Истинный
Гарри заглядывает в палату, где Оливия зашивает рану бете, у неё сосредоточенное выражение лица. Гарри терпеть не может отвлекать людей от дела, но Оливия в любом случае работает всегда, а ему надо как можно скорее узнать врачебное мнение. — Хей, Олив, мы можем поговорить? Она не прекращает своих аккуратных действий, когда отвечает: — Конечно, только дай мне закончить. Я выйду через секунду. Гарри нетерпеливо вышагивает за пределами комнаты. Он радуется, когда Оливия появляется через пять минут и ведёт его в пустую палату. Им точно надо уединённое место. Стайлс садится на край кровати, а женщина подкатывает стул ближе к нему. — В чём дело? — Это насчёт Луи, он… эм… — нет смысла ходить вокруг да около, — я думаю, он мой истинный… Брови Оливии удивлённо поднимаются. Она некоторое время просто разевает рот, прежде чем снова обретает способность говорить. — Что? О бо… подожди, ты «думаешь»? — Да. Нет. Я почти уверен. Просто… у меня нет подобного опыта. Я не знаю ни одной пары, в которой были бы истинные. Я понятия не имею, были ли когда-то в нашей стае истинные. Вот почему я здесь. Я подумал, что ты поможешь мне разобраться в этом. — Конечно! Это потрясающе! Боже мой! Это так здорово! Оливия встаёт, широко улыбаясь и радуясь всё больше. Гарри не ожидал такой реакции. — Правда? — Да! Я изучала это явление в медицинской школе, мы никогда не сталкивались с истинными в жизни, потому что это огромная редкость. Я не думала, что у меня однажды появится возможность увидеть их. Я смогу задокументировать это! Женщина поспешно берёт блокнот и ручку и оживлённо продолжает: — Я должна позвать студентов, чтобы они могли применить теорию на практике. Это потрясающе! Что ты чувствуешь? Ты сразу всё понял? Или тебе потребовалось время, чтобы осознать это? Если да, то почему? Ты… — Хей, притормози, Олив! Давай один вопрос за раз, пожалуйста. — Хорошо. Да. Извини, я так разволновалась. Оливия недолго собирается с мыслями. Она садится ближе к Стайлсу, эта ситуация напоминает общение доктора с пациентом, даже несмотря на её доброжелательную улыбку. — Ладно. Пойдём с самого начала. Почему ты думаешь, что Луи твой истинный? — Что ж… даже не знаю, как выразить это словами. Хм… помимо того, что я испытал странное чувство облегчения, когда впервые увидел его, я знаю о нём вещи, которые он не говорит. Я знаю, что он устал и почти не спал, хоть утром он и уверял меня в обратном. Я знаю, что он всегда начеку, в любой момент готов к бою. Я даже знаю, что прямо в эту секунду он чем-то или кем-то недоволен. И я не предполагаю всё это. Я знаю. Я знаю, я чувствую. Это словно часть моего сознания. Что бы я ни делал, я всегда сосредоточен на нём и на том, что он испытывает. Пока Гарри рассказывает, Оливия кивает и делает какие-то заметки. — Как занимательно. — Также я испытываю беспокойство каждый раз, когда не нахожусь рядом с ним. — Это может быть по двум причинам. Первая – сам Луи беспокоится в разлуке с тобой, а ты ощущаешь его эмоции. Вторая – вы не сцеплены, ты не пометил его. Волк может так реагировать, потому что Луи ещё не твой. — В этом есть смысл. Гарри делает глубокий вдох, один вопрос тяжело давит на него. Ему надо спросить то, ради чего он пришёл сюда. Только он боится ответа. — Дело в том, что… я думаю, может быть… Оливия чувствует, что всё серьёзно. Она поджимает губы. — Что такое? — Я думаю, может быть, Луи не чувствует того же? Возможно ли, что он мой истинный, а я его – нет? Гарри пытается игнорировать боль в груди, пока превращает свой глубочайший страх в слова. — Нет, это невозможно. — Но… — Нет, Гарри, это просто невозможно. Встретить своего истинного – не то же самое, что влюбиться. Вы с Луи словно два кусочка пазла. Ты спрашиваешь, может ли один кусочек соединиться с другим без взаимности. Это невозможно. Стайлс кивает, по-прежнему неуверенный. — Почему ты сомневаешься? — Просто… Луи такой закрытый. Я чувствую, что он до сих пор не уверен, оставаться ли ему у нас. Если я его истинный, почему он думает о том, чтобы уйти? Оливия смягчается и успокаивающе кладёт ладонь на колено Альфы. — Гарри, вряд ли Луи понимает, кто ты ему. Возможно, он испытывает к тебе чувства. Но моя теория такова, что