Отдавая душу

Лиам был сегодня необычайно подавлен. Селена не знала, так ли это связано с тем, что он вновь начал пытаться рисовать, но выражение его лица явно было не таким лучезарным, как раньше. Почти до полудня парень ходил по отелю, словно душа неприкаянная, изредка останавливаясь напротив висящих картин, подолгу высматривая в них что-то, будто пытаясь найти ответы. — Лиам, — раздался нежный голос за его спиной. Парень тут же обернулся, стараясь принять обычное выражение лица. — Да, Лилит? — он сделал к ней шаг. Селена подошла ближе, кладя свою ладонь на его предплечье. Он был напряжен, не смотрел ей в глаза. — Мне кажется, ты чем-то сильно расстроен сегодня. Может, поделишься со мной? — Девушка пыталась поймать его взгляд, только все никак не могла. Он хмурился, будто раздумывая над чем-то, но вскоре, устало вздохнув, произнес: — Я совершенно никчемен, Лилит. Разве есть в этом мире хоть что-то, к чему способны мои руки? — его лицо неимоверно погрустнело, словно за пару секунд на его хрупкие плечи взвалилось все бремя этого несчастного города. — Лиам, что ты такое говоришь? Это все из-за рисования? — Селена положила ладонь на его щеку, заставляя взглянуть на себя. — Ты вовсе не никчемен. И никогда не смей думать так, — она произнесла это почти строго. — Ты прекрасно рисуешь, я видела. Несколько секунд он молчал, прежде чем слабо ей улыбнуться. Лиам готов отвергнуть и обвинить во вранье весь мир, но не свою любимую Лилит. — Если… Если ты так считаешь, значит это действительно правда. Ты никогда не врала мне, — Он наклонился, коснувшись своим лбом ее, словно набирался энергии, теплоты. — Мне всегда спокойно, когда ты рядом, милая Лилит. Они стояли так почти минуту, прежде чем Лиам нехотя отстранился. Он взял ее за руку, сплетая пальцы. — Ты не прогуляешься со мной до конюшни? Прошу, — улыбнувшись, произнес Лиам, чуть сильнее сжимая ее ладонь. На лице его не осталось и капли прежней хмурости. — Только возьму с собой кое-что. *** «Кое-что», а именно небольшой плед был сейчас очень кстати. Пройдя дальше от конюшни, они разместились на траве, среди полевых цветов. — Это место будто не принадлежит Тотспелу, — произнесла Селена, оглядываясь вокруг. Лиам усмехнулся, срывая цветок агростеммы, растущей рядом. — Когда мы были подростками, то часто плели из него венки. Мои всегда распадались, не получались, а твои держались долго. Я хранил их у себя в комнате, пока они окончательно не завянут, — Парень коснулся пальцами фиолетовых лепестков, замолкая на несколько секунд, словно пытаясь вспомнить все до мелочей. Селена взяла цветок из его рук, присела ближе, чтобы сорвать еще один, наклонилась даже за желтым одуванчиком, пока не собрала достаточно. Она сосредоточенно начала плести венок, вспоминая схемы, которые иногда видела на просторах интернета. Сначала у нее совсем не получалось, но спустя несколько долгих минут, в которые Лиам ни разу не потревожил ее, девушка улыбнулась, показывая парню готовое цветочное произведение. — Провозглашаю тебя королем этого поля, — Селена встала на колени, надевая на голову парня венок. Она оглядела свое творение, а после отстранилась, довольная собой, и присела напротив. — Но где же тогда твоя корона? — Произнес Лиам, коснувшись пальцами лепестков. Селена непонимающе взглянула на него, — Я не стану править без своей королевы. Теперь же он приблизился к ней сам и взгляд его скользил по женскому лицу, изредка задерживаясь на губах. Селена тихо хихикнула, окончательно расслабляясь рядом с Лиамом. Он даровал невероятное спокойствие, будто кроме них в этом мире не было больше никого. Люди остались где-то далеко позади, Тотспелл оставил их наедине. — Твоя улыбка ярче солнца, — Лиам коснулся ладонью щеки Лилит, поглаживая большим пальцем. Селена следила за его действиями, но не настороженно, как раньше, а с интересом, трепетом. Парень наклонился, медленно, несмело коснувшись девичьих мягких губ, а после, не встретив протеста, прижался ближе. Селена подметила, что даже после их занятия любовью он остался таким же внимательным, как и раньше, он касался ее аккуратно, ласково, будто она была фарфором, чем-то самым ценным и хрупким на свете, которое у него есть и будет. Селена сама целовала его, была гораздо напористее, но, похоже, Лиам совсем был не против. Парень коснулся ладонью талии, сжимая, уже позволяя себе некоторые слабости. Селена отстранилась от возлюбленного и вмиг пересела на мужские бедра, кладя руки на его плечи, касаясь белых прядей. Лиам опешил всего на пару секунд, прежде чем заключить тонкую талию в кольцо рук. Его взгляд блуждал по стройному телу, скрытому за голубым, легким платьем. Он вспоминал кожу, обнаженные ключицы, грудь и впалый живот своей Лилит, а от подобных мыслей о том незабываемом вечере щеки стали гореть румянцем. Лиам поднял глаза на ее довольное личико и ему вновь захотелось поцеловать эти родные уста. Они слились в поцелуе, теперь уже более глубоком, страстном. Осмелев в одночасье, Лиам коснулся своим языком раскрытых губ Лилит, и та ответила ему с таким же рвением. Внезапно, в одиноком цветочном поле, где они самозабвенно целовались, Лиам начал