— Две пижамы, джинсы, худи, какое-то платье, — Мими недоверчиво покрутила в руках смятую вязанную ткань, — О, гель для душа — это хорошо! А это что такое? — демоница с интересом рассматривала разноцветные пористые шарики, упакованные в пластиковую плёнку.
— Бомбочки для ванной, — равнодушно ответила я, отворачиваясь от подруги, рассевшейся на полу в окружении кучи вещей из жестоко выпотрошенных пакетов.
— Бомбочки?
Я не стала подробно отвечать, лишь бросив пару фраз о том, что ей обязательно понравится и закрыла глаза, вновь окунаясь в водоворот собственной памяти.
Горящие голубые глаза смотрят так странно, словно видят меня в первый раз, рассматривая, изучая как под микроскопом каждую чёрточку моего лица. И я отвечаю тем же, находя в грубых линиях скул и подбородка новые, ранее не исследованные подробности. Например, я никогда раньше не обращала внимание на крошечное родимое пятно возле уха. Хотя могут ли быть родимые пятна у тех, кто не был рождён? Всегда гладко выбритое лицо на самом деле оказалось колючим, пропуская сквозь тонкую кожу жёсткую, иссиня чёрную щетину. А может всё дело в том, что я никогда раньше не видела его в такой поздний час?
— Он, наверное, влюбился…
Я навострила уши, прислушиваясь к непрекращающемуся лепету Мими.
— Не говори глупости, — я вспомнила его обжигающе безразличный поворот головы, избегающий касаний моих губ. Стыдливый узел вновь змеиным кольцом скрутился вокруг живота. Хотя, чего я хотела?
— Да шучу, — реабилитировалось демоница, — Хотя не знай я Геральда, действительно бы так подумала.
Лучше бы ты ничего не говорила, Мими. Я и так прекрасно знаю своё место, и то что у Геральда, как оказалось, болезненное чувство справедливости, уязвлённое тем, как жестоко поступили с его бывшими ученицами, и ничего больше.
Его руки, слегка подрагивая скользнули по моим разведённым над ним бёдрам. Прохладная кожа ладоней легла сверху на мою разгорячённую. Сквозь движения просачивалась некая нерешительность, ранее не свойственная демону. Я опустила глаза на ремень, опоясывающий шею. Под ним быстро, но размеренно выдавая такт, пульсировала набухшая артерия. После отвергнутого поцелуя хотелось встать на ноги, неловко перемещаясь подальше от мужчины, но он не позволил, сильнее сжимая в своих руках. Я продолжила изучение его тела робкими касаниями, постепенно становившимися все смелее. Я впервые осмелилась раздеть его. Стащив водолазку через голову, принялась обводить каждый шрам, подушечками пальцев запоминая каждую гладкую, выпуклую поверхность.
— А теперь, смотри, что есть у меня! — Вырвала меня из воспоминаний подруга, голосом, обещавшим интригу.
Я лениво перевела глаза на демоницу, действительно будучи мало в чем заинтересованной на данный момент. Я просто хотела перематывать в голове эту плёнку с сегодняшней ночью из раза в раз, пока не надоест.
— Что там у тебя?
Привстав, Мими потрясла рукой перед моим носом. На тонком запястье красовалась серебристая цепочка браслета, украшенная маленькими звёздочками, бренчащими по всему периметру украшения.
— Ого… — я действительно удивилась, внимательнее вглядываясь в безделушку, — Где ты это взяла?
Мими обиженно сложила брови. Я тут же поняла, что отреагировала слишком равнодушно.
— Очень красивый браслет, — с мягкой улыбкой реабилитировалась я.
— Мне его подарил клиент, — ответила демоница, любовно оглаживая тонкую цепь.
— Мими, неужели кто-то растопил твоё неприступное сердце?
И пусть обстоятельства не то, что бы располагали к радости, но мне было приятно увидеть Мими счастливой.
— Ну что ты говоришь такое, Вик? — она смущённо закусила губу, — Он очень приятный молодой человек, я помню его ещё со времён школы, правда Каспар учился на пару курсов старше, ты его не застала.