Луи слишком долго игнорировал потребности своего волка. Ты не можешь винить его, он должен был это делать. Я уверена, Луи бы умер без альфы или стаи, если бы позволил своему волку взять верх. Именно человеческая сторона спасла ему жизнь. Но сейчас появился дисбаланс. Его волчьи инстинкты отключены. Мы не знаем и половины того, через что он прошёл, но я не сомневаюсь, что именно по этой причине он закрыт. Тебе нужно время, чтобы пробиться сквозь его стены. Гарри кивает, слова Оливии успокаивают его. — Ты сказал, что Луи плохо спал? — Я не удивлюсь, если он вообще не спал прошлой ночью. Он измучен. Луи действительно измучен. Гарри чувствует это всем своим существом. — Он ест? Стайлс улыбается, вспоминая обильный завтрак, который он приготовил этим утром. — Мы работаем над этим. — Хорошо. Ещё ты сказал, что он всегда начеку? — Да. Он постоянно напряжён, будто ожидает, что произойдёт что-то ужасное. — Гарри, ему надо расслабиться и немного отдохнуть. Мало того, что омегам плохо совсем без отдыха, но, похоже, теперь это влияет и на тебя. Поскольку мы все зависим от тебя, ты защищаешь нас… Луи рискует не только своим здоровьем, но и здоровьем всей стаи. Гарри потрясённо распахивает глаза. Он не думал об этом с такой точки зрения. Оливия права. — Как мне сделать так, чтобы он доверял мне, доверял нам? — Ему нужно принять своего волка. Твоё присутствие наверняка поможет. Луи должен прислушаться к своим волчьим инстинктам и перестать отключать их. Я бы пока не стала потрясать его тем, что вы истинные, но это твоё дело. — Да, поэтому я ещё не сказал ему. Словно мой волк знает, что сейчас это будет слишком. — Попробуй примирить его с такими мелочами, как объятия альфы и омеги, мурлыканье, времяпровождение в волчьей форме, объятия стаи. Даже отказ может принести пользу. Постарайся не придавать этому большого значения, дай ему возможность вернуться к инстинктам стаи. Чрезвычайно важно, чтобы он чувствовал себя включённым, даже если он пытается изолироваться. Гарри кивает. Теперь у него есть важные дела. Если он что-то и узнал об омеге за прошедшие дни, так это то, что тот очень упрям. Гарри знает, это будет сложно. Но он сделает что угодно для своего партнёра. Или, вернее… для своего истинного.🐺
Луи. Очень. Раздражён. Цветочный аромат настолько сильно проникает в ноздри, что Луи даже не может понять, следит ли за ним Зейн. Он оказался прав, этот парень – заноза в заднице. В защиту Ника стоит сказать, что он чрезвычайно болтливый, Луи с лёгкостью использует это качество в своих интересах. Ещё даже полудня нет, а он уже узнаёт имена и функции каждого члена совета, узнаёт, насколько впечатляющие их вооружённые силы и, самое главное, что в магазине техники нет камер. У них вообще не установлены сигнализации. Ник настолько увлечён собственным рассказом, что не обращает внимания на то, как в магазине Луи засовывает пару инструментов в карманы. Луи уже получил от Ника всю информацию, которую мог, а тот продолжает жужжать ему на ухо, медленно ведя по садам. Омега всерьёз задумывается, а не толкнуть его в фонтан прямо посреди предложения. Вместо этого Луи тяжело вздыхает и пытается найти предлог, чтобы избавиться от альфы, не прибегая к словесному или физическому насилию. Именно тогда он замечает знакомую читающую бету на скамейке. Ну конечно. — Вот почему они выбрали лилии вместо роз. К слову о розах, ты знал… — Спасибо за прекрасную экскурсию, Ник, но, боюсь, мне придётся её прервать. Я договорился встретиться здесь с подругой, я уже и так опаздываю. — Оу, что ж. Тогда я подожду твою подругу вместе с тобой. — Не нужно, она уже здесь. Ещё увидимся. Ник собирается протестовать, но Луи не даёт ему возможности сделать это. Он хлопает его по плечу и направляется прямиком к Лотти. Она настолько поглощена книгой, что замечает омегу только тогда, когда он мягко хватает её за руку, заставляя встать. — Привет, Луи, как дела? Игнорируя вопрос, Луи обнимает её за плечи и начинает отдаляться от всепоглощающего цветочного аромата. — Просто иди, Лотти. Мы почти сделали это. — Сделали что? — она оглядывается через плечо, чтобы посмотреть, от чего или от кого убегает Луи. — Не оборачивайся, Лотти, иначе он почувствует