испытывать то же чувство, что и в тот вечер, когда он впервые занялся со своей Лилит любовью. Хотелось просто в забвении отдаться в умелые девичьи руки, но разум все равно не хотел его покидать. — Лилит, — он вдруг отстранился от девушки, и та от внезапности машинально подалась к нему ближе. Селена не хотела останавливаться, но, видя серьезный взгляд парня, пришлось взять себя в руки. — Да, Лиам? — заметив, что он мнется, произнесла Селена. — Я… Я хочу спросить у тебя одну вещь, — он на пару секунд отвел глаза, но после, набравшись смелости, произнес, вновь смотря на нее, — Ведь нет ничего постыдного в том, что я отчаянно желаю тебя? Я готов отдать свою душу за каждое прикосновение твоих губ. Впервые в жизни мне хочется, чтобы ты принадлежала лишь мне. Чтобы только я слышал твой голос, чтобы только меня касались твои нежные руки, — Лиам касается ее шеи, скул, проводит по нижней, влажной от поцелуя губе. Но не услышав от возлюбленной ответа, его глаза потускнели и он печально улыбнулся, словно стараясь утешить сам себя. — Знаю, это лишь мечты. Я не вправе властвовать над тобой. — Но я ведь уже принадлежу тебе, — наконец сорвалось с губ Селены. Она взяла его руку в свою и приложила к ключицам, после спуская вниз, к груди, под его цепким, внимательным взглядом. — Я вся, — поднесла к своим губам, целуя его ладонь, пальцы, каждую фалангу, — от макушки до ног только твоя, Лиам. Мои стоны, — Селена наклонилась к его уху, сладко шепча, — можешь слышать только ты один. И касаться моего тела тоже — лишь ты. Девушка коснулась языком мочки его уха, и Лиам буквально растаял в ее руках. Она накрыла губами его шею, оставляя мокрые поцелуи, вырывая из груди парня томный вздох. Селена спускалась ниже и, приподняв края его белой рубашки, задрала вверх, уже позволив себе оставить один небольшой засос на груди. Вскоре дойдя губами до плоского живота, девушка коснулась носом дорожки белых волос, что вела вниз, под брюки, и уже потянулась пальцами к пуговицам, но Лиам вдруг положил ей руку на плечо, останавливая. Подняв на него взгляд, Селена заметила, насколько он смущен. — Лилит… Тебе не стоит этого делать, — тихо произнес парень, кусая нижнюю губу от накатившего возбуждения. — Тебе ведь не это хочется сказать, — она хитро улыбнулась и расстегнула первую пуговицу на его брюках. — Ты желаешь, чтобы я спустилась ниже, — затем вторую, и пальцы Лиама на ее плече сжались чуть сильнее, — и сделала все то, о чем ты мечтаешь в своей постели по ночам, — третья пуговица поддалась ей, девушка обхватила ладонью полутвердый член. Лиам тихо промычал, сжимая челюсть. Его Лилит полностью права. Селена проводит пальцами по влажной от смазки головке, начинает двигать рукой, следя за выражением смущённого лица. Лиам сдерживается, стараясь не произнести ни звука, боится, что их услышат, хоть и точно знает, что никто их не потревожит. Взгляд Лилит совсем выбивает его из колеи, она выглядит так покорно, готовая выполнить любое его желание, но при этом глаза ее, точно хищник глядит на собственную добычу. Вскоре она наклоняется, проводит горячим языком по всей длине члена. — Мгх… Л-Лилит! — из его губ вырывается блаженный стон, который Лиам уже не в силах сдержать. Селена обхватывает его член пухлыми губами, сначала посасывая, касаясь кончиком языка чувствительного места, а после начинает двигать головой. — Всевышний… — Парень на секунду прикрывает глаза, сводя брови к переносице. Его уста приоткрыты из-за тихих, коротких стонов, а рука его, некогда покоившаяся на плече Лилит, касается теперь ее рыжеватых волос, зарываясь пальцами меж прядей и небольно сжимая от удовольствия. Лиам на мгновение откидывает голову, а с его макушки наконец падает несчастный венок, рассыпаясь на землю цветами. Спустя минуту активных движений Селена отстраняется, начиная активно посасывать лишь набухшую головку, отчего голос Лиама становится громче. Парень начинает машинально толкаться бедрами навстречу ее рту, губы его совсем пересохли от частого дыхания. Когда он чувствует скорый оргазм, то отчаянно хочет отстранить Лилит от себя, тянет пальцами ее волосы, но девушка не поддается, лишь берет член глубже, готовая принять его. — Я так долго не выдержу.. Твой язык.. А-ах!.. — толкнувшись бедрами последний раз, Лиам кончает, а щеки его пылают от накативших стыда и блаженства. Он смотрит на Лилит, которая вскоре выпускает его член изо рта, и в эту секунду он готов продать дьяволу свою душу в обмен на эту безмерную похоть, лишь бы навечно запечатлеть лицо возлюбленной. Тонкая нитка семени тянется от ее влажных губ к его члену, и Лиам сглатывает ком в горле. Вскоре Селена отстраняется от него, облизываясь, глядит на Лиама затуманенным от собственного возбуждения взглядом. Ее глаза горят, она безмерно довольна происходящим. Когда они оба приходят в себя, то понимают, что уже давно наступил вечер. Селена поднимается с пледа, Лиам встает за ней, поспешно застегивая собственные брюки. Он смотрит на нее, словно она божество, самое прекрасное создание в мире. Лиам смело крадет у нее еще один мягкий, благодарный за все произошедшее поцелуй, прежде чем они отправятся обратно в отель.