***
Приятная ночь окутывала нашу маленькую безмолвную компанию. Вдали от набережной по городу слонялись редкие кучки молодёжи в алкогольном мареве. Автомобили лениво проплывали мимо, то и дело озаряя ярким блеском фар профиль темноволосого мужчины, на которого я тайком бросала любопытные взгляды. Молчать рядом с ним было так комфортно и это, наверное, стало одним из его самых приятных плюсов, открывшихся мне этим вечером. Ведь самое ужасное и ненавистное состояние — это когда приходится бесконечно придумывать темы для пустой болтовни, лишь бы не испытывать неловких пауз. Спустя двадцать минут довольно торопливых шагов мы приблизились к моему дому, точнее будет сказать к обшарпанному муравейнику на пару сотен квартир. — Вот мы и на месте, — устало выдохнула я, оказавшись возле подъезда. Стало тоскливо. Геральд окинул прищуренным взглядом строение, опускаясь с крыши до самого низа, и вновь обращая внимание на меня. — Ну что ж. Спасибо за вечер, Вики. Тебе пора. Я сжала губы от укола таким сухим прощанием, хотя сама же пол часа назад прямым текстом его отшила. Кивнув, поблагодарила за компанию, мило, насколько могла улыбнулась, отметив блеск в голубых глазах, по-солдатски развернулась на каблуках и пошла вперёд, не оглядываясь, семеня натёртыми в босоножках ногами. Подъезд дома как всегда встретил затхлой духотой и какофонией запахов с кухонь. Снова отключили свет, так что до лифта пришлось идти почти на ощупь, после того, как полоска света из-за закрывшейся двери окончательно угасла. Я двигалась в совершенной пустоте, пару раз спотыкаясь об ступени, ведь как оказалось, при выключенном электричестве лифт тоже не функционирует. Ставлю себе пятёрку за сообразительность и двигаюсь дальше. Телефон давно сел, иначе можно было бы подсветить, но увы. — Чёрт! — снова споткнулась, ударившись ногтем большого пальца об бетон. — Что за непруха, ууу. Проклятая лестница безбожно тянулась и тянулась вверх пролет за пролётом, а прошла я лишь два этажа из десяти. В какой-то момент зрение стало привыкать к темноте, будто кто-то освещал тьму фонариком этажом выше. Послышался тихий шорох, я на пару секунд замерла, решаясь идти ли дальше, но со знанием того, что дома меня ждет ребёнок, терпеливо двинулась вперед. Аккуратно ступила перед открывшейся площадкой пятого этажа, на которой рассевшись по углам проводила время отнюдь не уютная компания из двух парней откровенно неблагополучного вида, что жались к стенам, в наркотическом трипе шепча что-то друг другу, или сами себе. Их запрокинутые головы в неестественном изгибе вызывали тошнотворное чувство тревоги. Замыленный свет телефонного фонарика чуть сильнее освещал того, что сидел в чёрном капюшоне и чуть слабее второго товарища с налипшими от пота прядями спутанной чёлки. На полу валялись какие то полиэтиленовые обёртки, рассмотреть было невозможно, да и не слишком хотелось. Потратив несколько секунд на созерцание и подавив трусость, я аккуратно ступила дальше, надеясь что эти двое никак не отреагируют, по-крайней мере судя по позам их в данный момент вообще ничего не волновало. Шаг за шагом я медленно на носочках обогнула того, что в капюшоне. Проклятые пролёты в этом доме были настолько тесными, что приходилось буквально переступать через их раскинутые ноги. Приблизилась к тому, что с чёлкой. Аккуратно переступила первую ногу, затем занесла вторую стопу, собираясь преодолеть последнее препятствие, и спокойно выдохнуть, но не успела, в миг ощутив холод мокрых пальцев на своих лодыжках и морозный ужас, и отвращение, заползающее под кожу. Через одно краткое мгновение неожиданно сильные пальцы грубо рванули меня вниз, приземляя с размаху на пятую точку. Не успев сгруппироваться, я по инерции завалилась назад, больно ударяясь затылком о бетонный пол. Боль обволокла тисками, но шок оказался сильнее. Вскинув голову вверх я встретила пустой взгляд, рыщущий по моему лицу. Выпученные глаза наркомана шарили по телу, влажно блестя бегающими как на ускоренной перемотке широкими зрачками. Я неосознанно