твоё колебание. Мы почти в безопасности. Девушка смеётся. — О чём ты говоришь? Луи оглядывается. Ник исчез из поля зрения, его запаха тоже не осталось. Для большей уверенности он заводит Шарлотту в кофейню. — Ты скажешь, от кого мы убегали? — От Ника. — О, да, он раздражает. Шарлотта понимающе кивает и внимательно всматривается в страницу, которую читает. Луи она нравится. Она не такая противная, как Ник. При этом она всегда прямолинейно говорит то, что думает, это контрастирует с безмерной добротой остальной стаи. В итоге они пьют кофе и обсуждают книгу. Луи совсем не удивляется, когда Лотти оказывается намного более приятной компанией, чем Ник. Несмотря на то, что сейчас Томлинсон отлично проводит время, где-то в глубине души он думает о Гарри и странно беспокоится за него, словно Альфа расстроен. Он хочет утешить его. «Как это по-омежьи с моей стороны», — проносится в его мыслях. Пока Лотти объясняет, почему она, в отличие от Луи, не считает стихи самой скучной вещью в мире, парень рвёт салфетку за салфеткой на мелкие кусочки. Он пытается занять руки, чтобы не броситься к Гарри и не проверить, в порядке ли он.Дымка
Луи бьёт кулаком по подушке и разочарованно вздыхает. Почему он вообще утруждает себя попытками заснуть? Это бессмысленно. Немалую часть ночи он работал над прототипом лодки. Сейчас почти три часа, он хочет немного отдохнуть до рассвета. Проблема в том, что путешествие по территории Стайлса пробуждает воспоминания, которые, как Луи думал, он успешно похоронил в глубине сознания. То, как его здесь приняли, лишь подчёркивает, насколько дерьмовой была его собственная стая. Теперь Луи ворочается, вспоминая… Луи весь дрожит от волнения. Отец наконец-то позволил ему принять участие в военном собрании, о чём он упрашивал с шести лет. Пять лет спустя, Трой согласился. Конечно, его мать тоже присутствует здесь вместе с другими омегами. Мальчику сказали ни в коем случае не вмешиваться. Но он всё ещё часть собрания. Обычно ему приходилось подслушивать, стараясь сделать всё так, чтобы его не поймали. Теперь же его собственный отец, Альфа Томлинсон, пригласил его, омегу, принять участие в одном из самых важных военных совещаний года. Луи заставляет себя прекратить подпрыгивать на стуле. Он должен оставаться неподвижным, таким же спокойным и уверенным, как его отец. Луи хочет, чтобы мужчина гордился им. Обсуждение длится всего полчаса, дебаты становятся всё более активными, Луи впитывает в себя каждое слово. Именно тогда его дядя, Воан Томлинсон, поворачивается к нему с ухмылкой на лице. — Омега, принеси мне стакан воды. Альфа-голос – ненужная демонстрация силы, но его дядя никогда не обращается к нему по-другому. Ему нравится, как Луи вскакивает на ноги и спешит как можно быстрее выполнить приказ. Воан – настоящий придурок, даже не пытающийся скрыть радость, которую он испытывает, когда командует Луи. Луи ненавидит это. Он страстно ненавидит команды альф. Он пытается сопротивляться им, просит Оли и Стэна тренироваться на нём, а сам борется с омежьим желанием угождать. У него получается всё лучше и лучше. Но его друзьям, как и ему самому, одиннадцать лет. Воан в четыре раза старше и сильнее, что существенно усложняет сопротивление. Более того, попытки противостоять командам альфы только подпитывают радость дяди. Так и проходит мероприятие. Каждый раз, когда возникает дискуссия, Воан альфа-голосом приказывает Луи выполнять самые нелепые задания. Его заставляют приносить всем еду и напитки, подкладывать старейшине подушку под спину, поправлять ремни шатра, где организована встреча. Воан даже требует от омеги зашнуровывать ему ботинки и злобно ухмыляется, пока тот делает это. Мальчик никогда не испытывал настолько сильного желания ударить кого-то, как сейчас. Из-за его поручений Луи пропускает важные части переговоров. Откидываясь на спинку стула, он хочет только того, чтобы эта встреча скорее закончилась. Он унижен, он больше не хочет играть в «принеси-подай». Когда Воан снова поворачивается к нему, Луи решает не обращать на него внимания. Может быть, если он сможет убедить своего волка, что он не слышал его… может быть, он сможет проигнорировать команду альфы. Может быть… — Ты