «Хорошо. Но не спеши. Я не хочу, чтобы ты навредил себе ещё больше, но держись рукой за поручень кровати, чтобы случайно не упасть.» — проинструктировал Ричард.       Линкольн ухватился здоровой рукой за край кровати, прежде чем сесть. Медленно перекинув ноги через край, он почувствовал себя странно, когда почти половина его веса была подвешена в воздухе. Как только он встал с кровати, его ноги чуть не подкосились от собственного веса, но он сумел удержаться на ногах.       Линкольн вздрогнул, когда его ноги передали нервные сигналы, которые некоторое время не были активны. «Мои ноги чувствуют себя очень странно.»       «Не волнуйся. Твоё тело только начинает привыкать к тому, чтобы быть на ногах. Очень скоро ты снова будешь чувствовать себя нормально. Теперь можешь попробовать пройтись.»       Сначала мальчик Лауд ковылял, как пингвин. Но со временем он автоматически скорректировал свой ритм и начал ходить как нормальный человек, хотя и медленно. Внезапный стук в дверь заставил его остановиться, но доктор Филипс просто сказал ему продолжать, пока он отвечает.       Открыв дверь, он увидел миссис Лауд вместе с дочерями. Даже если их визиты были частыми, его всё равно озадачивало, как в этой семье было 11 детей. «Здравствуйте, миссис Лауд.»       «Здравствуйте доктор, Линкольн проснулся?» — спросила Рита.       Ричард усмехнулся. «Просто посмотрите сами.»       Рита просунула голову внутрь и чуть не заплакала от радости. «Мой ребёнок снова двигается!» Это привлекло внимание Линкольна, заставив его улыбнуться матери.       Это заставило сестер вытаращить глаза от удивления. Они все двинулись к двери, но их быстро остановила мать. «Подождите, дорогие мои. Потребовалось некоторое обсуждение, чтобы позволить вам всем посетить Линкольна, особенно учитывая то, что произошло в понедельник…но позвольте мне сначала поговорить с ним и подготовить его, хорошо?» — девочки кивнули.       Рита вошла вместе с Лили, закрыв за собой дверь. Оказавшись в пределах досягаемости, малышка протянула руки к брату. Линкольн нежно обнял свою младшую сестрёнку.       «Как поживаешь, Лили?» — ребёнок хихикнул в ответ.       «Как поживает мой маленький солдат?» — спросила Рита, опускаясь на колени на его уровне.       «Я наконец-то снова могу ходить, вроде как. По крайней мере, я снова могу самостоятельно пользоваться уборной, и моей руке тоже становится лучше.»       «Это здорово, дорогой. Возможно, ты выйдешь отсюда раньше, чем ожидалось.» — улыбнулась мать.       «Д-Да…» — ответил Линкольн, нахмурившись, когда в него закралась нервозность.       Это не осталось незамеченным. Рита слегка взъерошила волосы мальчика. «О, я знаю, что ты сейчас немного напуган, милый. Но твои сёстры сожалеют о том, что они сделали с тех пор, как ты приехал сюда. Теперь они здесь, чтобы увидеть тебя, но они тоже нервничают. Ты хочешь дать им шанс извиниться?»       Немного нервничать было самым большим преуменьшением года. Линкольн был практически в ужасе от одного упоминания о том, что все его сёстры были здесь. Как будто ещё один из его кошмаров становился реальностью. Слова его матери звучали искренне, но он не был так уверен. Правда ли они хотели его прощения? Или они хотели разорвать ему горло? Это был такой внутренний спор, что он замер, пытаясь понять, что делать. Рита ждала его ответа, но он, казалось, очень колебался, давая его. Мать была вынуждена разделить своё внимание, когда дверь внезапно открылась, и 8 сестёр рухнули на пол. Очевидно, одна из них случайно потянул за ручку. Единственным человеком, которого не было в куче, была Луна, так как она держала торт.       «Девочки! Я же сказала вам подождать!» — прошипела Рита.       «Прости, мама, но мы так нервничали, что это буквально убивало нас!» — объяснила Лори.       