— Он уже выкупил тебя? — выпалила я, поздно спохватившись о том, что несу.
По лицу Мими проскочила грусть и обида, но она не подавала виду.
— Боже, Мимс, я несу какую-то чушь весь день, прости, — влепив себе по лбу, промямлила я, — Я имела ввиду, сделал ли он так, что бы быть твоим единственным посетителем.
— Я поняла тебя, Вик, ты всё правильно спросила, — она сглотнула, поднимая на меня уже весёлый взгляд, — Пока нет, у Каспара ещё нет столько средств, но когда деньги появятся, он обязательно сделает это, он мне обещал. А до того момента он постарается навещать меня как можно чаще.
— Я правда рада за тебя, Мими, — искренне сказала я.
Подруга счастливо улыбнулась, проводя пальчиком по браслету.
— Смотри, тут книги! — быстро сменила она тему, доставая увесистую стопку литературы, — Я не видела таких в библиотеке.
— Разумеется не видела, — опустилась я рядом с ней на колени.
Перед глазами яркими обложками пестрели земные шедевры литературы.
— Это книги с земли, — я взяла одну из них, любовно ощупывая плотный переплёт, — «Музей невинности», одна из моих любимых, — с грустью произнесла я, вспоминая историю любви, тронувшую меня за душу.
Странный выбор для Геральда на мой взгляд. Либо он действительно просто сгребал с полок что попадётся. Хотя не исключено, что он разбирается в земной литературе, не хуже, чем в местной. Мысли вернулись к нему.
Я обводила пальцем рисунок обложки, не замечая как снова пропала в омуте собственной памяти.
Демон прикусил кожу на моей шее, медленно ведя языком влажную дорожку к нервно вздымающимся ключицам. Я роняю тихие стоны, ёрзая на жёстких коленях. Узел возбуждения туго затянулся в недрах моей женской чувственности, разнося искрящиеся импульсы по телу. Я хочу вобрать в себя каждый миг, мысленно архивируя эти чувства. Я никогда не думала что моя кожа может быть такой накалённой, дрожью и табунами мурашек отвечающей на прикосновения. Грубость, переходящая в ласковую нежность, поглощала меня. Он и есть сама и грубость, он и есть сама нежность. Эти руки, созданные убивать, в совершенстве знающие искусство войны, творят нечто противоположное своему прямому назначению, аккуратно перебирая пряди моих волос. Он проводит ладонью по моему лицу, я тону в голубых зрачках, разбиваясь о лёд. Он ведёт свои касания по моей шее, настолько тонкой в сравнении с обхватом его кисти, что одно движение и демон сломает её пополам, не ощутив сопротивления…
Через мгновение я оказываюсь приподнятой за ягодицы с такой скоростью, будто не вешу вообще ничего. Губы Геральда находят мою грудь, обхватывая затвердевший сосок. Чувственные движения языка, заставляют меня выгибать спину навстречу его рту. Ещё немного и я кончу лишь от того, что он делает с грудью, то втягивая, то слегка прикусывая розовую плоть. Я тяну к нему руки, но он перехватывает их ловким движением, не давая мне коснуться своей жемчужной кожи. Щелчок металического замка выводит меня из транса, я заворожённо наблюдаю, как демон снимает ремни с шеи, перетягивая кожаными путами мои руки за спиной, так, что я больше не имею возможности шевелиться. Равновесие становится слишком шатким и единственное, что не даёт мне свалиться под таким углом — это мои бёдра, судорожно обхватившие ноги Геральда. Он специально подвинулся ближе к краю? Аромат сладкой хвои кружит мне голову, я едва ли не падаю, но он уверенно удерживает меня одной рукой, не прилагая усилий. Сильные пальцы пробрались к промежности, растирая обильно выступившую влагу по гладким половым губам. Двумя пальцами Геральд сильно сжал клитор, это было удовольствие, граничащее с болью. Я хотела его как никогда и никого раньше, но эти проклятые брюки, которые я успела возненавидеть всей душой всё ещё были на нём.
— Геральд… — я словно со стороны услышала свой хнычущий голос.
Он ввёл в меня палец, внутренние мышцы немедленно отреагировали на вторжение, сжимая и туго пульсируя вокруг этой невинной части тела.