издала истошный вопль, что бы тут же быть заткнутой мерзкой костлявой рукой, так сильно зажавшей рот, что ощущение длинных грязных ногтей, впивающихся в щёки, заставило подумать об уродливых лунках, которые останутся, если мне суждено унести ноги живой. — Что тут у тебя? — прохрипел он, нагло шаря руками по телу в явном поиске. Я лишь мотала головой, жалко пища в замкнутые губы, при этом не имея сил закрыть глаза, впитывая в себя сальный образ безумного лица и омерзительный кислый запах его рук. — Деньги, часы, кольца, — он оторвал пальцы от рта, помогая себе разобраться с сумочкой. Второй тип вообще не реагировал, не издавая ни малейшего звука со своей стороны, пока челкастый безбожно вытряхивал не богатое содержимое моей сумки. Далеко не последний айфон уже был бережно отложен в сторону, туда же упали несколько десятибаксовых купюр и горстка монет помельче. — Снимай одежду, сука-а-а, — он обмяк также неожиданно как и пришел в движение минутой раньше. Я лишь всхлипнула, едва ли не заорав снова, когда увидела позади себя внушительную фигуру Геральда, совершенно бесшумно оказавшегося рядом. Одним рывком он поднял меня под мышки, закинув на несколько ступеней выше и снова вернулся к обидчику, отвешивая дополнительный хук для надёжности. Поднял сумочку, заталкивая содержимое на место и бросил мне аккурат в руки, приказывая бежать тоном, от которого веяло пинком под зад. Ни секунды не мешкая, я рванула вверх по длинному ряду нескончаемых ступеней уже не запинаясь, а с удивительной прыткостью спринтера взлетая всё выше. — А-ах, — сдавленный стон низкого голоса вернул меня в реальность, я обернулась, чтобы обнаружить Геральда мастерски наносящего удары вдруг ожившему наркоше в капюшоне, что двигался и выглядел явно увереннее своего собрата, но сил для сопротивления ему хватило не надолго. Сбитый с ног точным ударом под коленную чашечку он завалился вперёд, изображая футбольный мяч, который Геральд с удовольствием пнул меж бровей коленом. Мужчина даже не запыхался от этих нехитрых действий, но продолжал стоять перед побеждённым, глубоко вдыхая тошный воздух вокруг этих двух. В слабом отсвете я заметила, как напряжена его челюсть и всё тело в боевой стойке подобно пружине, вот-вот отскочит и раздавит с размаху несчастного ублюдка. На мгновение я допустила мысль что Геральд точно его убьёт, так сильно веяло холодной жестокостью, что наполнила весь его облик в эту минуту. — Геральд, — тихо, словно не смея попасться под горячую руку позвала его я, — Геральд… Мужчина замер, приподняв подбородок, но в следующую секунду нагнулся к полу, поднимая что-то вроде расколотой у дна пивной бутылки, совершенно изящным для такого приключения движением занеся острую сторону над наркоманом в отключке. — Геральд! Он пошатнулся словно приходя в себя, и отбросив бутылку со звонким дребезгом, повернулся ко мне. — Прости, пойдём, — хмуро буркнул он, явно не нуждаясь в приглашении.***
Оставшиеся пять этажей пулей пронеслись перед глазами. Я очнулась от паники только поднося никак не влезающий в замок ключ от двери. Геральд терпеливо стоял позади, тяжело дыша, но меня теперь мало волновал его неожиданный визит. Нам обоим необходимо прийти в себя и просто немного посидеть, возвращая утраченную стабильность. Стараясь извлечь из дверных петель как можно меньше скрипа я открыла дверь, заходя и впуская мужчину, что ввалился в квартиру глухо ударившись об косяк. — Можно потише? — шёпотом рыкнула я на него, зная что сын уже спит, а пространство не так велико для подобных пируэтов. Геральд угукнул, проходя вперёд не самой уверенной походкой. Я повесила ключ на крючок коридорной вешалки и демонстративно сняла обувь, ожидая от мужчины того же. В квартире ожидаемо, было темно, но свет луны в окне давал возможность не напороться на что-нибудь во мраке. — Где у тебя ванная? — прошептал мой гость, пока я разглядывала спящих на диване Люси и Дена. Будить их не хотелось, и я тихо уселась в кресло в углу комнаты. Возникло желание саркастично ответить