Когда сёстры расположились, все стороны посмотрели друг на друга с разными взглядами. Сёстры были полны вины, Линкольн всё ещё был застывшим, словно в оцепенении, а Рита и Лили неуверенно переглядывались между ними. В то время как сёстры были счастливы, что Линкольну, похоже, становится лучше, воспоминания о том, каким он был в начале недели, всё ещё запечатлелись в их сознании. Линн особенно нервничала, стоя ближе к задней части, чтобы не расстраивать его. Воздух был густым от напряжения. Момент истины. Кто-то должен был что-то сказать, что угодно, чтобы развеять беспокойство, которое все разделяли.       Наконец заговорила Луна. «Линкольн…то, что мы сделали с тобой, совершенно непростительно…в прошлом мы высмеивали тебя за твои привычки, смеялись над тобой, унижали тебя, использовали тебя в наших собственных целях, но ничто не сравнится с тем, что мы сделали в воскресенье, братья и сёстры ввязываются в драки, это правда, но это не должно…это не должно выходить настолько из-под контроля…мы избили тебя, возможно, чуть не убив нашего единственного брата, и всё потому, что мы были эгоистичны и думали только о себе…» — голос Луны стал тяжёлым, когда она продолжила. — Мы потерпели неудачу, как сёстры… Я разрушила связь, которую мы разделяли с тех пор, когда ты был совсем маленьким…» — она сделала паузу, шмыгая носом, чтобы прочистить носовые пазухи. «Я до сих пор помню, как впервые обняла тебя, когда мне было всего 4 года. Все те моменты, когда я пела тебе перед сном, когда ты просыпался ночью, наблюдая, как ты растёшь…годы спустя я помогла тебе с твоим первым концертом «ЧМОКИ», и что я сделала, чтобы отплатить за всё это? Я помогаю сделать твою жизнь несчастной…я даже не могу посмотреть на себя в зеркало, потому что всё, что я вижу — это кто-то, кто не заслуживает того, чтобы быть твоей сестрой…» — Лола разделяла чувства своей старшей сестры. С тех пор маленькая принцесса не смотрела в зеркало, разве что для того, чтобы позаботиться о своей гигиене. «Связь, которую мы разделяли, может и исчезла…но мы все надеемся, что однажды ты найдешь в своём сердце силы простить нас, если сможешь…»       «Мы даже испекли тебе торт, который тебе понравится, типа, наслаждайся!» — нервно добавила Лени, снимая открытую стеклянную крышку и показывая Линкольну украшенный десерт.       Однако, Линкольн ни на что не ответил. На его лице всё ещё было выражение, вызванное трансом, блокирующее всё, что могли сказать Луна и Лени.       «Линкольн? Ты в порядке?» — спросила Лори.       «Винкон?» — спросила Лили, ткнув мальчика в щеку.       В сознании мальчика каждый подлый поступок, совершенный его сёстрами, проигрывался в его голове на гигантском экране. Он чувствовал себя так, словно был привязан к стулу с заклеенными скотчем открытыми глазами, вынужденный наблюдать за конгой унижений , которая была его жизнь. Постоянные крики Лори на него, сумасшедшие эксперименты Лизы, постоянные шутки Луан…это была лишь часть факторов, которые заставляли его чувствовать себя недостойным. Даже Луна, с которой у него была особая связь, присоединилась к компании ненависти против её брата. Однако, некоторые инциденты были немного преувеличены из-за его стресса. Например, во время всей передряги с «Милым местечком» Линкольн чувствовал, что он был главной целью на протяжении всего времени (несмотря на то, что все боролись друг с другом, чтобы претендовать на место). Линкольн даже начал верить, что он действительно засорил туалет книгой о принцессе Пони (хотя на самом деле это была Люси, и он просто прикрывал её).       Линкольну хотелось отвести взгляд от невидимого экрана, который был перед ним, но он просто не мог, сколько бы ни думал об этом. Это начинало становиться для него чересчур. Снаружи все заметили, что дыхание мальчика становилось тяжелее с каждой секундой, вызывая еще бо́льшее беспокойство. Но они были в тупике, не зная, что делать. Каким-то чудом он услышал, как Лили зовёт его, прежде чем почувствовал, как ее крошечные мягкие ручки коснулись его щеки. Яростно закрыв глаза, он вырвался из своих кошмарных грёз и пришёл в себя, только чтобы тут же пожалеть об этом секунду спустя.       