— Что ты хотела сказать, Вики? — бархатный голос, раскатываясь в тишине моих стонов, раздался за границей мутного сознания.
Я перевела затуманенный взгляд обратно на его глаза, в очередной раз поражаясь такой невероятной синеве. Ни в жизни, ни в смерти я не встречала такого оттенка.
— Я хочу тебя, — губы сами вытолкнули рвущийся наружу ответ.
Дважды повторять не пришлось. Быстро разделавшись с ширинкой, демон приставил свою горячую плоть к моему входу. Тугие стенки болезненно расширялись, пропуская его размеры. Гортанный звук вырвался из лёгких. Я до сих пор не могла представить как он помещался внутри, но не было ничего правильнее и лучше чем эта горячая наполненность. Дёргая за ремни на руках, чуть выше локтей, он притягивал меня к себе, насаживая почти до основания. Хриплые стоны и вздохи подтверждали, что ему так же хорошо как и мне, и я вторила этим движениями, доставляя ему эти чувства. Его удовольствие подпитывало моё собственное. Оргазм был рядом, и когда Геральд поймал грудь ртом, наклоняя меня сильнее назад, я почувствовала что сдаюсь, сладко пульсируя вокруг его основания. Вскоре он нагнал меня, грубо рыча, уткнувшись во влажное от испарины плечо. Ремни, связавшие руки упали на пол без помощи их владельца, и я рухнула вперёд, обнимая широкие плечи мужчины, всё ещё сотрясаемая остаточными волнами от пережитой развязки. Мне до боли хотелось, что бы он ещё хоть ненадолго остался во мне.
— Непризнанная, ты вообще с нами?
Визгливый голос Ости вывел меня из транса воспоминаний. Я также сидела на полу, откинув голову на железный каркас кровати, шея безбожно затекла, едва разгибаясь.
— Да? — без тени привычного страха спросила я.
Демоница уверенно прошагала вглубь комнаты, становясь напротив. Крохотный бутылёк с уже знакомым содержимым упал мне в руки. Я выпила, проглатывая терпкую горечь. Ости удовлетворённо хмыкнула.
— Сегодня тебя ждёт нечто необычное, Непризнанная. До сих пор не понимаю как Геральд уговорил меня на такое, но предупрежу сразу. Если хоть что-то пойдёт не так и ты осмелишься на самодеятельность, я лично выпотрошу твои кишки, но без намерения убить. Ты меня поняла?
Я вперила взгляд в ненормально высокие каблуки демоницы, плохо соображая к чему та клонит. Но всё же решила кивнуть, дабы не натыкаться на новые угрозы.
— Он просил тебя надеть что-нибудь поприличнее, понимай это как хочешь, — выплюнула она, разворачиваясь к выходу.
Я осталась сидеть на полу, медленно анализируя её слова. Что-нибудь приличное. Мими присвистнула, сидя на своей кровати.
— Нет, с ним точно что-то не так, Вики. Что ты сделала с Геральдом? — усмехаясь, сказала она.
— Ничего я с ним не делала! Мне вообще все это не нравится. И зачем Ости прётся сюда каждый раз, неужели больше некому напоить нас этим зельем.
— А ты как думаешь? Если кто-нибудь залетит, по первое число получит она.
— И почему же?
Мими закатила глаза, чем почти выбесила меня. Ну откуда мне знать все эти небесные заморочки, позвольте спросить?
— Рождаемость на небесах — не то же самое, что на земле, Вики. Тут всё жестко контролируется. Кто, с кем, когда. Необходим ли этот ребёнок небесам или аду, есть ли свободные места в иерархиях… Бессмерные не могут себе позволить рожать направо и налево, здесь у каждого своя роль, — поучительным тоном разъясняла мне подруга.
— Ну а если всё-таки ребёнок родится?
— Если такое происходит, что совсем не частый случай, в цитадели собирают консилиум, что бы исследовать судьбу ребёнка. Это все очень сложный процесс. И если он оказывается лишним, то малыша отправляют на землю, а на родителей накладывают частичное забвение, отсекая всякую возможность следить за своим чадом. Во всяком случае так было раньше, не знаю какие законы теперь.