мужчине, запутавшемуся в двадцати квадратах с одной единственной дверью возле прихожей, не считая собственно ту, через которую мы вошли, но не было ни сил, ни желания производить лишние звуки, и я только кивком головы указала в нужном направлении. Геральд скрылся в ванной, закрыв дверь. Было интересно, что он там вообще увидит. Послышалось громкое журчание воды, разбудившее Люси. — Ох, мисс Уокер! — громко прошептала она, — Простите, я не заметила как уснула, когда укладывала Дэна. Он ни в какую не хотел спать в своей кроватке. — Ничего, Люси, кроватка у нас выполняет роль декора. Да и это я должна извиняться, так задержалась. Надеюсь, ты не планировала ничего важного на вечер, что я могла бы испортить? — Нет, нет, все в порядке! Надеюсь, вы хорошо провели время, — прощебетала девушка, догадываясь, что кран ванной не открылся сам по себе. Я, словно подтверждая догадку, бросила мимолётный взгляд в сторону уборной. Придя к каким-то вполне определённым выводам, девушка вскочила с дивана, поправляя одежду. — Думаю, я должна идти, мисс Уокер. — Люси, никуда ты не пойдёшь, — я ойкнула, осознав, каким командным тоном остановила няню, но в крови ещё теплился страх от пережитого десять минут назад, — Прости, я имею ввиду, уже слишком поздно, автобусы наверняка не ходят, а тебе ехать на другой конец города. — Я могла бы взять такси… — Стушевалась она. Я помотала головой в стороны, выражая свою непреклонность. — В подъезде расположились два каких-то наркомана, один из них меня чуть не убил, предварительно вывернув содержимое сумки. Если бы не Геральд, — я осеклась на имени мужчины. Люси побледнела и сидела с открытым ртом. — Вам нужна помощь? Они что-нибудь сделали? — Нет, не успели. Но прошу, останься сегодня у меня, утром я сама посажу тебя в такси. Предупреди маму. Я встала с кресла, чтобы достать из шкафа надувной матрас оставшийся после нелепого похода с коллегами в день благодарения. Было неловко, холодно и все ужасно напились, даже не успев установить кемпинг. Зато мне теперь есть где спать. — Ложись на диван, Дена я переложу в кроватку, потерпит одну ночь. — Давайте я на матрас. Я устало мотнула головой. Сил на выяснение того, кто где спит уже не было, голова раскалывалась, умоляя о приземлении на подушку. — Вопрос закрыт. Сейчас только вытащу одеяло из-под дивана. Пока я возилась с постельными принадлежностями, врубили свет. Пришлось молнией лететь до выключателя, чтобы сын, не дай Бог, не проснулся. Люси только что переложила его и неловко опустилась на кровать, укладываясь в позе трупа со сложенными на груди руками. Через пару минут я услышала мирное сопение девушки, от которого только сильнее разгоралось желание лечь как можно скорее, но внезапный гость уже минут десять находился в ванной, никак не собираясь на выход. Меня раздражало то, что пока все не пройдут распределение по своим местам, я не смогу уснуть. В частности, Геральд должен был отправиться восвояси, за него я не беспокоилась в отличие от хрупкой няни, весом, наверное, в одну треть от этого великана. Тем более лифт, наверняка, заработал. Выждав ещё несколько минут, я потеряла всякое терпение, отчаянно клюя носом, но не давая сну занять позиции. Вода более не шумела, но мужчина так и оставался в скромной душевой, разве что теперь там было достаточно света. Откинув гостеприимство, я решительно ворвалась в ванную комнату, тут же почувствовав как сводит горло, подпуская горький ком тревожной тошноты. Ванная струилась подтёками тёмной крови. Быстро крутя шестерёнками в мозгу, я высунула голову за дверь и осмотрела крошечную прихожую, обращая внимание на винные капли устлавшие бывалый паркет. Господи. Геральд, казалось, даже не реагировал на меня, усердно заводя руку за шею вдоль позвоночника. И пусть сейчас было отнюдь не лучшее время, но я не смогла не отметить крепкий рельеф его тела, испещрённого мелкими и крупными, прямыми и изогнутыми шрамами. Я едва мыслила сквозь крики в мозгу о том, кого я, чёрт возьми, привела в свой дом. — Вики, — его голос был слабым