Как только он смог ясно видеть, он увидел всех своих не детских сестёр, стоящих перед ним с обеспокоенными взглядами. Зрачки мальчика сузились настолько, насколько могли, выражение ужаса приняло форму, когда его дыхание стало более отчётливым. Линн сразу же узнала этот знак и начала отступать к двери. «Девчонки? Нам лучше уйти…»       «Что? Почему?» — спросила Лана.       «Потому что я думаю, что Линкольн сейчас…» — спортсменка был прервана, когда Линкольн закричал так громко, как только мог, размахивая руками в процессе.       Он случайно подбросил Лили в воздух, но, к счастью, мать поймала младенца. Поскольку дверь была заблокирована его сёстрами, Линкольн пытался сделать всё возможное, чтобы уйти от них. Ключевое слово пытался. Когда он перешёл на противоположную сторону кровати, стало ясно, что его тело ещё не привыкло ходить, не говоря уже о беге, поэтому в итоге он споткнулся о собственные ноги, приземлившись при этом на больную руку. Увидев, что мальчик упал, у его семьи пробудились защитные инстинкты, и они немедленно бросились ему на помощь. Торт был уронен в процессе, звук бьющегося стекла разнёсся по комнате.       Мать и сёстры столпились вокруг мальчика. «Ты в порядке, братан?!» — спросила Луна.       «У тебя болит рука?» — спросила Линн.       «С твоим лицом всё в порядке?» — спросила Лени.       Боль пронзила тело Линкольна, когда его рука запульсировала от боли. Но один взгляд вокруг заставил его забыть о своей поврежденной конечности. Снова закричав, он отполз от группы, пока не почувствовал, что его спина коснулась стены. Линкольн оказался в том же положении, в каком был, когда сёстры избили его на всю жизнь. Это снова было похоже на воскресенье. Видя, что он попал в ловушку без пути к спасению, слёзы потекли по лицу среднего ребёнка, когда он свернулся в клубочек, чтобы защититься от побоев, которые, он был уверен, получит.       «Мне очень жаль! Простите меня за то, что я не уважал ваш Протокол Сестра Ссоры! Я обещаю, что больше так не сделаю! Я сделаю всё, что вы захотите! Просто, пожалуйста! Не бейте меня!» — Наконец-то он закричал.       «Подожди, что?! Зачем нам…» — сначала возразила Лола, прежде чем слова Линкольна окончательно дошли до её сознания.       Поскольку средний ребёнок продолжал рыдать на полу, было очевидно, что его травмы были не просто физическими. Рита наконец-то поняла, о чём были кошмары её сына, или, по крайней мере, кто в них участвовал. Что касается 9 сестёр, то они смотрели на изломанную фигуру своего брата с шокированными выражениями лиц, прежде чем суровое осознание, наконец, поразило их. Они сделали это с ним. Линкольн пострадал не только физически, но и психически. Никакая доброта не заслужила бы им его прощения. Сёстры тоже заплакали, понимая, что, возможно, навсегда потеряли своего брата.       Как только они подумали, что хуже уже быть не может, рыдания Линкольна стихли до затруднённого дыхания. Слёзы всё ещё текли по его лицу, но было понятно, что он с трудом дышит. Его постоянные крики в сочетании с тяжёлым дыханием были слишком тяжелы для его всё ещё заживающей груди, и теперь его лёгкие были слишком истощены, чтобы пытаться накачать в них воздух. Лиза первой осознала этот факт и, как быстро соображающая девочка, схватила лицевую дыхательную маску, которая была прикреплена к кислородному баллону в палате, и пристегнула маску к лицу брата. Пока вундеркинд поддерживал Линкольна в стабильном состоянии, Линн (будучи самым быстрым бегуном) побежала искать какой-нибудь медицинский персонал.       «Ты можешь бояться меня, но будь я проклята, если позволю тебе умереть, мой брат…» — подумала про себя Лиза.