— Что значит частичное забвение? — с интересом спросила я.
— Они помнят, что у них есть ребёнок, но никогда не смогут найти его среди миллионов других детей, даже если отпрыск будет словно отражение своих родителей. Забвение не даст узнать, — спокойно ответила демоница.
— О… Это довольно-таки болезненно, наверное.
Я нахмурила брови, находясь в своих размышлениях. Мимс лишь пожала плечами, явно не питая большого интереса к теме детей.
***
По прошествии нескольких часов я успела принять ванну с бомбочкой, окрасившей воду в ядерно-розовый цвет, поспать, два раза почистить зубы, несколько раз собрать и распустить волосы. Перемерить вещи, принесённые Геральдом, часть из которых оказалась торжеством вселенской безвкусицы. Некоторые из наиболее приличных предметов гардероба ушли на полку к Мими, себе же я оставила одно, на удивление красивое чёрное платье до середины бедра, с воздушными рукавами и квадратным вырезом, голубые стандартные джинсы скинни на высокой талии, простую бежевую футболку и вязанный оверсайз кардиган цвета капучино. Второй образ мне и приглянулся. Выглядит, конечно, не как что-то для посиделок в комнате, но мне, собственно, плевать. Теперь как никогда раньше я жаждала, что бы моё тело было максимально скрыто за плотными слоями ткани. Я наугад открыла одну из трёх обувных коробок, приманка состояла в логотипе «adidas», не обманувшая моих ожиданий. Удобные белые кроссовки на объёмной подошве радовали девичий глаз. Геральд даже с размером угадал, какой молодец.
Время тянулось как всегда мучительно медленно, солнце клонилось за горизонт, оставляя небосклон без своего света. Никто так и не приходил, и я прямо в одежде плюхнулась на кровать, открывая одну из книг, но почитать сегодня не удалось. Как только глаза пробежались по первым строкам пролога, в комнату вошла Мариса, кивком головы указывающая мне в направлении выхода. Я со странным спокойствием вышла вон, преследуя серые крылья своей провожатой. До комнаты мы так и не добрались, останавливаясь прямо в пустующем холле. Геральд уже был там, несколько нервное выражение его глаз, обращённых на меня насторожили. Я снова оказалась в ненавистной ситуации полного отсутствия понимания.
Из ближнего коридора вышла Ости с самым недовольным лицом из всех возможных. Она встала около Геральда и принялась на пару с ним сверлить меня взглядом. Только в отличии от демона она осматривала меня с отвращением, будто перед ней наложили кучу дерьма и попросили убрать.
— Геральд, ты точно уверен? — спросила она, кривя красный рот.
— Да, Ости. Я благодарен тебе за эту возможность. Приятно, когда есть на кого положится, — он перевёл взгляд голубых зрачков на Ости.
Но больше всего меня возмутила рука Геральда, которая без всякого стыда улеглась на словно нарисованное циркулем бедро демоницы. Эта сука смущённо улыбнулась, краснея в цвет своей безвкусной помады. Эй, если что я тоже тут, вдруг это кому-то интересно! Я тонула во внутреннем негодовании.
— На меня ты всегда можешь положиться, Геральд, — пропела рогатая, стреляя глазками.
О Боже… флирт уровня бульварной проститутки, меня сейчас стошнит. Так же как и от Геральда, искренне скалившего белые зубы. Либо она правда ему нравится, либо сейчас должны внести Оскар и вручить демону. Но к моему счастью он убрал руку от суки Ости и вновь обратил внимание на меня. И часа не прошло.
— Пойдём, Вики, — он протянул свою лапу, приглашая куда-то.
Я не стала задавать вопросов, вкладывая руку в горячую ладонь и последовала за демоном, стремительно шагавшем вперёд.
— Эй, можно помедленнее! — Взмолилась я.
Успевать за километровым шагом мужчины не было никакой возможности. Мы довольно быстро оказались в пространстве, напоминавшем просторную прихожую. Больше всего меня привлекла широкая, массивная дверь посреди стены. Неужели из неё можно выйти? Прямо на улицу? Сердце стало быстро колотить в предвкушении. Не может быть.