и хриплым. — Я сейчас же вызываю скорую, — проблеяла я срывающимся голосом. Не хватало мне ещё истёкшего кровью трупа в квартире. Но как бы мне не хотелось быть циничной и мыслить здраво, я до чёртиков боялась что с Геральдом что-то случится. Сама не знаю почему, уровень моей тревоги превышал вежливое беспокойство за только что повстречавшегося человека, и я буквально леденела внутри от мысли, что его не станет. А мы ведь только встретились. Не может так быть. — Нет, никакой скорой. Просто помоги мне, — его голос понизился до едва слышного. — Прошу тебя. Волна возмущения пошла внахлест панике, я вскинула руки, едва удержавшись от крика, дабы не перебудить всех, согнав на примечательное зрелище. — Да что я могу сделать?! Ты истекаешь кровью! А если… — Горький комок от стресса подкатил к горлу. Не хватало ещё разреветься. Его искренний смех довёл меня до одеревенения. — Я не умираю, Вики. Он не задел артерию, кровь почти остановилась. — Чем он тебя ударил? — Расколотой бутылкой. — О, Боже. Поборов отвращение и страх, я подошла ближе к мужчине, сидевшему на краю ванной. В нос ударил солёный запах крови и… хвои? Думать о ёлках было некогда, отбросив впечатления, я подошла ближе, заглянув за широкую спину. Геральд прижимал скомканный шматок туалетной бумаги к блестящей ране, тянувшейся от основания шеи до середины лопаток. Дно небольшой ванны устилала кучка таких же бумажных комков, пропитанных алым цветом. Нижние были полностью красными, сверху лежали бумажки лишь отчасти покрытые пятнами. — Что я должна сделать? Он отлепил салфетку от раны, открывая мне зрелище на глубокий порез, явно затрагивающий мышцы. Края раны расходились в стороны, открывая влажный блеск раненой плоти с прилипшими частичками бумаги. Порез будто бы жил своей жизнью сжимаясь и растягиваясь в такт дыханию. От этого зрелища меня затошнило, и я прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — Думаю, нужен бинт. Мне будет сложно самому обработать рану, но если тебе плохо, справлюсь сам, только покажи, где что лежит, — сказал он бесцветным голосом. — Пожалуйста. Мне плохо? Это ему должно быть сейчас плохо, уж я то как-нибудь справлюсь. — Геральд, это нужно зашивать. Можем вместе съездить в больницу, если ты так боишься скорой. — Я не боюсь скорой, просто это лишнее. Я посмотрела на него, как на сумасшедшего, и, смиренно вздохнув, открыла ящик над раковиной, вытягивая запылившуюся аптечку. Под крышкой почти ничего не было, кроме тонкого рулона пластыря, пустой пластинки аспирина, пары безымянных жёлтых таблеток, забившихся в угол, и истощившегося до объёма мизинца бинта. — Перевязать рану не хватит, — уныло заключила я. Геральд сунулся в аптечку, знакомясь с содержимым. Прикусил щёку изнутри, раздумывая. — Сложи бинт в несколько слоёв, приложи к ране, а по краям закрепи пластырем. Думаю, так даже лучше. — Может и лучше, но завтра придётся отрывать присохший бинт вместе с мясом и кровотечение снова откроется. Кстати, почему кровь так быстро остановилась. Ты на тестостероне? — На чём? — недоумевая переспросил он. — Ну, один мой коллега занимается бодибилдингом, так вот он сказал, что после инъекций тестостерона все болячки затягиваются как на собаке. В целом, ты похож на бодибилдера. Сдвинув брови на переносице, он улыбнулся прищуриваясь, выдавая какую-то новую эмоцию. — Из всех этих слов я понял только «коллега», «болячки» и «собака» — Боже, — я закатила глаза. — Ты что с небес свалился? Он снова рассмеялся. Я превратила собственную квартиру и жизнь в дурдом. — Просто приклей этот чёртов бинт, да я пойду. — Ну уж нет. Мы в ответе за тех, кого приручили. Если завтра ты проснёшься живым, так уж и быть я тебя отпущу. Закончив работу над аппликацией из бинта и пластыря, я приступила к уборке ванной, выгоняя Геральда, пытавшегося помочь, на уже готовый матрас. — Ты сделала мне предложение, от которого я не в силах отказаться. Буду ждать тебя на матрасе, — ухмыляясь, он удалился в комнату. — Дурак, — раздражённо бросила я ему вслед, надевая перчатки.