слишком туго зашнуровал мои ботинки, исправь. Кровь Луи кипит от ярости. Он ни за что не станет снова наклоняться перед своим дядей. Нет. Но альфа требует этого. Нет. Он этого не сделает. Но это долг омеги… Луи мысленно отключает своего волка. Он и сам удивляется, когда выпрямляется и полностью игнорирует команду. Дядя злится из-за вопиющего неповиновения. Он собирается повторить приказ, однако его втягивают в беседу. Встреча заканчивается, Луи надеется, что на этом всё остальное тоже прекратится. Дядя забудет об этом и отпустит его. Луи так наивен. Сразу после встречи Воан загоняет его в угол за пределами шатра, подальше от любопытных глаз… Луи качает головой и встаёт, не позволяя своему разуму погружаться в воспоминания с того вечера. Смирившись с тем, что сегодня ему не удастся заснуть, Томлинсон роется в рюкзаке и пытается отвлечься от стремительно несущихся мыслей. Его руки сами тянутся к худи Гарри. Он вдыхает приятный аромат, который моментально успокаивает его. Без раздумий Луи надевает худи и позволяет запаху поглотить его, это отгоняет нежелательные воспоминания. Луи подумывает вернуться в постель. Может быть, запаха Гарри было бы достаточно, чтобы он спокойно заснул, но его тут же захлёстывают образы дяди, прижимавшегося к нему той ночью, державшего его за запястья, приказывающего ему молчать. Луи вздрагивает и поспешно покидает свою спальню, бредёт по лабиринту главного дома. Он оказывается перед большой деревянной дверью на верхнем этаже. Он никогда здесь не был, но каким-то образом знает, где находится. Здесь пахнет одновременно дождём и солнцем. Комната Гарри. В этом нет сомнений. Томлинсон мгновение колеблется, держась за ручку. Что он творит? Тем не менее, он медленно и осторожно, стараясь не издавать ни звука, совсем чуть-чуть приоткрывает дверь. Ровно настолько, чтобы хватило места пролезть. Гарри спит, ровно дыша. Кудри разбросаны вокруг него. Одеяло запуталось в его конечностях, словно он тоже много ворочался. Луи нежно улыбается от этой мысли, сам не понимая, почему. Теперь Луи тупо стоит рядом со спящим Гарри, не зная, почему он набрался смелости войти в спальню Альфы, спальню Гарри. Вместо того, чтобы быть настороже и нервничать, Луи хочет находиться здесь. Луи хочет свернуться калачиком рядом с Гарри, погрузиться в его успокаивающий аромат. Но он не станет этого делать, иначе его вышвырнут из комнаты, а может, даже с территории стаи. Войти ночью в комнату Альфы – преступление, которое Луи не смог бы оправдать. Он переходит черту. В итоге омега устраивается на полу рядом с кроватью, всё ещё завёрнутый в худи Гарри. Твёрдый пол не доставляет неудобств, Луи убаюкивает присутствие Стайлса. Он просто немного вздремнёт, проснётся раньше Гарри и уйдёт. Тот и не поймёт, что он был здесь. Да. Это хороший план.🐺
Гарри не спит всю ночь, чувствуя усталость и недосып Луи. Около двенадцати часов он думает о том, чтобы пойти в комнату Луи и обнять его, пока тот не проспит минимум восемь часов. Но он решает не делать этого, инстинкты подсказывают дождаться, когда Луи сам придёт. И Гарри рад, что послушался своего волка. Он находится между сном и бодрствованием, когда слышит медленное открывание двери и тихие осторожные шаги. Запах невозможно не узнать. Луи. Бабочки начинают порхать в животе Гарри, но он заставляет себя равномерно дышать, он притворяется, что спит. Он хочет узнать, что Луи сделает дальше. Стайлс удивляется и немного расстраивается, когда слышит, что омега опускается на пол. Он садится на кровати и смотрит на силуэт Луи, свернувшегося калачиком. Его сердце замирает, когда он понимает, что омега одет в его худи. Ему любопытно, как тот заполучил её. Гарри очень хотел бы услышать эту историю, но не здесь и не сейчас. Неужели он позволит Луи спать на полу, а потом притворится, что ничего не заметил? Это явно неудобно. Как ни странно, Луи и правда спит, если судить по их связи. Он так близко. Гарри закусывает губу. Гарри бесшумно опускается на пол рядом с Луи и осторожно берёт его на руки, стараясь не разбудить. Он останавливается, чтобы убедиться, что не потревожил сон Луи. Омега только поворачивает нос в его сторону, явно принюхиваясь. От этого жеста его грудь почти до боли раздувается. Стайлс кладёт Луи на кровать и задумывается, где ему самому лучше лечь: на полу или в постели с Томлинсоном. В конце концов он поддаётся желанию обнять своего истинного. Если что, он как-нибудь разберётся с последствиями. Он всего лишь хочет, чтобы Луи чувствовал комфорт и безопасность. Для этого нет лучшего места, чем объятия Гарри. Пусть Луи ещё не понял всё, это только вопрос времени, как сказала Оливия. Когда Луи довольно вздыхает, Гарри улыбается и наконец позволяет себе расслабиться.🐺