— Вики!
— А? — я перевела взгляд на демона.
— Вот, надень это.
Он накинул на меня длинную плотную мантию с глубоким капюшоном, скрывшем моё лицо.
— Пока не доберёмся до места, не снимай капюшон, хорошо?
Я слышала лишь шум крови, колотящийся в ушах. Не может этого быть…
— Вики!
— Да, да, Геральд, я поняла тебя.
Ноги чесались скорее выбраться отсюда, покинуть это место. И моё желание исполнилось. Дверь с гулким скрипом отворилась, пуская удушающую волну свежего воздуха прямо в лицо. Я забыла как дышать, опьянённая первым глотком свободы. Кто-то грубо потянул меня за руку наружу. Ах, да — это был Геральд.
Мы вышли. Ночная тьма застилала пространство, но синий свет вывески Блубелла озарял незамысловатый пейзаж. Я ступила на землю, опуская глаза вниз. Никогда меня ещё так не радовала влажная грязь на брусчатке. Я не могла оторвать взгляд от земли.
— Вики, нам надо торопиться! — снова его голос и руки, настырно тянущие меня вперёд.
Я напрасно пыталась осмотреться по сторонам. Геральд пёр как танк, а низко свисающий край капюшона явно не улучшал обзор, и всё, что я наблюдала в этот момент — это мои белоснежные кросовки, топчущие городскую грязь.
Наконец, пробежав несколько кварталов, мы остановились. Я скинула капюшон с позволения Геральда, но ничего впечатляющего, кроме того, что мы все также находились вне надоевших стен Блубелла не увидела. Пустынное место, пяточок земли на отшибе города. Вокруг ни души, лишь покосившиеся от времени низкие дома с приплюснутыми крышами.
— Ты сюда хотел меня привести? — с ноткой разочарования, но всё же с благодарностью прошептала я, вперив взгляд в грудь демона.
— Нет. Конечно, нет. Нам просто не нужны лишние свидетели. Держись крепче.
Он раскинул руки, приглашая меня в свои объятия, и я охотно прильнула, всем телом вжимаясь в мужчину, закрыла глаза, ощутив как внутренности скрутило от резкого подъёма. Я уже совсем отвыкла от перемещения в водовороте и зажмурившись от страха, сильнее стиснула куртку Геральда в руках.
***
— Вики, — он отлепил меня от своего тела, — Можешь открывать глаза.
Его смешливый тон вывел меня из транса. Я слишком сфокусировалась на давно забытых ощущениях, почувствовав лёгкую тошноту от перемещения. Глаза медленно открылись. Я видела Геральда — уже хорошо. И россыпь ярких огней на фоне темноты за его спиной. Слух обратился к шуму машин, долетающий издалека и звукам голосов людей. Мои глаза стали слезиться, а горло сковал спазм, я абсолютно потеряла возможность говорить, лишь открывая и закрывая рот, подобно немой рыбе. Холодный ветер бил в лицо, я обернулась.
— Геральд — это, — я не смогла больше ничего сказать, поглощённая видом.
Огромный город расстелился подо мной, окуная в водоворот ярких огней и кипящей жизни. Мы стояли высоко на крыше небоскрёба, обдуваемые городским ветром, смешавшим в себе тысячи запахов мегаполиса. Я подошла ближе к краю. Очень низко бежали машины, пестрея разноцветным глянцем крыш. Небоскрёбы — муравейники горели жёлтым светом из миллионов окон, каждое из которых скрывало чьи-то судьбы. Сияли, ослепляя вывески и таблоиды с яркой рекламой. Я вдохнула свободу полной грудью. Это был Нью-Йорк… Там внизу царили шум и гам, а мы стояли над всем этим, как безмолвные наблюдатели, отрешённые от всего остального мира. Я почувствовала слёзы, стекающие по щекам.
Демон приблизился со спины, приобнимая меня за плечи.
— Тебе нравится? — шёпотом на ухо спросил он.
А что я могла ответить, если слова застревали в горле. Это был момент самого острого счастья в жизни, и мысль о том, что придётся возвращаться в Блубелл меня убивала изнутри, хоть мы и пришли сюда буквально пару мгновений назад. Даже не пытаясь найти слов, я резко развернулась в его руках и быстро прижалась к прохладным губам Геральда, пока он не успел среагировать и оттолкнуть меня. Но он не стал этого делать. Мне показалось, что на какой-то короткий миг он растерялся, слегка углубив поцелуй. На самый маленький миллиметр разомкнув сухие губы.
— Вики…
Демон отпрянул, прижимая кулак ко рту. Я грустно улыбнулась. Видимо ему и правда противна сама мысль о том, что бы целовать шлюху по-неволе, пусть и принадлежала она лишь ему одному.
— Мне очень нравится, Геральд. Это лучший день в моей жизни…
Я ещё раз обернулась к городу, впитывая слезящимися глазами всю громаду этого бесконечного пейзажа. В голову пришла мысль, которая на мой воспалённый взгляд решала все проблемы. Геральд как-то сказал, что если я окажусь слишком покалеченной, то никому не нужна будет моя никчёмная жизнь настолько, что бы сохранять её.
Ноги сами медленно привели к краю крыши. Я заворожённо взглянула вниз. Машины гудели, люди смеялись… я медленно закрыла глаза, набирая полные лёгкие воздуха. Ветер растрепал волосы, я наслаждалась лёгкой щекоткой прядей, метавшихся по лицу.
Сознание почти достигло некоего транса, я ступила ещё ближе к краю. Где-то на задворках мыслей настойчивой вибрацией, пробивался взволнованный бас Геральда, но я не обращала внимания, раскидывая руки навстречу свободе. Ещё один шаг в пустоту, и я лечу вниз, разбивая собою густые потоки воздуха.
***
Стремительный полёт длится вот уже несколько бесконечных мгновений, и я со всей силы зажмуриваю глаза, предчувствуя близость невыносимой боли. Невыносимой и неизбежной, но стоящей конечной цели. Прости меня, Геральд. Прости меня, Мими…
Вот вот должно случиться столкновение. Я напрягаюсь всем телом.
Голову заполняет водоворот воспоминаний. Я почему-то вижу тёплые глаза отца, светловолосый затылок матери, что тянет меня маленькую за собой мимо прилавков со сладостями. Строгое лицо первой учительницы миссис Стэн. Затем я вспомнила прыщавое лицо своей первой безответной любви, зелёную траву и солнце, светившее особенно ярко после успешного окончания экзаменов. Первая лекция в институте за первой партой, первый поцелуй, первый отдельный от отца отпуск… Красивые картинки продолжали мелькать; диплом, я счастливая лечу домой, не замечая ничего на своём пути, удар, мгновенная разрывающая боль, этот родной, глубокий голос, пробирающийся под кожу, прыжок в пропасть… Геральд.
— Кха! — воздух с диким визгом вырывается из моей груди, которую словно переломали пополам.
Но это не асфальт. Я чувствую как внутрь пробирается жгучая досада. Открываю глаза и вижу разъярённое лицо Геральда.
— Aperais capelum! — раздался громогласный бас.
Этот голос был всюду, наполняя пространство вокруг, громыхающим звучанием. Моим ушам стало больно, голова словно стремилась расколоться от бешеного давления. Я схватилась руками за виски.
Это был голос Геральда, умноженный в тысячи раз. Я подняла глаза на него. В следующую секунду нас словно вытянуло вверх с чудовищной силой. Размахивая исполинскими крыльями, демон поднимался ввысь. Выкрикнув эти неизвестные мне слова, он вскинул руку.
Я никогда не видела столь ярких вспышек молнии. Синяя стрела пронзила небо, сотрясшееся от грома. Я в страхе прижалась к демону, безумно боясь того, что он сделает со мной. Глаза ослепило от яркого света, но я всё равно больше ничего бы и не увидела ни над собой, ни под нашими удаляющимися ввысь телами. Глухая стена проливного дождя скрыла в своём коконе, заставляя захлёбываться от небывалого ливня.
Я ещё раз попыталась посмотреть на Геральда, но увидев лишь мутное пятно, потеряла сознание.