Гарри не спит уже двадцать минут, он любуется умиротворённым лицом Луи и улыбается, как идиот. Он очень рад, что омега наконец-то поспал. Его волк доволен тем, что это произошло именно в его объятиях. Стайлс резко поднимает голову, когда дверь внезапно распахивается. Он хмурится, его волк готов защищать своего омегу. Но это оказывается Найл. — Гарри, ты нужен нам на собрании, совет… — Хоран кричит, из-за чего Луи начинает шевелиться. Гарри перебивает его громким шёпотом. — Найл! Потише. Найл наконец замечает Луи, прижавшегося к груди Гарри. — О… о! Блондин подходит ближе к кровати и понижает голос: — Ты рассказал ему? Гарри закатывает глаза. Найл достаёт его темой истинных с тех самых пор, как они всё узнали. — Нет, Найл, не рассказывал и не собираюсь. Ему надо самому осознать. — Что ж. Это самое глупое, что я… — Найл. Чего ты хотел? Они говорили об этом раньше, сейчас явно не совсем подходящее время и место для обсуждения его личной жизни. — Заседание совета. Гарри вздыхает. Ему совсем не хочется покидать спящего Луи. — Сможешь сам разобраться с этим, Найл? Я хочу, чтобы Луи больше спал… Гарри знает, как только он уйдёт, омега снова проснётся, а он спал всего часа три. — Конечно. — Найл поворачивается, чтобы уйти, но почти сразу останавливается с извиняющимся выражением лица. — Хм… на самом деле… нет. Извини. Там проблема со стаей Скотта. Я правда думаю, что тебе надо присутствовать на заседании. Гарри хмурится, теперь беспокоясь о безопасности собственной стаи. В последнее время у них всё больше и больше проблем с северной границей. — Ладно, я приду. Дай мне минуту. — Нет проблем. Но это… чрезвычайная ситуация, так что… — Да, я понял, Найл, дай мне минуту. — Хорошо, хорошо. Хоран поспешно выходит, и Гарри снова вздыхает. Когда он пытается встать, Луи крепче сжимает его в объятиях. Альфа хихикает.🐺
Луи не хочет просыпаться. Его нос находится в раю ароматов, его тело окутано идеальным количеством тепла. Он трётся лицом о самую удобную подушку, на которой он когда-либо лежал, вот только она вибрирует. Странно. Луи потихоньку пробуждается. — Хей, соня. Извини, мне пора встать. Боюсь, тебе придётся отпустить меня. Луи неохотно открывает глаза и видит перед собой широкую грудь. Слегка приподняв голову, он натыкается на озорные зелёные глаза. Осознание приходит к нему. Он в постели Гарри. Как он сюда попал? Как долго спал? И самое важное – он так крепко обнимал Гарри, что тот не мог встать. Луи яростно краснеет от стыда и бормочет тихие извинения, на что Стайлс хихикает. — Не волнуйся, Лу. Я бы и дальше обнимался с тобой, но мне надо присутствовать на важной встрече. Томлинсон изумлённо разевает рот. Беззаботность в голосе Гарри сбивает с толку. Как он может вести себя нормально, когда они только что обнимались в его постели? Или Луи до сих пор спит? Гарри встаёт и переодевается. Внимание Луи приковано к татуировкам на его груди и руках, к длинным ногам. Он сглатывает. На полпути Стайлс поворачивается к Луи, всё ещё сидящему на кровати. — Увидимся за завтраком, да? В глазах Гарри видна надежда. С чего бы ему так ждать завтрака с Луи? Омега рассеянно кивает. — Да, хорошо, — отвечает Луи, всё ещё находясь в сонной дымке. Его мозг перегружен вопросами, на которые нет ответа. Гарри уходит, широко улыбаясь. Как только Альфа оказывается за дверью, Луи ложится на кровать и смотрит в высокий потолок. Что только что произошло? Луи спал в объятиях Гарри? А Гарри совсем не возражал? Он нормально вёл себя. Что ещё более важно, это чувствовалось так правильно. Словно они парочка, которая каждое утро просыпается друг с другом, а потом отправляется по своим делам. Что вообще происходит?